9. Кризисные явления в мире
Сегодня, как и в другие моменты упадка исторических систем, мы стоим перед историческим выбором, на окончательный итог которого может реально повлиять наш личный и коллективный вклад. Однако сегодняшний выбор в одном отличается от предыдущих. Это первый выбор, в который вовлечен весь мир, поскольку историческая система, в которой мы живем, впервые охватывает всю планету.
Человечество с конца XX в. вступило в длительный период неустойчивого развития. Глобальная цивилизация сотрясается под ударами резонирующих друг с другом глобальных кризисов – энергоэкологического, демографического, технологического, экономического, геополитического, социокультурного. Все составляющие современного генотипа цивилизаций оказались зыбкими, требующими глубокой трансформации, инновационного обновления.
Из тезисов доклада академика РАЕН Юрия Яковца на сессии Генеральной ассамблеи ООН
Всемирный кризис, поразивший глобальную экономику, мировое сообщество и биосферу в целом является системным. Это означает, что для его разрешения недостаточно локальной коррекции при сохранении действующих социальных механизмов. Чтобы выйти из мультикризиса, экономические, экологические и социальные проблемы необходимо решать не по отдельности, а в совокупности, рассматривая человечество как единый организм, который нужно привести в равновесие и открыть ему пути дальнейшего развития.
Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) назвала всего пять «глобальных потрясений», которые будут с нарастающей частотой дестабилизировать мировую экономику в ближайшие годы. Это вирусные пандемии, кибератаки, финансовые кризисы, социально-экономические волнения и магнитные бури. Возможно, что подобных угроз будет значительно больше. Взаимосвязь всех элементов экономики была доказана математически ещё Лионом Вальрасом в 19 веке. Когда мировая экономика развивается, интегральные взаимосвязи усиливают расцвет. Когда же мир погружается в пучину системного кризиса, интегральные связи усиливают и его. Рассмотрим кризисные угрозы и тенденции развития кризисных явлений в глобальном сообществе.
1. Экономические угрозы
Как правило, под экономическими угрозами понимают кризисы и диспропорции в развитии разных стран и регионов. В глобальном мире обе эти угрозы качественно изменились. Отсталость и экономическая неразвитость отдельных регионов – это классическая проблема. В наше время она видится совсем в другом свете. Если раньше можно было отмахиваться от примеров Японии, а также Южной Кореи и других азиатских тигров, то на Китай и его мощное развитие уже не так просто закрыть глаза, сетуя на свою судьбу или на то, что все экономические ниши уже заняты. Китай, ухватившись за модернизацию и бизнес как ребёнок за конструктор, доказал, что развитые страны можно догонять и обгонять. Не потому ли люди во многих арабских странах вышли в 2011 году свергать свои коррумпированные правительства, осознав, что проблема экономической отсталости в них самих, а не в происках мирового империализма? Но коррупцию и связанную с ней экономическую отсталость вряд ли возможно победить посредством революции. Для этого необходимо эволюционное развитие. Поэтому большинство стран мира вступили на путь модернизации и социальной капиталистической перестройки.
И вот тут человечество упёрлось во взаимосвязь мощного всемирного развития с ограниченностью земных ресурсов и экологическими проблемами. Если все страны начнут развиваться, то США и Европа рано или поздно будут вынуждены сократить своё потребление и уровень жизни. Это настолько противоречит всему их жизненному укладу, что может привести к глобальным потрясениям. Впрочем, проблемы в глобализованном мире возникли ещё до окончания ресурсов, и это, как ни парадоксально, даёт человечеству шанс прийти к заблаговременному решению проблемы ресурсов.
Ярким примером обострения кризисных явлений в силу интегральной взаимосвязи современного мира является продолжающийся финансовый кризис 2008 года в США, повлёкший за собой экономическое падение практически во всех странах. Ни одна страна не оказалась способна при помощи правильной внутренней экономической политики полностью защитить себя от кризиса. Если одна страна в мире начинает заботиться лишь о собственном экономическом процветании, ущемляя интересы других, это бьёт по всем странам и возвращается к ней бумерангом. Если раньше это выражалось лишь во вреде таможенных барьеров, то теперь, когда мировая торговля связала весь мир в единое целое, только лишь отсутствия барьеров уже недостаточно. Ни одна страна не может себе позволить, чтобы в какой-то другой стране наступил кризис. Это немедленно задевает все страны.
В связи с этим, экономические диспропорции между различными регионами становятся большой проблемой для мировой экономики, поскольку приводят к возникновению громадных внешних и внутренних долгов у некоторых государств. Согласно господствующей экономической теории, государство должно компенсировать так называемые «провалы рынка»», вызванные иррациональным поведением людей. Но эти провалы становятся всё глубже и происходят всё чаще, что также приводит к росту задолженности. Вышедший из пропорций государственный долг – это не только экономическая, но ещё и моральная проблема, поскольку означает жизнь за счёт собственных детей, кражу у них. Неподъёмные долги могут вызвать дефолт, которому свойственен эффект домино. Иштван Месарош говорит: «Экономика США продержится ровно столько, сколько протянут без выплаты долгов остальные страны мира». Но возможен и обратный сценарий – экономика остальных стран мира продержится ровно столько, сколько протянут без выплаты долгов США.
Помимо внешних долгов, растут и внутренние долги. Внутренний долг большинства стран – это, по сути, пирамида, призванная обманным путём отобрать деньги у тех, кому они не слишком нужны, не трогая при этом тех, кому они необходимы для жизни или для развития бизнеса. Но любая пирамида рано или поздно рушится, иногда погребая под собой экономическое благополучие целых поколений. Таким образом, проблема внутренних долгов лишь обостряет проблему долгов внешних.
Но что же делать? Как могут, скажем, США удержаться от роста национального долга, если по данным World Resources Institute, один американец в 1991 году употреблял в среднем в 43 раза больше бензина, в 184 раза больше природного газа и в 386 раз больше древесины, чем один индус. И хотя индусы в последние десятилетия тоже начали наращивать потребление, долги США от этого не стали меньше. Кто-то скажет, что Штатам проще, они могут просто напечатать денег. Но обеспечение мировой экономики валютой – это, по сути, тот же самый долг, только беспроцентный. Если долги реструктурировать, то есть простить какую-то их часть или отодвинуть выплаты, то по цепочке экономических связей вся мировая экономика может рухнуть точно так же, как и при дефолте. Мир при этом накроет гораздо более суровая волна кризиса, чем та, что была в 2008-ом году. Ещё десять – пятнадцать лет назад страны могли себе позволить реструктуризацию долгов и банкротство. Как, например, сделала Аргентина в 2001 году. Но ситуация изменилась. Никто не знает, где та грань, насколько крупным может быть банкротство, которое приведёт к мировому кризису, но становится явно, что эта грань всё время смещается вниз. Что же делать со странами-должниками? Если дать этим странам ещё в долг, но заставить их при этом экономить, то сама экономия, сокращая государственные расходы, усугубляет кризис. Это доказал ещё Джон Кейнс на основе практического опыта Великой Депрессии. Даже сократить расходы на вооружение часто оказывается трудным.
Обычные решения, способы и регуляторы не срабатывают в противодействии кризису. Это признали все правительства мира, поняв, что необходимо менять систему в целом – вводить мировые финансовые законы, мировую валютную систему и т.д. Стандартные экономические механизмы перестают работать не только в отношениях между странами, но и в обычных процессах технологических инноваций. Например, попытка заменить бензин более дешёвым биотопливом тут же вызвало продовольственный кризис в мире. Понятно, что в этом кризисе сыграли роль и другие факторы, такие как, например, рост потребления в развивающихся странах, страх перед генно-модифицированными продуктами. Тем не менее, раньше не было такого, что при введении некоей инновации приходилось считаться, не исчезают ли ресурсы в другом жизненно необходимом месте.
Иногда в качестве решения предлагается контролируемая инфляция, но этот метод неосуществим, например, в единой Европе. Крушение же Европейского союза само по себе способно вызвать мировой кризис. Инфляция в глобальном мире имеет свойство распространяться на все страны, то есть возникает экспорт инфляции из страны в страну. Мир оказался финансово связанным, что демонстрируют валютные войны. Это означает, что в глобальном мире инфляцию ещё тяжелее держать под контролем. Она легко может переродиться в гиперинфляцию, что быстро приведёт к полному экономическому краху. Гиперинфляция – это последнее экономическое средство, к которому может прибегнуть мировая экономика. После его применения экономика исчезает, и остаются лишь силовые методы. Похоже, что мировая экономика не сможет существовать без серьёзной структурной перестройки и резкого снижения потребления в странах должниках.
2. Политические угрозы
Снижение жизненного уровня в некоторых странах в силу роста цен на природные ресурсы и взаимосвязанные с этим проблемы государственных долгов, сокращения правительственных расходов и высоких налогов приводят к массовым волнениям. Кроме того, люди чувствуют, что их голос на демократических выборах в современном мире значит всё меньше. Это действительно так, поскольку люди выбирают лишь парламент и иногда – главу собственной страны. Но в современном мире всё большим влиянием обладают не национальные правительства, а международные организации типа МВФ и ВТО, чью политику определяет ограниченное число крупных стран-спонсоров. Кроме того, не меньше чем от решений собственных правительств, граждане всех стран мира напрямую зависят от политических и экономических решений правительств богатейших стран: США, Китая, Японии, Индии, Германии и других из первой десятки или двадцатки. Демократия стала ущербной. Это всё равно, как если бы мы выбирали лишь муниципальные власти и не имели бы никакого голоса в общегосударственном управлении. Если это противоречие не будет разрешено демократическими методами, оно способно обострить политическое напряжение в мире, что в совокупности с экономическими проблемами приведёт к взрыву.
Серьёзный политический кризис означает или войну, или диктатуру, или анархию, или всё это одновременно. Многим ясна необходимость сдержать массовое недовольство людей, которое неизбежно последует в развитых странах при обострении кризиса. Массовые волнения будут нарастать, а демократический сумбур, как известно, ускоряет политический кризис. Сдержать народное недовольство можно было бы при помощи введения диктатуры. Но время диктатур прошло. Народы их больше не терпят. Арабская весна – яркое тому подтверждение. Значит, угроза мировой войны, о которой уже говорят в кулуарах, становится естественным и очень реальным продолжением мирового кризиса. Причём, в отличие от прошлого, война эта следует не из ненависти, а из «необходимости». Правительствам придётся организовать военный ажиотаж, чтобы создать в странах атмосферу несвоевременности по отношению к движениям протеста и избежать полной анархии. Но военный ажиотаж невозможно сдержать. Он всегда выходит из-под контроля, и война тогда приобретает фатальный характер – не на жизнь, а на смерть. С учётом оружия массового поражения это будет действительно «на смерть». О подавлении народных протестов как о возможной причине предстоящей войны не говорят в открытую, но она присутствует. Более того, сами протестующие тоже зачастую приветствуют войну, надеясь, что война увеличит число недовольных, и им удастся свергнуть правительство.
Одной из основных причин Второй мировой войны была Великая депрессия. Сейчас это может повториться. В ситуации экономического краха, когда страны не могут обмениваться своими товарами, массовое недовольство нарастает, и война становится почти неизбежной. Но для обмена товарами необходима твёрдая валюта, отражающая глобальные риски. А в ситуации глобального кризиса ни одна страна не способна предоставить такую валюту. Значит, миру жизненно необходима интеграция.
В современном мире у войны, конечно, есть сдерживающие факторы. Ядерное оружие – один из них. Другой фактор – это понимание, что война как средство решения экономических проблем больше не применима. Это касается не только «горячей», но и холодной войны. Не только покорение соседа, но даже и нанесение ему мало-мальски существенного вреда, тут же отражается на экономической ситуации во всём мире и, как следствие, также и в нападающей стране. Поэтому мировое сообщество так заботится о погашении конфликтов на Ближнем и Дальнем Востоке, на Балканах и везде, где они угрожают мировой стабильности. Но многие этого не понимают и продолжают наносить ущерб своему «врагу», не видя, что уничтожают самих себя, собственную экономику и отношения в собственном обществе. Те, кто пропагандирует безжалостность к врагу, не осознают, что это оборачивается против своего же народа, в котором растёт жестокость и насилие, что естественно отражается и на экономике. Завтра брат пойдёт на брата и будет безжалостным и бескомпромиссным, приняв его за врага. Поневоле вспоминаешь принцип – «не делай другому того, чего себе не желаешь». Не от врага не желаешь, а от самого своего близкого человека не желаешь.
Несмотря на сдерживающие факторы, опасность мировых войн велика и продолжает возрастать. Перед первой мировой войной многие тоже полагали, что экономическая взаимозависимость является сдерживающим фактором. В тот период глобализация также была на пике, и было достаточно ясно, что развитые страны потеряют очень много, если начнут масштабную войну. Биржевым дельцам была настолько очевидна невозможность войны, что курс акций не отреагировал на убийство эрцгерцога Фердинанда. Лишь перед самым началом военных действий биржевые курсы начали падать. Где гарантия, что такое не может повториться вновь?
Существует достаточно много неуравновешенных правителей, способных сделать непродуманное резкое движение, применив «последний довод королей». Начавшийся конфликт способен через эффект домино привести к обострению во всём мире. Также существует опасность мировых конфликтов из-за ресурсов и климатических изменений. Если ресурсов будет катастрофически не хватать, какое-нибудь безумное правительство, отчаявшись, может решиться попробовать захватить их силой у соседа. Этому могут способствовать существующие диспропорции в вооружении, в количестве населения, в наличие союзников и т.д. Даже у менее безумных правительств хорошо вооружённых стран будет серьёзный соблазн побряцать этим оружием, чтобы купить ресурсы по сниженной цене, предотвратив падение жизненного уровня, и тем самым спасти самих себя и свою политическую карьеру. А от бряцанья оружием до реальной войны – один шаг. Тем более что оружие постоянно совершенствуется. Гонка вооружений, закончившаяся с крахом Советского Союза, возобновилась с подъёмом Китая. Достижения науки в области генетики, электроники и нанотехнологий позволяют проектировать и, возможно, уже создавать новые типы неконвенционального оружия.
Что будет с миром, если война станет одновременно невозможной и неизбежной? Напряжение будет возрастать, пока не произойдёт взрыв, и тогда человечество погибнет. А если и останется несколько выживших на крохотных незаражённых участках земли, то в них будет сосредоточено страдание всего человечества за все времена. И им всё равно придётся искать решение как объединиться, чтобы остановить самоуничтожение.
3. Ограниченность глобального мира, невозможность бесконечно наращивать добычу ресурсов
Эта тема подробно рассматривалась в главе о границах потребления. Вся современная экономическая система построена на усиленном потреблении. Но в условиях ограниченности ресурсов нам уже давно пора изобрести нечто новое, иначе нас заставит это сделать сама Природа. Об этом многие говорят и пишут. Посмотрите, например, фильм История вещей. Но проблема не решается, поскольку она жёстко взаимосвязана с остальными проблемами человечества и с отсутствием эффективного международного сотрудничества. А тем временем ресурсы дорожают. Время нас поджимает.
Помимо гипертрофированной психологии потребления, на истощении ресурсов сказываются громадные военные затраты многих стран. Раньше эти затраты играли хоть какую-то роль стабилизирующего фактора – повышали обороноспособность страны и значительно уменьшали безработицу. Но в современной ситуации ограниченности ресурсов они лишь раскачивают мировую экономику, подталкивая её к пропасти. К тому же, растёт риск использования этих вооружений. Глобализация как бы посадила всё человечество в одну камеру, наказав за растрату ресурсов Земли. И теперь мы все либо научимся считаться с полной зависимостью друг от друга, либо будем убивать друг друга вплоть до полного самоистребления.
И зачем тогда нужен этот высокий уровень жизни в модернизированном мире, если он лишает наших детей и внуков шансов на выживание?
4. Экологические угрозы
Есть множество совершенно жутких прогнозов голода и войн, к которым в ближайшие 30-40 лет способно привести глобальное потепление, сопровождаемое засухой в одних местах и наводнениями в других, повышением уровня моря и усилением ураганов. Уже в настоящее время есть региональное небольшое повышение среднегодовой температуры, есть и другие свидетельства – таяние ледников, расширение Сахары на 15 километров в год. Но человечество мало заботит происходящее в дальних странах и мало заботит то, что будет через десятки лет. К тому же, сегодня их внимание занято еще и проблемой падения биржевых индексов, и это отодвигает все будущие проблемы в неопределённую даль. Кроме того, северные страны рассчитывают оказаться в выигрыше от возможных климатических изменений. И зря рассчитывают. Голод – это страшная сила, и если он погонит сотни миллионов людей на север, их невозможно будет остановить ничем, даже ядерным оружием. А вызванное глобальным потеплением усиление мирового экономического кризиса никого не оставит в выигрыше.
Впрочем, никто пока точно не знает, как будет меняться температура больного по имени Земля. С начала промышленной революции содержание углекислого газа в атмосфере повысилось на треть, причём геологические данные свидетельствуют о существовании зависимости между этим содержанием и температурой планеты. Но зависимость эта нелинейная, и к тому же, есть множество других факторов воздействия на температуру. Однако ясно, что в таком вопросе нужно ориентироваться на худший сценарий – слишком многое поставлено на кон.
Что же делать? Перспективы перехода на альтернативную энергию пока неясны и они, в любом случае, вряд ли смогут полностью заменить ископаемое топливо, о чём я уже писал в главе про границы потребления и экономического развития. Договориться на международном уровне о сокращении выбросов углекислого газа пока тоже не получается. А если получится, то вполне вероятно, что банки превратят торговлю квотами на выбросы в новый громадный финансовый пузырь, чем окончательно добьют мировую экономику.
В ориентации на худший сценарий уже ясно, что человечеству не обойтись без геоинженерных методов понижения атмосферной температуры. Например, распыление в атмосфере аэрозолей, отражающих солнечный свет. Но все эти методы ненадёжны и могут быть даже опасны. Где гарантия, что выпустив какую-нибудь гадость в воздух, мы по ошибке не понизим температуру в несколько раз больше, чем нужно, или не достигнем понижения вообще, или попутно отравим что-то в Природе так, что сделаем только хуже. Где гарантия, что Россия и Канада, не столь сильно страдающие от глобального потепления, не испугаются последствий применения геоинженерии и не пригрозят войной всем, кто будет пытаться применить ее методы?
Человечество, как наркоман, не может отказаться от ископаемого топлива, отравляющего атмосферу. Джеймс Лавлок приводит ещё более жёсткую аллегорию. Он сравнивает предложение применять геоинженерные методы вместо сокращения использования ископаемого топлива с предложением использовать диализ вместо почек. Тем не менее, за неимением лучшего способа остаётся полагаться на геоинженерию и надеяться, что человечество всё-таки сумеет договориться об уменьшении выбросов углекислого газа в атмосферу, пока не станет слишком поздно.
При этом нам следует опасаться не одного лишь глобального потепления. Впрочем, есть и другие взаимосвязанные экологические проблемы, которые могут прижать нас мёртвой хваткой: истощение источников пресной воды, уменьшение выработки кислорода лесами и океанами, распространение новых вредителей, гибель многих видов флоры и фауны, что по цепочке приводит к продовольственному кризису. Если, например, погибнут кораллы на юге Тихого океана, всё человечество может остаться без океанской рыбы. Если погибнут пчёлы, сбитые с пути волнами сотовой связи, то, как говорил Альберт Эйнштейн, человечество тоже последует за ними через четыре года.
Попытки налоговой регуляции вредных производств не приводят к успеху, поскольку всё взаимосвязано, и любое изменение в политике и экономике может отразиться большим ущербом в другом месте. К примеру, многие страны не могут себе позволить заняться экологией в ущерб экономической эффективности собственных предприятий, загрязняющих воздух, воду и землю. Они просто не могут договориться между собой, чтобы сделать это вместе. Но это ведь выйдет всем боком, когда экология заставит о себе заботиться. Разобщение разрушает нашу среду обитания. Не будет ли слишком поздно, когда мы спохватимся?
5. Возросшая опасность масштабных эпидемий в условиях замкнутости и мобильности мирового сообщества
В неблагоприятной для вирусов и микробов среде человеческого организма, усиленного вакцинами, антибиотиками и народными средствами со всего мира, могут выжить только особо сильные и особо опасно мутировавшие вредители. В ответ на это мы изобретаем более сильные антибиотики и вакцины, но при этом возникают новые возбудители болезней, на которых не действуют уже и эти антибиотики и вакцины. Американская служба CDC (Center for Disease Control) отслеживает эпидемии по всему миру. Во всех странах выделяются средства на профилактику эпидемий. Но что если в один ужасный день экономический кризис заставит нас подотстать в этой непрерывной борьбе? Не покажутся ли нам ужасы испанки, унёсшей в прошлом веке жизни десятков миллионов людей маленькой проблемой. Ведь могут вернуться и чёрные дни чумы в Европе.
6. Кризис образования
Данный кризис тоже является выражением системных процессов в человечестве. В нашей бесконечной экономической гонке у государств постоянно не хватает денег на образование. А быстрый темп жизни в современном обществе привёл к требованию, чтобы человек был универсальным специалистом, способным быстро приспосабливаться к новым условиям. В глобальном мире всё быстро меняется и времена конвейеров уже прошли. Человечество не может себе позволить отставание в области образования. Ведь без постоянного всё усиливающегося технологического роста наступит экономический коллапс. Но где взять средства на то, чтобы учитель, преподаватель вуза, учёный были престижными и высокооплачиваемыми специальностями, если всё уходит на бескомпромиссную и абсолютно бесполезную экономическую войну между странами – всех против всех? И дело не только в финансировании. Люди просто перестали верить в духовный прогресс, в возможность интеграции человечества в любви к ближнему. И это безверие отражается в детях, убивая в них стремление к знаниям и культуре.
7. Терроризм на технологически новом уровне
Широкое распространение неконвенционального оружия делает проблематичной возможность не допустить его появления у террористов. Этому свидетельствует бесполезная борьба мирового сообщества с разработкой Ираном ядерного оружия. Где это оружие может оказаться завтра после того, как оно будет разработано? У Аль-Каиды, у Хамаса, у чеченских террористов, у сепаратистов в любой стране мира? Никто не гарантирован от возможных проблем. А что человечество будет делать, если у отдельного террориста появится возможность уничтожить всё человечество? Разве возможно успокоить и обезвредить всех маньяков, неудовлетворённых, находящихся в депрессии, униженных, озабоченных, фанатиков и просто сумасшедших? Так чтобы на самом деле у всех было «счастье даром, и пусть бы никто не ушёл обиженный»? Террористическая атака неконвенциональным оружием может легко спровоцировать глобальную войну, когда подвергнувшаяся атаке страна начнёт пытаться наказывать атомным оружием всех, кто имеет хоть какое-то отношение к этим террористам.
8. Массовое переселение людей
Развитые страны уже сейчас затрудняются сдерживать поток нелегальных эмигрантов. Если продовольствие продолжит дорожать, или усилятся локальные войны и конфликты в бедных странах, то поток беженцев просто захлестнёт более или менее благополучные районы. Голод – это страшная сила. Она способна сдвинуть огромные массы людей и погнать их через все преграды.
В некоторых странах в спешном порядке возводятся высокие заборы на протяжении всей границы, чтобы сдержать поток беженцев. Но это не поможет. Беженцы будут подкапывать, взрывать и перелезать. В глобальном мире человечество просто не может позволить себе оставить кого-то голодным и несчастным. При усилении глобального кризиса сдержать поток беженцев удастся лишь бесчеловечными мерами, но это чревато быстрым скатыванием к диктатуре и фашизму.
9. Рост социальных проблем – безработица, преступность, наркотики, самоубийства, депрессии, разрушение семей и т.д.
Торможение всемирного экономического роста и вовлечение в модернизацию стран третьего мира приводит к колоссальному росту безработицы. Например, в Испании среди молодёжи безработица превысила 40%. И это ждёт все страны. По данным Международной организации труда сейчас в мире насчитывается 205 миллионов безработных. Кризис безработицы может значительно обостриться, поскольку множество рабочих и служащих обслуживает модернизацию, урбанизацию, компьютеризацию экономики. Когда эти процессы в основном завершаются, массы рабочих и служащих становятся никому не нужными. Проблема оказывается тупиковой для любого правительства в любой стране. Нельзя обещать работу всем – её будет всё меньше, нельзя повышать спрос – закончатся ресурсы.
Потеря социальных ориентиров в быстро меняющемся мире делает проблему преступности также первостепенной. Во многих странах целые слои населения становятся маргинальными, отвергающими ценности старого мира, но и не принявшими ещё, за их неимением, ценности нового, глобального мира. Естественно, что не везде и не всегда есть рост преступности. Иногда бывают и периоды спада. Но и резкие перепады вызывают сильное беспокойство. Эти качели могут легко выйти из-под контроля. Ужасающую статистику роста преступлений в Великобритании привёл Джордж Франкл в своей книге «Цивилизация: утопия и трагедия». За пятьдесят лет, с 50 годов прошлого века общее количество преступлений, совершённых мужчинами, выросло более чем в 20 раз. С 24700 в 1956 году до 575000 в 2002 году. По грабежам – рост с 20300 в 1982 году до 90000 в 2001 году. Количество преступлений удваивалось или даже утраивалось каждые десять лет вплоть до первой половины 90-х годов, когда Интернет и видеоигры вернули домой массу молодёжи. Это уменьшило преступность, но какой ценой? Снижение остроты одной социальной проблемы за счёт возникновения другой, в потенциале ещё более серьёзной, – это не решение. Получается, как в сказке В.И. Даля Журавль и Цапля: «То одну ногу увязит, то другую. Одну вытащит – другую увязит».
Социальные проблемы взаимосвязаны, одна усиливает другую. Развал семей вызывает депрессию, депрессия приводит к росту наркомании и так далее. От развала семей страдают и мужчины и женщины. На начальном этапе женская эмансипация была положительным явлением. Феминистки преследовали цель не уравнять мужчин и женщин, а уравнять роли мужчин и женщин. Как сказала Арианна Стасинопулос: «Эмансипация означает равный статус разных ролей». Если роль женщины как хозяйки дома уважается, то она начинает управлять своим мужем. Мужчина по своей природе старается изо всех сил, чтобы женщина им восхищалась, и тем самым, если только он не подонок и не угнетает её физически, он становится во многом зависимым от неё. Таким образом, если семьи крепкие, а женщины в обществе уважаемы, то они фактически управляют миром. Вернее, мужчины управляют миром, а женщины управляют мужчинами. Проблема в том, что институт семьи в наше время повсеместно разваливается. Поэтому женщины теряют своё влияние на мужчин. Возможно, что наш мир входит в кризис именно потому, что женщины не могут больше влиять на мужчин. И в этом состоит парадокс феминизма. Чем больше феминизм преуспевает, добиваясь, чтобы женщины играли те же самые роли, что и мужчины, чем больше самим фактом своей борьбы убеждают женщин, что ценности «большого» мира – деньги, карьера, успех – привлекательнее домашнего очага, тем меньше становится влияние женщин в мире. Чем больше женщины влияют вне семьи, тем меньше они влияют в семье. Феминистки подсознательно чувствуют, что что-то идёт не так, и усиливают свою борьбу, что ещё уменьшает влияние женщин. Впрочем, не один слепой феминизм виноват. Общество потребления толкает женщин к тому же. Ситуация похожа на то, как если бы капитан корабля, потребовав равенства с матросами бросил бы штурвал и начал лазить по реям наравне с ними. Увеличилось бы его влияние от этого или уменьшилось бы? Ладно бы еще капитан, но весь оставшийся без управления корабль несёт на скалы. Именно так наш мир, оставшийся без влияния женщин, и выглядит.
Социальные проблемы тесно связаны с кризисом в образовании, с экономическим кризисом в развитых странах, с одиночеством, вызванным разобщением людей, с потерей смысла в жизни, ориентиров в развитии. Человечество отказалось от традиционного общества, ничем его, по сути, не заменив. Коммунизм и нацизм оказались ужасными фикциями, вслед за ними идёт и американская мечта. Виртуальный мир пока что очень жесток и разобщён. Ну не туризм же наряду с беспрерывным потреблением без всякой меры могут дать смысл в жизни? И самое печальное, что, если мы ничего не изменим, детям будет ещё труднее найти себя и определиться в этом мире.
В ситуации всеобщего разочарования и опустошённости власть неизбежно переходит к тем, кто умеет дать людям хоть какое-то наслаждение, хоть какую-то надежду. Если отнять у людей надежду насладиться миром, они начнут наслаждаться анархией и войной. И потому нужно спешить. Отставание в решении проблем депрессии и разочарования равнозначно хаосу.
10. Кризис науки
Куда делись все мечтатели, уповавшие на науку и её бесконечный прогресс? Что-то их голоса слышны всё слабее. Наука столкнулась с границами развития. В самом деле, можно ли построить коллайдер более крупного размера, чем Большой адронный коллайдер, находящийся в Швейцарии? Можно ли подключить к науке в десять раз больше людей, чтобы они совершили очередной прорыв? Для того чтобы высвободить эти ресурсы, нужно решить остальные проблемы человечества. Возможно, нас ещё ждут технологические прорывы на основе прежних достижений науки. Но с окончанием расширения базисных научных знаний рано или поздно неизбежно наступит и конец развития технологий.
11. Рост социального разобщения и неравенства
Этому посвящена отдельная глава. Здесь необходимо лишь сказать, что это тоже взаимосвязанное с другими явление. Это ещё одна плата за глобализацию. В глобальном мире – глобальные богачи и глобальные бедняки. А если некуда идти, если нет общей цели, то ничто не связывает богатых, бедных и все различные слои общества. И тогда неравенство ощущается как нестерпимая несправедливость.
12. Старение населения в результате увеличения продолжительности жизни и выхода на пенсию поколения бэби бума
Данное явление просто поразительным образом проявляет взаимосвязь народов и поколений. Отражение Второй мировой войны – бэби бум послевоенных лет нынче выходит на пенсию. И, как оказалось, человечество не способно с этим справиться. С войной справилось, а вот через много лет развитое богатое общество никак не может справиться с бэби бумом. Не хватает денег ни на пенсии, ни на медицинское обслуживание. Нужно у кого-то эти деньги забрать. У среднего класса? Он будет бастовать и свергнет правительство. Те демонстрации, что мы видели во Франции и в Греции – это лишь начало. Забрать у богачей? Они переедут в другие страны и заберут с собой свои предприятия и инновации. Мир ведь глобален и он стоит перед большими потрясениями.
Если сравнивать с предыдущими историческими эпохами, то сегодняшняя статистика может показаться исключительным благосостоянием. Казалось бы, ничего страшного не происходит. К тому же мы знаем, что человечество всегда тем или иным способом решало возникающие проблемы. Но в очередной раз решение может не прийти само по себе. Мы не можем надеяться, что где-то какие-то стихийно возникшие экономические и социальные методы автоматически породят решение, и более совершенная система, победив в конкурентной борьбе, принесёт миру новый уровень процветания и безопасности. Учитывая принципиально иные, глобальные условия и системность кризиса, решение необходимо реализовать собственными всеобщими усилиями, иначе кризис будет углубляться, и над человечеством нависнет угроза глобальной катастрофы.
Из всех социально-экономических проблем человечества западные политики и экономисты называют неподъёмные долги некоторых стран, безработицу и подорожание ресурсов и продовольствия основными проблемами. В последнее время к этому списку вновь стали добавлять экспорт революций. В развивающихся странах к основным проблемам также склонны причислять проблему диспропорции между регионами. Но основная проблема, в сущности, одна. Она в том, что различные страны и народы не могут договориться друг с другом и начать преодолевать кризис совместно.
Выйти из перманентного кризиса не удастся, пока не разрешится основное противоречия глобального капитализма – противоречие между всемирным характером организации труда, финансов и торговли и локальной формой управления экономикой по отдельности в каждом государстве. Конечно же, проходят встречи G-8, G-20, но договориться не получается. Отсутствие глобального руководства – это беда. Не способны мы объединяться и на уровне отдельных людей. Человек в наше время теряет все свои старые связи. Семьи разбиваются, в общинах нет нужды, да и страну можно запросто поменять на другую или даже менять постоянно. Мир открыт. Но и новые виртуальные и глобальные связи не стали пока для нас важны, как была ранее важна наша традиционная и национальная среда, в которой мы жили. И потому человек остался совершенно одиноким, лишённым взаимопонимания и поддержки. Мы не сможем так существовать.
Если мы не сумеем объединиться, в ближайшем будущем все кризисные явления станут основными. Человечество уже сейчас начинает задыхаться под ворохом проблем. Казалось бы, ничего нового и такого уж страшного не происходит. Но глобальному миру не нужно много, чтобы упасть в непреодолимый кризис. Любая самая маленькая нестандартная ситуация, какое-нибудь торнадо в США может стать той последней каплей, которая всё развалит. И тогда начнутся уже настоящие беды – голод и война. Поэтому человечество вынуждено постоянно решать целый ворох текущих проблем, задыхаясь под их количеством. Мы, конечно же, не успеваем многое решить, и потому нарастает народное недовольство, что угрожает обернуться революциями, анархией и другими социальными потрясениями. Исправить положение лишь иным дележом общего «пирога» невозможно, и потому недовольство будет нарастать вплоть до революций и установления диктатур по всему миру. Кризис нагоняет цивилизацию. Мы как тот мышонок Джерри, который постоянно убегает от кота Тома. Пока успешно, но этот успех временный. Мы уже начинаем понимать, что либо сумеем объединиться, либо вымрем как динозавры. Но одновременно становится понятно, что как раз таки объединиться мир не в состоянии.
Человечеству известны примеры, когда кризисы сами собой не разрешались. Падение цивилизации индейцев майя, обесплодивших свои земли и фактически превратившихся из цивилизованного народа в дикий. Экологическая катастрофа, постигшая остров Пасхи, население которого вырубило все деревья на своём острове и превратилось затем в небольшое людоедское племя численностью в 100 раз меньше, чем до кризиса. Падение Римской Империи, когда резко упали доходы от завоеваний, и оскудели серебряные рудники в Испании и т.д. Интересно, что на острове Пасхи, знаменитом множеством огромных каменных статуй, остались недообработанные или недотранспортированные статуи на всех этапах их производства и установки. Создаётся такое впечатление, что смертоносный кризис охватил остров неожиданно – в один день. Людям просто несвойственно верить в надвигающийся кризис, разве что они мечтают о нём, надеясь половить рыбку в мутной воде.
Мы слушаем информацию о том, что, например, человечество за последние 30 лет использовало треть всех природных ресурсов, что мы уже лишились 80% всех лесов, и их количество продолжает уменьшаться, что рыбы уже практически нет в 13-и из 15-и океанских рыбных зон. Мы слушаем и не слышим. Большинство об этом просто не думает, не желая слушать «депрессивные домыслы». И даже когда какие-то проблемы настигают людей, они склонны обвинять в них правительства или некие внешние силы. Они не подозревают и не хотят слышать о том, что кризисные явления лишь выражают законы Природы, и чтобы управиться с ними, необходимо, по меньшей мере, знать эти законы. В свою очередь, и политики в демократической системе полностью зависят от мнения большинства и потому они не способны ничего противопоставить кризису. Люди боятся слышать о проблемах, решения которых не видно. Но решение есть, его лишь необходимо выразить более простыми словами. Остаётся уповать на культурную и интеллектуальную прослойку, и что от них знание о кризисе успеет как-то распространиться в мир ещё до того, как нас постигнет судьба жителей острова Пасхи, съевших друг друга в буквальном смысле.
Впрочем, даже когда о кризисе становится известно, общество зачастую не спешит ему воспрепятствовать. Эта проблема называется трагедия общин – ситуация, когда каждый член общины получает относительные преимущества от усиленного использования общего ресурса, в то время как издержки содержания ресурса ложатся на всех равномерно. В такой ситуации ресурс быстро истощается. Раньше лишь локальные сообщества оказывались в таком положении. Сегодня в него попал весь глобальный мир. В теории игр такая ситуация известна под названием дилеммы заключённого. Она не имеет решения, если только не повторяется множество раз. Но повторять её мы не имеем возможности, поскольку Земной шар у нас один. Следовательно, необходимо менять одно из трёх условий задачи: либо сделать использование ресурса сугубо частным, либо распределять издержки неравномерно, то есть в соответствии с нанесённым ущербом, либо лишить усиленное использование ресурса всех моральных и материальных преимуществ.
Перекрыть большинству людей доступ к ресурсам означает массовый голод, безработицу и несчастье. Такое решение недопустимо. Более того, оно невозможно. В наше время распространения мобильной и виртуальной связи люди стали способны быстро и резко отреагировать на значительную несправедливость. Распределять издержки согласно нанесённому ущербу возможно, но достаточно сложно. Это требует координации между всеми странами, отсутствия в них коррупции и строгого учёта. Но у людей остаётся всё меньше надежды на то, что правительства ведущих стран смогут хоть как-то договориться о решении экологических проблем. Остаётся лишь один выход – сделать так, чтобы люди видели преимущество не в растрате ресурса, а в его сохранении и даже преумножении.
Были времена, когда леса сохранялись лишь благодаря тому, что аристократ не позволял крестьянам вырубать их, поскольку видел своё относительное преимущество не в сумме доходов от продажи древесины, а в возможности охотиться в собственных поместьях. Но нефтяная скважина – это не лес, и в ней не поохотишься. И океан – это тоже не лес, в нём проблематично установить границы. Следовательно, решение проблемы ресурсов необходимо искать не столько в законодательной сфере, сколько в сфере морали и воспитания. Но осталось ли у нас время на перевоспитание человечества?
Земной шар размером побольше острова Пасхи, и это делает коллапс мировой экономики менее резким. Не все системы одновременно исчерпывают ресурсы для своего дальнейшего роста. Это означает, что кризис будет нарастать постепенно. Но если мы ничего не будем делать для его разрешения, то дотянем до момента, когда всё неожиданно и окончательно остановится.
Человек пойдёт в магазин, а там сегодня не привезли продуктов и уже никогда больше не привезут. Никогда и ничего – закончилось всё! По пути заедет на заправку, а там нет бензина, и уже никогда больше не будет, и придётся возвращаться домой пешком. Уставший откроет дома кран, а там нет воды, и уже никогда больше не будет. Попробует включить новости, узнать что происходит, но окажется, что нет электричества, и уже никогда больше не будет. Остаётся надеяться, что ещё до этого момента дна, Природа при помощи всевозможных катастроф и социальных проблем заставит нас задуматься и начать реально действовать.
Как разбиралось в предыдущей главе, тенденция к экспоненциальному росту приводит к увеличению числа природных катастроф и другим кризисным явлениям. Это означает, что мы близки к переходу на совершенно новый уровень, причём этот переход может стать очень болезненным. Кризисные явления будут идти на нас ураганами со всех сторон. Всё чаще и всё сильнее. Поэтому нам необходимо искать не просто частные решения текущих кризисов, а некое общее решение, которое позволит вывести цивилизацию и биосферу в целом в совершенно новое, полностью интегрированное состояние. И такое решение существует, нам есть что делать, и мы способны это сделать.
С определённой точки зрения, вся наша цивилизация со времён возникновения первых государств находится в кризисе. Мы отдалились от естественности природы, но не пришли к гуманному и разумному обществу, которое бы означало достижение гомеостазиса на новом, человеческом уровне. И вот в наше время мы достраиваем последний ярус этой Вавилонской башни. Где-то на отметке в восемь миллиардов людей на земном шаре, всё рухнет, если мы не выйдем на новый уровень развития, означающий полную интеграцию всего человеческого общества.