Работа с конфликтами в группе
А. Ульянов: Сегодня мы попытаемся выяснить проблемы поведения, понять, что за ними стоит, и приведем несколько примеров, попробуем найти средства, подходящие каждому из нас для работы с молодежью.
Давайте начнем с примера.
И. Винокур: Как-то раз молодежь решила собраться в лесу жарить шашлыки. Встреча удалась на славу, и все вышли с прекрасным чувством единства. Нам было очень хорошо вместе, и это была самая лучшая встреча из всех, когда-либо проходивших раньше.
Более того, всю текущую неделю ребята выполняли совместные действия и планировали совместные акции. У нас, инструкторов, уже было такое чувство, что, в конце концов, что-то хорошее начинает зарождаться, и мы решили вновь встретиться с подростками.
Но на этой встрече они были такие заведенные и рассерженные, что потом дело дошло до драки. И в тот момент, когда парень, затеявший драку, узнал, что тот, кого он избил, рассказал об этом инструкторам, он грубо схватил его и обозвал доносчиком. Весь этот конфликт выглядел очень неприглядно.
Короче говоря, мы почувствовали, что после такого успеха, после удачного действия по объединению всё, чего удалось достичь, вдруг куда-то исчезло. Я хочу понять, почему это произошло?
М. Лайтман: Сказано: «Я создал злое начало». Природа каждый день обновляет действие творения. Что такое «действие творения»? Создание злого начала – желания получать ради себя, не считаясь с другими. И затем природа все время обновляет его в нас – обновляет не добрый дух, а злой. Мы видим, как с каждым днем человек хочет все больше и больше, и его желаниям уже нет границ.
Поэтому после хороших действий по объединению противоположные действия вполне естественны, и мы должны рассматривать их как рычаг для подъема на следующую ступень.
Вам же хотелось успокоиться и, будучи хорошими детьми, остаться на данном этапе, но вас хотят поднять еще выше. Однако для этого нужна причина, иначе над чем же вы будете подниматься?
А. Ульянов: Еще выше достигнутого объединения?
М. Лайтман: Объединиться на более высокой ступени можно лишь над все более раскрывающимся злом.
И. Якович: Значит, нам следует ожидать, что если мы в чем-то преуспели, то за этим последует противоположное состояние.
А. Ульянов: И готовиться к этому заранее, принимая в расчет, что на следующей встрече все может рассыпаться.
И. Якович: Потому что сила подъема равна силе падения?
М. Лайтман: Верно.
И. Винокур: Вопрос в том, кто должен к этому заранее подготовиться? Скажем, мы, инструкторы, немного знакомые с ситуацией…
М. Лайтман: Инструкторам необходимо знать, что скоро это случится.
И. Винокур: А как быть с ребятами? Их нужно информировать об этом процессе, о том, что должно произойти падение?
М. Лайтман: Разумеется, об этом нужно знать каждому. Обычно это забывается, но потом мы учимся на пройденном опыте и уже знаем. Как сказано: «Нет человека более мудрого, чем опытный».
И. Винокур: Что нужно объяснять молодым ребятам? Как это им преподнести?
М. Лайтман: Объяснять им теоретически, что мы находимся в эгоистическом желании, которое все время растет и усиливается, даже если нам кажется, что оно спокойное и тихое. Но в любой момент оно может прорваться, а когда этот момент наступит, нам неизвестно. Но это обязательно произойдет.
И когда это случится, ты снова их соберешь и объяснишь, что это произошло, и скажешь, какие действия необходимо предпринять. Благодаря такой школе, ты вместе с ними набираешься опыта, и группа приобретает знание.
Это и называется «жизненным опытом», и им уже есть с чем продвигаться дальше. Каждый раз это будет происходить иначе, поскольку они будут накапливать все больше опыта, их силы и желания станут больше, и им будет легче противостоять падениям.
И. Якович: Так может быть, уже в конце радостного события стоит их предупредить о том, что вскоре все может измениться? Или это все испортит?
М. Лайтман: Нет, это ничего не испортит. Всегда хорошо, когда чувство уравновешено с разумом. Радость – это не только восторженное состояние и прекрасные чувства. Им необходимо понять, что сейчас они выходят бороться с самими собой.
И. Винокур: Я хотел бы вернуться к той встрече, о которой я начал рассказывать. Мы решили рассмотреть конфликт между ребятами на общем собрании группы. Разговор был коротким, потому что все знали, о чем идет речь. Мы попросили их высказать свое мнение о случае применения насилия, произошедшем в группе. И было очень интересно.
И. Якович: Все видели, как это случилось? Все знали об этом?
И. Винокур: Да, знали об этом все. Но что интересно: часть ребят молчали. Мы чувствовали, что они боятся говорить в присутствии парня, совершившего акт насилия. Часть близких ему товарищей поддержали его: мол, если тот парнишка приставал, затевая ссору, то, конечно, он вынужден был ответить.
Были и такие, кто сказал, что это – случай насилия, и нужно исключить его из группы.
Мы увидели, что не было никого, кто бы проявил дальновидность и рассмотрел сложившуюся ситуацию с точки зрения «мы – это группа». Хотелось бы понять, что делать в случае, если группа еще не сплотилась и не приобрела правильного видения, что мы – единая группа?
Тогда мы, инструкторы, взяли бразды правления в свои руки и сказали им так: «Ребята, если всей группой вы скрываете, покрываете и защищаете того, кто проявляет насилие по отношению к товарищу, нам лучше разойтись».
Правильно ли поступили инструкторы, взяв на себя принятие решения, или нужно было оставить это на рассмотрение группы, чтобы она выяснила это самостоятельно?
М. Лайтман: Нет, если они станут выяснять это самостоятельно, то будет, как в жизни, и из этого ничего не выйдет. Мы же видим, что бывают разные группы, например, правительства разных стран. И в результате они занимаются тем, что меряются силами. Одно поступает по-своему, а другое – по-своему, и оба называют это «дипломатией». Задираются друг перед другом, как два петуха. Но мы понимаем, что они далеки от правильного пути.
И. Якович: То же самое мы наблюдаем и в молодежных группах.
М. Лайтман: Правильным решением в таком случае является обсуждение. Но следует понять, что если неразвитые люди, какие-то народы, молодежь или отдельные люди с улицы начинают меряться силами, приводя в действие армии, то они следуют не зову разума, а идут на поводу у чувств и силы. Они даже не понимают, какие беды влекут за собой, и кто от этого выигрывает в итоге.
Так что, само собой разумеется, такого подхода нам нужно избегать. Но выгнать их и распустить группу – это тоже не выход. Почему я сейчас даю такие параллельные примеры, как армия, народы мира, политики? Потому что так ведет себя весь мир. И нам необходимо показать всему миру, как нужно продвигаться к сути дела без насилия, потому что иным путем мы не решим проблем.
Что мы выиграем от того, что истребим половину человечества? Той половине, которая останется на земле от этого будет лучше? А кто выигрывает от всей этой политики? Сколько средств мы растрачиваем на оружие, и никому это не доставляет удовольствия!
Нам нужно предъявить методику, более взрослую и более мудрую, чем та, которую обыгрывает весь мир. То, как они воюют друг с другом, равнозначно поведению той же молодежи, которой все еще не достает разума и которая не способна обрести истинный человеческий образ.
Поэтому в наших группах мы хотим развить правильное отношение к жизни, к отношениям между нами, именно над внутренними побуждениями к насилию, агрессии, зависти, вожделению, почету и власти. В этом, в сущности, и состоит наша главная задача. Тогда на своем примере мы покажем миру, как следует правильно продвигаться к объединению.
Объединение – это цель природы, потому что она – едина, и человечество обязано стать единым. И нет у нас иного выхода, чем продвижение. По доброй воле или по принуждению, но нам придется объединиться и прийти к равновесию с природой. И поэтому мы видим, как она добавляет нам все больше проблем, страданиями и ударами принуждая нас к объединению.
Вот почему свою работу с молодежью нам нужно рассматривать как лабораторию для развития глобальной методики, необходимой всему человечеству. Поэтому такой инцидент не должен закончиться просто так: мол, что поделаешь – не удалось. Ведь на нас лежит ответственность за гораздо большее – за исправление мира.
И. Винокур: Что могут сделать инструкторы при таком обсуждении, когда группа еще не пришла к групповому мышлению? Например, поговорить с несколькими парнями, которые задают тон в группе, и подготовить их к тому, чтобы они на следующей встрече выступили против насилия?
М. Лайтман: Нет, я бы это оставил так, как есть. У них есть много подгрупп и разногласий между собой. Они сами готовы сейчас драться и избивать друг друга. И может быть, если ты соберешь их для выяснений, то вместо драки возникнет словесная перепалка. Нам необходимо вытащить их из этого. В том месте, где чувства затмевают разум, – ничего не поделаешь.
Нам нужно поднять их на следующую ступень. К чему мы должны прийти? К единству. В этом состоит Цель творения. Желаем мы того или нет, мы обязаны это сделать. И если мы не сделаем этого сами, природа обяжет нас к этому, подгоняя ударами. И здесь мы бессильны: мы не можем убежать от них или ответить природе тем же самым.
Человечество – это очень маленькая и слабая группа людей, которая, словно маленький ребенок, стоит и плачет, не зная, что происходит и что его еще ожидает? Вот почему единство для нас обязательно.
Давайте представим ситуацию по-другому. Неважно, кто мы, что мы, кто из нас сегодня прав, – сейчас нам необходимо объединиться. Насколько и в чем каждому из нас придется измениться, чтобы присоединиться к объединению? Иначе говоря, что во мне, в нем и в каждом из нас понадобится увеличить или уменьшить, чтобы прийти к точке равновесия, в которой все мы соединимся вместе в мыслях и желаниях?
Почему? Потому что в этом единении мы раскроем более высокое состояние, высший уровень развития. Но даже если нам пока не удастся раскрыть высший уровень, мы обязаны раскрыть единство, иначе сама природа обяжет нас к этому. И мы – это та группа, которая желает пройти этот путь и показать всему человечеству, что это и есть задача, возлагаемая на всех.
И. Винокур: Нужно прибавить им немного гордости за то, что они прокладывают путь.
М. Лайтман: Да, именно так.
И. Якович: Это прекрасно, но в молодежных группах всегда есть один или два лидера, которые закрывают рот остальным.
М. Лайтман: Это очень хорошо. Нужно дать вести обсуждение именно тем лидерам и тем, кто проявляет насилие. Сказать им: «Вы считаете, что можете подчинить себе всех через силу, пожалуйста, ведите обсуждение! Нам нужно прийти к объединению. Ты хотел прийти к этому с помощью ударов, чтобы тот парень объединился с тобой и согласился с твоим мнением…»
И. Якович: …или чтобы он замолчал.
М. Лайтман: Нет, закрыть ему рот – означает, что я затыкаю его, подчиняю его себе. А дать ему высказаться – также своего рода объединение.
И. Якович: В этом заключается весь смысл такого действия.
М. Лайтман: Ты говоришь такому лидеру: «Сейчас ты будешь вести обсуждение на тему: «Чего нам не хватает, чтобы прийти к единству». И подводишь их к тому, что у нас нет выхода, и мы, группа, обязаны к этому прийти. Так давайте выясним, как можно это сделать?
И. Винокур: Мне также нужно объяснить им принцип, согласно которому объединением считается даже такое состояние, когда кто-то полностью властвует над кем-то другим, превращая его ни во что. Но нужно привести их обоих в равновесие. Я могу им это объяснить?
М. Лайтман: Мы видим, что в мире это не пройдет, и природа с этим не согласна. Она не согласится с тем, что мы истребим кого-то или уничтожим что-то. Природа будет согласна лишь с тем, чтобы все наши силы и свойства раскрывались. И не важно, будут ли это значимые или несущественные свойства, плохие или хорошие, – всему есть свое место.
Если я, будучи человеком властным, лживым и ленивым, со всеми своими качествами стремлюсь к единству, то даю любому из них (даже самому плохому и низменному) прийти к равновесию и правильной форме самовыражения. И это чудо!
Ведь в каждом из нас есть желания к насилию, убийству и доносительству. Лишь иногда мы осознаем это, но обычно мы даже не желаем об этом думать, – и это объяснимо. А нам нужно на самом деле увидеть, что, устремляясь к единству, мы приходим к равновесию, чтобы у каждого такого побуждения было некое удовлетворение. Сейчас нам трудно представить, как такое может быть, но это так.
И. Винокур: А если, предположим, к группе присоединился парень с проблемами в поведении, и он решает свои трудности и неприятности силой. Как на него может повлиять группа?
М. Лайтман: Назначь его инструктором. Ведь он желает стать инструктором – только с помощью силы. Привлеки его и сделай своим товарищем, чтобы он тебе помогал. Тогда у него появится гордость, что он находится рядом с тобой, но за это положение ему придется заплатить тем, что он перестанет проявлять насилие.
И. Винокур: Это перекликается с психологией и называется сублимацией, верно?
И. Якович: Да. Нужно перенаправить эту энергию в другое русло.
М. Лайтман: Говорят, что если у ребенка есть склонность к насилию или убийству, сделай его мясником.
И. Якович: Верно.
И. Винокур: Бывают такие случаи, что группа судит кого-то из товарищей и приходит к решению (если такое возможно) отстранить его от совместных встреч, скажем, на неделю. Такое допустимо?
М. Лайтман: Это нужно обсуждать. Я не считаю, что это правильное решение. Нам неизвестно, где он будет проводить время, как он найдет без товарищей оправдание группе. Он начнет их обвинять, злиться на них, не захочет возвращаться, поскольку его гордыня возрастет.
Но все-таки были убежища, как нам передают мудрецы: не тюрьмы, а города-убежища, в которых проделывалась большая работа по исправлению людей. Но это, в самом деле, были проблемные группы людей, в которых они работали, а затем выходили из них. Мы видим, что изоляция от общества – это не исправление, так как исправление возможно только с помощью среды.
И. Винокур: А как научить подростка высвободить свой гнев каким-то другим образом? Инструкторы делают это в рамках группы, но, может быть, ему нужен психолог?
М. Лайтман: Я бы рекомендовал больше физических действий.
И. Якович: Спорт.
М. Лайтман: Верно, это обычно советуют психологи. Можно создать рок-группу, чтобы они играли на музыкальных инструментах «тяжелый рок», «металл» и получали разрядку. Также очень помогает писать об этой своей склонности
А. Ульянов: Это должно быть что-то вроде личного дневника: что с ним случилось, что он чувствовал, и затем подвести ежедневный итог.
М. Лайтман: Но записи должны относиться исключительно к его склонности к вспыльчивости, насилию и несдержанности.
А. Ульянов: Ему нужно ежедневно проверять, что происходит с этим свойством, или достаточно один раз высказать свое мнение?
М. Лайтман: Дневник должен содержать своеобразный самоанализ.
И. Винокур: Группа обычно воспринимает такого подростка, как склонного к насилию. Я часто чувствую, что если бы группа относилась к нему по-другому, дала бы ему другое поручение…
М. Лайтман: Поговори с группой, чтобы они стали вдруг обращаться к нему как к инструктору, советовались бы с ним. И он начнет сходить с ума, что вместо того, чтобы опасаться его силы, к нему подходят и говорят с ним совсем о других вещах. Для него это будет полной неожиданностью. Это выводит человека из себя, потому что он не понимает, что происходит.
И. Винокур: Значит, нужно провести мини-обсуждение в его отсутствие, или можно это сделать при нем?
М. Лайтман: Нет, он не должен при этом присутствовать. Нужно сказать подросткам, чтобы постепенно начали относиться к нему иначе. Скажем, обращаться по-другому: «Миша, скажи, пожалуйста…». Вдруг вместо привычного для него окрика «Эй!» он слышит: «Пожалуйста, Миша!»
И. Якович: Можно это считать попыткой использовать силу группы: посмотрите, что способна совершить сила группы?
М. Лайтман: Да, потому что этот подросток желает создать себе определенный имидж, а товарищи будто бы видят его иначе и накладывают на него совсем другой образ. Тогда он запутывается между этими двумя образами. Получается, то, как он хотел бы выглядеть, они не принимают и лепят его новый образ.
И. Якович: Но в чем состоит их интерес? Ведь они страдают от него, он их избивает, нервирует.
М. Лайтман: Теперь они могут получать удовольствие от общения с ним. Он может их защитить и сделать много других вещей. Почему бы и нет? А если он еще почувствует, что они его уважают….. Это также их объединит.
И. Якович: Давайте посмотрим, как вы можете повлиять на проявление в нем совершенно других свойств! Это будет для них очень полезным примером.
А. Ульянов: Теперь на собственном опыте они убедятся, что сила группы способна даже изменить человека.
М. Лайтман: Группа вообще должна делать расчеты: как она воздействует на каждого товарища, как все мы относимся к тебе и к каждому из нас. Давайте попробуем относиться к товарищу по-другому и проверим, как, благодаря этому, человек меняется, потому что мы меняемся все вместе и каждый в отдельности. Давайте с помощью силы группы начнем менять каждого посредством того, что изменим к нему отношение.
И. Якович: Давайте посмотрим, что реально происходит.
М. Лайтман: Это начинает давать результаты в ту же минуту.
И. Якович: Нужно им предложить проверить, есть ли от этого какая-то польза и сколько времени пройдет, пока мы получим результат.
М. Лайтман: Верно, потому что это – единственное средство, которое у нас есть, чтобы изменить мир.
И. Якович: И тогда они действительно учатся, как установить групповую связь, чтобы иметь возможность оказывать влияние.
М. Лайтман: Им необходима связь в группе, чтобы оказывать влияние на каждого из товарищей, и договоренность, как относиться к каждому из них и какую реакцию они хотели бы получить в ответ.
Например, мы хотели бы, чтобы товарищ прекратил совершать какие-то поступки, а начал бы поступать другим образом. Так что же нам для этого нужно предпринять? Давайте подумаем, каким образом начать влиять на него, чтобы изменить в нем какие-то модели поведения.
И. Якович: И тем самым изменить его восприятие.
М. Лайтман: Таким способом мы учим их, как группа может изменить реальность.
А. Ульянов: Как правильно поступить в том случае, если через какое-то время после происшествия парень, склонный к насилию, успокоится и будет вести себя хорошо. Нужно вновь собрать ребят и провести обсуждение и анализ, что мы делали, и что произошло?
М. Лайтман: Можно сделать, но это не важно. Самое основное, чтобы каждый из них показывал всем, и все показывали каждому товарищу, в какой мере окружение меняет нас от одной крайности к другой и способно полностью властвовать над нами.
А. Ульянов: Не нужно говорить с ними об этом. Просто они сами вдруг начнут понимать, что кто-то из них изменился.
М. Лайтман: Но тебе необходимо дать им средства для того, чтобы они объединились ради другой цели. С помощью этого мы хотим продвинуть каждого из них к чему-то хорошему. Что нам требуется сделать? Какое качество в этом товарище мы определяем как плохое? Давайте-ка решим все вместе как группа.
И. Якович: В присутствии этого же товарища?
А. Ульянов: Даже при этом человеке?
М. Лайтман: Я считаю, что это возможно, потому что он сам заинтересован измениться.
А. Ульянов: Это нельзя сказать с полной уверенностью.
М. Лайтман: Я помню, как мой сын жаловался на то, что он и хотел бы что-то изменить в себе, но не знает, как это сделать. А если бы он был в группе, ему было бы понятно, как поступать.
А. Ульянов: Так может быть в ходе обсуждения как-то можно убедить подростка, что его положение проблематично, и тут же обратиться к группе: как нам, товарищам, ему помочь?
М. Лайтман: Этот прием можно применить в любом случае. Я помню, как одна из моих дочерей не хотела есть какое-то овощное блюдо, и вдруг пришли ее подруги и захотели отведать эту еду. И как только моя жена угостила их, она тут же начала есть с таким аппетитом, как никогда. Все это – известные вещи.
И. Винокур: Выходит, что часть встречи может быть посвящена изменению себя, и подростки могут подойти сами. У каждого из них есть устав, и зная свои недостатки, они могут прийти и сказать, что желают изменить в себе какие-то качества.
А. Ульянов: Каждый день будет наступать очередь кого-нибудь из тех, кто пожелает измениться.
М. Лайтман: Главное – взять это в свои руки, чтобы каждый из них знал, что с помощью группы может изменить любого, включая самого себя. И тогда это средство будет находиться в нашей власти. А у группы, умеющей правильно им воспользоваться, будет возможность неограниченного развития.
И. Якович: У каждого из них будет сила.
А. Ульянов: Ну что же, имея в руках такое средство, мы закончим нашу беседу с таким выводом: группа может принять человека с теми или иными свойствами и обернуть их на пользу общества и его самого.
М. Лайтман: Я считаю, что это самое главное в нашей работе с группой, и нужно дать им это средство в руки. И насколько более самостоятельными они будут и смогут эффективно его использовать, этим будет оцениваться высота и сила группы.
А. Ульянов: Как я понимаю из Ваших слов, это именно то, чего сегодня не хватает миру. Решение проблем группы подростков – это практичное решение для маленькой группы. Но если рассматривать картину в целом, то это может послужить решением всех проблем в мире, решением по выходу из кризиса.
М. Лайтман: Судите сами: если бы сегодня такие страны, как Россия и Америка, выработали бы единое решение, взяли бы бразды правления в свои руки и обуздали бы, скажем, Иран, то они с успехом могли бы это сделать.
А. Ульянов: Вот так всё и соединяется.