От мира я вообще ничего не требую. Я предъявляю требования только к своей группе или к подгруппам, обязавшимся в той или иной форме составлять одну большую группу. Однако и в этом случае мои требования к ним очень ограниченны и мягки. Это даже нельзя назвать требованиями; это своего рода игра. Настоящие серьезные требования обращены именно к моей группе. По мере того как к ней со всей серьезностью и преданностью будут присоединяться всё новые группы, мы станет предъявлять требования ко всем им. А пока что твое поручительство здесь, внутри.
Тогда ты можешь спросить: «Но ведь Бааль Сулам пишет, что поручительство должно исходить от всего народа или даже от всего мира. А как же мы?» Мы не знаем, как. Мы должны делать все возможное в распространении, а главным образом – в группе. Если внутренне, духовно мы реализуем в группе закон поручительства, этого нам будет достаточно, чтобы пройти махсом. Достаточно группы, маленькой группы, в которой будет реализован этот закон, это условие – и мы перейдем.
Что же касается мира, то чем больше он будет поддерживать и укреплять нас, чем более мы усилимся благодаря тому, что отдаем им и распространяем Каббалу, тем более мы упрочимся и – все-таки внутри себя – реализуем это условие поручительства. Внешнее распространение укрепляет нас изнутри и дает силы для того чтобы внутри осуществлять поручительство.
Я не жду от них, чтобы они уже сейчас захотели стать поручителями друг другу. Путь еще долог. Сегодня я ожидаю и очень надеюсь, что посредством распространения, посредством всего, что мы делаем, в том числе и в Израиле – мы достигнем внутреннего поручительства. Пускай различные реакции извне, хорошие и плохие, окажут на нас влияние и обяжут войти в отношения поручительства. Иначе мы почувствуем, что здесь место нашего погребения. Именно так. А при правильном развитии событий всё реализуется.
Если человек состоит из разума и сердца, и ты хочешь привести его к нужному с твоей точки зрения состоянию – ты обязан оказать воздействие и на его разум, и на его чувство. Всё зависит лишь от того, к кому и как ты обращаешься.
К примеру, фильмы тоже бывают рассчитаны на разные аудитории. Есть американские фильмы, с первых кадров и до последних живописующие судебный процесс. Люди смотрят и живут этим. А другие предпочитают фильмы с напряженным сюжетом или боевики. Однако каждый фильм призван к тому, чтобы привести человека в определенное эмоциональное состояние. Для разных типов людей в различных состояниях существуют разные варианты кинопродукции.
Поэтому способ распространения должен соответствовать каждой конкретной ситуации в зависимости от публики, от обстоятельств. Здесь может быть тысяча вариаций.
Скажу тебе еще больше. Возьми все книги, все фильмы, всю музыку и все песни, всё, что создало человечество – только внеси в это один фактор: чтобы содержание было связано с Творцом. Ведь оно действительно связано с Творцом, только это сокрыто. Тем самым ты завершишь всё распространение. Больше ничего не нужно. Больше ничего и нет.
Когда человек поет о любви – это потому, что к нему пришла искра от Творца. Когда он смотрит триллер, эротику, спорт – неважно что – всегда можно извлечь изнутри искру, которая связывает его с Источником. Только это и нужно добавить.
О чем, в итоге, поет человек? Что он хочет выразить в своем мире? – Исключительно то, как он относится к наслаждению. К чему еще он прикладывает свой разум? Разум есть у нас для того, чтобы выражать свое отношение к наслаждению.
Например, я пишу сейчас какой-нибудь докторат по квантовой физике. Тем самым я выражаю свое отношение к наслаждению. В такую форму оно облачено для меня: в формулы и вычисления, как будто бы не оставляющие и воспоминания о чувстве. Однако нет. Просто именно так ко мне приходит наполнение. То же самое со спортом или с биржей – неважно, с чем. Всё это проводники наполнения, каналы, по которым оно поступает. Больше человеку не о чем даже слова выдавить: начиная с первобытных людей и до современных.
Поэтому ты должен обеспечить человека одновременно разумом и чувством, соединенными таким образом, чтобы он всегда смог найти в них отклик. Это зависит от культуры, от эпохи, от многих вещей. Наш период ознаменован песнями. Сегодня из песен это превращается в рэп, когда человек говорит под музыку и может более свободно выразить себя, не стесняясь мелодическими рамками пения. Раньше была опера, а затем, возможно, придет еще что-нибудь. Это неважно. Нужно отыскивать пути.
Вопрос: По сути, всё это уже существует в мире. Людям есть от чего испытывать эмоциональный подъем...
М. Лайтман: Всё существует, только тебе надо соединить это с Творцом, с Целью. Нужно показать людям, что есть Источник, являющийся Источником жизни, что и начало жизни, и ее конец – в Нем. Нужно соединить одно с другим.
Поэтому в песнях должны быть соответствующие слова. С музыкой сложнее, это нечто более абстрактное; особенно, если ты не знаешь заранее, о чем она. Я привез своей маме диск с мелодиями Бааль Сулама. Она давала его послушать старикам из своего дома, объясняя, что это особенная музыка. И все они плакали. Эти люди не понимали, о чем говорит музыка Бааль Сулама, но она вызывала у них слезы. А у меня музыка эта вызывает иные переживания, разумеется, далекие от их плача: воодушевление, надежду. Я как раз вижу в ней свет, нечто розовое, белое, нечто воздушное, олицетворяющее надежду. Им же это, наоборот, говорит о смерти, о конце жизни, о том, какой тяжелой она была, и о том, что сейчас она заканчивается.
Попробуйте дать послушать музыку Бааль Сулама своим родным, особенно пожилым; и большинство из них будет того же мнения. На радио «Голос Израиля» ее используют в День памяти погибших. У меня она пробуждает воодушевление, надежду, ожидание грядущего света; а у них – ожидание грядущей тьмы.
Таким образом, мы видим, что чувство само по себе, без сопровождения разума – очень абстрактно. Взгляни на плачущего человека: возможно, он рыдает от большой радости, охватившей его. Приведи сюда кого-нибудь извне, покажи ему фотографии с Суккота, висящие у нас в коридоре и спроси: «Отчего они плачут? Кто у них умер? Ицхак Рабин? Посмотри-ка, что у них за горе?»
Вопрос: Могу ли я составить недельную программу по воодушевлению товарищей?
М. Лайтман: Если ты сможешь все время поддерживать своих товарищей в воодушевлении, и взволнованности, устремленных к Творцу, чтобы они постоянно были преисполнены этим, если у тебя есть такая программа – приноси. Беспрестанно вдохновляться направленностью, единством, соединением, силой, Целью, а в конечном итоге, величием Творца – кроме этого не надо ничего. Тем самым ты пробуждаешь окружающие света, а они исправляют тебя.
Кроме воодушевления больше ничего не нужно. Если ты сливаешься с Высшим, то ты как Он. Что значит «как Он»? – Ты начинаешь получать от Него всё необходимое. Больше ничего и не надо.
Только тебе нельзя успокаиваться от ощущения того, что ты сливаешься с Ним – это называется хасидизмом. Если же ты сливаешься с Ним, чтобы еще дальше продвинуться к Нему, в Него – это и есть Каббала.
Однако взволнованность, ощущение связи необходимо. Взволнованность вызвана песней, внутри которой кроется направление на некую возвышенную Цель. Как сказано: «сердце понимает». Какое сочетание слов: «сердце» и «понимает». Бина происходит от слова «понимание» (авана). Выходит, что одно как будто бы противоречит другому. Ведь Малхут соединена с Биной; причем сама она является сосудом для света хохма, а Бина – для света хасадим, для чувства. Бина – это только ощущение, а хохма – только разум. И, как видишь, они обязаны сосуществовать.
Вопрос: Когда мы передаем послание об этом наружу, какое место мы должны отводить Творцу: явное или скрытое?
М. Лайтман: Если мы передаем послание об этом наружу, то нужно делать это не так, как мы передаем его группам. В группах каждый обязан присутствовать и участвовать в общем деле. Сначала нужно объяснить им, обучить их. По возможности, даже готовиться к мероприятию и репетировать нужно вместе. Я говорю серьезно. Нельзя допускать для них каких-либо сюрпризов. Сюрпризом называется отсутствие кли. Если они просто восхищаются со стороны и смотрят на тебя с открытым ртом, это не несет никакой пользы, это не участие и не присоединение.
Кроме того, нельзя проводить это так, чтобы человеку было трудно подсоединиться. Иными словами, нужно, чтобы ритм и сама песня были легки, чтобы сердце сразу же откликалось на нее. Речь идет о различных факторах, действующих лишь на благо единению и участию всех.
Это что касается внутренних мероприятий, таких как мировое собрание товарищей (ешиват хаверим).
Однако если мы выходим на всеобщее распространение, то в действие вступают иные правила. Хотя ты увидишь, что и это тоже идет в ход. Когда певцы хотят сломать лед, вовлечь публику, расшевелить ее – начинается совместное пение, хлопанье в ладоши и так далее. Нам придется прибегать и к этому, однако основной подход будет иным. Тебе нужно будет очень-очень грамотно, осторожно и взвешенно передавать разум и чувство.
Вопрос: Как подавать Творца народу?
М. Лайтман: Я говорю народу, что у меня есть кое-что на продажу: нечто лучше, важнее, прекраснее и нужнее всего остального. Иду и продаю.
Вопрос: Что говорить при продаже?
М. Лайтман: «Лекарство для успокоения, уверенность, системы безопасности, системы, рассчитанные на будущее, системы образования, культура – всё, что чего тебе недостает, всё, чего ты хочешь и не можешь найти, я сейчас тебе подношу».
Вопрос: Ладно, ты меня взволновал. Но каково направление?
М. Лайтман: Направление очень простое: «Хочешь быть в царском дворце, где есть всё? Хочешь вместо этой своей квартиры, если она у тебя вообще есть, вместо жены и детей, сидящих у тебя на голове, вместо своего начальника – прийти к тому, чтобы быть царем в царском дворце? Я устрою тебе такое ощущение». Вот, что я должен показать.
Реплика: Это все еще рассчитано на нас...
М. Лайтман: Не на нас – на каждого в мире.
Реплика: Вы задели мои слабые места: жена, машина...
М. Лайтман: Я говорю так: «Вместо всех твоих несчастий я преподношу тебе сейчас самое лучшее».
Вопрос: Как?
М. Лайтман: Как? Сейчас увидишь.
Есть такой пример. Жил-был возчик. Тяжело жил, с семьей, с детьми. И все-таки ему было хорошо: а что, есть жена, дети, семья, кобыла и телега. Он перевозил вещи и зарабатывал свои гроши. У него была какая-то жизнь. Затем умерли дети, умерла жена, умерла кобыла, да и он, несчастный, после всего, что с ним случилось, в конце жизни тоже умер.
Тут он приходит в рай. Разумеется, в рай – ведь сколько он пережил. Люди всегда думают, что за страдания в этом мире само собой полагается рай. Ладно, пускай думают. Что дадут ему в раю? Ведь человек заслужил, он очень страдал. Что же ему дать? Нужно дать ему дом, жену, детей, кобылу и телегу, чтобы всё у него было как надо. Пускай ездит, получает деньги, обеспечивает семью, и ему будет хорошо. Он ведь не понимает, как еще может быть хорошо.
Что люди понимают под райским блаженством? Как еврей представляет себе рай?
Реплика: Сидеть и учиться весь день [смех].
М. Лайтман: А-а, ну пускай так у них будет.
Так вот, ему и дали такой рай. Теперь скажи мне: когда он получает этот свой рай, какая разница между тем, что он ощущает сейчас, и тем, что ощущал бы при хорошей жизни в нашем мире? В чем должно состоять отличие?
Реплика: В уверенности?
М. Лайтман: Допустим, у него и при жизни бывали моменты уверенности.
Так что же ты даешь человеку? Ведь человек, в конечном итоге, живет внутренним наполнением. И если ты даешь ему внутреннее наполнение от льющегося окружающего света – тем самым ты наполняешь его.
Более того. Скажи мне, каково различие между твоим теперешним состоянием и состоянием, к которому ты придешь в Конце Исправления? В чем разница? Что-то меняется кроме твоего внутреннего ощущения?
Реплика: Нет.
М. Лайтман: Нет. Ну так почему же ты спрашиваешь: что я преподношу человеку? Я должен изменить его внутреннее ощущение. Это внутреннее ощущение может оставаться поверхностным, когда человеку хорошо от надежды; и может быть глубинным, когда человеку хорошо от надежды, которую он хочет воплотить в жизнь.
Но это уже другой этап. Я его пока не касаюсь. Ты говоришь ему: «У меня есть чем подсластить твою жизнь. Вместо наркотиков, вместо алкоголя, вместо суицида я даю тебе ощущение хорошей жизни. И у тебя нет больше проблем ни с женой, ни с детьми, ни с начальником; ты не просто сумеешь со всем этим справиться, но тебе ещё и будет хорошо».
Вопрос: И что же это такое – то, что я даю ему взамен»?
М. Лайтман: Ты? Всего лишь внедряешь в его сознание картину мира, вместе с тем, что он получает благодаря этому. Это как религия!
Вопрос: Но в религии ты ему что-то даёшь – «делай так-то, и попадёшь в рай». А что я даю ему здесь?
М. Лайтман: Здесь ты показываешь ему картину развития, и то, что эта картина поставляет ему окружающие света.
В чём причина провала религии? Она либо скатывается к фанатизму, либо исчезает. Потому что вверх она идти не может. Она не притягивает окружающих светов!
Ты должен предоставить человеку инструмент, при помощи которого он сможет притягивать окружающие света. Как мы делаем это здесь, между собой? Разве не так?
Вопрос: Но мы все собрались здесь, уже имея некий недостаток! Мы пришли сюда, потому что нам чего-то недоставало!
М. Лайтман: Ну, хорошо. И что?
Реплика: У него тоже, может, есть недостаток, но он не знает, к чему и…
М. Лайтман: А сюда, ты хочешь сказать, приходят такие, что им всё ясно, всё они знают… Что они знают? «Мне плохо!». Только это и знают.
Реплика: Но здесь мы по крайней мере говорим о том, что есть Высший, Творец, что мы Его ищем… От него я не могу этого ожидать! Сидит, скажем, сейчас безработный в Тьмутаракани, и я хочу убедить его в том, что наше направление верное и для него выгодное: «Если направишь свои мысли так-то, тебе будет хорошо». Но его заботит то, что он безработный, а не направление! Какие гарантии я ему даю? Нужно дать ему какое-то «покрытие»…
М. Лайтман: Никогда в жизни тебе не найти возможности дать ему то, чего он хочет!
Помните, были у нас тут, работали с нами психологи? «Мы», - говорят, - «откроем консультационные пункты, и там будут специалисты, которые смогут точно сказать людям, что делать, как устроиться в жизни…» Помните? На этом я закончил свои отношения с ними.
Какая глупость! Тебе никогда не удастся дать человеку наполнение в этом мире! Этот мир сотворён для того, чтобы дать ощущение недостатка, чтобы наполнение было духовным!
Реплика: Так что же дать ему, в противовес этому?
М. Лайтман: Против всех недостатков, незаполненных материальных желаний ты должен дать ему ощущение наполнения духовного! Иначе и быть не может! Материальное тебе не наполнить никогда!
Чем ты наполнишь его с точки зрения материального в Конечном исправлении? Ощущением, что все ему отдают! Но он при этом получает? Нет! Дают ему что-нибудь? Нет! Он получает только необходимое для существования тела, не больше! Наш мир неспособен, материальное неспособно дать больше!
Реплика: Так что же ему сказать? Что стоит за этим понятием – духовное наполнение?
М. Лайтман: Мы действуем под законом Первого сокращения! Как не можешь ты наполнить свой желудок выше какого-то предела, так же не сможешь ты ничем наполнить кли, вот так, напрямую. Ты можешь жить только наполнением выше кли, наполнением, называемым «отражённый свет», получаемым в кли отражённого света, в кли отдачи – только так ты можешь наполниться, только если будет у тебя такое кли. А пока нет у тебя кли – наполняешься от отраженного света, словно оно у тебя есть. Потому что отраженный свет соответствует тому кли, которое ты построишь над своим собственным кли.
Поэтому когда обращается к тебе мир, и говорит: «Мне не хватает денег, не хватает славы, не хватает здоровья, не хватает уверенности, не хватает, не хватает, не хватает!...», ты говоришь: «Успокойтесь, я дам вам всё!». Что ты им дашь? Окружающий свет! «Что за окружающий свет, где он – в кармане, в брюхе, где?». Точка! Только так и будет!
Понятно, что человечество должно будет прежде отчаяться от бесплодных попыток наполниться напрямую, но ответ только один – окружающий свет.
Ты не согласен? Миллиардер, со всеми миллиардами, что у него есть, может наполнить все свои желания?
Реплика: Нет, понятно, что нет. Но окружающий свет – это опять же всего лишь слова…
М. Лайтман: Это верно, понятие это абстрактно. Но слово наслаждение – это не абстрактное понятие?
Реплика: В общем, я должен сказать ему – Не волнуйся, ты в хороших руках…
М. Лайтман: Нет. Мы должны показать ему, что если он привержен этой идее – ему светит окружающий свет.
Реплика: Что для него эта идея? Как подать ему эту идею – вот в чём вопрос! У нас просто – мы говорим об этой идее, живём ею, пытаемся её воплотить… От него ведь мы не ожидаем, чтобы он её воплотил? Ему нужно объяснить эту идею простыми словами, объяснить, что это вообще такое…
Выход – достичь Высшей силы. Нет у человека возможности сбежать от страданий, поскольку их ему посылает Высшая сила. Посылает для того, чтобы подтолкнуть к себе. Если ты примешь это, если ты это поймёшь – тебе будет хорошо. Что значит хорошо? Значит – начнёшь продвигаться. А если нет – страдания усилятся, до тех пор, пока не услышишь их, и не начнёшь продвигаться. Сколько будут длиться страдания? Пока не услышишь! Пока не согласишься.
Реплика: Опять же – мы лишь сменили слово: с «окружающих светов» на «Высшую силу». Что делать с этим обычному человеку? Как он должен теперь относиться к жизни?
М. Лайтман: От этого момента и далее? То есть он как бы говорит тебе: «Я выслушал тебя. Что мне делать теперь, когда я выйду отсюда?». Ты говоришь ему: Ты выходишь отсюда, и продолжаешь жить, как жил – ничего не изменилось! Кроме того, что теперь ты связан с нами. Есть канал, связывающий тебя с нами. Ты слушаешь объяснения, слушаешь песни, ты связан с нами через всевозможные наши системы – через интернет, через телефон; ты чувствуешь единую группу, ты чувствуешь, что все вместе.
А мы со своей стороны обязуемся дать тебе ощущение поручительства. Чтобы это ощущение наполнило тебя. Но только при одном условии – если ты вместе с нами будешь стремиться к Высшей силе. А иначе мы не дадим тебе ощущение поручительства. Иначе это будет хасидизм.
Реплика: То есть мы заключаем договор: «Мы со своей стороны заботимся о тебе, а ты со своей стороны лишь думай о Высшей силе». Думай, заботься…?
М. Лайтман: Интересуйся. И всё.
Реплика: То есть мы говорим человеку: «Всё, что тебе нужно делать – это думать о Высшей силе, помнить о ней»?
М. Лайтман: «Когда ты будешь вместе с нами, тогда узнаешь, что и как. И со всем тем, что мы тебе дадим, ты сможешь развиваться дальше».
Может, я пока не могу выразить это достаточно ясно, но единственное, что наполнит человека – это окружающий свет. А окружающему свету должно соответствовать большое кли; большое – то есть общее. И это кли, формируясь, становится тем самым поручительством, о котором пишет здесь Бааль Сулам.
Реплика: Другими словами, есть некий генератор, который приводит в действие некая группа, и если ты хочешь подключиться к этой силе, ты должен в чём-то участвовать: даёшь – и тогда получаешь.
М. Лайтман: Ну… Пусть так. По-правде говоря, у меня нет чётких формулировок для этого.
Вопрос: Переход от окружающего света к внутреннему – это что, психологический переход? Что это за переход, когда я начинаю ощущать окружающий свет, как внутренний? Согласно тому, о чём мы сейчас говорили, я создаю в нём идею, определённое представление, некое иллюзорное ощущение, что ему хорошо оттого, что он в своей жизни соединён с Высшим. Подобно имеющимся у него представлениям о доме, о государстве я создаю в нём представление о Высшей силе – и живи, мол, в этом, ничего не изменяется. Как в статье Последнее поколение Бааль Сулам пишет о безработном – что он живёт идеей.
Мой вопрос таков: на каком этапе эта идея, этот окружающий свет становится светом внутренним, то есть ощущаемым как Истина? Ведь пока это только идея, представление, человек приходит в подъёме, а потом идёт домой, вдруг настигает его падение, и он говорит: «Секундочку! А в кармане то у меня ничего нет!!! Может, меня обманывают?!».
Когда это перестаёт быть представлением, и становится его жизнью?
М. Лайтман: Как человек переходит от готовности принять твою идею к подлинному получению раскрытия Высшего, Духовного?
Чтобы быть с тобой вместе, он принимает эту идею просто так, без вопросов. Потом, когда он становится готов продвинуться и войти вместе с тобой в поручительство, что означает подписание вами договора о том, что каждый из вас думает друг о друге, своим простым желанием вы подтверждаете, что желаете только того, чтобы пришла Высшая сила и подействовала на вас; что вы действительно желаете быть дающими, а не получающими.
«Мы хотим обрести силу Бины, чтоб она правила нами» - таково соглашение. Есть у нас такое как бы внутреннее согласие – чего хочет каждый из нас? Каждый из нас якобы хочет быть дающим. На самом-то деле внутри никто этого не хочет, согласно своим келим, но согласно своему убеждению, как бы из желания быть последовательным он хочет этого достичь. Он не хочет этого достигать, но согласен, чтобы это произошло, так или иначе. Это называется простым согласием. Это называется «Сделаем и услышим».
Так мы постепенно продвигаемся, пробуждая окружающие света, и эти света и делают всю работу. И после того, как окружающий свет, который ты пробуждаешь раз за разом, заканчивает работу над тобой, и ты получаешь первый экран – света входят вовнутрь, и из окружающих становятся внутренними. Тогда человек видит, убеждается и познаёт, что это так.
Это процесс! Не думай, что когда у горы Синай сыны Израиля сказали «Сделаем и услышим», сразу – бум! – и упало им что-то, пара каменных досок, на голову!
Вопрос: Но как удержаться, не упасть в течение этого процесса? Выстроить идею – это не проблема, человечество всегда создавало идеи и следовало им. Но весь этот промежуток времени, с момента, когда человек принял идею - «Я принял это, мне с этим хорошо и приятно», - и до вхождения человека в духовное – как нам его удержать? Человек приходит, горит, подходит к самому махсому, и тут падает. Что делать?
М. Лайтман: Я думаю, что мы сможем развиться до такого состояния, что сама принадлежность к нам даст человеку проекцию окружающего света, уверенности, надежды; даст ощущение какой-то поддержки в его жизни, которая, пока он является внешним, настолько плоха, настолько ужасна, что уже само ощущение поддержки будет достаточной причиной для того, чтобы быть с нами.
Вопрос: И у него не будет падений?
М. Лайтман: Подъёмы и падения – это внутреннее. Это вопрос того, продвигается он, или нет. У хасида нет подъёмов и падений.
Вопрос: Тогда я спрошу так: что удержит того мексиканца, если мы не предоставим ему махсома в течение года-двух? Что заставит его эти два года подключаться по воскресеньям и приезжать сюда два раза в год? Как можно быть в этом уверенным? Ведь идеи рушились на протяжении истории человечества, Бааль Сулам пишет об этом!
М. Лайтман: Так ведь это уже совсем другой вопрос! Что удерживает человека, имеющего с нами контакт, и близкого к тому, чтобы из этого контакта выйти?
Вопрос: Как мне удержать его?
М. Лайтман: Как я должен его удержать? Я не должен его удерживать! Я должен, прежде всего, сделать свою, личную работу в своей группе, потому что если она будет сильна, всё остальное распределится вокруг неё в соответствии с законом подобия свойств, ближе-дальше. Я должен приложить усилия в распространении, чтобы оно стало более понятным, проникающим в каждое сердце.
А всё остальное – это вовсе не мое! Это не зависит от меня! Это дело окружающего света, или Творца; это процесс, происходящий в решимот, которые постоянно усиливаются и проявляются со всё большим авиютом, принося всё большие беды в мир, и беды всё более духовные, взамен материальных… Я не должен быть хозяином всего мира!
Вопросы, которые вы мне сейчас задаёте – большое вам за них спасибо, но поверь мне – подобного я в своё время не спрашивал, и спрашивать не хочу! Не то, что не хочу, отвергаю – нет! У меня нет с этим проблем! Я тебе серьёзно говорю – у меня нет с этим проблем! Но я не собираюсь отвечать на все вопросы о том, что будет. Кто я такой для этого?!
Твой подход не верен. Я тебе говорю – я по сравнению с тобой ребёнок, а ты мудр и велик. А я глупый и маленький. И ответы я получу тогда, когда мне действительно будет положено их получить. Я должен сделать что-то сейчас, а что делать потом, дальше – я не знаю!
Реплика: Но я не могу идти просто так, в тумане…
М. Лайтман: А почему я должен идти согласно своему разуму, если до сих пор не получил свыше ясного знания?! Зачем мне заниматься философией?! Зачем мне начинать лепить из себя что-то, что не основано на раскрытии истины?
Реплика: Это не философия! Просто Бааль Сулам пишет, что самое плохое, что может быть, это когда берут плод, ещё не созревший.
М. Лайтман: Вот именно! Совершенно правильно сказал! Так вот, чтобы не взять незрелый плод – будь осторожен и не строй себе всевозможных долгосрочных программ и планов! Не делай этого, потому что при их разработке ты наверняка ошибёшься! Живи сегодняшним днём! Это – самая большая мудрость!
И я действительно не знаю того, что будет. Мы пробуем что-то, делаем ещё какую-нибудь попытку, и ещё, и каждый раз на этом учимся. И так – всю жизнь. А если начнёшь строить планы – упадёшь, и ни один из них не будет выполнен.
У нас нет выхода, таков путь. Я могу исходить только из того, что есть в моём кли! Написано: «Нет у судьи большего, чем видят его глаза»! Что поделаешь. Что постигаю, то у меня есть, а чего не постигаю, является для меня формой, не облачённой в материю, поэтому я ничего не могу о ней сказать. А если я о ней что-нибудь говорю, значит я безответственен.
Вопрос: И я не могу учиться на опыте других?
М. Лайтман: На опыте других? На каком опыте? Как мне понять то, что они прошли и записали? Так это опять же моё постижение сделанного ими! Это не их опыт. Это то, как понимаю его я.
Быть глупым непросто.