Вы находитесь здесь: КАББАЛА / Библиотека / Творчество студентов / Каббалист / Каббалист (3)

• ИЕРУСАЛИМ. НОЧЬ. ДОМ АШЛАГОВ. КОМНАТА, ПРЕВРАЩЕННАЯ В КЛАСС. РАВ АШЛАГ СИДИТ ЗА СТОЛОМ. НАПРОТИВ НЕГО УЧЕНИКИ. ВОТ-ВОТ НАЧНЕТСЯ УРОК.

Моше (смущаясь). Учитель, это была моя жена, – та, которая кричала на вас. Она рассказала мне, что их, всех женщин, собрал в синагоге какой-то раввин. И буквально натравил на Вас. Она говорит, что его звали…

Рав Ашлаг (останавливает его). Ты зря мне все это рассказываешь. Все, что не имеет отношения к уроку, ты должен оставить там (указывает на дверь).

И ВДРУГ ДВЕРЬ ОТКРЫВАЕТСЯ, И В КОМНАТУ ВХОДИТ ВЫСОКИЙ ПОЖИЛОЙ РЕЛИГИОЗНЫЙ ЕВРЕЙ В ДОРОГОЙ МЕХОВОЙ ШАПКЕ. ПРИ ВИДЕ ЕГО ШИМОН ВСТАЕТ. ВСТАЮТ И ВСЕ УЧЕНИКИ.

Пожилой. Вы позволите мне присутствовать у Вас на уроке, уважаемый рав Ашлаг?

Рав Ашлаг. Я преподаю только своим ученикам.

Шимон (шепчет раву Ашлагу). Это же Авраам Кук – главный раввин Эрец Исраэль.

Рав Ашлаг (словно и не слышит его). Это время учебы, а не инспекции.

Рав Кук. Я не инспектировать пришел, я пришел на ваш урок.

Рав Ашлаг. Тогда я должен Вас предупредить, что меня в Варшаве прокляли, и Вас могут неправильно понять другие раввины. У Вас будут неприятности, Вы лицо официальное.

Рав Кук. Я знаю. Я получил предостережения и из Варшавы, и отсюда. Вас не любят.

Рав Ашлаг. Вот видите, кроме того, я на все имею свою точку зрения.

Рав Кук. И это я знаю.

Рав Ашлаг. Я учу каббале, и только каббале.

Рав Кук. Все это я знаю, можете не стараться перечислять свои заслуги. Рав Хадад стоит сейчас там за окном, он требует, чтобы я Вас остановил.

НА МГНОВЕНИЕ ЗА ОКНОМ ПОЯВЛЯЕТСЯ И ИСЧЕЗАЕТ БЛЕДНОЕ ЛИЦО РАВА ХАДАДА.

Рав Ашлаг (не обращая на него внимания). Это невозможно сделать.

Рав Кук. И это я знаю. Я попросился к Вам на урок каббалы. Если Вы не возражаете, я останусь.

Рав Ашлаг (помедлив). Я начну урок, Вы можете остаться.

Рав Кук. Спасибо.

РАВ АШЛАГ ПОВОРАЧИВАЕТСЯ К СВОИМ УЧЕНИКАМ.

Рав Ашлаг. Каббала – не религия. Каббала – наука.

ВСЕ УЧЕНИКИ КОСЯТСЯ НА ГОСТЯ. ТОТ, НЕ МИГАЯ, СМОТРИТ НА РАВА АШЛАГА.

Рав Ашлаг. Религия основана на вере в то, что тебе рассказывает кто-то. Каббала – на жестком опыте. Верю только когда сам постиг.

	РАВ АШЛАГ НАЧИНАЕТ ВЫШАГИВАТЬ ПО КОМНАТЕ, НЕ ОБРАЩАЯ ВНИМАНИЯ НИ НА КОГО.
	ПОЯВЛЯЕТСЯ И ИСЧЕЗАЕТ ГОЛОВА РАВА ХАДАДА. ОН СМОТРИТ НА РАВА КУКА, ПЫТАЯСЬ ПОНЯТЬ, ПОЧЕМУ ТОТ НЕ ВМЕШИВАЕТСЯ.

Рав Ашлаг. Религия успокаивает, а каббала требует постоянного горения. Она только для тех, кого жжет вопрос – для чего я родился?!

ЛИЦА УЧЕНИКОВ ПРИКОВАНЫ К ВЫШАГИВАЮЩЕМУ ОТ СТЕНЫ К СТЕНЕ УЧИТЕЛЮ. ВИДНО, ЧТО ОНИ ГОРДЫ ИМ.

Рав Ашлаг. Отличие каббалы от всех религий – кардинально.

ВИДНО, КАК ХАДАД ДЕЛАЕТ КАКИЕ-ТО ЗНАКИ РАВУ КУКУ. ТОТ НЕ РЕАГИРУЕТ.

Рав Ашлаг. Религии говорят «Просите Творца, и Он поможет вам, Он простит, пожалеет. Просите, и Он изменит свое отношение к вам». Что же говорит Каббала? Она говорит, что Творец – Он неизменен.

ОСТАНАВЛИВАЕТСЯ ПЕРЕД ОКНОМ И СМОТРИТ НА ВСЕХ.

Рав Ашлаг (четко). Он неизменен! Это мы должны измениться по отношению к Нему. Мы. И просьба от нас может исходить только одна – чтобы Он исправил нас.

РАВ АШЛАГ ОПИРАЕТСЯ О ПОДОКОННИК.

Рав Ашлаг. Я специально подошел к окну, чтобы рав Хадад мог услышать каждое мое слово. Все наши книги написаны каббалистами, и они написаны только об одном – о том, как нам подняться над «ангелом смерти», над эгоизмом. 125 ступеней постижения Любви – вот что такое каббала. Она возникла задолго до всех религий с одной целью – вернуть мир к Единству. Скрепить Любовью. Ну что может быть выше этого?!

ДВЕРЬ РАСПАХИВАЕТСЯ, И ВХОДИТ РАВ ХАДАД. ОН ПРЯМО ЗАХЛЕБЫВАЕТСЯ ОТ ЯРОСТИ, СМОТРИТ ТОЛЬКО НА РАВА КУКА. КРИЧИТ.

Рав Хадад. И Вы, главный религиозный лидер Израиля, можете слушать его?! Того, кто сейчас перед Вами рушит все основы нашей религии! И Вы молчите?!

Рав Кук (спокойно). Я не нахожу противоречий в его словах.

Хадад. Что?! Каббала – наука! Религия – психология! Каббала – для всех! Творец – собутыльник!

Рав Кук. Я согласен с каждым словом уважаемого рава Ашлага.

РАВ ХАДАД МОЛЧИТ, ПОРАЖЕННЫЙ. РАВ КУК ИДЕТ К ДВЕРИ. ОСТАНАВЛИВАЕТСЯ ПЕРЕД НЕЙ.

Рав Кук (раву Ашлагу). Если бы Вы знали, с каким удовольствием я остался бы здесь, у Вас, учить каббалу. Не могу. Нельзя мне. А очень, очень жаль.

ВЫХОДИТ. РАВ ХАДАД СМОТРИТ ЕМУ ВСЛЕД.

Шимон. А Вы, рав Хадад, может, останетесь?

Рав Хадад (раву Ашлагу). Не думай, все равно жизни тебе здесь не будет.

	• БОЛЬШОЙ ЖЕЛЕЗНЫЙ САРАЙ С ДЫРЯВЫМИ ОКНАМИ. ЛЮДИ ОБХОДЯТ ЕГО, ЗАЖИМАЯ НОСЫ РУКАМИ.
	ЧЕРЕЗ ДЫРЫ В ОКНАХ ВИДНО, КАК В ТУМАНЕ ИЗВЕСТКОВОЙ ПЫЛИ ЧЕЛОВЕК ПОВТОРЯЕТ ОДНИ И ТЕ ЖЕ МОНОТОННЫЕ ДВИЖЕНИЯ. ЭТО РАВ АШЛАГ. ПОТ СТРУИТСЯ ПО ЛИЦУ РАВА АШЛАГА. РУКИ ЕГО С НАБУХШИМИ ВЕНАМИ ДЕРЖАТ ДЕРЕВЯННЫЙ ВАЛИК С ОСТРОЙ ЖЕЛЕЗКОЙ ПОСЕРЕДИНЕ. ЖЕЛЕЗКА СКРЕБЕТ ПО КОЖЕ.
	ЧУТЬ ВДАЛЕКЕ У ПРИМИТИВНОГО СТАНКА СТОИТ БАРУХ И ПРОПУСКАЕТ КОЖУ ЧЕРЕЗ ВАЛИКИ, НА КОТОРЫЕ НАКРУЧЕНА НАЖДАЧНАЯ БУМАГА.
	ХАИМ РАСТЯГИВАЕТ КОЖУ ДЕРЕВЯННЫМИ КОЛЫШКАМИ НА СПЕЦИАЛЬНОМ СТАНКЕ. МОШЕ, МОРЩЯСЬ, СНИМАЕТ КУСКИ МЯСА С ВЫМОЧЕННОЙ КОЖИ.
	ШИМОН РАЗБИВАЕТ КУСКИ ЗАМОРОЖЕННОЙ КОЖИ МОЛОТКОМ И БРОСАЕТ ЕЕ В ВОДУ.
	РАВ АШЛАГ БЬЕТ ЖЕЛЕЗКОЙ О ШПАЛУ. ЗВОН ГУЛКО РАЗНОСИТСЯ ПО САРАЮ.

	ВСЕ СИДЯТ ЗА ДЛИННЫМ СТОЛОМ В УГЛУ САРАЯ. БАРУХ ДОСТАЕТ ВОДУ И ЕДУ ИЗ КОРЗИНКИ: ХЛЕБ, ЯЙЦА, ЛУК.
	РАВ АШЛАГ ПРОИЗНОСИТ БЛАГОСЛОВЕНИЕ НА ХЛЕБ, ЕСТ.
	МОШЕ ВДРУГ ХРИПИТ, ПЫТАЕТСЯ ВСТАТЬ, НО НЕ УСПЕВАЕТ, ЕГО ВЫРЫВАЕТ ПРЯМО НА СТОЛ. ШИМОН ОТВОДИТ ЕГО В СТОРОНУ. МОШЕ РВЕТ НЕ ПЕРЕСТАВАЯ. БАРУХ ТИХО ВЫТИРАЕТ СТОЛ.
	РАВ АШЛАГ ЕСТ, СЛОВНО НЕ ЗАМЕЧАЯ НИЧЕГО. ВОЗВРАЩАЮТСЯ ШИМОН И МОШЕ. МОШЕ САДИТСЯ И УСТАЛО ЗАКРЫВАЕТ ГЛАЗА.

Моше. Мы должны так работать?.. В этом дерьме… Должны?

Рав Ашлаг. Я говорил вам, что будет тяжело.

Моше. Но можно найти что-то почище. Ведь…

Рав Ашлаг. Это самая чистая работа.

Хаим. Почему?! Я все время хотел спросить – почему на коже, на этой вонючей, грязной коже пишется Тора?

РАВ АШЛАГ ОТОДВИГАЕТ ОТ СЕБЯ ПУСТУЮ ТАРЕЛКУ. ВЫПРЯМЛЯЕТСЯ.

– Потому что Тора существует только для исправления.

ОН ПЕРЕВОДИТ ВЗГЛЯД НА ХАИМА.

– Тебе понятно это?! – спрашивает и не дает ответить, – Если ты хочешь очиститься, отскоблить себя, как эту кожу, содрать с себя все зло, в котором живешь, только тогда ты открываешь Тору [54]. Она – инструкция по очищению. Это, не дай Бог, не книга с историями. Это – путь от тебя к Творцу.

РАВ АШЛАГ ОГЛЯДЫВАЕТ ВСЕХ.

– Этот путь проходит через грязь, – заканчивает он.

	ВСЕ МОЛЧАТ. ГДЕ-ТО КАПАЕТ ВОДА. ЗА ОКНАМИ УЛИЦА – ТАМ ПРОДОЛЖАЕТСЯ ЖИЗНЬ. А ЗДЕСЬ ТИШИНА.
	РАВ АШЛАГ ЗАКРЫВАЕТ ГЛАЗА И ВДРУГ НАЧИНАЕТ ПЕТЬ. ПОД СВОДАМИ САРАЯ СЛЫШИТСЯ ТА МЕЛОДИЯ, КОТОРАЯ ЗВУЧАЛА И В ДОМЕ БАРУХА, И В КОЦКЕ – «МОРДКЕ ЙОСЕФ»… ВСЕ ОСТОРОЖНО ПОДХВАТЫВАЮТ ЕЕ. РУКИ ПОДНИМАЮТСЯ И ЛОЖАТСЯ НА ПЛЕЧИ СОСЕДА. ВСЕ ОНИ СЕЙЧАС СОЕДИНЯЮТСЯ ВМЕСТЕ.
	ЗАГЛЯДЫВАЮТ В ОКНА ПРОХОЖИЕ. ОНИ ВИДЯТ СИДЯЩИХ В ОБНИМКУ С ЗАКРЫТЫМИ ГЛАЗАМИ РАСКАЧИВАЮЩИХСЯ ЛЮДЕЙ.
	ОСТОРОЖНО ОТКРЫВАЕТСЯ ДВЕРЬ. В САРАЙ ВХОДИТ НИЗКОРОСЛЫЙ ЧЕЛОВЕК С ПОЧТОВОЙ СУМКОЙ. ОН СТОИТ, НЕ РЕШАЯСЬ ПРЕРВАТЬ ПЕСНЮ. ПЕСНЯ ПЛАВНО ЗАКАНЧИВАЕТСЯ. ЕЩЕ НЕКОТОРОЕ ВРЕМЯ ВСЕ СИДЯТ С ЗАКРЫТЫМИ ГЛАЗАМИ.
	ПОЧТАЛЬОН ТИХО ПРОКАШЛИВАЕТСЯ.

Почтальон. Простите меня, что помешал вам, но дело срочное.

ВСЕ ПОВОРАЧИВАЮТСЯ К НЕМУ.

Почтальон (раву Ашлагу). Это Вы, рав Ашлаг?

Рав Ашлаг. Слушаю.

Почтальон. Вот, хорошо, я Вас с утра ищу, был у Вас дома, жена послала сюда. Вас ищет Ленин… такое может быть или нет?

Рав Ашлаг. Может быть.

Почтальон. Фу-у-у, я был в полной уверенности, что меня разыгрывают, они там пишут: «Это Ленин». (Человек проходит внутрь сарая, говорит скороговоркой, обращаясь ко всем.) Ну, я знаю, кто такой Ленин, у меня там все родственники, и я по-русски и пишу, и говорю, а поэтому я им по-русски отвечаю: «Этот аппарат поставили не для того, чтобы вы нас разыгрывали. Это дорогой аппарат, и это, между прочим, почта».

Рав Ашлаг (перебивает его). Что Вам написали?

Почтальон. Что Ленин будет на связи (смотрит на часы) через полчаса.

РАВ АШЛАГ РЕШИТЕЛЬНО ВСТАЕТ И ИДЕТ К ВЫХОДУ. ПОЧТАЛЬОН МАЛЕНЬКИМИ ШАЖКАМИ СЕМЕНИТ ЗА НИМ.

Почтальон. А нам только вчера поставили новый аппарат, и тут вдруг Ленин.

	• ДЕНЬ. ОЖИВЛЕННАЯ УЛИЦА ИЕРУСАЛИМА. ОНИ ИДУТ ПО УЛИЦЕ. ЗА НИМИ ЕДВА ПОСПЕВАЮТ БАРУХ, МОШЕ, ХАИМ И ШИМОН. ПРИБЛИЖАЕТСЯ ЗДАНИЕ ПОЧТЫ.
	ПОЧТА. РАВ АШЛАГ СТОИТ ПЕРЕД НОВЫМ БЛЕСТЯЩИМ ТЕЛЕГРАФНЫМ АППАРАТОМ. ПОЧТАЛЬОН СМОТРИТ НА ЧАСЫ.

– Сказали ровно в два часа, – говорит он, – но сами знаете, это не из Тель-Авива связаться… О, ровно два.

СТРЕЛКИ ЧАСОВ ПОКАЗЫВАЮТ РОВНО ДВА. И ТУТ ЖЕ НАЧИНАЕТ БЕЖАТЬ ТЕЛЕГРАФНАЯ ЛЕНТА. РАВ АШЛАГ ЧИТАЕТ: «Я ПРОШУ АШЛАГА. ЛЕНИН». РАВ АШЛАГ КИВАЕТ ПОЧТАЛЬОНУ.

– Пишите: «Здравствуйте, Ленин. Это Ашлаг».

ПОЧТАЛЬОН БЫСТРО ПЕЧАТАЕТ И ВОСТОЖЕННО ШЕПЧЕТ:

– Вот это да, сам Ленин?!

– Я все-таки нашел Вас, – приходит ответ Ленина.

– Как Вы себя чувствуете? – диктует Рав Ашлаг.

– Я умираю.

– Это не самое страшное. Поверьте мне.

• ПОДМОСКОВНЫЕ ГОРКИ. БОЛЬШОЕ ОКНО В КОМНАТЕ. СНЕЖНЫЕ ШАПКИ НА ЕЛЯХ. БЕЛЫЙ ЛЕС ЗА ОКНОМ. БЛЕДНАЯ ХУДАЯ РУКА С СИНИМИ ЖИЛАМИ БЕЗЖИЗНЕННО ЛЕЖИТ НА РУЧКЕ КРЕСЛА. ЛЕНИН СИДИТ В КРЕСЛЕ-КАЧАЛКЕ, УКРЫТЫЙ ТЕПЛЫМ ПЛЕДОМ. ОЧЕНЬ ПОХУДЕВШИЙ. ВВАЛИЛИСЬ ЩЕКИ, ГЛАЗА ГОРЯТ БОЛЬНЫМ БЛЕСКОМ ОН ДИКТУЕТ ТИХИМ ГОЛОСОМ. МОЛОДАЯ ТЕЛЕГРАФИСТКА СТРЕМИТЕЛЬНО ПЕЧАТАЕТ.

Ленин. Вы оказались правы. Я не знаю, что теперь делать.

– Вы уже ничего не сможете изменить – приходит ответ. – Будет террор.

• ИЕРУСАЛИМ.

– Там будет так плохо? – с тревогой спрашивает почтальон.

– Печатайте! – не отвечая ему, говорит Рав Ашлаг. – Ленин, Вы не поняли главного.

ПОЧТАЛЬОН БЫСТРО ПЕЧАТАЕТ.

– Сам человек, своими силами не может изменить своей природы. Не может. Человек рождается и умирает эгоистом.

• ГОРКИ. ЛЕНИН ВДРУГ ВЫТЯГИВАЕТСЯ В КРЕСЛЕ. ЕГО ХУДАЯ РУКА ВЗДРАГИВАЕТ.

– Я хотел построить счастливый мир. – Голос его становится громче. – Разве ваш Творец не хочет, чтобы люди были счастливы?!

– Только этого Он и хочет. Но для чего Вы хотели построить новый мир?

У ЛЕНИНА СЛЕЗЯТСЯ ГЛАЗА. И ОН ВЫКРИКИВАЕТ ОТРЫВИСТО.

– Чтобы все были равны! Чтобы не было богатых и бедных! Мир справедливый, чистый!.. Почему Он не дал мне это сделать?!

– Эгоисты не могут построить справедливый мир. Они строят несправедливый мир – для себя.

ТЕЛЕГРАФИСТКА СМОТРИТ НА ЛЕНИНА. ЖДЕТ. ВДРУГ ЛЕНИН ТИХО ПРОИЗНОСИТ:

– Что теперь будет, Ашлаг? Со мной. Со всеми нами. Со всем, что мы тут сделали?..

ОНА ПЕЧАТАЕТ. • ИЕРУСАЛИМ. БЕЖИТ ТЕЛЕГРАФНАЯ ЛЕНТА. РАВ АШЛАГ ДЕРЖИТ ЕЕ В РУКАХ. ПОЧТАЛЬОН СМОТРИТ НА РАВА АШЛАГА. И УЧЕНИКИ НЕ СВОДЯТ С НЕГО ГЛАЗ.

– Все будет очень хорошо, – произносит он. – Человечество пройдет через тупики, через боль, страдания. И все равно построит справедливый мир. Мир любви, а не ненависти.

СМОЛКАЕТ. ЗАМИРАЮТ ПАЛЬЦЫ ПОЧТАЛЬОНА.

– Просто, к сожалению… через страдания… – произносит рав Ашлаг.

ОН ПОДХОДИТ К ОКНУ.

– Не слышат. – Может быть, он говорит это себе. Но почтальон печатает и эти его слова. – Не слышат, что есть путь Света, – говорит рав Ашлаг. – Не слышат… пока.

ПЕРЕГЛЯДЫВАЮТСЯ МОШЕ, ХАИМ, БАРУХ И ШИМОН. РАВ АШЛАГ СТОИТ У ОКНА, НЕ ШЕВЕЛЯСЬ. СОЛНЕЧНЫЙ ДЕНЬ В ИЕРУСАЛИМЕ. • ГОРКИ. ТЕЛЕГРАФНАЯ ЛЕНТА ЗАМИРАЕТ НА СТОЛЕ. ЛЕНИН ОБЕССИЛЕННО ОТКИДЫВАЕТСЯ НА СПИНКУ КРЕСЛА-КАЧАЛКИ.

– Да… – шепчет он. – И все-таки… мне страшно умирать, Ашлаг.

ЗА ОКНОМ ПАДАЕТ СНЕГ. ЛЕНИН ЗАКРЫВАЕТ ГЛАЗА.

– Прощайте…

• ИЕРУСАЛИМ. СТУЧИТ АППАРАТ. ТЕЛЕГРАФНАЯ ЛЕНТА ОСТАНАВЛИВАЕТСЯ. РАВ АШЛАГ ЧИТАЕТ ДВА ПОСЛЕДНИХ СЛОВА: «ПРОЩАЙТЕ… ЛЕНИН».

– Рав Ашлаг, – нарушая молчание, тихо спрашивает почтальон. – У меня там остались все родные.

– Пусть любыми путями выбираются оттуда, – отвечает Рав Ашлаг. – Сюда.

• НОЧЬ. КОМНАТА РАВА АШЛАГА. ПЕРО БЫСТРО ВЫВОДИТ РОВНЫЕ ЛАКОНИЧНЫЕ СТРОЧКИ ПРЕДЛОЖЕНИЙ. ГУБЫ РАВА АШЛАГА ШЕПЧУТ:

Голос рава Ашлага. …однако один грех совершила эта нация, и Творец не простил им. А дело в том, что та возложенная на них драгоценная работа, которой является «любовь к ближнему своему» и которую они начали выполнять, должна быть ради единения с Творцом, с этим Великим Законом Любви, окутывающим нас, как мать ребенка. Они же делали ее ради себя.

РУКА ПИШЕТ. СЛЫШИТСЯ ГОЛОС РАВА АШЛАГА:

– Если бы целью их был Творец, они в течение нескольких лет поднялись бы в своем благосостоянии выше всех стран вселенной, вместе взятых, … и раскрыли бы великую страну любви – страну Творца…

РАССВЕТ ПОДНИМАЕТСЯ ЗА ОКНОМ. ПЕРО ЛЕЖИТ НА ИСПИСАННОМ ЛИСТЕ БУМАГИ. РАВ АШЛАГ СПИТ, ПОЛОЖИВ ГОЛОВУ НА РУКИ.

Голос Баруха. Отец!

РАВ АШЛАГ ПОДНИМАЕТ ГОЛОВУ. ВИДИТ СКЛОНИВШЕГОСЯ НАД НИМ СЫНА.

Рав Ашлаг. Почему не разбудил меня?

Барух. Жалко было. Ты же не спал всю ночь… А нам на работу через час.

Рав Ашлаг (жестко). Это не твое дело. Я приказал тебе не давать мне спать!

	• САРАЙ. РАВ АШЛАГ ОТСКАБЛИВАЕТ КОЖУ ЖЕЛЕЗНЫМ СКРЕБКОМ. КАПЛИ ПОТА ПАДАЮТ НА ГРЯЗНЫЕ РУКИ. ВСЕ РАБОТАЮТ МОЛЧА И СЛАЖЕННО. В ВОЗДУХЕ ВИСИТ ПЫЛЬ, СЕРЕБРИТСЯ В ЛУЧАХ СОЛНЦА, ПРОБИВАЮЩИХСЯ СКВОЗЬ ДЫРЫ В ОКНЕ. • ИЕРУСАЛИМ. ХОЛОДНЫЙ ВЕТЕР БЬЕТ В ЛИЦО. РАВ АШЛАГ, БАРУХ, ХАИМ, МОШЕ И ШИМОН ИДУТ ВДОЛЬ СТЕНЫ ГОРОДА. ОНИ ЗАПАХИВАЮТ СВОИ КУЦЫЕ ПАЛЬТИШКИ, НО ВЕТЕР ПРОБИРАЕТ ИХ НАСКВОЗЬ. НА ОДНОМ ИЗ ПОВОРОТОВ МОШЕ И ШИМОН СВОРАЧИВАЮТ В СТОРОНУ. • РАВ АШЛАГ И БАРУХ ВХОДЯТ В КВАРТИРУ.
	РИВКА СТОИТ У ОКНА И НЕ ПОВОРАЧИВАЕТСЯ К НИМ НАВСТРЕЧУ. ЗА ЗАНАВЕСКОЙ ПРИТИХЛА БАТ-ШЕВА. В ДОМЕ СТОИТ НЕОБЫЧНАЯ ТИШИНА.
	РАВ АШЛАГ ВИДИТ РАСКРЫТОЕ ПИСЬМО В ОПУЩЕННОЙ РУКЕ РИВКИ. ПОДХОДИТ. БЕРЕТ ПИСЬМО. БЫСТРО ПРОГЛЯДЫВАЕТ ЕГО ГЛАЗАМИ.
	ВЗГЛЯД ЕГО ОСТАНАВЛИВАЕТСЯ НА ПОСЛЕДНИХ СТРОЧКАХ: «МЫ НИЧЕГО НЕ МОГЛИ ПОДЕЛАТЬ. И ВРАЧИ БЫЛИ БЕССИЛЬНЫ. ОНИ УМЕРЛИ ТИХО, ОДИН ЗА ДРУГИМ. БЕЗ ВАС».
	РУКА ВЗДРАГИВАЕТ. РАВ АШЛАГ СМОТРИТ НА РИВКУ. ОНИ ДОЛГО МОЛЧАТ. ПОДХОДИТ БАРУХ И ОСТАНАВЛИВАЕТСЯ ВОЗЛЕ ОТЦА.

Барух. Что случилось?!

Рав Ашлаг (Ривке). Ты обвиняешь меня в этом?

Ривка (тихо). Да.

Рав Ашлаг. Ты думаешь, что мы могли взять их с собой?

Ривка. Нет.

ОНА ПОВОРАЧИВАЕТСЯ К МУЖУ. СМОТРИТ НА НЕГО.

Ривка (внутри нее рождается тихий стон). Но я ведь чувствовала… Чувствовала, что что-то произойдет!.. И что же мне делать с этим своим чувством теперь?.. Скажи мне, ведь ты же такой умный, ты знаешь все, ты связан с Ним, спроси Его, почему надо было забирать у нас наших детей?!

Барух (восклицает). Что?!

	РИВКА ВДРУГ НАЧИНАЕТ ПЛАКАТЬ. РАВ АШЛАГ СТОИТ РЯДОМ С НЕЙ И НЕ УСПОКАИВАЕТ ЕЕ.
	ЗА ОКНОМ НА ВЕТКЕ РЯДЫШКОМ СИДЯТ ДВЕ ПТИЦЫ.

Ривка (раскачиваясь и протяжно). И Дави-и-и-д, он ведь так просил, чтобы мы взяли его с собой, и Браха – она так смотрела на меня, когда мы уезжали… Я знала, что что-то произойдет, я знала… и оставила их.

	БАРУХ ОТХОДИТ В СТОРОНУ И САДИТСЯ НА ДЕРЕВЯННУЮ ТАБУРЕТКУ. ОН ТИХО ПЛАЧЕТ.
	РАВ АШЛАГ МОЛЧИТ.

Ривка. Я всегда повторяла «нет никого, кроме Него», но вот пришла беда, и я не могу оправдать Его. Почему?.. Почему, Юда?!

РАВ АШЛАГ ОБНИМАЕТ ЕЕ. ЕГО РУКА НЕЖНО ГЛАДИТ ЕЕ ПЛЕЧО.

Рав Ашлаг. Потому что не видишь, как радуется душа. Видишь смерть тела и не видишь, что душа – она все ближе и ближе к Творцу. Каждый кругооборот, все ближе и ближе. Когда уйти телу, когда ему прийти – это все Его расчеты. И поверь Ему – расчеты точные.

	БАРУХ ВЫТИРАЕТ СЛЕЗЫ ГРЯЗНЫМ РУКАВОМ. СМОТРИТ НА ОТЦА.
	ВЗГЛЯД РАВА АШЛАГА УСТРЕМЛЕН В ОКНО. ДВЕ ПТИЦЫ РАЗОМ СОСКАКИВАЮТ С ВЕТКИ. ОН СЛЕДИТ ЗА НИМИ. ОНИ ПЕРЕЛЕТАЮТ НА ДРУГУЮ СТОРОНУ УЛИЦЫ И ПАРЯТ НАД МАЛЬЧИКОМ И ДЕВОЧКОЙ, УХОДЯЩИМИ ВДАЛЬ. ДЕВОЧКА КРЕПКО ДЕРЖИТ МАЛЬЧИКА ЗА РУКУ. ОНИ ОДНОВРЕМЕННО ОБОРАЧИВАЮТСЯ. УЛЫБАЮТСЯ И МАШУТ РУКОЙ РАВУ АШЛАГУ. ОН КИВАЕТ ИМ.
	ЗАПЛАКАННАЯ РИВКА СМОТРИТ НА НЕГО, ПОТОМ В ОКНО.

Ривка. Ты что-то там видишь?

Рав Ашлаг. Жизнь, которая продолжается (переводит взгляд на нее). Ты сильная. Ты самая сильная женщина на свете. Только поверь Ему.

	ОНА ПРИЖИМАЕТСЯ ГОЛОВОЙ К ЕГО ГРУДИ. ОН ГЛАДИТ ЕЕ И МОЛЧИТ. ОНИ СТОЯТ ТАК ОЧЕНЬ ДОЛГО. БАРУХ ТИХО СИДИТ У СТЕНЫ.
	ВЕТЕР УСИЛИВАЕТСЯ. ДРОЖАТ ОКОННЫЕ СТЕКЛА. ЗА ОКНОМ ТЕМНЕЕТ. А ОНИ ВСЕ СТОЯТ И СТОЯТ.
	ПРИХОДИТ НОЧЬ. А ОНИ ВСЕ СТОЯТ, ПРИЖАВШИСЬ ДРУГ К ДРУГУ. ОН НЕ ОТПУСКАЕТ ЕЕ. И ЕЙ СТРАШНО ОТПУСТИТЬ ЕГО.
	РИВКА ВИДИТ, КАК ДЕРГАЕТСЯ БОЛЬШАЯ СТРЕЛКА НА ЧАСАХ. ОНИ ПОКАЗЫВАЮТ ДВЕНАДЦАТЬ. ОНА ОТСТРАНЯЕТСЯ ОТ МУЖА. ВЫТИРАЕТ СЛЕЗЫ. И СМОТРИТ ЕМУ В ГЛАЗА.

Ривка. Извини меня. Тебе через час вставать, а ты еще не ложился. Извини меня, Юда. Я смогу справиться с этим. Смогу. Но не сразу. Ты потерпишь, да?

Рав Ашлаг. Нам не просто. Но мы выдержим. Мы все выдержим, Ривка. Потому что мы вместе. И Он с нами.

ОНА ОТХОДИТ ОТ НЕГО В УГОЛ КОМНАТЫ И ОТТУДА ПРИНОСИТ ТАРЕЛКУ, НА КОТОРОЙ УЖЕ ПРИГОТОВЛЕНА ПРОСТАЯ ЕДА, СТАВИТ НА СТОЛ.

Ривка. Садитесь, кушайте, вы устали.

• НОЧНОЙ УРОК. РАВ АШЛАГ СИДИТ НАПРОТИВ ЧЕТЫРЕХ СВОИХ УЧЕНИКОВ И МОЛЧИТ. УЧЕНИКИ ПЕРЕГЛЯДЫВАЮТСЯ. БАРУХ ПОДХОДИТ К ОТЦУ, ЧТО-ТО ШЕПЧЕТ ЕМУ И ЖДЕТ ОТВЕТА.

Рав Ашлаг (громко и отчетливо). Только в одном случае, Барух, урок может отмениться (встает) в случае смерти тела.

РАВ АШЛАГ ПРИВЫЧНО РАСХАЖИВАЕТ ВДОЛЬ СТЕНЫ, ОТМЕРЯЯ КОМНАТУ СВОИМИ ШИРОКИМИ ШАГАМИ.

Рав Ашлаг. Тела сменяются. Душа остается та же. Одни и те же души сменяют свои тела тысячи раз.

УЧЕНИКИ СЛЕДЯТ ЗА НИМ, ВЫШАГИВАЮЩИМ ОТ СТЕНЫ К СТЕНЕ. НЕТ ОЩУЩЕНИЯ, ЧТО ОН ГОВОРИТ ЭТО ИМ. ШИМОН ОСМЕЛИВАЕТСЯ ПОДНЯТЬ РУКУ. РАВ АШЛАГ ОСТАНАВЛИВАЕТСЯ И СМОТРИТ НА НЕГО.

Шимон. И смысл всей этой смены тел?

Рав Ашлаг. Очиститься от любви к себе. И действительно возлюбить ближнего своего.

ВСЕ СМОТРЯТ НА РАВА АШЛАГА. ОН ПОВОРАЧИВАЕТСЯ К ОКНУ.

Рав Ашлаг. Завтра я c семьей переезжаю в Гиват Шауль [55].

Моше. А как же уроки?!

Рав Ашлаг. Уроки не отменяются.

Моше. Но отсюда до Гиват Шауля!..

Рав Ашлаг. Час ходьбы.

Моше. Говорят… говорят, что отсюда до Гиват Шауля ночью (оглядывается на своих товарищей) живым дойти невозможно.

Рав Ашлаг. Если не идти вместе.

ВСЕ ПЕРЕВОДЯТ ВЗГЛЯД НА УЧИТЕЛЯ.

Рав Ашлаг. Урок начнется ровно в час.

• РАНЕЕ УТРО. ИЕРУСАЛИМ. ДОЛГАЯ ПУСТЫННАЯ ДОРОГА. ПО ДОРОГЕ СНОВА ЕДЕТ ТЕЛЕГА, НО ЗАПРЯЖЕННАЯ ОСЛОМ. НА ТЕЛЕГЕ МОЛЧА СИДИТ ВСЯ СЕМЬЯ РАВА АШЛАГА. ОН САМ И ЧЕТВЕРО ЕГО УЧЕНИКОВ ИДУТ ЗА ТЕЛЕГОЙ. • ГИВАТ ШАУЛЬ. РИВКА С РЕБЕНКОМ НА РУКАХ СТОИТ ПОСРЕДИ АБСОЛЮТНО ПУСТОЙ КВАРТИРЫ. ОБШАРПАННЫЕ СТЕНЫ, ГРЯЗНЫЙ ПОЛ И ВИД ИЗ ОКНА НА КАМЕНИСТУЮ ПУСТЫНЮ. ВОЕТ ВЕТЕР ПОД КРЫШЕЙ. РАВ АШЛАГ СМОТРИТ В ОКНО. ОН ВИДИТ СВОИХ УЧЕНИКОВ, БРЕДУЩИХ ПО УЗКОЙ ТРОПИНКЕ ОБРАТНО. • ГИВАТ ШАУЛЬ. НОЧЬ. ДОМ РАВА АШЛАГА, СТОЯЩИЙ НА ВОЗВЫШЕНИИ НА ФОНЕ ЧЕРНОГО НЕБА. ГОРИТ КЕРОСИНОВАЯ ЛАМПА В ОКНЕ. • КОМНАТА РАВА АШЛАГА. РУКА НАЛИВАЕТ КОФЕ В БОЛЬШУЮ ЧАШКУ. ДЫМИТСЯ ПАПИРОСА В ЗАБИТОЙ ОКУРКАМИ ПЕПЕЛЬНИЦЕ. ПОД СТОЛОМ СТОИТ ТАЗ, И НОГИ РАВА АШЛАГА ОПУЩЕНЫ В ХОЛОДНУЮ ВОДУ… ИЗ–ПОД ПЕРА БЫСТРО РОЖДАЮТСЯ РОВНЫЕ СТРОЧКИ. • НОЧЬ. А ПОСЛЕДНИМИ ДОМАМИ ИЕРУСАЛИМА ЗИЯЕТ ПУСТЫРЬ, ОТДЕЛЯЮЩИЙ СТАРЫЕ КВАРТАЛЫ ОТ ГИВАТ ШАУЛЯ.

МОШЕ И ШИМОН СТОЯТ У ПОСЛЕДНЕГО ДОМА НА УЗКОЙ ДОРОЖКЕ, ИСЧЕЗАЮЩЕЙ В ЧЕРНОТЕ ПУСТЫРЯ.

Моше. Ну сколько можно его ждать?!

Шимон. Подождем еще несколько минут.

Моше. Он не придет. Надо идти.

Шимон. А если придет, как он доберется один?!

МОЛЧАНИЕ. ЖДУТ. ВДРУГ ОТ ПУСТЫРЯ РАЗДАЕТСЯ ВОЙ ШАКАЛА. ОН ГДЕ-ТО ОЧЕНЬ БЛИЗКО. МОШЕ И ШИМОН ШАРАХАЮТСЯ В СТОРОНУ ДОМОВ.

Голос Моше. Да плевать я хотел на него! Я еще вчера видел, как дрожали его руки. Нет его, значит, он не хочет идти на урок! Все. Идем.

	МОШЕ И ШИМОН ДВИГАЮТСЯ ВДОЛЬ СТЕНЫ. СЛЫШАТСЯ ИХ ШУРШАЩИЕ ШАГИ. ЗАМИРАЮТ. ПРИЖИМАЮТСЯ К СТЕНЕ И СТОЯТ, ЗАТАИВ ДЫХАНИЕ. В ТЕМНОТЕ РАЗРЫВАЮТ НОЧНУЮ ДОБЫЧУ КАКИЕ-ТО НОЧНЫЕ ЗВЕРИ. СЛЫШНО ИХ СВИРЕПОЕ РЫЧАНИЕ. МОШЕ И ШИМОН НЕ В СИЛАХ СДВИНУТЬСЯ С МЕСТА.
	НАКОНЕЦ ШИМОН ДЕЛАЕТ ПЕРВЫЙ ШАГ, И ТУТ ЖЕ РЕЗКИЙ ОКРИК ОСТАНАВЛИВАЕТ ЕГО. ИЗ ТЕМНОТЫ ПОЯВЛЯЕТСЯ АНГЛИЙСКИЙ ПАТРУЛЬ. ДВА АНГЛИЙСКИХ СОЛДАТА ОГЛЯДЫВАЮТ ЕВРЕЕВ.

Первый (на английском). Куда идете?

Шимон. В Гиват Шауль.

Первый. Почему ночью?

Шимон. Мы идем на урок к нашему учителю.

Первый. Почему урок ночью?

Шимон. Мы работаем днем.

Второй англичанин (качая головой, первому). Чего только не придумают! Ночью… на урок. (Хаиму.) Ночью надо в теплой постели прижаться к теплой жене и… О-о-ой, лучше об этом не думать.

Первый (отдает документы). Ну, идите.

МОШЕ И ШИМОН ПРОХОДЯТ ПАТРУЛЬ И РАСТВОРЯЮТСЯ В НОЧИ.

Им вслед слышится голос первого. А чего учите?

Голос Шимона из темноты (на иврите). Каббалу.

Голос первого. А чего это такое?

Голос Моше. О том, как Творца увидеть…

Голос первого. А-а-а…

Голос второго. Смотрите, мы последние, там уже постов наших нет… Сегодня Абу Халиф гуляет с ребятами… попадетесь – так он и отправит вас на встречу с вашим Творцом.

	СМЕХ АНГЛИЧАН. ПУСТЫРЬ. ТЕНИ В НОЧИ. СЛЫШНЫ ТОЛЬКО ШАГИ. ЕДВА ВИДНАЯ УЗКАЯ ДОРОЖКА ПОД НОГАМИ ВЕДЕТ К СИЛУЭТАМ ДОМОВ, ОТКРЫВАЮЩИМСЯ ВПЕРЕДИ.
	ВДРУГ СОВСЕМ РЯДОМ СЛЫШИТСЯ КРИК ГИЕНЫ. МОШЕ И ШИМОН ОСТАНАВЛИВАЮТСЯ. ТЕНЬ ГИЕНЫ ПЕРЕСЕКАЕТ ИХ ДОРОГУ. СВЕТЯТСЯ В НОЧИ ДВА КРАСНЫХ ГЛАЗА.
	ОНИ ИДУТ ДАЛЬШЕ. ПОТОМ НАЧИНАЮТ БЕЖАТЬ… СЛЫШНО, КАК КТО-ТО БЕЖИТ ЗА НИМИ… СЛЫШИТСЯ ГОРТАННЫЙ ОКРИК. НО ОНИ УЖЕ ПРИБЛИЖАЮТСЯ К ДОМАМ… • ДОМ РАВА АШЛАГА. ИСПУГАННЫЕ ШИМОН И МОШЕ ВРЫВАЮТСЯ В КОМНАТУ. ТАМ ЗА СТОЛОМ УЖЕ СИДИТ РАВ АШЛАГ. ОН ЧТО-ТО ПИШЕТ И ДАЖЕ НЕ ПОДНИМАЕТ НА НИХ ГЛАЗ. ОНИ САДЯТСЯ НА СТУЛЬЯ, ПЫТАЮТСЯ ПЕРЕВЕСТИ ДЫХАНИЕ…

Рав Ашлаг. Где Хаим?

Моше. Мы ждали его и не дождались…

РАВ АШЛАГ ОТРЫВАЕТСЯ ОТ ПИСЬМА И СМОТРИТ НА МОШЕ.

Моше (не выдерживая его взгляда). Почему ты так смотришь на меня?! Он не пришел!.. Шимон, скажи!

Шимон (неуверенно). Да…

ЗА ОКНОМ СЛЫШЕН ВЫСТРЕЛ. ОНИ РЕЗКО ПОВОРАЧИВАЮТ ГОЛОВУ В СТОРОНУ ОКНА. • НОЧЬ. ПУСТЫРЬ. ЛЕЗВИЕ НОЖА СВЕРКАЕТ В СВЕТЕ ДАЛЬНЕГО ФОНАРЯ И ПРИЖИМАЕТСЯ К ГОРЛУ ХАИМА. КАДЫК ЕГО ДРОЖИТ. ГОЛОС НА АРАБСКОМ ПРОИЗНОСИТ ИЗ ПОЛНОЙ ТЕМНОТЫ.

– Деньги, еврей!

Хаим. У меня нет ни гроша.

Голос. Проверим…

РУКА ОЩУПЫВАЕТ ОДЕЖДУ ХАИМА. ИЗ ТЕМНОТЫ ВЫПЛЫВАЕТ ЛИЦО АРАБА СО СТРАШНЫМ ШРАМОМ ЧЕРЕЗ ВСЮ ЩЕКУ.

Араб. Раздражает это меня (приближает свое лицо к лицу Хаима), зна-а-а-ю, что вы жирные богатые евреи, хитрые, умеете прикинуться овечкой, а сами волки!.. Но Абу Халифа не проведешь.

Хаим (жалобно). Отпустите меня, пожалуйста.

Абу Мазен (жестко). Снимай одежду! Быстро!

Хаим. Я вас очень прошу, только не убивайте меня!

НОЖ ВЖИМАЕТСЯ В ГОРЛО ХАИМА. ХАИМ ТОРОПЛИВО СБРАСЫВАЕТ ОДЕЖДУ.

Абу Халиф. А теперь молись, еврей!

ХАИМ ВИДИТ ПЕРЕД СОБОЙ ХОЛОДНЫЕ ГЛАЗА АРАБА.

Абу Халиф. Молись в последний раз своей еврейской молитвой!

	ХАИМ ЗАКРЫВАЕТ ГЛАЗА. ГУБЫ ЕГО ШЕПЧАТ МОЛИТВУ. • ДОМ РАВА АШЛАГА. РАВ АШЛАГ НЕ НАЧИНАЕТ УРОК. ЧАСЫ ПОКАЗЫВАЮТ 1 ЧАС 15 МИНУТ.
	В ЭТО ВРЕМЯ НА УЛИЦЕ СЛЫШАТСЯ БЫСТРЫЕ ШАГИ БЕГУЩЕГО ЧЕЛОВЕКА, ДВЕРЬ РАСПАХИВАЕТСЯ, И В КОМНАТУ ВБЕГАЕТ ХАИМ В ОДНИХ КАЛЬСОНАХ. ОН ДРОЖИТ ОТ ХОЛОДА ИЛИ ОТ СТРАХА. НОГИ ЕГО ПОДГИБАЮТСЯ, И ОН ОПУСКАЕТСЯ НА БЛИЖАЙШИЙ СТУЛ.
	РАВ АШЛАГ ВСТАЕТ, ПОДХОДИТ К НЕМУ. СНИМАЕТ С СЕБЯ ПАЛЬТО, НАБРАСЫВАЕТ ЕГО НА ДРОЖАЩИЕ ПЛЕЧИ ХАИМА, ПОТОМ СНИМАЕТ СВОЮ МЕХОВУЮ ШАПКУ И НАДЕВАЕТ ЕМУ НА ГОЛОВУ.

Рав Ашлаг. Страшно было?

Хаим (заплетающимся языком). Он заставил меня раздеться, приставил нож к горлу и сказал – молись… (Голос начинает дрожать, Хаим смотрит на рава Ашлага.) Я так хотел быть с вами сегодня на уроке. Об этом и молился. Открыл глаза, а его нет.

Рав Ашлаг (оглядывает всех). Сейчас будет трапеза (обращается к Баруху, стоящему у стены). Накрывай стол.

НА СТОЛЕ СТОИТ ТАРЕЛКА С НАРЕЗАННЫМ ЛУКОМ, ПОЛБУТЫЛКИ МУТНОГО ОЛИВКОВОГО МАСЛА, КУСОК ЧЕРНОГО ХЛЕБА И БУТЫЛКА ВОДКИ. СТОГРАММОВЫЕ ГРАНЕНЫЕ СТАКАНЫ НАЛИТЫ ДО КРАЕВ.

Рав Ашлаг. Я обещал вам открыть секрет, как соединиться с Творцом. Войти в Его страну.

ОНИ ВСЕ, ИЗМУЧЕННЫЕ, ИСХУДАВШИЕ, С КРАСНЫМИ ОТ УСТАЛОСТИ ГЛАЗАМИ, СМОТРЯТ НА РАВА АШЛАГА. РАВ АШЛАГ ПОДНИМАЕТ СТАКАН С ВОДКОЙ. МОЛЧИТ. ВДРУГ СМОТРИТ НА ШИМОНА. ТОТ ОТВОДИТ ВЗГЛЯД.

Рав Ашлаг. Дойдете… но только в одном случае.

Хаим (бормочет). Я так хотел быть на уроке сегодня!..

Рав Ашлаг. Если станете одним сердцем (смотрит на Шимона). Я не устану это вам повторять. Это единственное условие!

ШИМОН ЧУТЬ НЕ ПЛАЧЕТ. ГУБЫ ЕГО ДРОЖАТ.

Рав Ашлаг. Если растворитесь один в другом (на каждом из учеников он останавливается взглядом). Если поручитесь друг за друга.

ШИМОН ЗАКРЫВАЕТ РУКАМИ ЛИЦО.

Рав Ашлаг. Если за жалким телом своего товарища увидите огромное желание, которым он горит. Только тогда сдастся ваше «я». И вы соединитесь.

Хаим. Мы сможем?

Барух. Мы сможем!

Рав Ашлаг. Сможете?

Моше (четко). Мы сможем!..

ТОЛЬКО ШИМОН НЕ ОТВЕЧАЕТ, МОЛЧИТ, ГЛЯДЯ В ПОЛ. ВСЕ ПОВОРАЧИВАЮТ К НЕМУ ЛИЦА. И ВДРУГ ОН ВСКАКИВАЕТ С МЕСТА, ОТБРАСЫВАЯ СТУЛ, И КРИЧИТ.

– Мы не сможем. Не сможем!.. Зачем нам обманывать себя!.. Мы слабые! Мы несчастные! Мы не станем братьями, потому что не перешагнуть через страх и зависть, потому что мы такие! Такие!.. Забитые грязью, ублюдки, живущие только для себя! (Тяжело дышит, оглядывая всех, шепчет.) Мы не сможем, нет. Мы не войдем туда… куда мы рвемся… такие…

ШИМОН САДИТСЯ И ЗАКРЫВАЕТ ГОЛОВУ РУКАМИ. ВСЕ ПЕРЕВОДЯТ ВЗГЛЯД НА РАВА АШЛАГА. ОН МЕДЛЕННО ПЬЕТ ВОДКУ ИЗ СТАКАНА. ВСЕ СМОТРЯТ НА НЕГО, ОЖИДАЯ, ЧТО СКАЖЕТ ОН. ОН СТАВИТ СТАКАН НА СТОЛ.

Рав Ашлаг. Мы начинаем урок.

ОН ДОТЯГИВАЕТСЯ ДО КНИГИ, ОТКРЫВАЕТ ЕЕ.

Хаим (раву Ашлагу). Ты ничего не ответишь Шимону?

Моше (сквозь зубы). Тряпка!

Шимон (поднимает голову, глаза его заплаканы). Простите меня.

Моше. Из-за таких, как ты!.. Будь мужиком!

Хаим. Держись, Шимон!

Шимон. Простите меня… я буду держаться… (Смотрит на рава Ашлага.) Только не выгоняйте.

Рав Ашлаг. Мы начинаем урок. Зоар приведет вас к Творцу.

ОН СМОТРИТ НА ШИМОНА И ГОВОРИТ ТАК, ЧТОБЫ ВСЕ МОГЛИ ЭТО УСЛЫШАТЬ:

– Я завидую тебе.

ЗАТЕМ ОН ОБВОДИТ ВЗГЛЯДОМ ВСЕХ.

– Предупреждаю вас, ни мысли о себе. Речь идет о самом дорогом, что есть у человека, а поэтому и спрос с вас большой.

ОНИ СМОТРЯТ НА НЕГО. ОНИ СЛЫШАТ КАЖДОЕ ЕГО СЛОВО.

– Вас не пропустят легко. Главное условие – ни мысли о себе! Ни одной мысли! Сумеете – прорветесь…

ГЛАЗА ИХ ГОРЯТ. КАЖДОЕ СЛОВО ПОПАДАЕТ В ЦЕЛЬ.

– Каждый должен сказать себе: «мы соединяемся в одно великое желание».

ВЗГЛЯД РАВА АШЛАГА УПИРАЕТСЯ В СТЕНУ.

– И мы не оставим Тебя, – говорит он

И СМОЛКАЕТ. ОНИ ЖДУТ, БОЯСЬ ПОШЕВЕЛИТЬСЯ.

– Великие мудрецы, – слышат они слова учителя, – они соединились в духовную пирамиду. И написали Зоар. Если мы соединимся, мы пройдем.

• ВДРУГ ИСЧЕЗАЕТ КЛАСС РАВ АШЛАГ ИДЕТ ПО ТРОПИНКЕ. ЗА НИМ, ЗАТАИВ ДЫХАНИЕ, ИДУТ ЕГО УЧЕНИКИ [56]. ОНИ ОЗИРАЮТСЯ ПО СТОРОНАМ.

– Все это внутри вас, – слышат они близкий голос учителя.

БЕСКРАЙНИЕ ВИНОГРАДНИКИ УХОДЯТ К ГОРИЗОНТУ. ГРОЗДЬЯ ВИНОГРАДА НАЛИТЫ СОЛНЦЕМ. ВПЕРЕДИ ЗА ЛЕСОМ СТОЯТ ХРУСТАЛЬНЫЕ ГОРЫ. С ГОР БЕГУТ РЕКИ В ЧИСТОЕ ОЗЕРО. ПОКОЙ И ТИШИНА ВОКРУГ.

Голос рава Ашлага (теплый, отеческий). Держитесь!.. Ни тени мысли о себе. Вы все готовы отдать друг другу.

РАВ АШЛАГ ИДЕТ ВПЕРЕДИ НИХ НА ШАГ.

– Только не о себе!.. Только не о себе! – повторяет он. – Ни одной мысли о себе.

ОНИ ОСТАНАВЛИВАЮТСЯ, ЗАМИРАЯ ОТ ВОСТОРГА. ВОЛШЕБНЫЙ МИР ВОКРУГ. МОШЕ НАКЛОНЯЕТСЯ К ЦВЕТКУ.

Голос рава Ашлага. Не-ет!

	МОШЕ ИСПУГАННО ВЫПРЯМЛЯЕТСЯ, ДЕЛАЕТ ШАГ ВПЕРЕД И СТАЛКИВАЕТСЯ С НЕВИДИМОЙ СТЕНОЙ. ВСЕ ДЕЛАЮТ ШАГ ВСЛЕД ЗА НИМ И ТОЖЕ БЬЮТСЯ ОБ НЕЕ.
	ОНИ ВИДЯТ, КАК РАВ АШЛАГ УДАЛЯЕТСЯ ПО ТРОПИНКЕ К ДЕРЕВЬЯМ.
	ОНИ БЬЮТСЯ ОБ ЭТУ НЕВИДИМУЮ СТЕНУ.
	РАВ АШЛАГ УДАЛЯЕТСЯ.
	ОНИ КРИЧАТ, ОНИ КУЛАКАМИ ПЫТАЮТСЯ ПРОБИТЬ ЕЕ… И РАЗБИВАЮТ КУЛАКИ В КРОВЬ. ОНИ ПРЫГАЮТ НА СТЕНУ И РАЗМАЗЫВАЮТ КРОВЬ ПО НЕЙ. ОНИ КРИЧАТ, И КРИК ИХ НЕ СЛЫШЕН.
	РАВ АШЛАГ УДАЛЯЕТСЯ. ОН УЖЕ ВХОДИТ В ЛЕС.
	МОШЕ ХВАТАЕТ КАМЕНЬ И НАЧИНАЕТ БИТЬ ИМ О НЕВИДИМУЮ СТЕНУ. КАМЕНЬ РАССЫПАЕТСЯ, И ОСТРЫЕ ОСКОЛКИ ВПИВАЮТСЯ В ИХ ЛИЦА. • ВОЗВРАЩАЕТСЯ ИЕРУСАЛИМ. КЛАСС. РАВ АШЛАГ СИДИТ НА СВОЕМ МЕСТЕ. МОШЕ ОГЛЯДЫВАЕТ ВСЕХ.

Моше. Это… было?!

Хаим (запинаясь). Я никогда в жизни такого не чувствовал!..

Моше. Это было?.. (Смотрит на свои руки, на лица товарищей, переводит взгляд на рава Ашлага.) Мы не прошли?..

Рав Ашлаг. Вы не можете пройти.

Моше. Значит, это было!

Рав Ашлаг. Вы увидели себя. Такими, какие вы есть.

Моше. Ты уходил от нас!..

Рав Ашлаг. Я не мог вам помочь.

Моше. Ты специально это сделал!

Рав Ашлаг. Там ничего не делается специально.

Моше. Мы звали тебя, а ты уходил от нас!

Рав Ашлаг. Там – или ты проходишь, или нет.

Моше. Но почему, почему, почему мы не прошли?!

Рав Ашлаг. Вы не поняли?

Моше. Не-е-ет!

Хаим. Мы очень старались. Это был такой великий… такой… вели-и-икий мир. Мы очень старались.

Моше. Когда мы захлебывались в крови, звали тебя, ты уходил, но ты ведь слышал нас?! Слышал?!

Рав Ашлаг. Слышал.

Моше. И уходил!

Рав Ашлаг. Это вы уходили от меня!

МОШЕ СТОНЕТ В БЕССИЛИИ.

Барух. Что нам делать?

Рав Ашлаг (выговаривая каждое слово). Победить Фараона.

Барух. Как?!

Рав Ашлаг. Понять, что победить его невозможно.

ТИШИНА. ВСЕ СМОТРЯТ НА РАВА АШЛАГА.

Рав Ашлаг. Только тот, у кого разбито сердце, приходит к молитве. И проходит.

	ШИМОН НАЧИНАЕТ ПЛАКАТЬ. МОШЕ ВСТАЕТ И ОТХОДИТ К ОКНУ. ОН СТОИТ СПИНОЙ КО ВСЕМ. ПЛЕЧИ ЕГО НАЧИНАЮТ ВЗДРАГИВАТЬ. • И ВДРУГ СНОВА ВСПЫШКА. И СНОВА – ПРЕКРАСНАЯ СТРАНА. ТРОПИНКА ВЬЕТСЯ МЕЖ ЗЕЛЕНЫХ ЛУГОВ. РАВ АШЛАГ ИДЕТ ПО ТРОПИНКЕ.
	ВПЕРЕДИ ОТКРЫВАЕТСЯ ВЗОРУ БЕЛЫЙ ГОРОД [57]. ОТТУДА СЛЫШИТСЯ ДЕТСКИЙ СМЕХ, МЯГКИЕ ГОЛОСА, ПРОЗРАЧНАЯ МУЗЫКА. А ЗА СПИНОЙ – ВОЙ… РАВ АШЛАГ ОСТАНАВЛИВАЕТСЯ. И СЛЫШИТ СВОЙ ЖЕ ГОЛОС.

Голос. Не оборачивайся! Иди.

ОН СТОИТ. ВПЕРЕДИ БЕЛЫЙ ГОРОД, ПОЗАДИ ВСЕ В КРОВИ БЬЮТСЯ О НЕВИДИМУЮ СТЕНУ ЕГО УЧЕНИКИ. ИЗ КУСТОВ ПОЯВЛЯЕТСЯ ГОЛОВА ОЛЕНЯ.

Рав Ашлаг слышит свой же голос. Не оборачивайся!

ОЛЕНЬ ВЫХОДИТ И ИДЕТ НАВСТРЕЧУ К РАВУ АШЛАГУ.

– Ты поставил такие преграды… – говорит Рав Ашлаг. – Им не пробиться.

	А ТАМ, ВДАЛЕКЕ, КРИЧАТ, БЬЮТСЯ ЕГО УЧЕНИКИ.
	ОЛЕНЬ ПРОХОДИТ МИМО РАВА АШЛАГА, ПОВОРАЧИВАЯ К НЕМУ ГОЛОВУ.

Голос. Оставь их.

Рав Ашлаг. Не могу.

ПТИЦА САДИТСЯ НА ВЕТКУ НАД ГОЛОВОЙ РАВА.

Голос. Оставь их.

Рав Ашлаг. Но для чего тогда я?..

БАБОЧКА ПРОЛЕТАЕТ МИМО.

Голос. Ты хочешь, чтобы они прошли?!

Рав Ашлаг. Для них Ты создал этот мир. Разве не так?

Голос. Оборачивайся! И смотри!

РАВ АШЛАГ ОБОРАЧИВАЕТСЯ. ОН ВИДИТ: СЛОВНО ИСЧЕЗАЕТ СТЕНА… ПЕРВЫМ ВНУТРЬ ПРОВАЛИВАЕТСЯ ШИМОН. ОН ПАДАЕТ НА ЗЕМЛЮ, ПОДНИМАЕТ ГОЛОВУ, ВСКАКИВАЕТ. ЗА НИМ ПРОРЫВАЮТСЯ БАРУХ… ХАИМ… МОШЕ…

Рав Ашлаг (шепчет). Осторожно, ребята. Ни мысли о себе. Один поддерживает другого.

• НА МГНОВЕНИЕ ВОЗВРАЩАЕТСЯ ИЕРУСАЛИМ. КЛАСС. ШИМОН, СОСРЕДОТОЧЕННО СКЛОНЕННЫЙ НАД КНИГОЙ.

Шимон (бормочет). Ни мысли о себе, нет… мы – одно целое [58].

Барух. Ни мысли о себе.

Хаим. Ни мысли.

• ВСПЫШКА. ОНИ ВСТАЮТ С ЗЕМЛИ. ОГЛЯДЫВАЮТСЯ. ДЕЛАЮТ ПЕРВЫЕ ШАГИ.

Рав Ашлаг. Я могу приблизиться к ним?..

РАВ АШЛАГ ВИДИТ, КАК ЦВЕТОК КИВАЕТ ЕМУ ГОЛУБЫМИ ЛЕПЕСТКАМИ.

И он слышит свой голос. Подожди. Смотри!

	И ВДРУГ РАВ АШЛАГ ВИДИТ: ВСПЫХИВАЕТ, КАК ФАКЕЛ, МОШЕ, НЕ УСПЕВАЕТ И КРИКНУТЬ, ОГОНЬ СЖИГАЕТ ЕГО МГНОВЕННО. ХАИМ ДЕЛАЕТ ШАГ НАЗАД И ВОСПЛАМЕНЯЕТСЯ САМ. ПОВОРАЧИВАЮТСЯ ШИМОН И БАРУХ, НО НЕ УСПЕВАЮТ СДВИНУТЬСЯ С МЕСТА – ИСЧЕЗАЮТ В ОГНЕ.
	НА ЗЕМЛЕ, ТАМ, ГДЕ ОНИ СТОЯЛИ, ОСТАЮТСЯ ТОЛЬКО ЧЕТЫРЕ КУЧКИ ПЕПЛА. • И ТУТ ЖЕ ВОЗВРАЩАЕТСЯ ИЕРУСАЛИМ. КЛАСС. УЧЕНИКИ СИДЯТ ПОРАЖЕННЫЕ, НЕ В СИЛАХ ПОШЕВЕЛИТЬСЯ. РАВ АШЛАГ ЗАКРЫВАЕТ ГЛАЗА РУКОЙ.

Шимон. Мы не пройдем?..

Барух. Помоги нам… отец.

	• ВСПЫШКА. РАВ АШЛАГ СТОИТ НА ТРОПИНКЕ. ВОКРУГ ЛУГ, УСЕЯННЫЙ ЦВЕТАМИ, ЗА НИМ – БЕЛЫЙ ГОРОД. ВЕТЕР СМЕТАЕТ ПЕПЕЛ С ЗЕМЛИ, ВЕТЕР НАКЛОНЯЕТ ТРАВУ, СЛОВНО ГЛАДЯ ЕЕ. ОНА КОЛЫШЕТСЯ, КАК ВОЛНЫ.
	РАВ АШЛАГ СЛЫШИТ СВОЙ ГОЛОС.

– Видел?..

Рав Ашлаг. Да.

Голос. И по-прежнему хочешь?

Рав Ашлаг (глядя на эти волны). Но ведь мир Твой для них… Так дай мне возможность чуть приоткрыть им… совсем немного… сделать первый шаг.

ВЕТЕР СТИХАЕТ.

Голос. Хорошо. Пробуй.

Рав Ашлаг. Ты разрешаешь мне?!

– Да.

• ИЕРУСАЛИМ. КЛАСС. РАВ АШЛАГ ВСТАЕТ И ИДЕТ К ДВЕРИ. ОН ВЫХОДИТ ИЗ КЛАССА. • И ТУТ ЖЕ ВОЗНИКАЮТ ДОКУМЕНТАЛЬНЫЕ КАДРЫ МИРОВОЙ ХРОНИКИ. 1926 ГОД. КУРОРТЫ ШВЕЙЦАРИИ, ДЕМОНСТРАЦИЯ МОД В ПАРИЖЕ. ВОЕННЫЕ ПАРАДЫ В СОВЕТСКОЙ РОССИИ. ПЬЯНЫЕ ДРАКИ НА УЛИЦАХ МЮНХЕНА. РАДОСТЬ УЧЕНЫХ, ОТКРЫВШИХ ПЛАНЕТУ «КОМАС СОЛА». ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ПЕРЕВОРОТ В ПОЛЬШЕ. К ВЛАСТИ ПРИХОДИТ ЮЗЕФ ПИЛСУДСКИЙ. • ВСЕ ЭТИ КАДРЫ ПЕРЕХОДЯТ В ИЕРУСАЛИМСКУЮ НОЧЬ. СВЕТИТСЯ ОКНО В ДОМЕ РАВА АШЛАГА. ВИДНО, КАК ОН РАСХАЖИВАЕТ ПО КОМНАТЕ. ПОТОМ САДИТСЯ ЗА СТОЛ И ПИШЕТ. • И СНОВА ДОКУМЕНТАЛЬНАЯ ХРОНИКА – ТАНЦЕВАЛЬНЫЕ МАРАФОНЫ В АМЕРИКЕ. ОТКРЫТИЕ НОВЫХ РЕСТОРАНОВ. «ГУЛЯЮТ» ГОЛЛИВУДСКИЕ ЗВЕЗДЫ. ВИЗЖИТ ПУБЛИКА, ВСТРЕЧАЯ РУДОЛЬФО ВАЛЕНТИНО. БЕЗЖАЛОСТНО ОТСТРЕЛИВАЮТ СЛОНОВ В АФРИКЕ. ЗИГМУНД ФРЕЙД НАЧИНАЕТ СВОИ ОПЫТЫ. БОКСЕРЫ НА РИНГЕ НАНОСЯТ УДАРЫ ДРУГ ДРУГУ ПОД ВИЗГ ТОЛПЫ. ГИТЛЕР ПЬЕТ С ТОВАРИЩАМИ. МУССОЛИНИ ПОБЕЖДАЕТ В ИТАЛИИ. • ИЕРУСАЛИМ. КОМНАТА РАВА АШЛАГА. НОЧЬ. РУКА ЕГО ПОДНОСИТ РУКОПИСЬ К ОГНЮ ЛАМПЫ. РУКОПИСЬ ГОРИТ, ОГОНЬ СЪЕДАЕТ БУКВЫ И ОТРАЖАЕТСЯ В ЗРАЧКАХ РАВА АШЛАГА.

Вскрик Баруха. Отец, что ты делаешь?!

Голос рава Ашлага. Плохо. Никто этого не поймет…

	• ДОМ РАВА АШЛАГА. СТОЛОВАЯ. ГРУБЫЙ СТОЛ, ВО ГЛАВЕ КОТОРОГО СИДИТ РАВ АШЛАГ. РЯДОМ РИВКА, БЕРЕМЕННАЯ ЕЩЕ ОДНИМ РЕБЕНКОМ. ВОКРУГ СТОЛА В МОЛЧАНИИ ЕДЯТ СЕМЕРО ДЕТЕЙ. У КАЖДОГО ПО ОДНОЙ КАРТОШКЕ, КУСОЧЕК ХЛЕБА И ПОЛ ЛУКОВИЦЫ. РИВКА ПЕРЕКЛАДЫВАЕТ СВОЮ КАРТОШКУ ТРЕХЛЕТНЕЙ ДОЧЕРИ. ТА ЖАДНО ЕСТ.
	НЕОЖИДАННО РАВ АШЛАГ ВСТАЕТ И ПОДХОДИТ К ОКНУ.
	ВНИЗУ, НАПРОТИВ ДОМА, ОН ВИДИТ ЧЕЛОВЕКА, ПРИСТАЛЬНО СМОТРЯЩЕГО НА НЕГО. ОДЕТ ЧЕЛОВЕК В ОЧЕНЬ ПРИЛИЧНЫЙ ДВУБОРТНЫЙ КОСТЮМ, ЗДЕСЬ ТАК НЕ ОДЕВАЮТСЯ. ЧЕЛОВЕК ДЕЛАЕТ ЕМУ ЗНАК РУКОЙ. РАВ АШЛАГ ОТКРЫВАЕТ ОКНО.

Человек. Не узнаете меня, учитель?

Рав Ашлаг (вглядывается в него). Арон?..

Арон (улыбается). Я. Впустите?..

Рав Ашлаг. На тебе дорогой костюм, Арон.

Арон. Я разбогател и приехал к Вам просить прощения.

Рав Ашлаг. Поднимайся.

КОМНАТА. РАВ АШЛАГ И АРОН СИДЯТ ЗА СТОЛОМ. ЛИЦО У АРОНА БЛЕДНОЕ, С ЧУТЬ ЖЕЛТОВАТЫМ ОТТЕНКОМ, СИНЯКИ ПОД ГЛАЗАМИ. РИВКА СТОИТ В СТОРОНЕ.

Арон. Вы уехали, а я проклинал себя за то, что струсил. Постоянно не покидало меня чувство, что я предал Вас. Как я рыдал ночами, если бы Вы только знали!.. Наконец, я решил все бросить и ехать сюда, за Вами, умолять, чтобы вы простили меня, и остаться навсегда с Вами. Вот тогда-то и случилось все это. Я получил наследство. Я знал, что это произойдет, но не думал, что так быстро. В Англии умер брат мамы и оставил все мне. Я переехал в Англию – это было одно из его условий. И вдруг я понял, какую огромную миссию возложил на меня Творец. Я понял, что все мои решения были правильны. Это были не мои решения! (Пауза.) И вот, я приехал.

Рав Ашлаг. Зачем?

Арон. У вас нет средств на то, чтобы издавать свои книги (смотрит на Ривку). Говорят, что и на жизнь…

Рав Ашлаг (перебивает его). Человек должен довольствоваться необходимым.

Арон. Сколько денег Вам необходимо?

Рав Ашлаг. Чтобы хватило на скромную еду для всех, на чернила и бумагу.

Арон. Сколько это?

Ривка. Нам надо немного. Он давно уже пишет на клочках бумаги, и дети давно уже не ели досыта.

АРОН ВЫТАСКИВАЕТ ИЗ БОКОВОГО КАРМАНА ПИДЖАКА ПАЧКУ ДЕНЕГ И КЛАДЕТ ИХ НА СТОЛ.

Арон. Я хочу, чтобы Вы написали такую книгу, чтобы всем людям стало понятно, даже таким идиотам, как я. Это возможно?..

Рав Ашлаг. Я должен попытаться.

Арон. Я оставляю Вам деньги на жизнь и на книгу. Вот они (подвигает деньги ближе к раву).

Рав Ашлаг. У тебя есть дом в Лондоне?

Арон. Большой трехэтажный дом. (Достает из кармана пузырек с таблетками, берет одну.)

Рав Ашлаг. Я буду писать у тебя.

Арон (удивленно глядя на Ривку, на рава). Я не думал, что это возможно. Это огромная честь.

Рав Ашлаг. Все эти деньги я оставлю семье.

Ривка (торопливо). Но тут слишком много денег.

Арон. Глупости! Я оставлю больше. Но-о-о… (смотрит на Ривку) ваша жена беременна

РАВ АШЛАГ ПЕРЕВОДИТ ВЗГЛЯД НА РИВКУ.

Ривка (ему). Не волнуйся. Я справлюсь.

Рав Ашлаг. Мне надо уехать.

Ривка. Ты сможешь писать там в тишине.

Рав Ашлаг. Мне нужна тишина.

Ривка. Ты едешь, едешь. А мы здесь будем молиться за тебя.

• ЯФФСКИЙ ПОРТ. БЕЛЫЙ КОРАБЛЬ ГОТОВИТСЯ К ОТПЛЫТИЮ. У ТРАПА СТОЯТ РАВ АШЛАГ И ЕГО УЧЕНИКИ. ОБЪЯВЛЯЮТ ПОСАДКУ. РАВ АШЛАГ ОБНИМАЕТСЯ СО ВСЕМИ. ОБНИМАЕТ БАРУХА, ШЕПЧЕТ:

– Я жду писем.

ОБНИМАЕТ ХАИМА, МОШЕ, ШИМОНА.

Шимон. Ты специально уезжаешь. Ты ведь мог бы писать и здесь.

РАВ АШЛАГ ПОВОРАЧИВАЕТСЯ И НАЧИНАЕТ ПОДНИМАТЬСЯ ПО ТРАПУ.

Шимон. Нам будет очень трудно без тебя.

РАВ АШЛАГ ПОДНИМАЕТСЯ, НЕ ОБОРАЧИВАЯСЬ.

Шимон. Невозможно трудно!

Моше (перебивает его). Отпусти рава! Прекращай ныть! (В спину учителю.) Не волнуйтесь, рав, мы справимся!

	• РАВ АШЛАГ УЖЕ ПОДНЯЛСЯ НА ПАЛУБУ. ОН СТОИТ РЯДОМ С АРОНОМ ВОЗЛЕ ПОРУЧНЕЙ. КОРАБЛЬ ОТПЛЫВАЕТ.
	ШИМОН ПОВОРАЧИВАЕТСЯ И ПЕРВЫМ ИДЕТ ПРОЧЬ.
	КОРАБЛЬ РАСКАЧИВАЕТСЯ НА ВОЛНАХ. УКУТАВШИСЬ В ОДЕЯЛО, НА ПАЛУБЕ СИДИТ РАВ АШЛАГ. • КАДРЫ ДОКУМЕНТАЛЬНОЙ ХРОНИКИ. АНГЛИЯ 1926 ГОДА. АНГЛИЯ ХОРОША. АНГЛИЯ ПРОЦВЕТАЕТ. ПРАВИТЕЛЬСТВЕННАЯ ХРОНИКА: ЧЕСТВОВАНИЯ КОРОЛЕВЫ АНГЛИИ, БЫВШИЙ ПРЕМЬЕР-МИНИСТР ЛЛОЙД ДЖОРДЖ ВСТРЕЧАЕТСЯ С ЧЕРЧИЛЕМ, ОНИ КОРМЯТ ЧАЕК С РУКИ НА БЕРЕГУ МОРЯ. РОЖДЕНИЕ БУДУЩЕЙ КОРОЛЕВЫ АНГЛИИ ЕЛИЗАВЕТЫ ВТОРОЙ. ПРОЕЗД ПО ЛОНДОНУ НА ОТКРЫТОМ АВТОМОБИЛЕ. • ТРЕХЭТАЖНЫЙ ДОМ НА ОДНОЙ ИЗ ТИХИХ УЛИЦ ЛОНДОНА. ОКНО ВТОРОГО ЭТАЖА ОТКРЫТО. • КОМНАТА РАВА АШЛАГА. ОН, СКЛОНЕННЫЙ НАД СТОЛОМ. КУЧА ОКУРКОВ ДЫМИТСЯ В ПЕПЕЛЬНИЦЕ. ОН БЫСТРО ПИШЕТ.
	ЗА СПИНОЙ РАВА АШЛАГА ОТКРЫВАЕТСЯ И ЗАКРЫВАЕТСЯ ДВЕРЬ. ТИХО ВХОДИТ АРОН И САДИТСЯ ТУТ ЖЕ У ДВЕРИ НА СТУЛ. РАВ АШЛАГ НЕ СЛЫШИТ, КАК ОН ВОШЕЛ, ПРОДОЛЖАЕТ ПИСАТЬ. АРОН ГЛОТАЕТ ТАБЛЕТКУ. ТИХО ПОКАШЛИВАЕТ.

Арон. Вы не ложились спать?

Рав Ашлаг (возбужденно). Мне кажется, что я нашел нужный тон. Зоар ведь прост, если читаешь его, понимая, что все это о тебе. Я нашел, как объяснить это.

У АРОНА В РУКАХ ЛИСТЫ БУМАГИ, ИСПИСАННЫЕ РУКОЙ РАВА АШЛАГА.

Арон. Я прочитал.

Рав Ашлаг. Ты понял?..

Арон. Нет. (Торопливо.) Ну, может быть, это потому что я такой непонимающий, я и в школе был тупым.

РАВ АШЛАГ ВСТАЕТ, РЕЗКО ДВИГАЯ СТУЛОМ.

Рав Ашлаг (раздраженно). Я не знаю, как объяснить это проще.

Арон. Вы не волнуйтесь, это придет! Это понятно, что написать для нас, тупых, которым ничего не надо, кроме их жизни, написать, чтобы было просто… (ищет слова) это непросто.

Рав Ашлаг (снова проговаривает написанное). «Творец видит не наши тела, а Одну общую душу. Она – соединение всех наших душ. Они склеены любовью. И подчиняются только одной мысли. Мысли Творца».

Арон. Какая это одна мысль?!

Рав Ашлаг. Любовь, нет ничего, кроме этого. Полная, абсолютная отдача.

Арон. Где она, эта любовь?!

Рав Ашлаг. Она пронизывает все.

Арон (вдруг раздраженно). Ну где, где?! Покажите Вы мне ее, дайте ее ощутить, ну хоть немножко! (Останавливается вдруг, пауза.) Извините.

Рав Ашлаг (разводит руками). Я пытаюсь, чтобы поняли.

Арон (показывает на листы у себя в руке). Я дал это прочитать своему другу, известному тут издателю, тоже еврею.

Рав Ашлаг. Я не могу написать проще.

Арон. Он остановился на пятой строчке и начал смеяться над всем, что здесь написано.

Рав Ашлаг. Не ясно?

Арон. Нет. Ясно, что все мы эгоисты и нет у нас этой одной простой мысли, какая есть у Творца. Любить! Никого мы не любим, только себя. (Он переводит взгляд на окно.) Но почему Его любовь порождает столько страданий и крови?! (Пауза.) Так больно… и так не хочется умирать.

	РАВ АШЛАГ ПОВОРАЧИВАЕТСЯ К СТОЛУ, УЖЕ НЕ ОБРАЩАЯ ВНИМАНИЯ НА АРОНА.
	ЗА АРОНОМ ТИХО ЗАКРЫВАЕТСЯ ДВЕРЬ.
	А РАВ АШЛАГ ЗАПИСЫВАЕТ:

«…страдает наше тело. Оно создано умереть и быть погребенным. Тело – это желание жить для себя. Жизнь ради себя изнуряет».

ОН НА МГНОВЕНИЕ ПОДНИМАЕТ ГОЛОВУ. АРОНА НЕТ. А ЕМУ ТАК ХОЧЕТСЯ ПОДЕЛИТЬСЯ С НИМ НАПИСАННЫМ. ОН БЫСТРО ПИШЕТ:

«…только тогда исчезнут все тревоги и все вредное в мире, когда мы захотим отдавать другим».

ИЗ ОКНА ДУЕТ ТЕПЛЫЙ ВЕТЕР. ЭТО ТАК НЕПРИВЫЧНО ДЛЯ ЛОНДОНА. И ДАЖЕ ЗВЕЗДЫ ВИДНЫ, А ЗНАЧИТ, НЕТ ТУЧ. РАВ АШЛАГ ВСТАЕТ И ВЫХОДИТ ИЗ ДОМА. • НОЧЬ. ЛОНДОН. ПУСТЫННЫЕ УЛИЦЫ. РАВ АШЛАГ ИДЕТ ПО НОЧНОМУ ГОРОДУ. ВДРУГ СЛЫШИТСЯ ГОЛОС ЕГО СЫНА БАРУХА. ЗВУЧАТ ПЕРВЫЕ СТРОЧКИ ЕГО ПИСЬМА К ОТЦУ.

Голос Баруха. Как только ты уехал, сломались мы. Внешне бодримся, внутренне назревает взрыв, я чувствую. И некому направить нас, некому остановить это безумие. Опускаются руки. Уходят силы.

• ЛОНДОН. КОМНАТА РАВА АШЛАГА. ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО ЛЕЖИТ НА СТОЛЕ. ВЕТЕР ИЗ ФОРТОЧКИ КОЛЫШЕТ ЛИСТЫ. ЯСНО ПРОЧИТЫВАЮТСЯ СТРОЧКИ ПИСЬМА. СЛЫШИТСЯ ГОЛОС БАРУХА.

Голос Баруха. Мы не можем без тебя. Отец, что делать?!

РАВ АШЛАГ БЕРЕТ РУЧКУ. ПЕРО ОКУНАЕТСЯ В ЧЕРНИЛА. ОН ПИШЕТ И ПРОГОВАРИВАЕТ НАПИСАННОЕ.

Голос рава Ашлага. Любимые мои братья, я знаю, вы измучены, полны сомнений и страха… и это хорошо! Отчаяние – начало подъема. Снова и снова, падая и поднимаясь, пытайтесь увидеть за своими жалкими телами искры любви, которые живут в каждом из вас, постоянно помните, что если не соединитесь – погибнете.

РУКА РАВА АШЛАГА ЗАМИРАЕТ. МГНОВЕНИЕ… И ОН ДОПИСЫВАЕТ:

«И вы увидите, что у вас нет никаких сил соединиться!..»

И СНОВА ПАУЗА. СНОВА ВЗГЛЯД РАВА АШЛАГА БЛУЖДАЕТ НАД ПИСЬМОМ. И СНОВА ОН ПИШЕТ:

«Вы хотели соединиться. Творец вознаградил вас ненавистью. Вы думали, что способны возлюбить друг друга, но оказалось, что ни на что вы не способны!..»

• ИЕРУСАЛИМ. КЛАСС. БАРУХ ЧИТАЕТ ПИСЬМО.

Барух. Вы подошли к горе Синай [59]. Гора ненависти внутри каждого из вас.

ШИМОН КАЧАЕТ ГОЛОВОЙ.

Барух (читает). Как же подняться над ней?! Откуда взять силы?!

ХАИМ НАПРЯЖЕННО СЛУШАЕТ. МОШЕ ЕЛЕ ЗАМЕТНО УХМЫЛЯЕТСЯ.

Барух (читает, у него дрожит голос). «Вы спрашиваете, откуда вам взять силы?! Только от Творца. Это Он раскрыл вам истину о вас. И Он ждет, что вы обратитесь к Нему. Так сделайте же это! Требуйте, чтобы Он дал вам силу возлюбить друг друга. Как?..»

Шимон (шепчет). Как?! Как это сделать?!

Барух (заканчивает чтение). «У вас есть Зоар. Впустите Зоар в себя».

	• ЛОНДОН. НОЧЬ. РАВ АШЛАГ ПИШЕТ, НЕ ОСТАНАВЛИВАЯСЬ. ИЗ-ПОД ПЕРА РОЖДАЮТСЯ АККУРАТНЫЕ СТОЛБИКИ СТРОЧЕК. ОН ПИШЕТ БЕЗ ПОМАРОК. ЗАКАНЧИВАЕТ ЛИСТ, ОТКЛАДЫВАЕТ НА КРАЙ СТОЛА. ЗДЕСЬ УЖЕ СКОПИЛАСЬ ПРИЛИЧНАЯ СТОПКА ИСПИСАННЫХ ЛИСТОВ.
	ОКНО ОТКРЫТО. НОЧЬ ТЕПЛАЯ И ТИХАЯ. НО ВДРУГ ДО РАВА АШЛАГА ДОНОСИТСЯ СТРАННЫЙ ЗВУК, ПОХОЖИЙ НА СТОН.
	РАВ ПОДНИМАЕТ ГОЛОВУ, ВСТАЕТ И ПОДХОДИТ К ОКНУ. СТОН ДОНОСИТСЯ ОТКУДА-ТО СНИЗУ. ОН ВСЕ СИЛЬНЕЕ И СИЛЬНЕЕ, И ВОТ ОН УЖЕ ПЕРЕХОДИТ В КРИК. РАВ АШЛАГ ПЕРЕГИБАЕТСЯ ЧЕРЕЗ ПОДОКОННИК И СМОТРИТ ВНИЗ. ОН ВИДИТ ОТКРЫТОЕ ОКНО ПЕРВОГО ЭТАЖА И НЕЯРКИЙ СВЕТ, ИСХОДЯЩИЙ ИЗ КОМНАТЫ. ОН СПУСКАЕТСЯ ПО ДЕРЕВЯННОЙ ЛЕСТНИЦЕ НА ПЕРВЫЙ ЭТАЖ. • ПРИБЛИЖАЕТСЯ ДВЕРЬ КОМНАТЫ АРОНА. ИЗ-ПОД ДВЕРИ СТЕЛЕТСЯ ПО ПОЛУ УЗКАЯ ПОЛОСКА СВЕТА. РАВ АШЛАГ ОТКРЫВАЕТ ДВЕРЬ.
	ОН ВИДИТ АРОНА, ЛЕЖАЩЕГО ПОСРЕДИ КОМНАТЫ. ЕГО МЕРТВЕННО БЛЕДНОЕ ЛИЦО ИСКАЖЕНО ОТ БОЛИ. РАВ АШЛАГ СКЛОНЯЕТСЯ ПЕРЕД НИМ НА КОЛЕНИ. АРОН ЧТО-ТО ШЕПЧЕТ, НО СЛЫШЕН ТОЛЬКО СТОН.
	ТОГДА РАВ АШЛАГ НАСИЛЬНО ПЕРЕВОРАЧИВАЕТ ЕГО НА СПИНУ, РАССТЕГИВАЕТ ЕГО РУБАШКУ И КЛАДЕТ РУКУ ЕМУ НА ЖИВОТ. ОН СМОТРИТ В ГЛАЗА АРОНУ. ВДРУГ ТЕЛО АРОНА ВСТРЯХИВАЕТСЯ, КАК ОТ ЭЛЕКТРОШОКА, И РАСПРЯМЛЯЕТСЯ НА ПОЛУ. АРОН СМОТРИТ В ГЛАЗА РАВА АШЛАГА.

Рав Ашлаг. Как часто у тебя эти приступы?

Арон (слабым голосом). Такие… раз в два месяца… Когда таблетки не помогают. Было… раз в полгода, а сейчас… все чаще и чаще…

Рав Ашлаг. Диагноз?

Арон. Рак печени.

Рав Ашлаг. Как давно?

Арон. Началось еще в Польше… наверное.

Рав Ашлаг. Ты надеялся, что я вылечу тебя?

Арон (долго молчит). Я очень устал. Я перепробовал все. (Смотрит в глаза раву.) Я надеялся.

Рав Ашлаг. Тебе нужен врач, а не я.

АРОН С ТРУДОМ САДИТСЯ НА ПОЛУ.

Арон. Они дают мне год жизни, максимум… Неужели ничего нельзя сделать?!

Рав Ашлаг. Каббала не занимается лечением тел.

АРОН С ТРУДОМ ПРИПОДНИМАЕТСЯ И ОСТАЕТСЯ СИДЕТЬ НА ПОЛУ, НЕ В СИЛАХ ВСТАТЬ.

Арон (смотрит на рава Ашлага). Я готов на все, только бы прекратились эти боли! (Глаза его наполняются слезами.) Не может быть, чтобы не было какого-нибудь заклинания! Молитвы! Амулета! Чего-нибудь!?

Рав Ашлаг (жестко). Нет. Ничего этого нет.

Арон (морщась, через боль). Но вы же сами говорили, что каббала – это путь к счастью! Вылечите меня, и я все отдам.

Рав Ашлаг. Если бы можно было прочитать строчку из Зоар и стать здоровым, все бы ринулись в каббалу. Но нет. Каббала лечит душу, а не тело. Она для тех, кто спрашивает – для чего я живу? А не для тех, чей вопрос – как вылечиться от рака.

АРОН С ТРУДОМ ВСТАЕТ.

Рав Ашлаг. Иди, ложись. Ты сегодня будешь крепко спать.

	• УТРО В ЛОНДОНЕ. ДОКУМЕНТАЛЬНАЯ ХРОНИКА. БЬЮТ ЧАСЫ НА БАШНЕ. ЛЮДИ ИДУТ НА РАБОТУ. ИМИ ЗАБИТЫ УЛИЦЫ, ДВУХЭТАЖНЫЕ АВТОБУСЫ, ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНЫЕ СТАНЦИИ. В ЦЕНТРЕ ПЕРЕКРЕСТКОВ ВРАЩАЮТСЯ ПОЛИЦЕЙСКИЕ-РЕГУЛИРОВЩИКИ В ВЫСОКИХ ПОЛИЦЕЙСКИХ ШАПКАХ. СЛЫШНЫ ГУДКИ АВТОМОБИЛЕЙ. НАЧИНАЕТСЯ НОВЫЙ РАБОЧИЙ ДЕНЬ.
	ВНЕШНИЙ ФАСАД ДОМА АРОНА. • ВНУТРИ ДОМА. СЛУЖАНКА ОСТОРОЖНО СТАВИТ ПОДНОС С ЕДОЙ ПЕРЕД ЗАКРЫТОЙ ДВЕРЬЮ КОМНАТЫ РАВА АШЛАГА. И ЗАБИРАЕТ ДРУГОЙ ПОДНОС, НЕТРОНУТЫЙ И СТОЯЩИЙ ТУТ ЖЕ. ОНА ПРИСЛУШИВАЕТСЯ.
	ЗА ДВЕРЬЮ СЛЫШАТСЯ РАЗМЕРЕННЫЕ ШАГИ. • КОМНАТА. НА СТОЛЕ ЛЕЖАТ РУКОПИСИ. РАВ АШЛАГ, ОПУСТИВ ГОЛОВУ, ВЫШАГИВАЕТ ВОКРУГ СТОЛА. ОСТАНАВЛИВАЕТСЯ, УПИРАЕТСЯ ЛИЦОМ В СТЕНУ И ТАК СТОИТ. СТОИТ ДОЛГО. • ВСПЫШКА! ОН ИДЕТ ПО ТРОПИНКЕ. ЧИСТЫЙ, ГОЛУБОЙ ПРОСТОР ВОКРУГ. ЛУГА, УСЕЯННЫЕ ЦВЕТАМИ, – СПРАВА ОТ НЕГО. ДЕРЕВЬЯ, ПРИГЛАШАЮЩИЕ В ТЕНЬ, – СЛЕВА. БЕЛЫЙ ГОРОД, СТОЯЩИЙ НА ВОЗВЫШЕНИИ, – ВПЕРЕДИ.
	И ВДРУГ ОТКУДА-ТО ИЗ ГЛУБИНЫ ГОЛУБОГО ПРОСТОРА ДОНОСИТСЯ ДО НЕГО МЕЛОДИЯ, ПРОЗРАЧНАЯ, КАК ВОДА. ОНА КАК БЫ ТОЛЬКО КАСАЕТСЯ ЕГО. • КОМНАТА. РАВ АШЛАГ ОТТАЛКИВАЕТСЯ ОТ СТЕНЫ. ПРИСЛУШИВАЕТСЯ. МЕЛОДИЯ НЕ СЛЫШНА. • ИЕРУСАЛИМ. НОЧЬ. МОШЕ И ХАИМ ИДУТ ПО НОЧНОМУ ГОРОДУ. НАВСТРЕЧУ ИЗ ТЕМНОТЫ ВЫПЛЫВАЕТ АНГЛИЙСКИЙ ПАТРУЛЬ, ПРИВЕТСТВУЕТ ИХ ВЗМАХОМ РУКИ. ОНИ ИДУТ ДАЛЬШЕ. ПЕРЕСЕКАЮТ ДОРОГУ ДВЕ ТЕНИ. ОСТАНАВЛИВАЮТСЯ НА МГНОВЕНИЕ, СЛЫШНО, КАК КЛАЦАЕТ ЗАТВОР РУЖЬЯ… И СНОВА ИСЧЕЗАЮТ В ТЕМНОТЕ.
	МОШЕ И ХАИМ ПРОХОДЯТ ПУСТЫРЬ И ПРИБЛИЖАЮТСЯ К СВЕТЯЩЕМУСЯ ОКНУ. • ВХОДЯТ В КЛАСС. БАРУХ ДЕРЖИТ В РУКАХ НОВОЕ ПИСЬМО, ПРИШЕДШЕЕ ОТ РАВА АШЛАГА.

Барух (читает вслух). «Где она – постоянная мысль о единстве?! Где крик – дай нам силы любить друг друга?!

БАРУХ ПОДНИМАЕТ ГОЛОВУ ОТ ПИСЬМА. НА ГЛАЗАХ ЕГО СЛЕЗЫ.

Хаим. Читай, читай!..

Барух. «Думайте, как соединиться. Молите Его о помощи!.. Не успокаивайтесь. Не опускайте руки. Разбейте сердца свои в поисках любви».

БАРУХ СНОВА ОСТАНАВЛИВАЕТСЯ. У НЕГО ПЕРЕХВАТЫВАЕТ ДЫХАНИЕ. ОН НЕ МОЖЕТ ГОВОРИТЬ.

Хаим (умоляюще). Читай!

Барух. «Помните! Творец слышит только разбитое сердце» (Продолжает читать, но про себя.)

Моше (резко). Ну-у!

Барух (читает). Но как мне простить вам то, что лестница, спущенная на землю, пуста?.. (Поднимает глаза от письма.) Вы не поднимаетесь по ней?

ВСЕ МОЛЧАТ. ДОЛГАЯ ТИШИНА В КОМНАТЕ. БАРУХ ПЛАЧЕТ.

Моше (вдруг презрительно). Вытри сопли!.. (Оглядывает всех.) Что с вами происходит?! Один рыдает, как баба, а другой… другой опять не встал! (Выкрикивает.) Он сдался, этот Шимон!

БАРУХ И ХАИМ СМОТРЯТ НА МОШЕ.

Моше. Я думаю, что мы должны забыть о нем. Его нет уже две ночи.

Барух. Надо поднять его и привести на урок.

Моше. В духовном нет насилия.

Барух. Он просто ослаб.

Моше. Как хочешь, я остаюсь. Жалко терять на это время учебы.

Хаим (Баруху). Я иду с тобой.

	• НОЧЬ. УЗКАЯ УЛОЧКА ИЕРУСАЛИМА. ПО НЕЙ ПРОБИРАЮТСЯ БАРУХ И ХАИМ. ОНИ ОСТАНАВЛИВАЮТСЯ ПОД ОКНАМИ ДОМА. БАРУХ БРОСАЕТ КАМЕШЕК В ОКНО. ОКНО ЗВЯКАЕТ, КАМЕНЬ ПАДАЕТ НА ЗЕМЛЮ. ПОДНИМАЕТ ЕЩЕ ОДИН, БРОСАЕТ. В ОТВЕТ ТИШИНА.
	ХАИМ ПРИСЛОНЯЕТСЯ К СТЕНЕ. БАРУХ ЗАЛЕЗАЕТ ЕМУ НА ПЛЕЧИ И ПОДТЯГИВАЕТСЯ К ОКНУ. ОН ЧЕРЕЗ ФОРТОЧКУ ОТКРЫВАЕТ ЗАДВИЖКУ И ПРОНИКАЕТ ВНУТРЬ. ЗАТЕМ ЗАТАСКИВАЕТ ЗА СОБОЙ ХАИМА. • ВНУТРИ ДОМА. ОНИ ПРОХОДЯТ МИМО КРОВАТЕЙ, НА КОТОРЫХ СПЯТ ДЕТИ. КРОВАТЬ РОДИТЕЛЕЙ СТОИТ В ГЛУБИНЕ КОМНАТЫ. МОЛЧА СКЛОНЯЮТСЯ НАД ШИМОНОМ, СПЯЩИМ РЯДОМ С ЖЕНОЙ. ОСТОРОЖНО ОТКИДЫВАЮТ ОДЕЯЛО И ПОДНИМАЮТ ШИМОНА НА РУКИ. ТОТ ОТКРЫВАЕТ ГЛАЗА, НО ХАИМ УСПЕВАЕТ ЗАКРЫТЬ ЕМУ РОТ ЛАДОНЬЮ. ИСПУГ НА ЛИЦЕ ШИМОНА СМЕНЯЕТСЯ ВОЗМУЩЕНИЕМ. ОН ПЫТАЕТСЯ ВЫРВАТЬСЯ И НЕ МОЖЕТ.
	И ВДРУГ УСПОКАИВАЕТСЯ. БАРУХ НА ХОДУ ЗАХВАТЫВАЕТ ЕГО ОДЕЖДУ СО СТУЛА. ОНИ ТИХО ИСЧЕЗАЮТ В ОКНЕ. А ПОТОМ И В НОЧИ УЛИЦЫ. • ЛОНДОН. КОМНАТА РАВА АШЛАГА. РАВ АШЛАГ ПИШЕТ. БЫСТРО РОЖДАЮТСЯ РОВНЫЕ СТРОЧКИ БЕЗ ПОМАРОК. РУКА ОТКЛАДЫВАЕТ ЛИСТ ЗА ЛИСТОМ НА КРАЙ СТОЛА.
	СЛЫШЕН ТИХИЙ СТУК В ДВЕРЬ.

Рав Ашлаг (не оборачиваясь). Заходи.

ВХОДИТ АРОН, ВЫСПАВШИЙСЯ, В СВЕТЛОМ ХАЛАТЕ.

Рав Ашлаг. Садись и читай.

АРОН ПОДХОДИТ, БЕРЕТ ПАЧКУ ЛИСТОВ С КРАЯ СТОЛА И САДИТСЯ В КРЕСЛО. СРАЗУ ЖЕ ПОГРУЖАЕТСЯ В ЧТЕНИЕ.

	ЗА ОКНОМ СКВОЗЬ УТРЕННИЙ ТУМАН ПРОБИВАЕТСЯ СВЕТ. ГЛАЗА АРОНА ПРОЛЕТАЮТ СТРОЧКУ ЗА СТРОЧКОЙ.
	РУКА РАВА АШЛАГА, ДЕРЖАЩАЯ ПЕРО, СТРЕМИТЕЛЬНО ДВИЖЕТСЯ, НЕ ОСТАНАВЛИВАЯСЬ НИ НА МГНОВЕНИЕ.

Слышится голос Арона. Великая книга получается.

ОСТАНАВЛИВАЕТСЯ РУКА С ПЕРОМ. РАВ АШЛАГ ИСКОСА СМОТРИТ НА АРОНА.

Арон (возбужденно). Такую книгу можно написать только под диктовку Творца. Я ничего не понимаю, но я весь дрожу от силы, которая заложена в ней.

• ИЕРУСАЛИМ. РАННЕЕ УТРО. УЧЕНИКИ, ПРИЖАВШИСЬ ДРУГ К ДРУГУ, СИДЯТ НАД КНИГОЙ ЗОАР.

Моше (читает вслух). И тогда разбилась общая душа на множество осколков. И упали они в наш мир – мир полной темноты.

Барух (бормочет). Намерение! Намерение!.. Дай нам силы любить друг друга!

Моше (продолжает читать). И вселились эти осколки души в тела этого мира. И пришла ненависть.

Барух (шепчет). Дай нам силы любить друг друга! Дай нам силы любить друг друга!

МОШЕ РАЗДРАЖЕННО ОТКЛАДЫВАЕТ КНИГУ.

Моше. Что ты все время бормочешь там!

Барух. Отец пишет…

Моше. Плевать мне, что он там пишет! Ты бормочешь, я ничего не понимаю, что здесь написано!

РЕЗКО ВСТАЕТ, ОТБРАСЫВАЯ СТУЛ.

Моше. Я пришел учиться каббале – великой науке, а вместо этого нас понукают, как маленьких детей. Наме-е-ерение! Я пришел сюда учить великие книги. Пусть твой отец учит меня этому.

Шимон. Заткнись, дурак!

Моше. Что-о-о?! (Подступает к нему.)

Шимон. Заткнись!.. Ты говоришь о нашем учителе!

МОШЕ ТОЛКАЕТ ШИМОНА В ГРУДЬ, И ТОТ ЛЕТИТ ЧЕРЕЗ СТУЛЬЯ В УГОЛ КОМНАТЫ. ПЫТАЕТСЯ ВСТАТЬ. МОШЕ ИДЕТ НА НЕГО С КУЛАКАМИ. ШИМОН ВСКАКИВАЕТ С ИСКАЖЕННЫМ НЕНАВИСТЬЮ ЛИЦОМ.

Шимон (кричит). Я тебя убью, сволочь!

РВЕТСЯ К МОШЕ, НО НА НЕМ ПОВИСАЕТ ХАИМ. МОШЕ ЗАМАХИВАЕТСЯ, НО БАРУХ ПЕРЕХВАТЫВАЕТ ЕГО РУКУ.

Барух. Братья… Братья! Что мы делаем?!

МОШЕ ПЫТАТЕСЯ СТРЯХНУТЬ ЕГО С СЕБЯ.

Барух. Ведь отец пишет!..

МОШЕ РАЗВОРАЧИВАЕТСЯ К БАРУХУ И ХВАТАТЕ ЕГО ЗА ГОРЛО.

Моше. Что он там пишет, твой отец?! Он оставил нас, а теперь он пишет нам всякие слова. Он собрал нас и оставил. И нас, и семью свою, и жену, которая вот-вот должна рожать без него.

Шимон (кричит). Он твой учитель!

Моше. Заткнись, тряпка!..

Хаим (становясь между ними). Все-все, мы должны успокоиться.

МОШЕ СКИДЫВАЕТ С СЕБЯ БАРУХА И САДИТСЯ ЗА СТОЛ.

Хаим. Мы должны успокоиться.

Барух. Давайте еще раз прочитаем письмо.

Моше. Давайте лучше раскроем книгу.

Шимон. Как все это ужасно.

Барух. Между нами гора ненависти. Если мы ее не пройдем…

Моше (жестко). Мы открываем книгу, чтобы почерпнуть великую мудрость, которая сокрыта в ней. Послушайте меня (с напором), откроем книгу. И будем читать ее – великую святую книгу Зоар.

	• ЛОНДОН. РАВ АШЛАГ ИДЕТ ПО НОЧНОМУ ГОРОДУ. ПО БОГАТЫМ КВАРТАЛАМ, ГДЕ И НОЧЬЮ СВЕТЯТСЯ ВИТРИНЫ, ЗАБИТЫЕ ДОРОГИМИ ВЕЩАМИ, ГДЕ СВЕРКАЮТ, ПРОЕЗЖАЯ, ДОРОГИЕ МАШИНЫ, ГДЕ БЕЛЫЕ ПЕРЧАТКИ, ВЕЧЕРНИЕ ПЛАТЬЯ, РЕСТОРАНЫ, КРАСИВЫЕ МАНЕРЫ, ВЕСЕЛАЯ ЖИЗНЬ.
	НО ОН ИДЕТ И ПО ДРУГИМ РАЙОНАМ, ГДЕ БЕЗДОМНЫЕ ГРЕЮТСЯ У КОСТРОВ И БЕДНОСТЬЮ ПРОПИТАНО ВСЕ: ДОМА, УЛИЦЫ, ЛИЦА ЛЮДЕЙ, ГРЯЗНЫЕ ЗАБЕГАЛОВКИ. ЧЕРЕЗ ВСЕ ЭТО ИДЕТ РАВ АШЛАГ.
	И ВДРУГ ПОЯВЛЯЕТСЯ И ТОНЕТ В ШУМЕ УЛИЦЫ МУЗЫКАЛЬНЫЙ АККОРД. РАВ АШЛАГ ОСТАНАВЛИВАЕТСЯ. • ВСПЫШКА. ОН СТОИТ НА ТРОПИНКЕ. ЧИСТЫЙ, ГОЛУБОЙ ПРОСТОР ВОКРУГ. ОН НЕ МОЖЕТ СДВИНУТЬСЯ С МЕСТА. ИЗ-ЗА СТЕН БЕЛОГО ГОРОДА ДОНОСИТСЯ БОЖЕСТВЕННАЯ МУЗЫКА. • ЛОНДОН. УЛИЦА. ЕДВА СЛЫШНАЯ МУЗЫКА. РАВ АШЛАГ, ЗАМЕРЕВ, СТОИТ ПОСРЕДИ УЛИЦЫ. ОБОРАЧИВАЕТСЯ НА НЕГО НОЧНОЙ ПРОХОЖИЙ. • НОЧЬ. ДОМ ПОГРУЖЕН В ТИШИНУ. КОМНАТА АРОНА. АРОН ПРОСЫПАЕТСЯ ОТТОГО, ЧТО В КОМНАТУ ОТКУДА-ТО ПРОНИКАЮТ ЗВУКИ МУЗЫКИ. АРОН ВСТАЕТ И, НАКИНУВ ХАЛАТ, ВЫХОДИТ ИЗ КОМНАТЫ. ОН ПОДНИМАЕТСЯ ПО ЛЕСТНИЦЕ НА ВТОРОЙ ЭТАЖ. ИДЕТ ПО ДЛИННОМУ КОРИДОРУ НАВСТРЕЧУ ЗВУКАМ РОЯЛЯ. ПРИБЛИЖАЕТСЯ ГОСТИНАЯ ВТОРОГО ЭТАЖА. АРОН ОСТАНАВЛИВАЕТСЯ И ОСТОРОЖНО ПРИОТКРЫВАЕТ ДВЕРЬ.
	ПРИ СВЕТЕ СВЕЧИ ОН ВИДИТ РАВА АШЛАГА, СИДЯЩЕГО ЗА РОЯЛЕМ. ПАЛЬЦЫ ЕГО ДОТРАГИВАЮТСЯ ДО КЛАВИШ. УДИВЛЕННОЕ, ИСПУГАННОЕ ЛИЦО АРОНА.
	БОЖЕСТВЕННАЯ МУЗЫКА ОБВОЛАКИВАЕТ ДОМ. ОНА ЗВУЧИТ НАД НОЧНЫМ ЛОНДОНОМ. АРОН ОСТОРОЖНО ПРОХОДИТ В КОМНАТУ. РАВ АШЛАГ НЕ СЛЫШИТ И НЕ ВИДИТ НИЧЕГО. РУКИ ЕГО ПОДНИМАЮТСЯ НАД КЛАВИШАМИ И ЗАМИРАЮТ. МУЗЫКА СТИХАЕТ.

Голос Арона. Божественно… Какая божественная музыка!.. Я не знал, что Вы умеете так играть на рояле!..

ПАЛЬЦЫ РАВА АШЛАГА СНОВА ОПУСКАЮТСЯ НА КЛАВИШИ, И СНОВА ОКУТЫВАЕТ ВСЕ МУЗЫКА. АРОН ПОДХОДИТ К РОЯЛЮ И ВОСХИЩЕННО СЛЕДИТ ЗА ПАЛЬЦАМИ РАВА.

Голос рава Ашлага. Я не умею играть.

Арон. Но… Вы сейчас играете на рояле.

Рав Ашлаг. Меня никто никогда не учил этому. Но это неважно.

Арон. Как неважно?.. Откуда же это все берется?!

Рав Ашлаг. Я слышу эту музыку.

Арон. Там?

Рав Ашлаг. Да, там ведь нет слов, там одни чувства. Лучше музыки ничто это передать не может.

АРОН ВДРУГ ПРИСЕДАЕТ ПЕРЕД РАВОМ НА КОРТОЧКАХ, ПЫТАЯСЬ ПОПАСТЬ В КРУГ ЕГО ЗРЕНИЯ.

Арон. Вот оно! Это оно и есть! Все так просто, понятно! И так чувственно! Мне хочется слушать ее и слушать, эту божественную музыку!.. Рав, вот если бы можно было вот так же… просто и понятно, как Вы играете, так же написать.

РАВ АШЛАГ ПЕРЕСТАЕТ ИГРАТЬ. РУКИ ЕГО ОПУСКАЮТСЯ.

Арон. Вы не могли бы еще что-нибудь сыграть. Пожалуйста!..

	НОЧЬ НАД ЛОНДОНОМ. • НОЧЬ НАД ИЕРУСАЛИМОМ. В НОЧИ ЗВУЧИТ МУЗЫКА, СОЗДАННАЯ РАВОМ АШЛАГОМ. • НОЧНОЕ МОРЕ. КОРАБЛЬ, ПОБЛЕСКИВАЯ ОГОНЬКАМИ, КАЧАЕТСЯ НА ВОЛНАХ. НА ПАЛУБЕ СТОИТ РАВ АШЛАГ. ЗВУЧИТ МУЗЫКА. • ИЕРУСАЛИМ. ДОМ РАВА АШЛАГА. СТОЛ НАКРЫТ ПРОСТОЙ ЕДОЙ. ЗА СТОЛОМ СЕМЬЯ РАВА АШЛАГА И ЕГО УЧЕНИКИ. НИКТО НЕ ГОВОРИТ НИ СЛОВА, ВСЕ ТИХО ЕДЯТ.
	РАВ АШЛАГ ПОДНИМАЕТ ГОЛОВУ.

Рав Ашлаг. Я хочу услышать, что мешало вам быть вместе.

Хаим. Когда ты уехал от нас…

Рав Ашлаг. Это вы уехали от меня.

Хаим. Мы пытались…

Шимон. Но у нас были сомнения.

Моше. Мы решили лучше изучить материал, изучить его глубоко, чтобы понять…

Рав Ашлаг. Что понять?! (С болью.) Что дало вам это изучение?!

ВСЕ, КРОМЕ МОШЕ, ПЫТАЮТСЯ НЕ ВСТРЕЧАТЬСЯ ВЗГЛЯДОМ С РАВОМ. МОШЕ СМОТРИТ СМЕЛО.

Рав Ашлаг (громогласно). Какому Богу вы молились, пока я был там?

Моше. Мы хотели больше узнать…

Рав Ашлаг. Такое знание – оружие Фараона!

Моше. Но знание придало нам уверенности!

Рав Ашлаг. Плохо! Мне нужны не знающие!.. А запутанные, плачущие, неуверенные ни в чем – такие!

ОГЛЯДЫВАЕТ ВСЕХ. БАРУХ И ШИМОН СИДЯТ МОЛЧА, НЕ ПОДНИМАЯ ГЛАЗ.

Рав Ашлаг. Я спрашиваю вас в последний раз, почему вы сдались?

Хаим. У нас не получилось.

Рав Ашлаг. Почему не взмолились?!

Хаим. Мы пытались, но у нас не получалось. Без тебя.

Моше. Нет! Ты несправедлив к нам! (Хаиму.) И что ты мямлишь тут!.. Мы не сдались, мы изучили Зоар. Что в этом плохого?! Мы теперь знаем систему взаимодействия миров…

Рав Ашлаг. Мне не нужны ученики, наполненные знаниями. Мне нужны ученики, наполненные болью. Можете уходить. Все.

Моше. Как это… уходить?!

Рав Ашлаг. Прочь с моих глаз.

Моше. И ты можешь нас выгнать! Меня привело сюда сердце!

Рав Ашлаг. Вонючая гордыня привела тебя сюда!

Моше. Как ты можешь говорить мне это, я оставил все…

Рав Ашлаг. Ривка, проводи гостей.

Моше. Ты не учитель! Мы уходим и не вернемся.

МОШЕ ВСТАЕТ. ПЕРВЫМ НАПРАВЛЯЕТСЯ К ДВЕРИ. ЗА НИМ, СОГНУВШИСЬ, ИДУТ ХАИМ И ШИМОН. БАРУХ СТОИТ У СТЕНЫ. РАВ АШЛАГ ПЕРЕВОДИТ НА НЕГО ТЯЖЕЛЫЙ ВЗГЛЯД.

Рав Ашлаг. Это касается всех!

Ривка (умоляюще). Юда?!

Рав Ашлаг. Всех!

БАРУХ КИВАЕТ, И, ЕЛЕ-ЕЛЕ ДВИГАЯСЬ НА «ВАТНЫХ» НОГАХ, ВЫХОДИТ ВСЛЕД ЗА ВСЕМИ.

Ривка (стонет). Что ты делаешь?!

Рав Ашлаг. Это единственное, что я могу для них сделать.

Ривка (чуть не плача). Но ведь они ушли. И Барух с ними…

РАВ АШЛАГ ВСТАЕТ ИЗ-ЗА СТОЛА И ПОДХОДИТ К НЕЙ.

– Я привез деньги. Нам их хватит на первый месяц.

– Мне очень тяжело с тобой, Юда, – Ривка старается не смотреть на него. –

Как же мне тяжело!

	• НОЧЬ. КЛАСС. РАВ АШЛАГ ОДИН СИДИТ В ПУСТОЙ КОМНАТЕ. ОН СМОТРИТ НА ЧАСЫ. ЧАСЫ ПОКАЗЫВАЮТ ЧАС НОЧИ.
	ВДРУГ СКРИПИТ ДВЕРЬ. В КОМНАТУ ВХОДИТ РИВКА. ОНА САДИТСЯ НАПРОТИВ МУЖА. В РУКАХ У НЕЕ КНИГА. ОНА ОТКРЫВАЕТ ЕЕ. МОЛЧИТ. ЖДЕТ.

Рав Ашлаг. Ты пришла на урок?

Ривка. Да.

ОН ЧУТЬ КИВАЕТ ГОЛОВОЙ, ВСЕ ПОНИМАЯ.

Ривка. Я пришла учиться. А почему нет?.. Ведь я твоя жена.

ОН СМОТРИТ НА НЕЕ И ГРУСТНО УЛЫБАЕТСЯ.

Рав Ашлаг. Ты подумала, что никто не придет, и пришла утешить меня. Ты думаешь, что я останусь без учеников?

Ривка (вздыхает). Ты их очень обидел, Юда. Ты ведь выгнал их.

Рав Ашлаг. И ты думаешь, что они не придут.

Ривка. Но ты ведь выгнал их!

Рав Ашлаг. Если они не придут…

Ривка. Ну как они могут прийти, Юда?!

РАВ АШЛАГ НЕ ОТВЕЧАЕТ. РИВКА ВДРУГ ВСТАЕТ И ПОДХОДИТ К НЕМУ. САДИТСЯ РЯДОМ.

– Мне так хорошо сидеть рядом с тобой, – говорит она, глядя на него снизу вверх.

ОН РАССТЕГИВАЕТ ПАЛЬТО И НАКРЫВАЕТ ЕЕ.

– Я тебе сейчас прочитаю очень красивую вещь из Зоар, – говорит он.

ОН ПЕРЕВОРАЧИВАЕТ СТРАНИЦУ.

– Вот, слушай: «Каждый день, когда встает рассвет, просыпается птица на дереве в райском саду и кричит три раза, и жезл распрямляется, и призыв звучит с силой: – Смотри, я предлагаю тебе, – выбери жизнь».

РАВ АШЛАГ ВДРУГ ПРЕРЫВАЕТ ЧТЕНИЕ И СПРАШИВАЕТ:

– Ты думаешь, что я лишен простых человеческих чувств?

Ривка. Иногда мне так кажется.

Рав Ашлаг. Мне больно, поверь мне. Мне очень больно.

Ривка. Я верю, любимый мой. Прости их! Ну в чем они провинились?! Они ведь дети, а ты такой большой.

Рав Ашлаг. Если они не придут, это будет означать, что я не смог объяснить им главного.

Ривка. Значит, ты виноват!

Рав Ашлаг. Я. Но я не могу позвать их. Мне трудно тебе это объяснить (смотрит ей в глаза). Но попытайся понять меня. Это касается их духовной работы.

ЗА ОКНОМ НАЧИНАЕТСЯ ПРОЛИВНОЙ ДОЖДЬ.

Ривка. Теперь они уже точно не придут… Если бы ты только знал, как невыносимо трудно с тобой!

	• НОЧЬ. ПРОЛИВНОЙ ДОЖДЬ. ВДОЛЬ ТЮРЕМНОЙ СТЕНЫ ДВИЖЕТСЯ ЦЕПОЧКА ПРОМОКШИХ НАСКВОЗЬ ЕВРЕЕВ. В НИХ МЫ УЗНАЕМ БАРУХА, ХАИМА И ШИМОНА. ЗА НИМИ С ОРУЖИЕМ НАПЕРЕВЕС, УКРЫТЫЕ БОЛЬШИМИ ПЛАЩАМИ ИДУТ ДВОЕ АНГЛИЙСКИХ СОЛДАТ И ОФИЦЕР. ВСЕ ОНИ ВХОДЯТ ВО ДВОР ТЮРМЫ «КИШЛЕ». НАЗВАНИЕ ЕЕ НАПИСАНО НА ЗАБОРЕ. ЗВУЧИТ ОТРЫВИСТАЯ КОМАНДА, И СРАЗУ ЖЕ СО ВСЕХ СТОРОН ТЮРЕМНОГО ДВОРА С ОРУЖИЕМ НАПЕРЕВЕС СБЕГАЮТСЯ СОЛДАТЫ.
	ЕВРЕИ В СТРАХЕ ВЫСТРАИВАЮТСЯ У СТЕНЫ. ОНИ ДРОЖАТ.
	ОФИЦЕР ПРОХОДИТСЯ ПЕРЕД НИМИ, БАРУХ ДЕЛАЕТ К НЕМУ ШАГ.

Барух. Господин офицер…

Офицер. Не было команды говорить!

Барух. Господин офицер, мы опаздываем на урок.

Офицер. Вот в этом все и дело.

Хаим. Господин офицер, вы не имеете права задерживать нас.

Офицер. Заткнись и слушай.

ОФИЦЕР ПОВОРАЧИВАЕТСЯ К СОЛДАТАМ.

Офицер (по-английски). Солдаты, вы видите этих евреев?..

Нестройные голоса. Видим, сэр.

Офицер. Вы знаете, для чего я их привел сюда?

Пожилой солдат. Ясно для чего, сэр, посадим их в камеры, а может, и расстреляем прямо здесь, только дайте команду!

Офицер. Нет, Джорж, ты не угадал, нет. (Всем.) Я привел их сюда, чтобы показать вам, что вы не стоите их мизинца!

ОФИЦЕР НАЧИНАЕТ ПРОХАЖИВАТЬСЯ ПЕРЕД СТРОЕМ ЗАМЕРШИХ СОЛДАТ. ЛИВЕНЬ УСИЛИВАЕТСЯ.

Офицер. Да-да, недоноски, если бы вы хоть на йоту были похожи на этих худосочных евреев, то мы завоевали бы всю эту страну без боя и кровопролитий. И знаете почему?.. (Не ожидая ответа.) Да потому что каждую ночь они, трясясь от страха, проходят наши посты, исчезают в этой беспросветной ночи и не знают, попадут ли на нож этому подонку Абу Халифу или их сожрут койоты. (Вдруг замолкает и качает головой.) О-о, если бы мы могли научиться у них тому, что такое самопожертвование и верность цели.

ОФИЦЕР ОСТАНАВЛИВАЕТСЯ В КОНЦЕ ШЕРЕНГИ И СТОИТ МЕЖДУ СВОИМИ СОЛДАТАМИ И ЕВРЕЯМИ. КАПЛИ ДОЖДЯ ЛУПЯТ ПО ЕГО КАПЮШОНУ, ПО ПЛАЩАМ СОЛДАТ.

Офицер. Стоять смирно и отдать честь этим оборванцам!

	РЕЗКО ПОВОРАЧИВАЕТСЯ К ДРОЖАЩИМ ЕВРЕЯМ И ОТДАЕТ ИМ ЧЕСТЬ. ВСЕ СОЛДАТЫ ДЕЛАЮТ ЭТО, НЕДОУМЕВАЯ, НЕСТРОЙНО И ИСПУГАННО ВСЛЕД ЗА НИМ. • ДОМ РАВА АШЛАГА. КЛАСС. РАВ АШЛАГ И РИВКА СИДЯТ РЯДЫШКОМ НАД РАСКРЫТОЙ КНИГОЙ ЗОАР. НОГИ ИХ УКРЫТЫ ШЕРСТЯНЫМ ОДЕЯЛОМ. РАВ АШЛАГ ЧИТАЕТ, РИВКА ПРЕДАННО СМОТРИТ НА НЕГО.
	ЛИВЕНЬ ЗА ОКНОМ ТАКОЙ, ЧТО НЕ ВИДНО СТЕНЫ ПРОТИВОПОЛОЖНОГО ДОМА.
	ДВЕРЬ КОМНАТЫ ОТКРЫВАЕТСЯ, И ПЕРВЫМ ВХОДИТ ПРОМОКШИЙ НАСКВОЗЬ БАРУХ.
	РИВКА БЕЖИТ ЕМУ НАВСТРЕЧУ, ОБНИМАЕТ ЕГО.

Ривка. Ты же весь промок! Срочно меняй одежду!

Барух. Подожди, мама. (К отцу.) Отец, я пришел на урок. Можно?

Рав Ашлаг. Почему пришел?

Барух. Не мог не прийти.

Рав Ашлаг (мягче). Такой дождь за окном…

Барух. Но ведь ты сам говорил, на урок можно не прийти только по причине смерти.

Рав Ашлаг. Ну что ж, садись.

Барух (оживляется). Отец, там, на улице… (Не договаривает.) Сейчас!..

ВЫГЛЯДЫВАЕТ НА УЛИЦУ.

Голос Баруха. Быстро, быстро заходите!

В КОМНАТУ РОБКО ПРОТИСКИВАЮТСЯ ШИМОН И ХАИМ.

Рав Ашлаг. А-а-а, понятно, отправили тебя первым, чтобы разжалобить, понятно. Ну, а вы почему пришли?

Шимон. А что у нас есть еще?!

Хаим. Не прогоняй нас, учитель…

Рав Ашлаг. Ривка, принеси-ка им сухую одежду. Мы начинаем урок.

КЛАСС. ПО-ПРЕЖНЕМУ ЛИВЕНЬ ЗА ОКНОМ. ОНИ СИДЯТ НАПРОТИВ РАВА АШЛАГА, ПЕРЕОДЕТЫЕ В ЕГО БОЛЬШИЕ СЮРТУКИ. И СЛУШАЮТ.

Рав Ашлаг. Атаковать постоянно! [60] Держать перед глазами цель – наше Единство. И атаковать!.. Готовы?

Вместе. Мы готовы.

Рав Ашлаг. Это тяжелый путь.

Вместе. Мы знаем.

Рав Ашлаг. Атака – это когда ни на мгновение не успокаиваешься, когда сливаются и падения, и подъемы в один крик!.. (Смотрит на них.) Готовы?

Вместе (уверенно). Мы готовы.

Рав Ашлаг. Тогда возьмите книги и не отпускайте мысль о ближнем… Открывайте Зоар!..

ОКНА, ЗАЛИТЫЕ ДОЖДЕМ. ЛИВЕНЬ НАД ИЕРУСАЛИМОМ. В КРОМЕШНОЙ ТЬМЕ СВЕТИТСЯ ТОЛЬКО ОДНО ОКНО.

Голос рава Ашлага. «Как хорошо и приятно сидеть братьям вместе» [61].

КЛАСС. РАВ АШЛАГ ЦИТИРУЕТ, НЕ ГЛЯДЯ В КНИГУ:

– «…сидят вместе и не расстаются друг с другом».

ПАЛЬЦЫ УЧЕНИКОВ ДВИГАЮТСЯ ПО СТРОЧКАМ.

Голос рава Ашлага. «…вначале они, как воины, которые ненавидят и хотят убить друг друга».

Барух (бормочет). Вместе… к Тебе… вместе!

Голос рава Ашлага. «А потом они возвращаются к любви и братству…»

РАВ АШЛАГ ЗАКРЫВАЕТ ГЛАЗА.

– Творец радуется им, соединяется с ними и говорит: «Как хорошо и приятно сидеть братьям вместе…»

Барух. Вместе войти. Вместе.

Шимон. Дай нам силы. Вместе.

Голос рава Ашлага. «Так же и вы, товарищи, не расставайтесь друг с другом, и Творец провозгласит над вами мир».

РАВ АШЛАГ ОТКРЫВАЕТ ГЛАЗА, ОБВОДИТ ВСЕХ ДОЛГИМ ВЗГЛЯДОМ. И ЗАКАНЧИВАЕТ:

«И тогда из-за вас будет мир во всем мире».

И ВДРУГ ПРОИЗНОСИТ ГРОМКО.

– Атака!

Хаим (выкрикивает). Держа-а-ать!

Рав Ашлаг. Только не о себе!

РУКА БАРУХА НАЩУПЫВАЕТ РУКУ ШИМОНА. ТОТ – РУКУ ХАИМА.

Барух (шепчет). Вместе!

Рав Ашлаг. Атака!

• ВСПЫШКА. ИСЧЕЗАЕТ КОМНАТА. ТРОПИНКА ВЕДЕТ ЧЕРЕЗ ЗЕЛЕНОЕ ПОЛЕ В ЦВЕТАХ, МИМО ТЕНИСТОГО ЛЕСА, К БЕЛОМУ ГОРОДУ. РАВ АШЛАГ ИДЕТ ВПЕРЕДИ. ЗА НИМ ОСТОРОЖНО, МЕДЛЕННО, СЛОВНО УЧАСЬ ХОДИТЬ, ИДУТ ЕГО УЧЕНИКИ.

Голос рава Ашлага. Держа-а-ать!

ОНИ ДЕРЖАТСЯ ЗА РУКИ, КАК ДЕТИ.

Голос рава Ашлага. Мы не можем любить, но только этого мы хотим!

ПРИБЛИЖАЕТСЯ БЕЛЫЙ ГОРОД. ВОРОТА ЕГО ПРИОТКРЫТЫ.

Голос рава Ашлага. Нет меня. Нет мыслей о себе, нет!

ОНИ ИДУТ ВДОЛЬ РУЧЬЯ, БЕГУЩЕГО К БЕЛОМУ ГОРОДУ.

Голос рава Ашлага. Держитесь, любимые мои братья! Это Эрец Исраэль – страна идущих к Творцу. Видите, что Он приготовил нам?!

Барух (шепчет). Какое великое… счастье.

Хаим. Дай нам силы… любить!..

Шимон. Господи, помоги нам… любить!..

ПРИБЛИЖАЕТСЯ БЕЛЫЙ ГОРОД. ЧЕРЕЗ ПРИОТКРЫТЫЕ ВОРОТА ВИДНЫ ТЕНИСТЫЕ АЛЛЕИ. ЗЕЛЕНЫЕ ТЕРРАСЫ ПОДНИМАЮТСЯ К ОКНАМ ДОМОВ.

Голос рава Ашлага. Иерусалим. Город Творца.

Барух (выдыхает). Иерусалим!

Хаим. Мы идем к тебе!

Шимон (восторженно). Город счастья!

	• НОЧНОЙ ИЕРУСАЛИМ. КЛАСС. ТАК ЖЕ ТЕМНО ЗА ОКНОМ. И ЛИВЕНЬ НЕ ПРЕКРАЩАЕТСЯ.
	ОНИ ПОДНИМАЮТ ГОЛОВУ ОТ КНИГ. РАВА АШЛАГА НЕТ НА ЕГО МЕСТЕ. СЛЫШИТСЯ ВЫДОХ, КАК СТОН. ЭТО ШИМОН В ОТЧАЯНИИ РАСКАЧИВАЕТСЯ НА СТУЛЕ.

Шимон (стонет). Сно-о-о-ва сюда-а-а!

Барух. Но мы ведь почти дошли…

Хаим. Где мы не выдержали?!

Шимон (со слезами в голосе). Я чувствовал вас, как одно сердце, братья мои!

Барух. Не переставать думать об этом! Не переставать и сейчас!

Хаим. Мы вместе! Мы вместе идем к Белому городу.

Шимон. Но почему мы здесь, а рав там!

ВСЕ СМОТРЯТ НА ПУСТОЙ СТУЛ РАВА. РАВА АШЛАГА НЕТ. ЗА ОКНОМ БАРАБАНИТ ДОЖДЬ.

Голос рава Ашлага. О чем вы плачете?!

ОНИ ОБОРАЧИВАЮТСЯ РАЗОМ. ОН СТОИТ, ПРИСЛОНИВШИСЬ К СТЕНЕ, И ГРОЗНО СМОТРИТ НА НИХ.

Рав Ашлаг. О том, как хорошо вам было там, под сенью Творца!

Шимон. Мы были вместе и не прошли! Почему?!

Рав Ашлаг. Мало кто видел то, что видели вы, и вы еще ропщете?!

Шимон. Но почему, почему тогда?! Мы хотим понять!.. Почему мы вернулись?!

Рав Ашлаг. Вам было слишком хорошо там.

Шимон (стонет). Нам было невозможно хорошо, да, это так.

Барух. Мы были вместе, отец, и ты был с нами. Мы ушли от Фараона. И это было такое чувство!

Хаим. И Творец! И этот Белый Город! И это чувство, выше которого нет ничего!..

Рав Ашлаг. А как же те, кто остался здесь?!

ПАУЗА. МОЛЧАНИЕ. ОН ОБВОДИТ ВСЕХ ВЗГЛЯДОМ И ВИДНО, КАК ЗАКИПАЕТ В НЕГОДОВАНИИ.

Рав Ашлаг. Я вас спрашиваю!

МОЛЧАНИЕ.

Рав Ашлаг. Вы думаете, вас избрали, чтобы только вам было хорошо?! (Ровным голосом, очень внятно.) Вы хотите пари-и-ить, а этот мир пропади пропадом?! Нет! Он будет кричать в вас, этот мир, пока последнему не подадите руку. Вас избрали вывести к Свету всех. Весь мир! И пока вы этого не сделаете, вам не будет покоя.

МОЛЧАНИЕ.

Рав Ашлаг. Готовы?

МОЛЧАНИЕ.

Рав Ашлаг. Вам открылась тайна главных ворот. В эти ворота вы должны провести всех. (Вдруг шепчет.) Держать!.. Держа-а-ать!

Барух. Держа-а-ать!

Хаим. Все мы – как один человек!

Шимон. С одним сердцем!

Рав Ашлаг. Весь мир – одна душа! [62]

	• И СНОВА ИСЧЕЗАЕТ КОМНАТА. ВСПЫШКА. ОНИ ВИДЯТ, КАК ОТКРЫВАЮТСЯ ВОРОТА БЕЛОГО ГОРОДА. ОНИ ВЫТЯГИВАЮТСЯ ВПЕРЕД В ОЖИДАНИИ ЧУДА. РАВ АШЛАГ ПОДХОДИТ К ВОРОТАМ. ОНИ ДЕЛАЮТ ШАГ ВПЕРЕД.
	И ВДРУГ ТРЕЩИНА ПЕРЕСЕКАЕТ ЗЕМЛЮ. ОНА СТРЕМИТЕЛЬНО «ЛЕТИТ» ОТ ГОРОДА К НИМ.

Крик рава Ашлага. Держа-а-ать!

БАРУХ, ШИМОН И ХАИМ ПРИЖИМАЮТСЯ ДРУГ К ДРУГУ. ТРЕЩИНА «ЛЕТИТ» НА НИХ, РАССЕКАЯ ЗЕМЛЮ.

Барух (шепчет). Держа-а-ать, братья!

ЗЕМЛЯ РАЗВЕРЗАЕТСЯ ПЕРЕД НИМИ. И ИЗ НЕЕ СТРЕМИТЕЛЬНО, КАК РАКЕТА, ВЫРЫВАЕТСЯ ВЕРШИНА ГОРЫ. ОНА ПОДХВАТЫВАЕТ РАВА АШЛАГА И УНОСИТ ВВЕРХ ЗА СОБОЙ. • ИЕРУСАЛИМ. ДОЖДЬ ЗА ОКНОМ. ОНИ СИДЯТ ОШАРАШЕННЫЕ. ПРИТИХШИЕ. ОНИ БОЯТСЯ ПОШЕВЕЛИТЬСЯ. РАВ АШЛАГ СМОТРИТ НА СВОИХ ПРИТИХШИХ УЧЕНИКОВ.

– Если вы решили соединиться, вы должны быть готовы к самому страшному, – произносит он. – Оставить свое «я»! [63]

• ВСПЫШКА. ГОРА ВЫШЛА ВСЯ. ХАИМ НЕ МОЖЕТ ДВИГАТЬСЯ, ПРИДАВЛЕННЫЙ КАМНЕМ.

– Готовы ли вы на это?.. – тихий голос рава Ашлага, – любимые мои братья.

БАРУХ БАЛАНСИРУЕТ НА УЗКОЙ ПЛОЩАДКЕ, ПРИЖАВШИСЬ К СТЕНЕ.

– Отдать себя, ничего не требуя взамен.

ШИМОН ВИСИТ НАД ПРОПАСТЬЮ, УХВАТИВШИСЬ ЗА УСТУП. БЕЛЕЕТ ОТ НАПРЯЖЕНИЯ ЕГО РУКА.

Хаим (стонет). Шимон, держись!

РУКА ШИМОНА НАЧИНАЕТ РАЗЖИМАТЬСЯ. БАРУХ ДЕЛАЕТ ШАГ К НЕМУ. И ТУТ ЖЕ РАЗЖИМАЕТСЯ РУКА ШИМОНА, И ОН ЛЕТИТ ВНИЗ, В ПРОПАСТЬ. БАРУХ, НЕ РАЗДУМЫВАЯ, ПРЫГАЕТ ВСЛЕД ЗА НИМ. ХАИМ ПЕРЕВАЛИВАЕТСЯ ВСЕМ ТЕЛОМ, ОСВОБОЖДАЯСЬ ОТ ПРИДАВИВШЕГО ЕГО КАМНЯ, И ПАДАЕТ ВСЛЕД ЗА ТОВАРИЩАМИ. • ЛОНДОН. ЦЕНТРАЛЬНАЯ ЛОНДОНСКАЯ БОЛЬНИЦА. БЕЛАЯ ПАЛАТА. ВОКРУГ АРОНА СОБРАЛИСЬ НЕСКОЛЬКО ВРАЧЕЙ. ПОЖИЛОЙ ПРОФЕССОР ОЩУПЫВАЕТ АРОНА, ЗАГЛЯДЫВАЕТ ЕМУ В ГЛАЗА. ПРОСИТ ОТКРЫТЬ РОТ. ПОТОМ ПЕРЕГЛЯДЫВАЕТСЯ С ДРУГИМИ ВРАЧАМИ. ОН САДИТСЯ, И В РУКИ ЕМУ ПЕРЕДАЮТ КАКИЕ-ТО БУМАГИ. ОН ВНИМАТЕЛЬНО РАССМАТРИВАЕТ ИХ. ПЕРЕГЛЯДЫВАЕТСЯ С ВРАЧАМИ, ЧТО-ТО ШЕПЧЕТ МЕДСЕСТРЕ. ОНА ПОДХОДИТ К АРОНУ.

Медсестра. Господин Гольдберг, Вы не могли бы несколько минут подождать в коридоре?.. Я Вас позову буквально через несколько минут.

АРОН ВЫХОДИТ.

Профессор (трясет бумагой). Это заключение о его болезни?

Врач. Да.

Профессор. Вы надо мной смеетесь?.. Кто это писал?

ЕМУ ПЕРЕДАЮТ ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ЛИСТЫ. ЛИСТ ЗА ЛИСТОМ. ИХ ВЫТАСКИВАЮТ ИЗ ТОЛСТОЙ ПАПКИ. ПРОФЕССОР ВНИМАТЕЛЬНО ПРОГЛЯДЫВАЕТ ИХ.

Голос врача. Это заключение профессора Вильсона. А вот еще одно заключение доктора Гринберга, а вот записка доктора Аткинса. А вот это вывод врачебной комиссии Королевского госпиталя. Печать Королевского госпиталя.

Профессор (снимает очки). Я ничего не понимаю. (Раздраженно.) Я ничего не понимаю!..

• КОРИДОР БОЛЬНИЦЫ. АРОН СИДИТ НА СТУЛЕ ПЕРЕД ДВЕРЬЮ. МЕДСЕСТРА ВЫГЛЯДЫВАЕТ И ПРИГЛАШАЕТ ЕГО ВОЙТИ. • БОЛЬНИЧНАЯ ПАЛАТА.

Профессор. Я хочу Вам сказать, уважаемый господин Гольдберг, что-о… Вы абсолютно здоровы.

НОГИ АРОНА ПОДГИБАЮТСЯ. ОН САДИТСЯ НА СТУЛ.

Профессор. Вы здоровы, как бык, уважаемый, на Вас пахать можно!.. Вы можете это объяснить?

АРОН МОЛЧИТ.

Профессор. Представьте, и мы это объяснить не можем!.. Вот, по всем документам (показывает заключение врачей) Вы больны. Но Вы здоровы! Расскажите нам, пожалуйста, как это могло произойти?.. Какое дополнительное лечение Вы проходили?..

АРОН НЕОЖИДАННО ВСТАЕТ.

Профессор. Куда Вы?

Арон (идет к двери, ускоряет шаг). Извините, но мне надо срочно идти, у меня накопилось очень много дел. Мне надо успеть их сделать.

	• ЛОНДОН. ТИПОГРАФИЯ. РАБОЧИЕ УПАКОВЫВАЮТ СТОПКИ КНИГ В ЯЩИКИ ДЛЯ ОТПРАВКИ. АРОН КРУТИТ В РУКАХ КНИГУ. НЮХАЕТ ЕЕ. УДОВЛЕТВОРЕННО УЛЫБАЕТСЯ.
	ВДРУГ ПРИЖИМАЕТ ЕЕ К СЕБЕ И СМЕЕТСЯ СКВОЗЬ СЛЕЗЫ. • ДОКУМЕНТАЛЬНЫЕ КАДРЫ ХРОНИКИ – ДЕМОНСТРАЦИИ ОРТОДОКСАЛЬНЫХ ЕВРЕЕВ В ИЕРУСАЛИМЕ. ЗАПРУЖЕНЫ УЛИЦЫ КРИЧАЩИМИ ЛЮДЬМИ, ОНИ РАЗМАХИВАЮТ РУКАМИ. ПОДНИМАЮТ КАМНИ С МОСТОВОЙ.
	ГЛАВНЫЙ РАВВИН ЭРЕЦ ИСРАЭЛЬ РАВ КУК ИДЕТ В ОКРУЖЕНИИ РЕЛИГИОЗНЫХ ЕВРЕЕВ. • ИЕРУСАЛИМ. КАБИНЕТ ГЛАВНОГО РАВВИНА ЭРЭЦ ИСРАЭЛЬ – РАВА КУКА. НАПРОТИВ НЕГО СИДИТ ДЕПУТАЦИЯ РЕЛИГИОЗНЫХ ЕВРЕЕВ. ВПЕРЕДИ ВСЕХ – РАВ ЛЕВИ, РЯДОМ С НИМ РАВ ХАДАД, ЗА НИМИ НЕСКОЛЬКО ПОЖИЛЫХ РАВВИНОВ, ЧУТЬ В СТОРОНЕ – МОШЕ.
	РАВ ХАДАД РАЗВОРАЧИВАЕТ ПИСЬМО И ТРЯСЕТ ИМ ПЕРЕД ЛИЦОМ РАВА КУКА.

Рав Хадад. Он терроризирует всю Европу. Посмотрите, что он пишет им, постоянно, несмотря на все наши запреты, он пишет и пишет, как сумасшедший.

Рав Леви (глухо). Он сумасшедший!..

Рав Кук. Читай, рав Хадад, не отвлекайся.

Рав Хадад (читает). «Не верьте вашим раввинам!..» (Раву Куку.) Как вам это нравится?!

Рав Леви (раву Куку). Мне рассказывали, что ты его защитник.

Рав Кук (раву Хададу). Продолжай!

Рав Хадад. «Они не видят ужаса, который поднимается над Европой. Послушайте меня, я вижу и кричу вам». (Раву Куку.) Он кричит им!.. (Пыхтя, продолжает читать.) «Оставьте ваши дома, бросьте все и поднимайтесь в Эрец Исраэль». (Вытягивает над собой указательный палец.) Вы только послушайте, послушайте!.. «Ваши учителя слепы. Я не успеваю остановить трагедию».

Рав Леви (усмехаясь). Он не успевает остановить трагедию, этот «спаситель мира»!

Чей-то голос. Каков наглец, а?!!

ВИДНО, КАК ВОЛНУЮТСЯ ВСЕ РАВВИНЫ, ГОВОРЯТ ЧТО-ТО, ПЕРЕБИВАЯ ОДИН ДРУГОГО.

Рав Хадад. Хочу добавить, что человек этот, не хочу даже называть его имени… как каббалист – он ничто, он лжец, выскочка, он пустое место. (Оборачивается к Моше.) А ну-ка, расскажи главному раву Эрец Исраэль, как он учит вас?!

Рав Кук (резко). Молчи!.. (Переводит взгляд на Моше.) Чтобы не пожалеть потом о сказанном.

ВСЕ СМОТРЯТ НА РАВА КУКА.

Рав Кук (разглядывая свои руки). Вы все сказали?

Рав Леви. Ты должен принять жесткое решение.

Рав Кук (оглядывая всех). Я его принимаю.

Рав Леви. Какое твое решение, главный рав Эрец Исраэль?

РАВ КУК ВСТАЕТ С МЕСТА. ОН ОКАЗЫВАЕТСЯ ВЫШЕ ВСЕХ РОСТОМ. СМОТРИТ НА ВСЕХ СВЕРХУ ВНИЗ.

Рав Кук. Решение мое такое: пока я жив, волос не упадет с головы этого великого человека.

ВСЕ ЗАМИРАЮТ И ОШАРАШЕННО СМОТРЯТ НА РАВА КУКА. • ИЕРУСАЛИМ. МАЛЕНЬКИЙ НЕПРИМЕТНЫЙ ДОМ НА ОДНОЙ ИЗ УЛОЧЕК СТАРОГО ГОРОДА. ВОЗЛЕ ВХОДА В ДОМ ПРОХАЖИВАЮТСЯ ДВА ОХРАННИКА. ОНИ С ПОДОЗРЕНИЕМ ОГЛЯДЫВАЮТ ВСЕХ, КТО ПРИБЛИЖАЕТСЯ ИЛИ ПРОХОДИТ МИМО. ОКНА ДОМА ОТКРЫТЫ, И ОТТУДА СЛЫШИТСЯ РОВНЫЙ ГУЛ ГОЛОСОВ. • КОМНАТА В ДОМЕ. СКВОЗЬ ДЫМ ПАПИРОС, ЗАВОЛАКИВАЮЩИЙ КОМНАТУ, ВИДНЫ СИДЯЩИЕ НА СТУЛЬЯХ ЛЮДИ. ОДИН ИЗ НИХ РАВ АШЛАГ, В ДРУГОМ МАЛЕНЬКОМ ЧЕЛОВЕКЕ С КОПНОЙ ВОЛОС НА БОЛЬШУЩЕЙ ГОЛОВЕ МОЖНО УЗНАТЬ БЕН-ГУРИОНА [64], ТРЕТИЙ, СИДЯЩИЙ В УГЛУ И КУРЯЩИЙ СИГАРЕТУ В ДЛИННОМ МУНДШТУКЕ – НЕПОКОРНЫЙ БОРЕЦ ЗЕЕВ ЖАБОТИНСКИЙ [65].

В КОМНАТЕ СТОИТ НАПРЯЖЕННАЯ ТИШИНА.

Рав Ашлаг. Мы все будем причиной гибели миллионов.

МОЛЧАНИЕ. ВСЕ СМОТРЯТ НА НЕГО.

Рав Ашлаг. Вас разрывают личные интересы, нет в этом ни любви, ни единства. Простой эгоизм не дает возможности хотя бы услышать друг друга.

Жаботинский. Кто Вы такой?

Рав Ашлаг. Я – рав Ашлаг, каббалист. Я пришел сюда, чтобы сделать еще одну попытку. Остановить разрушение мира.

Жаботинский. Не надо только этих высоких слов. Разрушение мира. Очень пафосно звучит. Мне лично наплевать на весь мир, если в нем нет места еврейскому государству.

Бен-Гурион (не может смолчать). Но от мира зависит, будет ли оно.

Жаботинский. Нет, только от нас зависит (встает, начинает ходить и жестикулировать), будет ли еврейское государство, – жесткое, силовое, со своими вооруженными силами, недоступное никаким арабским нападениям. С границами по обе стороны Иордана.

Бен-Гурион. Ты провоцируешь ненависть к нам!

Жаботинский. А ты не хочешь видеть, что…

	РАВ АШЛАГ БЕРЕТ СТАКАН СО СТОЛА И СО ВСЕГО РАЗМАХА ШВЫРЯЕТ ЕГО НА ПОЛ. СТАКАН РАЗЛЕТАЕТСЯ ВДРЕБЕЗГИ.
	БЕН-ГУРИОН И ЖАБОТИНСКИЙ СМОЛКАЮТ РАЗОМ И ПОВОРАЧИВАЮТСЯ К РАВУ АШЛАГУ.

Рав Ашлаг. Даже сейчас, перед лицом смерти наших детей, родных и близких – там, в Европе, – вы здесь делите власть и не можете остановиться.

Бен-Гурион. Решаются принципиальные вопросы.

Рав Ашлаг. Нет. Принципиальный вопрос один – подняться над своим эгоизмом ради великой цели. Вот прямо сейчас достаточно только мысли о Единстве. Только одной мысли!.. Не о том, кто прав в этих спорах – Вы или Вы!.. А о том, как достичь нам Единства. И тогда без крови и слез поднимется государство, которое будет жить вечно, по духовным законам, и Творец благословит его.

Жаботинский. Вы выступаете от имени Творца?

Рав Ашлаг. Да.

Жаботинский. Это Он Вас уполномочил?

Рав Ашлаг. Он.

Жаботинский (насмешливо). Вы с Ним ведете беседы?

Рав Ашлаг. Веду.

Жаботинский. И что же Он Вам говорит?

Рав Ашлаг. Он говорит, что дал нам инструкцию – как привести все человечество к счастью.

Бен-Гурион. И Вы ее знаете?

Рав Ашлаг. Знаю. И призываю вас услышать меня.

Жаботинский. Это бред – все, что Вы говорите, и мне странно слышать такие слова от раввина… Кроме того, я уже сказал, – мне плевать на человечество.

ЖАБОТИНСКИЙ ВСТАЕТ. БЕН-ГУРИОН ВСЛЕД ЗА НИМ.

Бен-Гурион. К сожалению, то, к чему Вы призываете, утопично.

Рав Ашлаг (достает из кармана и передает им листок бумаги). Здесь записан мой адрес. Через три дня в Германии к власти придет Гитлер… Мы можем это остановить.

БЕН-ГУРИОН БЫСТРО ВЫХОДИТ ИЗ КОМНАТЫ, ЗА НИМ ЖАБОТИНСКИЙ. • ИЕРУСАЛИМ. НОЧЬ. КЛАСС. УЧЕНИКИ СИДЯТ НАПРОТИВ РАВА АШЛАГА. ИХ ВЗГЛЯДЫ БУКВАЛЬНО ПРИКОВАНЫ К НЕМУ. ОН СТОИТ ПЕРЕД НИМИ.

Рав Ашлаг. Начните думать обо всем мире, как о своем ребенке (вытягивает руки, нежно смотрит на них). Вот он, лежит у нас на ладонях…

	• ДОКУМЕНТАЛЬНАЯ ХРОНИКА 1933 ГОДА. ДЕМОНСТРАЦИИ В ЭРЭЦ ИСРАЭЛЬ.
	ЖАБОТИНСКИЙ, ВЫСТУПАЮЩИЙ НА СЪЕЗДЕ РЕВИЗИОНИСТСКОЙ ПАРТИИ.
	БЕН-ГУРИОН ВОИНСТВЕННО ВЗМАХИВАЕТ РУКАМИ НА СЪЕЗДЕ РАБОЧЕЙ ПАРТИИ.
	СТАЛИН ЗАКУРИВАЕТ ТРУБКУ.
	РУЗВЕЛЬТ УЛЫБАЕТСЯ РЕПОРТЕРАМ.
	ГИТЛЕР САЛЮТУЕТ ТОЛПЕ ШТУРМОВИКОВ. ЧЕРЕЗ ТРИ ДНЯ ОН ПРИДЕТ К ВЛАСТИ. ВДРУГ ГИТЛЕР ПОВОРАЧИВАЕТСЯ К НАМ. ОН СМОТРИТ ПРЯМО НА НАС… • ИЕРУСАЛИМ. КОМНАТА РАВА АШЛАГА. РИВКА ОТКРЫВАЕТ ДВЕРЬ.
	ПУСТ СТУЛ, ПУСТА КРОВАТЬ, ОТКРЫТО ОКНО. ОНА, ОГЛЯДЫВАЯ КОМНАТУ, ПРИБЛИЖАЕТСЯ К СТОЛУ И ВИДИТ ЗАПИСКУ, НАПИСАННУЮ КАЛЛИГРАФИЧЕСКИМ ПОЧЕРКОМ РАВА АШЛАГА: «Я ВЕРНУСЬ ЧЕРЕЗ ТРИ ДНЯ, НЕ ИЩИ МЕНЯ, НЕ ТРЕВОЖЬСЯ. ЮДА». • ДОКУМЕНТАЛЬНАЯ ХРОНИКА. ПРОЕЗД ПО БЕРЛИНУ. РАВ АШЛАГ СМОТРИТ ИЗ ОКНА АВТОБУСА. ТЕПЕРЬ ОН ИДЕТ ПО УЛИЦЕ, ПРИБЛИЖАЕТСЯ К ТОЛПЕ ОРУЩИХ ШТУРМОВИКОВ, ПРОТИСКИВАЕТСЯ ВНУТРЬ. ВЗОРУ ОТКРЫВАЕТСЯ ВЫСТУПАЮЩИЙ ГИТЛЕР. ГИТЛЕР ВДРУГ, СЛОВНО СПОТКНУВШИСЬ, СМОЛКАЕТ И ПОВОРАЧИВАЕТ ГОЛОВУ. СМОТРИТ НА РАВА АШЛАГА… ТОТ СТОИТ В ТОЛПЕ ОРУЩИХ ШТУРМОВИКОВ В СВОЕЙ РЕЛИГИОЗНОЙ ОДЕЖДЕ. ОНИ НЕ ЗАМЕЧАЮТ ЕГО. А ГИТЛЕР ВИДИТ. ОН БЫСТРО ИДЕТ НАВСТРЕЧУ РАВУ. НА ХОДУ ПОДХВАТЫВАЕТ ЕГО ПОД РУКУ И ОТВОДИТ В СТОРОНУ К СТЕНЕ СТАРОГО ДОМА.

Гитлер. Для чего ты приехал, еврей?

Рав Ашлаг. Увидеть все своими глазами… и может быть, попытаться что-то сделать.

Гитлер. Тебе уже не удастся ничего сделать, машина запущена. Где же ты был все это время?

Рав Ашлаг. Я пытался что-то сделать. Кое-что мне удалось. У меня уже есть маленькая группа…

Гитлер. А у меня армия.

Рав Ашлаг. Мы пытаемся разбудить сердца людей.

Гитлер. Ты только пытаешься, а я делаю это за одно выступление.

Рав Ашлаг. Я много пишу… и думаю…

Гитлер. Моя книга становится настольной для всех немцев, они не думают… (Взмахивает рукой, показывая на беснующихся штурмовиков.) Они действуют.

Рав Ашлаг (долго молчит). Не просто выйти из рабства… У меня нет денег на бумагу, а мне столько надо написать.

Гитлер. Меня заваливают деньгами.

Рав Ашлаг. Меня не понимают, многие.

Гитлер. Меня понимают все. Меня ждет победа на выборах. Меня уже никто не может остановить. (Тихо, оглядываясь.) А ведь я просил тебя!

Рав Ашлаг. Я знаю, что осталось немного времени, я знаю. (В отчаянии.) Я должен пробудить, умолить, испугать, любыми способами заставить, чтобы захотели услышать…

ГИТЛЕР ВДРУГ БЕРЕТ РАВА АШЛАГА ЗА РУКУ И ТЯНЕТ ЗА УГОЛ ДОМА. ОНИ ОКАЗЫВАЮТСЯ В ПОДВОРОТНЕ, ГДЕ ИХ НЕ ВИДИТ НИКТО. ГИТЛЕР ДОСТАЕТ ПИСТОЛЕТ ИЗ КОБУРЫ И ПРОТЯГИВАЕТ ЕГО РАВУ АШЛАГУ.

Гитлер. Ты можешь сейчас все остановить. Ну!.. Сделай это, и поколения прославят тебя на века.

РАВ АШЛАГ СМОТРИТ НА ПИСТОЛЕТ, ПОТОМ НА ГИТЛЕРА.

Гитлер. Ну?! (Пытается всунуть пистолет в руку раву Ашлагу.)

Рав Ашлаг. Ты ничего не понял, несчастный, ты не понял, что ты – ничто… Не будет тебя, будет новый фюрер. Корень зла не в тебе.

Гитлер. Ну, что ж. Ты не хочешь стрелять в меня. Ну, что ж…

ГИТЛЕР УПИРАЕТ ПИСТОЛЕТ В ЖИВОТ РАВА АШЛАГА.

Гитлер. Прощай, еврей, ты или глуп, или наивен, или тебя нет вообще, и мне это только привиделось. Но все равно, прощай!

	РАЗДАЕТСЯ ВЫСТРЕЛ, И ТЕЛО РАВА АШЛАГА МЕДЛЕННО ОСЕДАЕТ НА АСФАЛЬТ. ГИТЛЕР ПРОВОЖАЕТ ЕГО ВЗГЛЯДОМ. МЕРТВЫЙ РАВ АШЛАГ В УПОР СМОТРИТ НА НЕГО.
	ГИТЛЕР ПОВОРАЧИВАЕТСЯ И БЫСТРЫМ ШАГОМ ВЫХОДИТ ИЗ ПОДВОРОТНИ. К НЕМУ НАВСТРЕЧУ, НА ЗВУК ВЫСТРЕЛА, УЖЕ БЕГУТ ОФИЦЕРЫ.

Первый офицер. Что случилось, мой фюрер?!

Гитлер. Уберите эту еврейскую собаку. Бросьте ее куда-нибудь в яму.

	ОФИЦЕРЫ СКРЫВАЮТСЯ ЗА УГЛОМ. ГИТЛЕР БЫСТРО ИДЕТ ВПЕРЕД К ПЛОЩАДИ, ТАМ ЕГО УЖЕ ПРИВЕТСТВУЮТ ШТУРМОВИКИ.
	ОН НЕ УСПЕВАЕТ ДОЙТИ… ЕГО ДОГОНЯЮТ ОБА ОФИЦЕРА. ИДУТ РЯДОМ С НИМ, С НЕДОУМЕНИЕМ ЗАГЛЯДЫВАЮТ ЕМУ В ЛИЦО.

Первый офицер. Он еврей?

Гитлер (усмехнувшись). Что, не заметно?

Второй офицер. Мы проверяли его досконально, мой фюрер. Он немец минимум в десяти поколениях.

Гитлер (резко останавливается). Что?!

Второй офицер. Гюнтер. Родился в Австрии, в семье…

Гитлер. Какой Гюнтер?

Первый офицер. Ваш адъютант, мой фюрер…

ГИТЛЕР ПОВОРАЧИВАЕТСЯ И БЕЖИТ К ДОМУ. ОН ОСТАНАВЛИВАЕТСЯ НАД ТЕЛОМ, ЛЕЖАЩЕМ НА ТОМ САМОМ МЕСТЕ, ГДЕ УПАЛ РАВ АШЛАГ. ТОЛЬКО ВМЕСТО РАВА АШЛАГА ТАМ ЛЕЖИТ МЕРТВЫЙ НЕМЕЦКИЙ ОФИЦЕР. ЕГО ОСТАНОВИВШИЙСЯ ВЗГЛЯД УПИРАЕТСЯ В ГИТЛЕРА.

Гитлер (шепчет). Гюнтер… (Склоняется над ним, в ужасе.) Не может быть. (Оборачивается к офицерам, ничего не понимающим, кричит.) Не может быть!

Голос рассказчика. 31 января 1933 года Гитлер пришел к власти.

• ДОКУМЕНТАЛЬНЫЕ КАДРЫ. ГИТЛЕР У ВЛАСТИ. БРАВУРНАЯ МУЗЫКА МАРШЕЙ. ОН ПРИВЕТСТВУЕТ ВОЕННЫЕ ПАРАДЫ. ТЫСЯЧИ И ТЫСЯЧИ ДЕТЕЙ И ВЗРОСЛЫХ ВЫТЯГИВАЮТ РУКИ ПЕРЕД НИМ В ФАШИСТСКОМ ПРИВЕТСТВИИ. • ИЕРУСАЛИМ. РАВ АШЛАГ ИДЕТ ПО НОЧНОЙ УЛИЦЕ.

Голос рассказчика. Именно этим днем – 31 января 1933 года – датировано самое откровенное, самое таинственное письмо рава Ашлага. Это еще одно письмо, которое сохранилось случайно. Оно – ответ Творца. Пророчество.

• ЖЕЛТЫЕ ЛИСТЫ БУМАГИ, ИСПИСАННЫЕ ПОЧЕРКОМ РАВА АШЛАГА И ЧУТЬ ОБГОРЕЛЫЕ ПО КРАЯМ.

Голос рава Ашлага. И было в годы войны, в дни ужасающей резни, и я молю и плачу плачем великим всю ночь.

	• ДОКУМЕНТАЛЬНЫЕ КАДРЫ. В НИХ ВСЕ ТРАГЕДИИ ВЕКА, КОТОРЫЕ БЫЛИ И БУДУТ ЕЩЕ.
	И ВТОРАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА С ГОРЯЩИМИ ГОРОДАМИ, БИТВАМИ, РАССТРЕЛАМИ, КОНЦЛАГЕРЯМИ, ГИБЕЛЬЮ МИЛЛИОНОВ.
	И ВСЕ ВОЙНЫ, БОЛЬШИЕ И МАЛЫЕ ЗА НЕЙ.
	И ГОЛОД В АФРИКЕ.
	И ТЕРРОР НА БЛИЖНЕМ ВОСТОКЕ.
	ПАДЕНИЯ БИРЖ, ГОНКА ВООРУЖЕНИЙ.
	И НАД ВСЕМ ЭТИМ ЗВУЧИТ ГОЛОС РАВА АШЛАГА.

Голос рава Ашлага. И пришел рассвет, и вот люди всего мира, словно собранные воедино пред моим внутренним взором, и Один… парит над ними.

• РАВ АШЛАГ ИДЕТ ВДОЛЬ СТЕНЫ СТАРОГО ГОРОДА. КАКАЯ-ТО ТЕНЬ, ПОХОЖАЯ НА ТЕНЬ ТУЧИ, ДВИГАЕТСЯ ВПЕРЕДИ НЕГО.

Голос рава Ашлага. И не мог я сдерживать себя, гулять среди людей, опустошенных совершенно, злословящих на Творца и на творение Его, а я, насыщенный и возносящий хвалу, иду и радуюсь, и словно насмехаюсь над несчастными этими. И тронуло меня все это до глубин сердца моего.

	• ПРОДОЛЖАЮТСЯ, ВКЛИНИВАЮТСЯ В ФИЛЬМ КАДРЫ ТРАГЕДИЙ ВЕКА.
	ВЗРЫВ ЯДЕРНОЙ БОМБЫ, СМЕТАЮЩИЙ ВСЕ ЖИВОЕ. ПУСТАЯ ЗЕМЛЯ С ОГОЛЕННЫМИ ДЕРЕВЬЯМИ.
	ЛИЦА СТРАДАЮЩИХ ЛЮДЕЙ ВСЕХ РАС И НАРОДОВ.

Голос рава Ашлага. Тогда решил я в сердце своем: «Будь что будет, и даже если опущусь я со ступени уровня своего, обязан я излить молитву горячую к Творцу, чтобы дал мне постижения и знания, речения пророческие, мудрость и язык, чтобы помочь человечеству несчастному поднять их к степени мудрости и наслаждения, подобной моей».

• ЖЕЛТЫЕ ЛИСТЫ ПИСЬМА. СТРОЧКА СМЕНЯЕТ СТРОЧКУ…

Голос рава Ашлага. После этого был глас Божий и речение ко мне: «Ляг на правый бок». И лег я на землю, и сказал Он мне: «Что ты видишь?» И ответил я: «Вижу я – народы мира в великом множестве своем возвышаются и исчезают».

РАВ АШЛАГ МОЛЧА СИДИТ В СВОЕЙ КОМНАТЕ. РУКА С ПЕРОМ ЗАСТЫЛА НАД СТОЛОМ. ОН СМОТРИТ В СТЕНУ.

Голос рава Ашлага. И говорит мне Бог: «Все уготовленное Мной – через тебя осуществится!».

РУКА РАВА АШЛАГА БЫСТРО ПИШЕТ.

Голос рава Ашлага. Мы – все мы – весь мир – Единая душа.

• ШТУРМОВИКИ БЕГУТ ПО УЛИЦАМ БЕРЛИНА.

Голос рава Ашлага. Единая душа, соединенная законом Единства – Любовью!

РИСУЮТ ШЕСТИКОНЕЧНЫЕ ЗВЕЗДЫ НА ЕВРЕЙСКИХ МАГАЗИНАХ.

Голос рава Ашлага. Мы разделены телами, ненавидящими друг друга, но мы – Единая душа.

ШТУРМОВИКИ БЬЮТ СТЕКЛА МАГАЗИНОВ.

Голос рава Ашлага. И если мы соединимся в любви друг к другу, тогда мы… увидим Тебя.

БЕГУТ ПО УЛИЦЕ ЕВРЕИ С ЖЕЛТЫМИ ЗВЕЗДАМИ НА ОДЕЖДЕ.

Голос рава Ашлага. Так ощутим же, что мы одна душа, что мы ответственны друг за друга. Мы все равно будем обязаны это сделать, рано или поздно.

ГЛАЗА РАВА АШЛАГА.

Голос рава Ашлага. Надо сейчас это сделать, сейчас!.. Иначе нас заставят это сделать великие страдания.

	• ДОМ РАВА АШЛАГА. НОЧЬ. КЛАСС. РАВ АШЛАГ УЖЕ СИДИТ ЗА СТОЛОМ, ЧИТАЕТ. НАПРОТИВ НЕГО СИДЯТ БАРУХ И ХАИМ. ОТКРЫВАЕТСЯ ДВЕРЬ, И ВХОДИТ ШИМОН. ЗА НИМ СЛЕДУЕТ ЧЕЛОВЕК ЛЕТ 35-ТИ. ОНИ ТИХО САДЯТСЯ В СТОРОНЕ.
	РАВ АШЛАГ ПОДНИМАЕТ ГЛАЗА ОТ КНИГИ НА ШИМОНА.

Шимон. Это мой дядя Йосеф. Он полный ноль в нашем деле. Как Вы и просили.

ЙОСЕФ ЗАСТЕНЧИВО УЛЫБАЕТСЯ И РАЗВОДИТ РУКАМИ. РАВ АШЛАГ ВСТАЕТ И ТУТ ЖЕ НАЧИНАЕТ УРОК.

– Пирамида, – произносит он и в воздухе чертит руками пирамиду. –

Весь мир, все мироздание – это единая система. Она построена по принципу пирамиды.

ТАКОЕ ОЩУЩЕНИЕ, ЧТО ОН ОБРАЩАЕТСЯ ТОЛЬКО К ЙОСЕФУ.

– Сверху в мир поступает Свет. Свет должен пройти через вершину.

ЙОСЕФ КИВАЕТ.

– Здесь, в вершине пирамиды, находятся те первые, которые встречают Свет.

РАВ АШЛАГ ГОВОРИТ МЕДЛЕННО И ОЧЕНЬ РАЗБОРЧИВО.

– Те, кто должен не остановить Его, а пропустить через себя. Это Избранные Творцом особые души. Они должны быть прозрачны. Свободны от себялюбия. То есть похожи на Свет.

РАВ АШЛАГ ПРИБЛИЖАЕТСЯ К ЙОСЕФУ.

– Что это значит? Это значит, что они должны быть наполнены любовью друг к другу и ко всему миру. А иначе Свет через них не пройдет.

ЙОСЕФ ВНИМАТЕЛЬНО СЛУШАЕТ.

– Мы!.. Именно мы находимся вот здесь, у самой вершины.

РАВ АШЛАГ ОСТАНАВЛИВАЕТСЯ В ДВУХ ШАГАХ ОТ ЙОСЕФА. И ГОВОРИТ ЕЩЕ МЕДЛЕННЕЕ:

– Если мы пропускаем Свет, то мир живет в ощущении Света. Он счастлив. Нет войн. Есть мысли о Свете, Единстве, любви, о духовном. Если же мы не пропускаем Свет, то весь мир страдает.

ОН НА МГНОВЕНИЕ СМОЛКАЕТ. СМОТРИТ НА ЙОСЕФА. ТОТ НАПРЯЖЕН.

– Если мы не пропускаем Свет в мир, то мы лишнее звено в этом мире, – говорит Рав Ашлаг.– Нас начинают ненавидеть, бить, гнать с места на место. Уничтожать! Потому что мы не выполняем свою миссию…

ЙОСЕФ ПОДНИМАЕТ РУКУ. РАВ АШЛАГ КИВАЕТ, РАЗРЕШАЯ ЕМУ СПРОСИТЬ.

Йосеф. Я извиняюсь, Вы говорите все время «мы». Но кто это мы? Вы?

Рав Ашлаг. Был избран целый народ, для того, чтобы рассказать миру, как ему стать счастливым. Этому народу была дана особая методика, обучающая этому, – каббала.

Йосеф. Почему же я об этом не знаю ничего, я же вроде тоже из этого народа?

Рав Ашлаг. Каббала раскрывается только тому, кто стремится к духовному. Говорят о таком человеке, что есть в нем точка в сердце. Рано или поздно и в тебе она проснется.

Йосеф. Но для этого я хотя бы должен знать, что есть такая каббала!

Рав Ашлаг. Да, это правильно.

Йосеф. И что она о Свете, о любви, а не страшная тайна какая-то…

Рав Ашлаг (улыбается). Да, очень хорошо, что ты это понял.

Йосеф. А почему же ее все время скрывали от всех, если она такая важная?

Рав Ашлаг. Потому что она как лекарство. Сначала люди должны были почувствовать, что они больны и нуждаются в лекарстве.

Йосеф. И они почувствовали это?

Рав Ашлаг. Начинают чувствовать… Перед нами XX век – век больных людей.

Йосеф. Чем же они больны?

Рав Ашлаг. Нелюбовью друг к другу.

Йосеф (кивает). Это верно.

Рав Ашлаг. Каждый живет для себя.

Йосеф. Это точно!

Рав Ашлаг. И начинает это понимать.

Йосеф. Еще как!

Рав Ашлаг. И видеть, что от этого все их страдания. Согласиться друг с другом не могут, поделиться поровну не могут, объединиться не могут.

Йосеф (вздыхает). Куда там!

Рав Ашлаг. Каббала и рассказывает, как нам стать равными. Как соединиться. Как подняться над своим эго.

Йосеф. Это возможно?

Рав Ашлаг. Без этого нам не выжить.

Йосеф. Почему же наши раввины нам ее не раскрывают, каббалу?

Рав Ашлаг. Потому что они ее не знают.

Йосеф. Почему же они не приводят Вас и не говорят: вот каббалисты, слушайте их?

Рав Ашлаг. Потому что они не ощущают себя больными.

Йосеф. Так надо заставить их, чтобы ощутили, иначе мир будет все время страдать, а нас будут все время бить…

Рав Ашлаг. Правильно.

Йосеф. Кто же их заставит?

Рав Ашлаг. Мы. Мы будем испытывать это лекарство на себе. Показывать миру, как оно действует. Будем распространять его везде. Будем кричать, вопить, мы уже не успокоимся и не замолчим… Да и мир не даст нам это сделать. Он почувствует, что смертельно болен, и потребует лекарства… Наступает наше время.

ЙОСЕФ ОГЛЯДЫВАЕТ ВСЕХ. ЛИЦА УЧЕНИКОВ СВЕТЛЫ. ОНИ СМОТРЯТ НА ЙОСЕФА. ЖДУТ, ЧТО ОН ОТВЕТИТ.

Йосеф. Вы хорошие люди. Я чувствую хороших людей. Я сначала боялся сюда идти, сказал Шимону – не тащи меня к этим каббалистам. (Вдруг начинает рыться в кармане и вытаскивает деньги – 3 лиры.) Но Шимон заплатил мне, дал вот эти три лиры, сказал, только приди и послушай, больше от тебя ничего не требуется. Сказал, что Вы (раву Ашлагу) просите привести кого-нибудь с улицы, кто ничего не понимает. Вот он меня и привел.

ЙОСЕФ ВСТАЕТ И КЛАДЕТ ЭТИ ТРИ ЛИРЫ НА СТОЛ, ПОТОМ РОЕТСЯ В КАРМАНЕ И ВЫТАСКИВАЕТ ЕЩЕ ТРИ ЛИРЫ.

Йосеф. Я хотел бы, чтобы Вы использовали эти деньги, как надо. Спасибо Вам. Я все понял (оглядывается, разводит руками). Учиться я не смогу, а вот рассказывать всем о Вас буду. (Поворачивается к раву Ашлагу.) Мне было все понятно, честное слово.

	РАВ АШЛАГ ПОДХОДИТ И ОБНИМАЕТ ЕГО. ВПЕРВЫЕ УЧЕНИКИ ВИДЯТ, КАК ВЛАЖНЕЮТ ЕГО ГЛАЗА. УЧЕНИКИ, СЛОВНО ПО КОМАНДЕ, ВСТАЮТ И ТОЖЕ ОБНИМАЮТ ДРУГ ДРУГА. • ИЕРУСАЛИМ. КЛАДБИЩЕ НА МАСЛИЧНОЙ ГОРЕ ЗА СТЕНАМИ СТАРОГО ГОРОДА. ОНО ЗАПРУЖЕНО ЛЮДЬМИ.
	В ВЫРЫТУЮ МОГИЛУ ПАДАЕТ ТЕЛО, ЗАВЕРНУТОЕ В ТАЛИТ. ЗВУЧИТ КАДИШ [66]. В ТОЛПЕ РЕЛИГИОЗНЫХ ЕВРЕЕВ, ВПЕРЕДИ ВСЕХ СТОИТ РАВ ЛЕВИ. РЯДОМ С НИМ РАВ ХАДАД. РАВ ЛЕВИ ПРИСТАЛЬНО СМОТРИТ КУДА-ТО ВПРАВО. ТУДА ЖЕ ПЕРЕВОДИТ ВЗГЛЯД И РАВ ХАДАД. СПРАВА, НЕ ВЫДЕЛЯЯСЬ, В ГЛУБИНЕ, СТОИТ, ПОДНЯВ ГОЛОВУ К НЕБУ, РАВ АШЛАГ, И РЯДОМ С НИМ ЕГО УЧЕНИКИ.
	ЗАКАНЧИВАЕТСЯ ПОХОРОННАЯ ЦЕРЕМОНИЯ, МЕДЛЕННО РАСХОДЯТСЯ ЛЮДИ. ЗА РАВОМ АШЛАГОМ ИДУТ БАРУХ, ХАИМ И ШИМОН. ОНИ СПУСКАЮТСЯ ВНИЗ, К ДОРОГЕ. ПРОХОДЯТ НЕСКОЛЬКО СОТ МЕТРОВ, ПРИБЛИЖАЮТСЯ К ПОЛУРАЗРУШЕННОЙ ГРОБНИЦЕ И ВДРУГ СЛЫШАТ ТИХИЙ СВИСТ. ЗА СТЕНОЙ ПРЯЧЕТСЯ МОШЕ. ОН ЖЕСТАМИ ПРОСИТ, ЧТОБЫ ОНИ ПРИБЛИЗИЛИСЬ К НЕМУ.
	ОНИ ПОДХОДЯТ.

Моше (шепотом). Я слышал, как рав Леви сказал раву Хададу: «Рав Кук умер, и защищать его больше некому». Они говорили о Вас. Они что-то задумали.

РАВ АШЛАГ МОЛЧА ПОВОРАЧИВАЕТСЯ И УХОДИТ, СЛОВНО ЕГО ЭТО НЕ КАСАЕТСЯ.

Моше (ученикам). Не отходите от него ни на шаг.

Хаим. Спасибо, что предупредил.

Моше. И простите меня.

БАРУХ, ХАИМ И ШИМОН БЕГУТ ДОГОНЯТЬ РАВА АШЛАГА. ДОГОНЯЮТ ЕГО. ИДУТ РЯДОМ.

Рав Ашлаг (жестко). Вы идете домой!

Шимон. Нет. Мы идем с тобой.

Рав Ашлаг (останавливается). Вы идете домой!

Хаим. Мы не оставим тебя.

Шимон (упрямо). Делай с нами, что хочешь, мы не оставим!

	КРАЕМ ГЛАЗА РАВ АШЛАГ ВИДИТ: ТАМ, НА КРАЮ КЛАДБИЩА, ВОКРУГ РАВА ЛЕВИ СОБРАЛАСЬ ГОРСТКА ЕГО УЧЕНИКОВ. ОН ГОВОРИТ ИМ ЧТО-ТО. ОНИ ПРИСЛУШИВАЮТСЯ. ОН УКАЗЫВАЕТ ИМ В СТОРОНУ РАВА АШЛАГА. И ВДРУГ ВСТРЕЧАЕТСЯ С НИМ ВЗГЛЯДОМ.
	РАВ АШЛАГ НАЧИНАЕТ ИДТИ К НЕМУ. ВСЕ СТОЯЩИЕ ВОКРУГ РАВА ЛЕВИ РАЗВОРАЧИВАЮТСЯ НАВСТРЕЧУ. ЗА РАВОМ АШЛАГОМ, НЕ ОТСТАВАЯ, ИДУТ ШИМОН, ХАИМ И БАРУХ. ОНИ ЧУВСТВУЮТ – СЕЙЧАС БУДЕТ ЖАРКО. НО ОНИ ГОТОВЫ К ЭТОМУ.
	РАВ АШЛАГ ПРИБЛИЖАЕТСЯ. РАВ ЛЕВИ В СМЯТЕНИИ ОГЛЯДЫВАЕТСЯ ПО СТОРОНАМ. РАВ АШЛАГ ОСТАНАВЛИВАЕТСЯ ЗА ШАГ ДО НЕГО.

Рав Ашлаг. Зачем тебе это?

Рав Леви. Я не понимаю тебя.

Рав Ашлаг. Ты ничего не сможешь со мной сделать. Мне важно, чтобы ты это понял.

Рав Леви. Почему ты говоришь мне это в такой час?

Рав Ашлаг. Чтобы ты знал, что у меня есть задача, и я ее выполню в любом случае. Рано или поздно. Я раскрою Зоар. Всем.

Рав Леви. Это невозможно!

Рав Ашлаг. Два дня назад я думал так же.

Рав Леви (глядя на него пристально). Что изменилось за эти два дня?

Рав Ашлаг. Все.

Рав Леви (вглядываясь в него). Что все? Что ты хочешь этим сказать?

Рав Ашлаг. Что теперь никто не сможет остановить меня.

	РАВ АШЛАГ ПОВОРАЧИВАЕТСЯ И ИДЕТ ПРОЧЬ. ОН ПРОХОДИТ ТОЛЬКО НЕСКОЛЬКО ШАГОВ.
	НО ВДРУГ ПОДГИБАЮТСЯ НОГИ, И ОН ПАДАЕТ. УЧЕНИКИ НЕ УСПЕВАЮТ ПОДХВАТИТЬ ЕГО. ОН ПАДАЕТ НА ПЫЛЬНУЮ ЗЕМЛЮ КЛАДБИЩА. НАД НИМ СКЛОНЯЮТСЯ ИСПУГАННЫЕ ЛИЦА УЧЕНИКОВ.

Барух (шепчет). Отец!

ОН ТОРМОШИТ ЕГО. РАВ АШЛАГ НЕ РЕАГИРУЕТ.

Шимон. Рав!.. Рав! (Ползает в пыли перед лежащим учителем.)

Хаим (истошно кричит, поднимая голову). Кто-нибудь! Помогите!

РАВ ЛЕВИ И РАВ ХАДАД СТОЯТ В СТОРОНЕ. ИХ УЧЕНИКИ НЕ РЕШАЮТСЯ ИДТИ НА ПОМОЩЬ.

Шимон (оглядываясь на рава Леви). Он умирает!

РАВ ЛЕВИ ОПУСКАЕТ ГОЛОВУ.

Шимон. Он же умирает! Вы не можете оставить его так!

РАВ ЛЕВИ МЕДЛЕННО ПОВОРАЧИВАЕТСЯ, НО ШИМОН В МГНОВЕНИЕ ОКАЗЫВАЕТСЯ ПЕРЕД НИМ.

Шимон (глядя в глаза раву Леви). Вы не простите себе, слышите?! Если вдруг с ним что-то случится, Вы не простите себе. И никто не простит Вам.

РАВ ЛЕВИ СМОТРИТ В ГЛАЗА ШИМОНУ. ТОТ СТОИТ НА ДОРОГЕ И НЕ СОБИРАЕТСЯ ОТСТУПАТЬ.

Шимон (шепчет). Я прошу Вас!

	РАВ ЛЕВИ РАЗВОРАЧИВАЕТСЯ И НЕ ТОРОПЯСЬ ПРИБЛИЖАЕТСЯ К ЛЕЖАЩЕМУ РАВУ АШЛАГУ. ОН ПОДХОДИТ И ВГЛЯДЫВАЕТСЯ В ЕГО БЕЗЖИЗНЕННОЕ ЛИЦО.
	РАВ АШЛАГ НЕ ШЕВЕЛИТСЯ И, КАЖЕТСЯ, УЖЕ НЕ ДЫШИТ. РАВ ЛЕВИ РАЗДВИГАЕТ УЧЕНИКОВ И СКЛОНЯЕТСЯ НАД НИМ. ЛАДОНЬЮ ОН ТРОГАЕТ ВЕКИ РАВА АШЛАГА. ЗАКРЫВАЕТ ГЛАЗА. МОЛЧИТ. ВСЕ НАПРЯЖЕННО СЛЕДЯТ ЗА ЕГО ДЕЙСТВИЯМИ. ПОТОМ, НЕ ОТКРЫВАЯ ГЛАЗ, ОН ПРИЖИМАЕТ РУКИ К ВИСКАМ РАВА АШЛАГА.

Шимон (еле слышно). Он жив?!

Рав Леви. Заткнись!

РАВ ХАДАД СТОИТ ЗА РАВОМ ЛЕВИ.

Рав Хадад. Уважаемый рав…

Рав Леви. И ты молчи!

ОН СИЛЬНЕЕ СЖИМАЕТ РУКАМИ ВИСКИ РАВА АШЛАГА. ПРОХОДИТ НЕСКОЛЬКО МИНУТ. ВДРУГ ВЗДРАГИВАЮТ РЕСНИЦЫ.

Шимон (выдыхает). Жив!..

РАВ АШЛАГ ПРИОТКРЫВАЕТ ГЛАЗА. КАК ИЗ ТУМАНА, ВЫПЛЫВАЕТ ЛИЦО РАВА ЛЕВИ.

Рав Леви. Ты много работаешь, Ашлаг.

Барух. Он работает по 18 часов.

Шимон (добавляет). Он почти не спит.

Рав Леви. Это плохо. Он должен отдыхать. Ты должен отдыхать, Ашлаг! (Смотрит на Хаима.) Что вы за ученики, если не следите за своим учителем!

Хаим. Это невозможно!..

Рав Леви. Не отвечай мне так! В следующий раз это кончится плохо. Сейчас было предупреждение. (Смотрит на Баруха.) Передай твоей матери, Ривке, что его надо отвезти к морю. (Барух не успевает ответить.) И не спорь со мной, я знаю, что говорю.

РАВ ЛЕВИ ВСТАЕТ, ОТРЯХИВАЕТ КОЛЕНИ.

Рав Леви. Хитрец этот рав Кук. Устроил нам встречу. (Усмехается.) Я знал, что он великий каббалист!

ПОВОРАЧИВАЕТСЯ И УХОДИТ. ВСЕ ИДУТ ЗА НИМ. РАВ ХАДАД СЕМЕНИТ РЯДОМ, ЗАГЛЯДЫВАЯ В ЛИЦО РАВУ ЛЕВИ, ЧТО-ТО ГОВОРИТ ЕМУ. НО ТОТ МОЛЧИТ, ПОГРУЖЕННЫЙ В СВОИ МЫСЛИ. • ИЕРУСАЛИМ. ДОМ РАВА АШЛАГА. ОН, БЛЕДНЫЙ, ЛЕЖИТ В ПОСТЕЛИ. ПРОШЛА НЕДЕЛЯ ПОСЛЕ СМЕРТИ РАВА КУКА. ВСЕ ЭТО ВРЕМЯ ОН НЕ ВСТАЕТ. ВРАЧИ СТАВЯТ СТРАННЫЙ ДЛЯ НЕГО ДИАГНОЗ – «ПОТЕРЯ СИЛ». ТОЛЬКО УТРОМ ВОСЬМОГО ДНЯ ОН ЧУВСТВУЕТ СЕБЯ ЛУЧШЕ. РИВКА ЖДЕТ ЭТОГО МГНОВЕНИЯ.

– Мы завтра переезжаем отсюда, – говорит она ему. – Мы поедем в Яффо. Мы будем жить у моря, и ты сможешь свободно думать и писать.

[54] Сказано мудрецами, что человек должен за свою жизнь «написать» Тору. Это означает, что он должен исправить свое эгоистическое сердце на отдающее, любящее. Это и будет означать, что он написал Тору. На иврите Тора – «ораа» – инструкция по исправлению.

[55] Гиват Шауль – район в Иерусалиме.

[56] Есть такие состояния, когда учитель включает в себя желание учеников и нейтрализует их эгоизм своим воздействием. Он как бы переносит их с одного места в другое, как птица на крыльях переносит своих птенцов, поэтому такой прием называется «кнафаим» (ивр.) – крылья. Это происходит тогда, когда учитель решает, что ученики нуждаются в его поддержке.

[57] Белый город. Белый – то есть светлый, или полностью очищенный от эгоизма. Белый Город – это окончательно исправленное желание человека. Было самым низким – эгоистическим, стало самым высоким – альтруистическим, Белым. В этом Городе и происходит полное соединение с Творцом.

[58] Мы – одно целое – ощущение не своего единоличного «я», а себя как части одной общей души. Мы со стороны Творца представляем собой одно единое целое. Он нас видит только едиными. Поэтому для того, чтобы быть услышанными, мы должны объединиться.

[59] Гора – от ивр. «ар» – гора. Также в смысле – «ирурим» – сомнения. Синай – от ивр. «сина» – ненависть. Обязан человек подойти близко к Горе Синай, то есть захотеть стать одним целым с другими и вдруг почувствовать, что это невозможно. Ощутить в себе гору сомнений и ненависти по отношению к ним, которую он не может преодолеть сам. Быть вынужденным просить помощь Свыше. Это настоящее падение ради подъема.

[60] Атака – состояние внутри человека, когда он чувствует, что может совместно со своими товарищами приподняться над своим эгоизмом, соединиться с ними в общую молитву. Он чувствует, что для этого сейчас есть все условия, то есть собраны вместе все ощущения неудач, страданий и остается только одно – атаковать!

[61] Здесь говорится о желаниях человека, которые называются « братья», то есть о близких желаниях. Близки они в том, что у них одна цель – объединиться. Стать подобными Творцу – отдающими и любящими. Для этого они должны сначала сесть вместе (сесть – означает стать равными). И далее пройти процесс исправления. От ненависти к любви друг к другу. И тогда «Творец радуется им, соединяется с ними и говорит: ‘‘Как хорошо и приятно сидеть братьям вместе’’». Все человечество – братья. Неминуемо они должны будут пройти этот путь.

[62] Весь мир – одна душа. Мы – части этой единой души. Мы чувствуем разделение только в своих ощущениях. Относительно Творца мы все соединены. Наша задача исправить свои ощущения.

[63] Оставить свое «я» – это значит приподняться над своими эгоистическими желаниями. Как бы «потерять себя», выйти из ощущения своей единственности, чтобы научиться чувствовать других.

[64] Бен Гурион – один из создателей и первый премьер-министр Государства Израиль.

[65] Жаботинский – лидер правого ревизионистского движения.

[66] Кадиш – поминальная молитва.