Из ночного урока от 21-го Декабря 2003 г.

«Шлавей Сулам», том 4, «Ханука», стр. 41, «По поводу ханукальной свечи»

(текст статьи)

       В этой статье Рав Барух разъясняет нам, в чем различие между двумя ступенями. Одна из них – это ступень сосудов отдачи, состояния хафец хесед, статуса лишма, когда человек обретает Гальгальту вэ-Эйнаим (ГЭ); это уровень Ноаха, Бина, ханукальная свеча. Нельзя использовать сосуды получения, нельзя использовать эту свечу – что является, в конечном итоге, исправлением творения.

       Хотя мы и приобретаем сосуды отдачи, но это пока что не сосуды, а намерения ради отдачи на фоне всех степеней авиюта (глубины желания). Иными словами, мы развиваем Гальгальту вэ-Эйнаим на фоне авиюта нулевой, первой, второй, третьей и четвертой степени, не используя АХАПы этих уровней, и лишь развивая все ГЭ, чтобы они стали уже исправленными сосудами отдачи, сосудами исправления творения.

       И потому исправление этих сосудов называется исправлением духовных келим. Отсюда все обычаи этого праздника, символизирующие для нас половину пути, когда еще не едят, не пьют и не располагаются на стоянку. Нет трапезы, нет возвращения, всё есть лишь оглашение чуда, всё лишь в свете и духе.

       Это символ остановки на полпути, исправления сосудов отдачи. На самом деле эти келим не являются сосудами созданий – так творение устанавливает в себе свойства Творца, чтобы использовать их затем для исправления своих собственных свойств. Это также относится к Ноаху. Сказано, что он «был человек праведный в поколениях своих» [Тора, Берешит, 6:9]. По сути, он еще не исправил себя – лишь «в поколениях своих». То есть исправление прошла половина келим.

       По правде говоря, есть несколько уровней. Ведь мы говорим только о том процессе, который проходит человек, исправляющий себя на своем пути к слиянию с Творцом. Об этом говорит Каббала. Вся наука Каббала говорит о слиянии с Творцом или о раскрытии Творца творению. И человек, который получает «призыв», т.е. желание прийти к Творцу; который выявляет это желание и видит, что оно, по всей вероятности, является желанием достичь Творца; который работает согласно советам каббалистов посредством книг и авторов, т.е. учебы в группе – прежде всего, развивает в себе намерение ло-лишма. Он хочет. Как сказано: «желаю я» [книга Мишнэ Тора]: он действительно стремится достичь духовного, Творца – однако ради получения, все еще в ло-лишма, ради собственной выгоды.

       И так, пока благодаря работе окружающего света над ним это не обращается в свою противоположность, и человек не переходит разрыв между этим миром и миром духовным. Это означает, что в нем происходит переворот, он как будто делает Первое сокращение (Цимцум алеф) и получает экран, чтобы не заботиться о собственной выгоде. С этого момента и далее человек начинает обретать намерения ради отдачи на фоне всех степеней авиюта от нулевой до четвертой. Итак, человек проходит разрыв, Первое сокращение, и растит сосуды отдачи, намерения ради отдачи.

       Когда же он завершает эти намерения ради отдачи, тогда он переходит к исправлению своих природных сосудов: АХАПа, авиюта, желаний наслаждаться – что уже называется действиями. Это келим, в которых уже раскрывается Цель творения, материальные сосуды, исправление которых символизирует праздник Пурим. Потому-то два этих праздника не упоминаются в Торе. Человек на своем пути приходит к ним: к Хануке и к Пуриму.

       Два этих сосуда, которые мы изучаем как части парцуфа, символизируют для нас связь между Биной и Малхут. Мы приобретаем сосуды Бины – в парцуфе это называется Тиферет, Йесод малого состояния. Мы производим взаимодействие только на сосуды отдачи – это происходит в Тиферет: ХаБаД-ХаГаТ сосудов, ХаГаТ-НеХИ светов, малое состояние. Тогда взаимодействие происходит в Йесоде малого состояния, что называется Тиферет. Это, по сути, и есть место остановки (ханая), место Хануки.

       Когда же затем человек приходит к исправлению сосудов получения уже при помощи намерений, которые приобрел на Хануку в сосудах ради отдачи – тогда у него выходит так, что он достигает Йесода большого состояния, Йесода на своем месте, откуда Малхут уже получает изобилие. Исправление это уже называется исправлением всей души; и состояние это называется не остановкой, а, безусловно, уже полным исправлением. И потому это называется «миром в доме» (шлом баит), когда приходят к миру, к исправлению, к присутствию света внутри сосудов.

       И поэтому субботняя свеча важнее ханукальной, ибо с ее посредством, как сказано, мы приходим к «миру в доме» т.е. к использованию сосудов получения, сосудов творения, природы творения – с намерением ради отдачи. А ханукальные свечи нельзя использовать, их можно только видеть, т.е. видеть, что исправления на сосуды отдачи обязаны происходить в таком состоянии, когда мы не притрагиваемся к сосудам получения.

       Таким образом, различие между ханукальной свечой и свечой субботней, т.е. между состояниями в которых мы обретаем сосуды отдачи и исправляем сосуды получения – заключается в использовании желания получать. Сначала творение находится над своей природой, обретая природу Творца; а затем использует приобретенную природу Творца для исправления собственной природы.

       То же самое можно описать работой в трех линиях: в правой, левой и средней. Мы приобретаем сосуды отдачи – это правая линия. В случае если мы можем их использовать, мы переходим в левую линию, уже исправляя ее и формируя из двух этих линий среднюю.

       Вопрос: Есть ли различие в исправлении сосудов отдачи в зависимости от их авиюта?

       Сосуды отдачи – это Гальгальта вэ-Эйнаим. Мы получаем эти сосуды перемешанными с АХАПом, испорченными, и должны вытащить их из всей груды разбитых сосудов. Потому работа эта и является работой по выявлению и исправлению сосудов отдачи. Это работа, которая лежит выше всех степеней авиюта, имеющегося в человеке: нулевой, первой, второй, третьей и четвертой.

       Таким образом, есть ГЭ, относящиеся к авиюту разных степеней от нулевой до четвертой. И потому – пускай речь идет о малом – но и в малом есть различные уровни: начиная с нуля, даже с зародыша (убар), чьи ГЭ вообще пока что не являются таковыми до того момента, как он рождается и обретает реальное существование тела. И пока он растит в этом теле лишь сосуды отдачи, не используя еще сосудов получения – период этот называется «днями малого состояния»: с рождения и, что называется, до тринадцатилетия. Два года длится период вскармливания (йеника), и далее этапы: 3 года, 6 лет, 9 лет и 12 лет. Всё это время человек исправляет только сосуды отдачи.

       Чем же они различаются? В сущности, сосуды отдачи распространяются, так сказать, в ширину, а не в высоту – потому что это отдача: у нее нет никаких ограничений, пределов. Верно, но это зависит от того, на фоне каких сосудов получения мы исправляем сосуды отдачи, из какого разбитого авиюта мы их извлекаем, чтобы исправить. Поэтому малое состояние делится на годы, на уровни – согласно тому, на какую высоту мы исправляем Гальгальту вэ-Эйнаим. Причем высоту определяют не сами Гальгальта вэ-Эйнаим; их высоту определяет тот авиют, который находится под ними.

       Например, во всех парцуфах от Малхут мира Асия до Кетера мира Бесконечности, Гальгальты – везде есть сфира Бина. Бина есть Бина, но всё зависит от того, для какого авиюта она используется. Поэтому и тот авиют, та сила, которая в ней имеется, уже может разниться.

       Вопрос: Чем различаются исправления сосудов отдачи при выходе из Египта и на Хануку?

       Везде, где бы мы ни выходили из клипот, это означает, что мы извлекаем сосуды отдачи, чтобы исправить их. А сосуды получения – потом. При выходе из Египта мы обрываем, прекращаем использование сосудов получения – это называется «рождением» (лейда) – и начинаем рождаться в новом состоянии: в сосудах отдачи. Что касается Хануки: мы также были в рабстве у греков – и вот обрываем это, выходя из рабства и начиная исправление сосудов отдачи, только на фоне другого авиюта.

       Речь идет о разных состояниях рабства. В Египте, как это рассказывается понятиями ветвей и корней, было материальное рабство, т.е. один лишь рабский труд. У греков же – нет. У греков: занимайся чем хочешь, только не намерением. Это уже было духовное рабство, а не материальное, если говорить терминами этого мира.

       Таким образом, человек, пришедший к египетскому изгнанию, не ощущает при этом отдаления от Творца. Наоборот, он входит в состояние египетского рабства, поскольку чувствует, что там он может получить что-то. Как сказано, был голод в земле Исраэля, и евреи вошли в Египет, а затем привели туда и Яакова. В таком состоянии человек, так сказать, еще не ощущал рабства. Авиют был маленьким.

       В отличие от этого, перед вторжением греков человек уже чувствует, что он самостоятелен, что у него есть исправленный авиют, на фоне которого он находится в связи с Творцом; его изгнание уже ощущается им как изгнание из духовного. И тогда приходят особые силы, находящиеся в состоянии войны с силами чуждого господства, и мы начинаем сражаться.

       С фараоном мы не сражались, мы только хотели уйти от него: «Утихомирься, оставь нас, дай нам уйти. Я хочу в духовное, а ты оставайся в материальном – очень хорошо». С греками дело обстоит уже иначе. Я чувствую, что эти силы, эти мысли с намерением ради получения, находятся в моей земле, т.е. властвуют надо мной; и я обязан разрушить, убить эти силы, а не просто убежать от них. Ведь они находятся во мне, и если они остаются в живых, то я не живу. Таким образом, речь идет об ощущении изгнания уже внутри сосудов творения по прошествии какого-то развития.

       И так происходит во всех изгнаниях.

       У каждого изгнания свои характерные черты. Во время вавилонского изгнания Аман по-настоящему хочет убить евреев, убить на материальном уровне. Неважно, какое у тебя намерение: ради получения или ради отдачи – речь идет уже об ощущении изгнания в такой форме, которая угрожает даже не духовному, как греки, которые ничего такого не хотели: «Делай что хочешь, все в порядке, живи в своей земле – только с нашими намерениями, по нашей религии». Вавилонское изгнание – это нечто иное: ты живешь не в своей земле, т.е. твое желание уже пребывает во власти намерения ради получения, и кроме того, даже в такой ситуации тебе не позволяется ни малейшей связи с иудаизмом, т.е. с Творцом – ни в какой форме. Иными словами, человек чувствует, что он уже совершенно отрезан от духовного, от намерения ради отдачи, от какой-либо принадлежности к этому. Изгнание, разрыв ощущается уже в авиюте.

       Поэтому, когда мы сражаемся, то сражаемся уже не в земле Исраэля. Уже нет земли Исраэля, всё уже находится во власти чуждых сил. И война ведется уже не за духовное, а за материальное, за материальную жизнь. Такая ситуация была в Вавилоне во времена Мордехая и Эстер.

       Последнее же изгнание является и материальным, и духовным. Но до такой степени, что мы, так сказать, не ощущаем никакой тяги к земле Исраэля, настолько подпав под власть чуждых сил, что нам удается вести жизнь в чужой земле, в чужих желаниях – что получалось у евреев во всех странах.

       Они не хотели идти в землю Исраэля; и земля Израиля опустела, здесь ничего не было. Никто ее не хочет, никому она не нужна. Даже те, кто вроде бы к ней относится – евреи – тоже не хотят ее. Нужно устраивать им несчастья, чтобы они захотели ее, чего никогда не было во всех предыдущих изгнаниях. Во всех остальных изгнаниях они хотели вернуться в землю Израиля, а им не давали. В этом же последнем изгнании: дают, а они не хотят. Никто не запрещал евреям вернуться. Мы могли сделать это двести, четыреста лет назад, когда угодно. Нет, они предпочитали, к примеру, погромы в России, только бы не идти в землю Израиля.

       Таким образом, это еще более глубокое изгнание. Мы не ощущаем, что есть такая вещь: земля Исраэля, что Творец действительно наша Цель, и что работа на Него есть нечто такое, чего мы обязаны достичь. Мы преуспеваем во всех видах работы на клипу, во всех видах работы народов мира – больше, нежели они сами. Иными словами, мы приобрели у них все их намерения; и все желания подвластны этому.

       Заключительное изгнание и в духовном, и в материальном смысле. Материально мы преуспеваем больше, чем другие народы, а по духу не хотим ничего, кроме как лепиться к ним. И потому только посредством страданий – духовных и особенно материальных – сыновей Исраэля толкают к выходу из изгнания. А они не ощущают это состояние как изгнание. Бааль Сулам пишет в статье «Дарование Торы»: что это за изгнание, если мы не хотим идти в землю Израиля, а приходя, думаем лишь о том, как бы оставить ее и снова сбежать в страны рассеяния, где жизнь лучше?

       Действительно, изгнание во всех смыслах, последнее изгнание.

       Что значит «последнее изгнание»? Это означает, что сейчас, согласно законам ветви-корня, мы, безусловно, уже можем осуществить конечное исправление. А если нет – то это не будет выходом из изгнания. Ведь и в стране Израиля мы не начали исправлений – значит, нельзя сказать, что мы вышли из изгнания и возвратились в землю Исраэля.

       Следовательно, мы и сейчас пребываем в изгнании: пускай физически мы и находимся в стране Израиля, но не хотим прийти в духовную землю Исраэля – а поэтому и материальная страна Израиля не называется землей Исраэля. Значит, мы просто кружимся по миру; и вот по случаю оказались – где? В Палестине, не в земле Израиля. Даже так. Вот и всё.

       И он говорит, что если мы не принимаем землю Израиля действительно в качестве выхода из изгнания, желая прийти к избавлению, т.е. к сосудам отдачи, намерениям ради отдачи и т.д. – то мы и сейчас как будто находимся в той же Польше, России, Йемене и Марокко. Мы еще и обратно уйдем; а кто не уйдет, с тем покончат здесь. И земля Израиля, как была под властью народов мира или нас, подвластных сейчас народам мира, – так и останется, пока не наступит новый виток после очень больших страданий.

       Однако свыше уже имеет место подготовительная база и возможность вручения; и мы действительно можем произвести исправления. Если мы примем на себя исправления, в соответствии с которыми наши желания уже обязаны начать разделяться на землю Исраэля и страны мира, народ Исраэля и народы мира, сосуды отдачи и сосуды получения со всеми соответствующими исправлениями – если мы начнем относиться к этому так, то всякая внешняя материальная вещь этого мира также примет сообразный вид; и тогда эта Палестина превратится в землю Израиля, и мы будем народом Исраэля в земле Исраэля. Но определяем мы это в духовном, а материальное является лишь следствием этого. Если мы сможем это сделать – так и будет, а нет – так нет.

       Пока что нет. На сегодняшний день ты можешь говорить с кем угодно, даже с членами «Ках» [крайне правое религиозное движение], с поселенцами – они не хотят слушать. А уж тем более, с этими интересантами из Кнессета...

       Вопрос: Что хорошего в отдаче? Можно ли сказать людям, что стоит быть в Израиле?

       Не стоит быть в Израиле, если человек не чувствует, что у него есть страсть к Творцу. Если у человека нет точки в сердце, ему здесь нечего делать. Земля эта все равно исторгнет его. Это земля, к которой человек привязывается согласно своей связи с духовным. Бааль Сулам пишет об этом: у кого есть некая тяга к духовному, у того есть тяга к земле Израиля. Нет тяги к духовному – нет и тяги к земле Израиля. Это очень ощутимо согласно законам ветви-корня.

       А все эти новые первопроходцы, которые приезжали сюда сто лет назад – мы видим: у них был совсем слабый авиют... Чем была для них земля Израиля? Они пошли бы и в Уганду, и в Мадагаскар, и в Биробиджан – разницы нет. Для чего они пришли сюда, не знаю. Почти ни одна нация не живет сегодня на той территории, которая когда-то ей принадлежала. Все народы переселялись с места на место. Так что уже здесь такое есть?..

       Такая связь очень слаба, мы видим, что она не выдерживает. Была своего рода сентиментальность: «Все-таки у нас есть история»... Какое это имеет отношение – история? Верно, между народами принято считать это неким обоснованием; однако то, что мы принадлежим этой земле, не принимается и сегодня. Кто еще здесь был? Здесь не было ни одной страны, с тех пор как мы ушли. Ни одной страны. И все-таки никто не думает, что у нас есть на это право, потому что на самом деле всё это обусловлено духовными корнями – ничего не попишешь.

       Вопрос: Что может изменить наша группа?

       Мы стараемся изменить что-то, потому что сила группы, совершающей духовную работу – это очень большая сила. В духовном всё сообразовывается с индивидуумами, а не с обществом; не с количеством, а с качеством. Так вот, по качеству у нас есть самая большая в мире сила, и весь мир прямо как ничто по сравнению с тем, что у нас есть, какая сила. Однако это в духовном.

       А в материальном сила эта обязана быть рассеянной между всеми душами; и все души обязаны прийти к исправлению на деле – каждая из них. Это уже нечто иное. Пока народ по неким общенародным количественным масштабам не примет на себя эту задачу, согласно которой он обязан быть народом Исраэля в земле Исраэля... Не так, как кричал Давид Бен Гурион: «Возникает новая действительность! Народ Израиля в стране Израиля!..» Какие глупости. Он сам не знал, о чем говорит. Верно, этим воодушевлялся Бааль Сулам, и вообще все, в том числе и я – но исходя из того, что это является подготовкой к чему-то. Однако пока что из этого ничего не выходит, кроме детских слов; как игра, не больше.

       Мы прилагаем свои силы, стараясь, чтобы это духовное сошло в материальное, и чтобы народ почувствовал, что он обязан это сделать. Сначала он ощутит это вследствие желания выжить, спасти себя от материальной смерти; а затем поймет, что даже если не будет никакой опасности уничтожения и никакого материального, так сказать, животного давления на него – все равно у этой задачи есть Высшая ценность. И тогда, даже если на меня не оказывают давления – я все равно хочу этого, потому что это относится к Творцу, это важно, возвышенно. Так вот, мы действуем для того, чтобы это ощущалось и принималось всем народом.

       Вопрос: У этого направления есть противники?

       Все силы мира помогают нам осознать то, что мы являемся особенным народом, и отталкивают нас от сближения с ними, чтобы мы осознали, что мы особенные. Как бы мы ни сопротивлялись, желая быть похожими на них и шествовать прямо-таки в обнимку с ними – они этого не хотят и указывают на это уже со всей ясностью: «Вы особенны тем, что не похожи на нас; и вы единственное зло, которое есть в мире, смердящая страна» и т.д.

       И это, конечно же, будет усиливаться еще и еще. Если мы сами не хотим прийти к обязательной для нас исключительности, то они помогут нам. Такова работа: путем ли страданий, путем ли Торы, мы обязаны продвигаться – ну так мы продвигаемся путем страданий. Как бы мы ни хотели все-таки походить на них, не действуя надлежащим образом – у них, в конечном счете, есть функция, и им придется подталкивать нас к этому с большей жестокостью.

       Какими могут быть их действия на последнем этапе? Берут этот народ, не желающий правильно функционировать, хотя его подталкивают к этому – и сжигают. Что еще? Один из видов смертной казни по приговору суда.

       Вопрос: Проблема в том, что люди не ощущают, что речь идет о больших страданиях.

       То, что люди не ощущают этого и сами прибегают к различным ухищрениям, чтобы не ощущать – это верно. Поскольку выбор все-таки обязан осуществляться внутри всего авиюта – мы приходим к нему или посредством страданий, или посредством света. Речь об осознании зла, и мы можем прийти к нему быстро: посредством учебы, посредством именно осознания, рассудочного и чувственного – если развиваем этот процесс.

       Как говорит Бааль Сулам, вся наша учеба призвана развить в нас чувство осознания зла. А если нет, то [мы приходим к выбору] посредством больших ударов. По себе самим мы видим: какой эффект приносили удары, когда мы были детьми? – Почти никакого. Сколько ни кричали на нас родители и сколько ни шлепали, мы все равно думали, что можно-таки увильнуть и сделать так, как нам хочется. Так что же делать?..

       Вопрос: В том-то и дело: удары не помогают. Как же быть?

       Если удары не помогают, то нас будут постигать удары всё более и более сильные. Нет третьего или четвертого пути кроме этих двух: в общей сложности, может быть или путь Торы, или путь страданий, вот и всё. Ну так будут удары другого вида. К тому же, тут, соответственно, имеют место различные дополнительные связки... Система очень непроста.

       Вопрос: Что такое земля Исраэля, которой должны достичь те, кто здесь сидит?

       Он говорит, что тот, кто стремится к связи с Творцом, называется стремящимся к духовной земле Исраэля. «Земля» (эрец) – от слова «желание» (рацон); а «Исраэль» означает «прямо к Творцу» [другое прочтение]. Таким образом, тот, кто стремится достичь Творца, прикоснуться к Нему, познать Его, каким-то образом ухватиться за Него хоть в чем-то – я уже не говорю о слиянии – обладает желанием к земле Исраэля. Как сказано, земля, на которую всегда устремлены глаза Творца [см. Тора, Дварим, 11:12]. Земля Исраэля – это то желание, при помощи которого я хочу встретиться с Творцом.

       Вопрос: А что такое народ Исраэля?

       Под народом Исраэля подразумеваются все те желания в человеке, которые действительно могут принадлежать этому. В общем смысле, народом Исраэля называются все желания ради отдачи, Гальгальта вэ-Эйнаим, неисправленные, испортившиеся и находящиеся под властью сосудов получения, под властью народов мира, перенявшие от них культуру, образование, потерявшие всякую связь с духовным, с землей Исраэля, и прекрасно чувствующие себя в изгнании, в намерении ради получения.

       И они должны посредством больших страданий или посредством света, возвращающего к Источнику и сообщающего чувство осознания зла, понять, что пребывание в чужой власти называется изгнанием, а не находиться во власти народов мира – значит преуспеть.

       Согласно тому, как этот народ привык измерять свой успех, он прямо-таки процветает в Америке. Люди меряют всё такими критериями... Это и называется разрушением.

       Вопрос: В чем связь между теми желаниями, которые должны прийти в землю Исраэля, и самой землей?

       Это одно и то же.

       Вопрос: Но ведь желания – это народ?

       Землей называется уровень, которого я должен достичь. Есть различные земли, мы изучаем это в 16-й части ТЭС. Какого уровня я достигаю – на такой земле я нахожусь, таково мое желание. Каким образом я достигаю этих уровней? Посредством того, что исправляю свои келим, свои желания, по закону уподобления формы.

       Вообще землей Израиля называется Бина. Тем, что я беру из каждого своего разбившегося желания части, которые могу исправить при помощи Бины, состояния хафец хесед (а «хафец хесед» означает: всё Творцу и ничего себе) – это значит, что я достиг желания земли Исраэля: прямо к Творцу, всё к Нему.

       После того как народ Исраэля возвращается в землю Исраэля, то есть все желания человека достигают исправления Бины, он обязан стать светом для гоев. Иными словами, он должен передать методику исправления всем народам мира, «чтобы все познали Меня от мала до велика», то есть выполнить свою функцию по отношению ко всем народам. И все должны соединиться в единую общность – в душу Адам Ришон.

       Но сначала народ Израиля обязан произвести исправление самого себя. Поэтому всё наше распространение во всем мире приведет, в итоге, к тому, что все народы – в той мере, в которой они поймут, что у нас есть особая роль – целенаправленно помогут нам. Не просто ненавистью или угрозой уничтожения, а в более правильной форме они помогут нам вернуться к исполнению своих обязанностей.

       Вместо того чтобы просто говорить, что это народ, которому нет места в мире, что Израиль приносит только зло в этот мир, они скажут иначе: «Мы не принимаем вас потому, что вы должны сначала исполнить свое предназначение, а затем прийти к нам». Такого результата распространения мы, в сущности, хотим достичь. У них должно быть осознание того, какова наша текущая функция в отношении своего исправления, и какова наша функция по отношению к ним – с тем, чтобы мы работали вместе и в том, и в другом.

       Исправление не может произойти сначала у народов мира. В конце «Предисловия к книге Зоар» Бааль Сулам пишет, что все-таки народ Израиля должен достичь своих внутренних исправлений; это соответствует пирамидальному построению мира. Прежде всего, те, кто занимаются внешней Торой, должны перейти к ее внутренней части, а затем весь народ Израиля; и каждый соответственно своему месту в пирамиде, должен присоединиться к этому.

       А когда это произойдет, соответственно этому и народ Исраэля будет находиться на земле Исраэля, поскольку духовное распространяет свое влияние и на материальное. А уже после этого и народы мира начнут осознавать значимость народа Израиля и сами придут и будут участвовать во всех исправлениях.

       У них не будет войн. Война за исправления – это у нас. И нигде не написано, что войны и вообще все тяжелые вещи, которые произойдут с человечеством, будут проистекать в исправлениях АХАПа. Вся работа, все войны, все большие выявления идут при становлении Гальгальты вэ-Эйнаим.

       После того как Гальгальта вэ-Эйнаим стали сильными, они исправляют АХАП. С этим почти что нет проблем, так как все исправления в отношении АХАПа разъясняются в исправлении Гальгальты вэ-Эйнаим, когда ты во всех разбившихся сосудах производишь разделение на АХАП, Гальгальту вэ-Эйнаим, Гальгальту вэ-Эйнаим в АХАПе и АХАП в Гальгальте вэ-Эйнаим. Уже в исправлении Гальгальты вэ-Эйнаим ты производишь всё это разделение между всеми келим, всеми желаниями; а далее уже не составляет проблемы исправить все АХАПы. Они присоединяются сами, поскольку в исправленной части уже есть изобилие, и АХАП, вследствие того, что желает его, вынужден будет прийти и исправиться. Основное же исправление – исправление народа Исраэля в земле Исраэля.

       Вопрос: А изгнание?

       Мы находимся и во внешнем, и во внутреннем изгнании, и в духовном, и в материальном, и в Гальгальте вэ-Эйнаим, и в АХАПе. Во время пребывания в Египте мы не ощущали, что находимся в изгнании: тогда еще не было, так сказать, некоей потери духовного, авиют был еще совсем ничтожным. Мадайское, Эдомское изгнания, Первый Храм, Второй Храм. Во время вавилонского изгнания после разрушения Первого Храма уже присутствовало ощущение изгнания как такового. Все-таки там был уже народ, не объединенный с остальными народами. Это было ощутимое изгнание.

       Последнее же четвертое изгнание столь велико и глубоко, что оно не ощущается. Это означает, что мы хотим пребывать в этих неисправленных сосудах – вплоть до того, что используем сосуды отдачи для пользы сосудов получения, чтобы отдавать ради получения. Вот, что делает народ Израиля в неисправленном состоянии.

       В чем состоит самая большая неисправленность? Если ты просто получаешь ради получения, то поступаешь как ребенок: «Я хочу получать!» Однако если ты отдаешь ради получения... Иными словами, все сосуды Бины находятся под властью Малхут и действуют на пользу Малхут, на пользу клипе. Это то, что делает народ Израиля: преуспевает среди гоев больше самих гоев. Свои качества, предназначенные для отдачи, для сближения с Творцом, для связи с Ним – он использует с тем чтобы преуспевать в материальной жизни. Это называется уже самым последним, какое только возможно, состоянием изгнания. Вплоть до того, что ты можешь видеть, как евреи руководят церквями и различными якобы духовными течениями в мире – на чем бы они ни строились – и («слава Б-гу») преуспевают-таки во всем, кроме того, что нужно. Это является, по сути, символом последнего изгнания.

       Вопрос: Какой степени заинтересованности должен достичь народ Израиля, чтобы это свидетельствовало о выходе из изгнания?

       Выход из изгнания означает, что человек стремится попасть в землю Израиля, поскольку здесь имеется возможность выстроить атмосферу связи с Творцом. Две эти вещи не могут быть оторваны друг от друга. Иными словами, мы пребываем, так сказать, в несуществующем состоянии. Согласно законам ветви-корня, не может быть такого, чтобы в земле Израиля жили иудеи, не имеющие связи с желанием к Творцу. В таком случае, это не называется землей Исраэля – «прямо к Творцу». Это просто искусственное состояние, и потому Бааль Сулам называет его промежуточным: Творец дал возможность, а мы еще не находимся в этом. Своего рода половинчатость: Он дает, а мы еще не берем. И тогда состояние это как бы висит в воздухе.

       Вопрос: На каком уровне нужно быть связанными с этим?

       Мы вообще не привязаны к земле Израиля. Мы должны быть связаны с ней на уровне минимального интереса к своей функции. Если этот народ хотя бы просто услышит вполуха о том, что у него есть духовное предназначение по отношению к себе самому и всему миру, а также, в очень простом изложении, обо всем, что этому сопутствует: почему мы здесь, кто мы такие, что мы должны делать в отношении всего мира – это уже изменит лицо нации. У народа уже будет осознание своей функции в стране Израиля, на этой земле и в себе самом; и эта минимальная связь с духовным уже ему даст силы для того, чтобы действительно держаться за эту землю.

       А иначе – нет. Иначе, согласно законам ветви-корня, у нас нет никакой возможности остаться здесь, ни в каком виде. Речь идет о промежуточном состоянии, которое завершается. Мы видим это по всем внешним признакам.

       Или же мы сделаем так, чтобы у народа было некое осознание того, почему и для чего он здесь находится. Пускай даже он еще не приступит к какой-либо работе, но будет лишь знать об этом – уже само это знание начнет работать.

       А если мы не успеем этого сделать, то, как говорит Бааль Сулам, «сделает дьявол» [см. «Плод мудрости, Послание со стр. 43]... Что значит «сделает дьявол»? Это означает, что и те, и другие силы, добро и зло – уравновешены, и у каждого из них своя функция. И тогда мы выходим в изгнание. В статье «Последнее поколение» он пишет, что возможно такое состояние, когда: кто сбежит – тот сбежит, а кто не сбежит – придет здесь к концу. Всё согласно законам ветви-корня.

       Вопрос: Сколько времени у нас осталось?

       Сколько времени у нас осталось? Мы обязаны сказать, что это зависит от нас. Мы должны всеми силами стараться особенно здесь делать то, что нужно. А в группе недостает серьезного отношения к этому. Идет силовая борьба: «Я хочу того, а он этого»; и есть еще много вещей, которые мы должны исправить внутри себя, и из-за которых мы опять же не можем с чистыми руками правильным образом обратиться к этому народу, что наносит вред нашему распространению. Здесь имеют место силовые игры и различные иные вещи, связанные с распространением по Израилю, от которого зависит действительно всё: успех или место нашего погребения.

       Не хочу об этом говорить.

       Я не хочу говорить об этом, потому что это самое резкое и самое плохое наше состояние: силовая борьба, разного рода интересанты, от которых зависит распространение на иврите, а они... Что поделаешь.

       Это похоже на отношения отца с сыном. Сын – плохой мальчик и находится на пути к тому, чтобы совершить прямо-таки ужасные вещи, в результате чего будет убит или попадет в тюрьму. А ты ничего не можешь с ним поделать. Так я чувствую. Поэтому я молчу.