Из ночного урока от 2-го Сентября

       Человек, получающий пробуждение к Творцу, совсем не знает, что это к Творцу, он просто чувствует, что ему чего-то не хватает в жизни. Ему добавляют желание получать, чтобы не мог наслаждаться от того, что видит в этой жизни, в этом мире – посредством глаз, рук, вкуса, запаха он не может наполнить это дополнительное чувство, точку в сердце, которая есть начало души.

       Эта точка должна вырасти в 10 полных сфирот такого же размера, как Творец, и получить от Него наполнение так, чтобы Творец присутствовал в душе. Это называется, как он пишет здесь в статье «Цель общества», Б-жественным присутствием среди нас. Внутри нас. Чтобы Творец раскрылся во всей душе, во всём сосуде создания.

       Но человек, получающий пока что точку в сердце, совершенно не чувствует, кто это, и что это, и чего от него хотят - он только чувствует, что не может найти наполнение. Из своего общего желания получать, которое в него встроено, он начинает искать наполнение, но не видит. И начинает «кувыркаться» в своих поисках: его перебрасывают сверху от общества к обществу, от состояния к состоянию – и это может продолжаться десятки лет.

       Может быть, первый раз он задастся вопросом о смысле жизни, почувствует, что ему нечем наполнить себя, в возрасте пяти или десяти лет, а к Каббале придёт, может быть, в 35-летнем возрасте. Это тоже возможно. И все эти годы будет ощущать, что чего-то недостаёт ему в жизни, но будет думать, что всё-таки можно наполнить себя разнообразными иными достижениями. Я достигну того-то и того-то, наполню себя так-то и так-то – так человек развивается.

       Т.е. точка в сердце одевается в различные одеяния, и человек выясняет таким образом, что ни одно из имеющихся у него одеяний не наполняет его. Ни почести, ни деньги, ни секс, ни какие-либо успехи в обществе, в науке; пока не приходит к пониманию – возможно, не в этом обороте, возможно, и для этого требуется несколько оборотов. Есть люди, которые пребывают в отчаянии все эти годы, всю жизнь, и ни к чему не приходят, и им всё ещё не хватает жизни, чтобы выяснить, к чему же в действительности они должны прийти.

       Но если человек всё же приходит к системе Каббалы – это уже знак того, что ему свыше окончательно дали, окончательно показали путь. Но и теперь, когда вошёл в это, пока ещё он выяснит: зачем мне нужно общество, зачем мне нужна учёба, зачем мне нужно… Здесь всё ещё необходимо несколько лет на уяснение, причём в конечном итоге он выясняет, какова связь между ним и Целью творения. Истинной Целью творения.

       Потому что снова Цель творения предстаёт перед ним каждый раз в новой форме. То он жаждет знаний, то жаждет, может быть, обучать, то большего распространения, то подняться в Каббале вообще – это тоже – жаждет различных одеяний, но уже на саму Каббалу. И так он выясняет всё больше, и больше, и больше – это действительно может занять много дней и лет.

       Поэтому, когда люди уже собираются в группу, цель – зачем я собрался, зачем существует группа – каждый раз является предметом выяснения, и выясняем мы это не в один день. Выяснение – это когда сердце скажет тебе изнутри. Как написано в книге: смысл не в том, что ты читаешь, и из книги это входит в мозг, и через мозг каким-то образом потихоньку начинает влиять на сердце, как бы в форме окружающего света – но когда сердце само скажет изнутри: "То, что я чувствую, написано так же и в книге"... Тогда это и будет различием сверху вниз и снизу вверх.

       И мы иногда это чувствуем, когда после многомесячного и многолетнего труда человек вдруг начинает видеть правильное значение какого-либо слова и таким образом опять же находит какую-то связь между собой и данным словом, данным определением, на которое, возможно, смотрел месяцы и годы и не чувствовал в этом слове или определении смысла.

       И так, потихоньку, мы выясняем, какова цель общества, цель всего нашего пути, что такое Творец, что такое творение, что такое «двекут» (слияние), что такое наполнение одного другим и т.д. И именно это он пишет здесь: «Мы собрались тут, чтобы основать общество, чтобы достичь Цели творения…» И речь идёт уже о непростом уровне. Мы тоже можем сказать об этом в начале, но это пока что вещи, которые вне нас. Мы говорим ртом, а сердце наше в действительности этого не ощущает и не говорит.

       Постепенно, пройдя через тяжёлый труд и разочарования – особенно разочарования – мы приходим к состоянию, в котором нам нужно общество, и тогда говорим: «Мы собрались тут, чтобы основать общество, чтобы достичь Цели…»

       Поначалу человек совершенно не прислушивается к теме общества, круга друзей, связи с ближним; он думает: ладно, пусть говорят, это всего лишь красивые слова, хорошо говорить то, за что люди уважают; все воры, но никто не скажет, что он вор; все убийцы, но никто не скажет, что он убийца; хорошо говорить наоборот. И он принимает все эти слова, которые написаны тут в статьях (например: «Возлюби ближнего своего как самого себя»), не соглашаясь с ними в сердце. Просто принимает – говорят и пусть говорят.

       Пока не начинает понимать, что Цель творения и соединение со всеми душами – это едино. Но это может произойти только после того, как человек на первом самом низком уровне пройдёт все этапы всего существования.

       Мы учили в предисловии к ТЭ"С, что есть двойное сокрытие, простое сокрытие, достижение управления поощрением и наказанием и Вечная Любовь. «Добр и творит добро и плохим, и хорошим». Человек – даже в этом мире, перед махсомом – должен так или иначе впитать в себя впечатления от этих состояний: двойного сокрытия, простого сокрытия, поощрения и наказания и Вечной Любви – чтобы получить посредством подъёмов и спусков какое-то внутреннее впечатление от всего этого; и тогда с последнего уровня, когда почувствовал, что в конечном итоге Творец добр и творит добро всем, каким-то образом получил понимание этого – тогда в результате он начинает верить этим словам о том, что несомненно на последнем уровне все соединены вместе и только все вместе достигают Цели творения и т.д.

       Отсюда, когда он в итоге видит это в какой-то форме, но ещё находясь перед махсомом, ещё из некоего внешнего по отношению к духовному миру ощущения – он уже может вернуться в начало и сказать: да, очевидно, общество – важная вещь, пусть важная не сейчас, но в конце концов это настоящее кли, в которое я могу получить раскрытие духовного, и только в него.

       Но снова – лишь после того, как получил впечатления от всех 4-х стадий, которые он проходит. Потому что мы учим в предисловии к Т”ЭС, что после управления поощрением и наказанием человек должен пройти состояния, когда он включён в беды всего мира, а потом начинает ощущать награду, которую получает весь мир в Конце Исправления.

       И напротив, в нашем пока ещё не духовном, а чувственном постижении это очень продвинутая вещь и даже годы могут пройти, пока человек начнёт ощущать, что, по всей видимости, в конце пути он и все души соединены вместе. И поэтому отсюда он уже может сказать, что действительно необходимо основать общество, с помощью которого только и можно достичь Цели.

       А до этого, возможно, блестящие и внешне как будто весьма преуспевающие люди вроде бы движутся по нашему духовному пути, мы видим некоторых из них – отличных преподавателей, организаторов групп; но если нет ещё в человеке упорного стремления включиться в группу и быть просто обыкновенной её частью, значит, все эти вещи, его преуспевание, происходят из его человеческих качеств, а не из определённых духовных достижений.

       Духовное начинается с ощущения необходимости соединения с другими, невозможности получения чего-то в мой единственный сосуд. Не случайно он начинает весь путь ученика со статей о важности общества. Прежде чем мы вообще приходим к этой важности, требуется гигантская подготовка. Поначалу человек только сидит и слушает, как это важно, как это важно, как это важно… Когда он начинает чувствовать изнутри, что это важно, тогда начинается действительно активный этап перед махсомом.

       Можно сказать, что мы видим это также в исходе из Египта. Говорят, вошли в Египет семьдесят человек, а вышел народ. Т.е. когда входили, их было только семьдесят поодиночке, 70 начальных свойств, 7 свойств, как бы 7 сфирот – одиночных сфирот; а когда они соединились вместе – что называется, размножились, – их не стало больше семидесяти, не бывает больше семидесяти. Что значит, скажем, 3 миллиона вышедших из Египта? Посредством того, что подключились один к другому, стали как один через страдания, полученные у Паро (Фараона) – от этого размножились. Вот, что значит «размножились», когда семьдесят превратились в 3 миллиона. Посредством чего? Только соединения. Сфирот больше не стало, но сила их увеличилась.

       Вопрос: Как мы сейчас сказали, человек критически оценивает всё, что его окружает. Допустим, наука не наполняет его, богатство не наполняет. Это можно определить как находящееся в нашей плоскости, можно так считать. Что человек должен взять за основу, чтобы решить для себя, что ему не хватает общества, или это приходит сверху?

       Всё восприятие, и всё понимание, и все ощущения приходят сверху. Но сверху они приходят к тому, кто отдал за всё это раскрытие достаточно труда, стараний и сил. Достаточно страдал. Страдал или от мучений, приходящих сверху, или оттого, что вложил труд – и не вышло, вложил ещё – и не вышло; т.е. телом или душой, так или иначе, но в нём возникли чувства, с которыми он может получать, понимать, постигать то, что ему хотят сказать сверху.

       Тебе и сейчас говорят всё, как написано в этой статье – всё, но сколько мы понимаем? Ну, возможно 2 процента. 3 процента. Почему остальное – нет? Ещё не хватает сосудов. Ты же видишь: после хорошего удара ты вдруг начинаешь прозревать. В чём связь? Этот удар создаёт в тебе кли, недостаток. Как сделать это без удара? Для этого, говорит он, нам нужно общество, чтобы идти без ударов, не потому, что мы хотим их избегать, но чтобы создавать сосуды.

       Вопрос: Почему и начинающим, и здесь говорят: «идти без ударов, путём Торы»? Чтобы соблазнить человека?

       Нет, нет, не для того, чтобы соблазнить человека. Не говорят: «идти без ударов». И не то, что мы бежим от ударов и таков наш путь – избегать страданий. Хотя в чём смысл нашей жизни – мы начинаем с того, что хотим избежать ударов. Но после того, как мы уже понимаем, что наши удары – это духовный недостаток в нас, мы должны сознательно и самостоятельно идти навстречу наполнению и уже замечать каждый раз, что есть удар и что есть поощрение для меня. Они начинают меняться местами.

       Причём я продвигаюсь не посредством ударов. Смотри, есть осёл, он стоит на дороге. Ты даёшь ему удар – он двигается на один шаг. Даёшь ещё удар – двигается ещё на один шаг. Он двигается вперёд не от удара, он двигается вперёд, потому что понимает, что если останется на месте, получит ещё удар, а если двинется, то не получит удара. Тогда он делает расчёт: на сколько я должен сдвинуться, чтобы не получить то, что я сейчас получил? Один шаг. Более этого он не понимает. И он делает этот шаг.

       В конечном итоге он продвигается не от удара, а оттого, что понимает, что ему стоит сдвинуться с места. Если я пойму, что мне стоит сдвинуться не от удара, а потому, что там, в десяти метрах от себя, я увижу такую красивую красную морковку и я могу подойти к ней и съесть её, – то я продвинусь вперёд не от удара, а по другому расчёту. И снова: расчёт в конечном итоге в том, что мне стоит сдвинуться. В результате получается, что человек двигается не от ударов, он двигается по расчёту, и расчёт этот сделай себе сам.

       Поэтому он говорит: «В чём смысл нашей жизни?» В чём смысл нашей жизни – я могу сказать, что я страдаю в этой жизни и поэтому чувствую необходимость двигаться. В чём смысл нашей жизни – я могу представить себе, что пусть даже моя жизнь относительно неплоха, но смысл, которого я хочу достигнуть, таков, что эту жизнь я воспринимаю, как удар и двигаюсь вперёд.

       Т.е. человек должен сам попытаться вообразить себе, что значит «удар» и что значит «поощрение». И всё. Возможно, у меня всё хорошо. Вчера ты зашёл ко мне вместе с Йудой, да? Вы слышали, я говорил с дочерью президента? Богачка, у которой есть миллионы, есть личный самолёт, она может гулять по всему свету и ничего не делать, не так ли? Звонит мне и говорит: "У меня нет жизни..." Вы слышали. Нет у неё жизни.

       Значит, неважно, что есть у человека, он может ощущать удары в ситуации, про которую другой скажет: чего же больше, для меня это – цель жизни. Сколько людей работают, чтобы иметь собственный самолёт, миллионы в банке и свободу делать то, что они хотят. Видишь? Один видит в этом поощрение, а другой – удары. «Нет смысла жизни»...

       Так вот, мы должны получать впечатления от общества, от истинной Цели так, чтобы пока мы не достигнем её, наши состояния казались нам страданиями и ударами.

       Вопрос: Ребе много пишет о «лехем хесед» («хлебе милости» - "милостыни"), но, как мы видим в действительности, люди не стесняются есть "лехем хесед", а даже ищут его. Так о каком "лехем хесед" он говорит?

       "Лехем хесед" – это понятие. Поскольку Творец хотел, чтобы человек не достиг наполнения по своему желанию, а достиг наполнения Творца и наслаждался, как Творец, постольку, несмотря на то, что Он создал человека с одним лишь желанием получать, Он хочет, чтобы человек наслаждался и наполнял себя желанием отдавать. В чём суть? Суть в том, чтобы человек сам выбрал в качестве наиболее возвышенного состояния состояние Творца.

       Этому приводят множество примеров. Например: отец хочет, чтобы его сын оценил самое лучшее, что у него есть (обычно это, скажем, царь и его сын и т.д.), и показывает ему, что у него есть в его стране, в его царстве и т.д. Т.е. если ты хочешь, чтобы твой сын тебя оценил, ты должен постепенно открывать перед ним путь, в конце которого он сам признает, что твоё состояние самое возвышенное.

       Это можно сделать только из обратного состояния, потому что всё, чего добиваемся, добиваемся от противного. Именно это и происходит. Было создано желание получать, из желания получать мы добиваемся состояния, обратного состоянию Творца – состояния получающего, и отсюда начинаем добиваться состояния, обратного получающему, т.е. состояния дающего.

       И тогда начинаем оценивать состояние получающего, его природу. Скажем, сын начинает замечать, что он полностью противоположен отцу, и приходит к выводу, что состояние отца самое высокое в отличие от его собственного состояния.

       Зачем это нужно? Это нужно не потому, что у Творца есть гордость, не правда ли? «Гордый из гордых». Есть такие понятия, но почему мы так говорим? Потому что нам нужно, чтобы у сына были келим (сосуды) для состояния его отца. А это значит, что он должен увидеть в сравнении с отцом мерзость своего состояния. Насколько низко и дурно его состояние.

       Говоря нашими словами, это как бы «гордость», или «унижение», или «стыд», или «лехем хесед» – различные названия такого рода. Но нужно понять, почему они взяли именно эти, а не другие названия из нашего мира. Наверное, когда достигают этого, то чувствуют это состояние именно под такими названиями. Хотя и других названий им хватало. Тот, кто приходит в духовное, находит в языке точные слова, и это вовсе не значит, что Раби Шимону или Раба Аба не хватало слов, что они недостаточно хорошо знали язык.

       Они нашли точные… Ребе однажды рассказывал, что Рав Кук не раз говорил Бааль а-Суламу: «Мой язык…» И кстати, Бялик хотел поступить учеником к Бааль а-Суламу, но уехал в Вену на какой-то конгресс, а когда вернулся, тот уже умер. И они говорили Бааль а-Суламу: «Наш язык в несколько раз богаче, чем твой. Ты используешь всего-то, наверное, одну-две тысячи слов, а мы используем, скажем, 10.000 слов». Они известны богатством языка – и Рав Кук и, разумеется, Нахман Бялик, да, правильно, национальный поэт. У него был очень богатый язык.

       Но что? Чему они восторгались? Тому, что с таким маленьким набором слов (у Бааль а-Сулама очень маленький словарь) он умел точно выражаться, попадал в самое яблочко. Почему? Потому что брал слово, точно соответствующее духовному постижению, его невозможно заменить на другое. Оттого он этим и не пользовался, ему хватало, скажем, тысячи слов, двух тысяч слов; не знаю, сколько, я не подсчитывал его язык, его словарь, но он намного меньше словаря какого-нибудь поэта.

       Поэтому если они выбирают какое-либо понятие – «лехем хесед», «стыд», и т.п. – очевидно, это точные слова этого мира, отражающие очень высокое духовное постижение, содержащееся в этом понятии, в этом ощущении души.

       Когда душа ощущает, скажем, стыд по отношению к Творцу, это не стыд нашего мира. Это может быть видом ощущения, признанием статуса, может быть даже не абсолютно идентичным тому, что мы ощущаем здесь как стыд. Так как в конечном итоге нужно понимать, что эти определения ощущаются в отдающих сосудах, а не в получающих, после того, как человек уже находится в отдаче («аль менат леhашпиа»).

       И сейчас речь не идёт о том, что я чувствую себя вором, пойманным на краже, или ощущаю стыд оттого, что моему желанию получать хотят нанести вред. Там совсем другой стыд – после того, как я приобрёл желание отдавать.

       Т.е. термины могут быть разными, но как ветвь и корень – действительно, как ветвь и корень между двумя мирами, между двумя совершенно-совершенно различными состояниями в разных келим – они всё же находят правильным прибегать к таким определениям, таким словам.

       И затем он говорит, что конечно же, нельзя убежать от разговорного языка. Смотри, что они пишут о Песни Песней, как он описывает иногда духовное соитие и т.п. – какими грубыми словами! Думаю, вы поймёте, что невозможно описать это иначе… Что никакое чувство не сравнится с телесным соитием и когда ты приходишь к духовному возвышению и чувствуешь связь с Б-жественным, у тебя возникает какой-то… как сказать… скажем, духовный оргазм, такой восторг, похожий в чём-то на сексуальный. И всё же они находят правильным использовать именно эти понятия и здесь я хочу немного проиллюстрировать: это другой восторг, в отдающих сосудах, это иной вид впечатления. Но слова есть слова. «Напротив этого в этом мире».

       Вопрос: Но это проистекает из «ветви и корня»?

       Что такое ветвь и корень? В чём здесь ветвь и корень? Этого мы тоже не понимаем. Если сказать: «Но это проистекает из “ветви и корня”» - значит, тот, кто находится в корне, видит сверху, какая ветвь из него выходит… Что такое ветвь? В желании получать, в форме, противоположной желанию отдавать, в материальном теле – в отличие от души, намерения ради отдачи (аль менат леhашпиа), т.е. духовного тела. Такие вещи происходят буквально путём обратного копирования, что и называется телесным соитием.

       И как можно говорить, что… Сами эти слова «ветвь и корень» - правильные, но разве мы можем представить их себе, как ветвь и корень? Из корня ты понимаешь ветвь и то, как это докатывается до желания получать и принимает там противоположную гадкую форму со всем, что отсюда вытекает. Ведь это – желание получать и оно уже само устанавливает, что все понятия, спускающиеся от корня к ветви, становятся грубыми и низменными. Но тот, кто находится в ветви, разве может он представить себе, что такое в корне «духовное соитие», «объятие», «поцелуи», «рождение», «месяца оплодотворения» – как это возможно? Эти вещи совершенно… Ты можешь представить себе духовную и телесную брит-милу? Ну?

       Если отрежешь от себя весь этот «лев а-эвен» («каменное сердце»), поскольку не желаешь пользоваться сосудами, которые не могут пройти исправления. Ты отрезаешь их от себя, ты не хочешь их использовать, ты исправляешь все свои сосуды, которые могут работать только при включении в сосуды отдачи – это называется «сделать брит-милу».

       Ну и какое воображение может связать то, что происходит у нас, и то, что происходит в духовном? Так что, пока не дойдём до корня, не познаем даже его ветви. Отсюда все заповеди в этом мире – им нет никакого рационального объяснения. Что, вредно есть свинину? Назови мне какую-нибудь заповедь на рациональной основе, которую в соответствии с нашими естественными законами стоит соблюдать. Что? «Не укради» – не то посадят в тюрьму, но если не посадят в тюрьму, то укради. И заповедь должна звучать вместо: «Не укради» - «Не попадись». Правильно?

       Из этого видно, что ничего у тебя нет и что как раз связь ветвь-корень – это ускользающая от нас связь. Судя по заповедям. Тот, кто поднимается в духовное, видит это. Ещё бы, у меня есть желания, с каждым из которых я должен вести себя так-то и так-то и правильное использование каждого из которых называется «исполнением заповеди».

       В духовном человек, который постиг, как правильно пользоваться каждым из своих желаний, обязательно делает это, делает из осознания управления поощрением и наказанием. “Мне стоит делать так, а не иначе с этим желанием” – и так он исполняет каждую заповедь.

       Но когда ты обращаешься в нашем мире к копиям этих желаний, то в чём связь одного с другим? В чём необходимость делать это? Нет никакой необходимости. Что, гои нездоровы из-за того, что едят свинину? Нет никакой необходимости в этом. И отсюда мы как раз видим, что ветвь и корень как будто не связаны вместе. Снизу вверх мы не постигаем того, что они связаны.

       И поэтому ты можешь исполнять заповеди в этом мире – этим ты не производишь никакого реального действия в его корне. Как это может быть? Снизу вверх мы можешь поднять только М”АН, если твой сосуд действительно готов к тому, что ты включишься в Высшего своим недостатком, а Высший сможет отреагировать на твой недостаток и сделать зивуг с ещё более Высшим. Тогда, таким образом, ты сможешь отдать, подняться. Но простым внешним материальным действием – конечно, нет.

       Поэтому снизу вверх – это ещё один пример того, что мы не улавливаем никакой связи между ветвью и её корнем. А тот, кто приходит к исполнению заповедей в духовном, понимает тогда, что они такое. И, соответственно, из того, что ты телесно исполняешь здесь какие-то заповеди, у тебя нет ни малейшего представления, на что это указывает в духовном мире.

       Таким образом, скажем, «Врата намерений» («Шаар а-Каванот») или «Врата заповедей» («Шаар а-Мицвот») и разные другие книги от АР"И, говорящие об исполнении заповедей в духовном – исполняй даже из «Шульхан Арух», если хочешь, и ты увидишь, насколько он будет непонятен тому, кто выполняет весь «Шульхан Арух» материально. Так что, понять заповеди можно только достигнув корня. Поэтому они так нерациональны в этом мире.

       И объяснить их необходимость можно только одним: их несомненно стоит выполнять ещё в этом мире, пока мы не пришли к корню, потому что они напоминают нам о существовании корня. Поскольку корень свят, мы хотим держаться также и за них, ведь они напоминают нам – «одним против другого» – о существовании святого корня.

       Но говорить о том, что они святы сами по себе – нет такого в этом мире. Если кто думает, что святость одевается в этот мир – это просто: «Не делай себе изваяния и подобия».

Раби Иегуда Ашлаг, из книги "Дарование Торы" или сборника "Каббала для начинающего", статья "а-Херут"