Вопрос: Мы говорили о том, в каком состоянии находится современное общество, и каким оно должно быть. А что происходит между этими двумя состояниями? Известно, что переход от одного состояния общества к другому для каждого отдельного человека всегда протекал очень драматично, ведь его жизнь начинала ломаться.
М. Лайтман: В нашем случае этот процесс протекает еще сложнее. Если предыдущие переходы представляли собой скачки от одного эгоистического уровня к другому, поскольку эгоизм в течение тысячелетий все время повышался, и в соответствии с этим переформатировались общественные формации: рабовладельческая, феодальная, капиталистическая, постмодернизм и пр., – то сейчас мы вышли на такой уровень, когда все начинает падать.
Вспоминая прошлое, мы иногда говорим: "Добрые восьмидесятые годы". Чем они были хороши? – Тем, что в эти годы тысячелетнее эгоистическое развитие человечества достигло пика своего насыщения. И этот пик пришелся на время нашей молодости. Мы тогда чувствовали какую-то свободу, на нас не давила необходимость выживать, еще не проявилась бесперспективность существования.
А с конца восьмидесятых годов все пошло на убыль, и началась постепенная деградация. Это в свое время предвидели академик Вернадский и другие философы, но их тогда никто не слушал. И сегодня их тоже не хотят воспринимать, хотя уже многим понятно, что они были правы. То же самое происходит и с каббалой, которую пока еще не хотят слушать, но возразить нечем.
Раньше этих философов яро критиковали, а каббалу вообще не принимали и не хотели ничего о ней слышать. Но сегодня всё выходит на другой уровень, когда скольжение вниз, которое становится все более явным, вызывает огромные личные и общественные проблемы, а лекарства от этого нет, и должна произойти какая-то революция.
Однако революция – не физическая, как это было на предыдущих этапах: столетние войны, восстания рабов, протесты латифундистов, разорение крестьянства и пр. Все это было признаками развития, но развития эгоистического! Эгоизм рос, вызывая необходимость перестроить свой земной формат: общественный, технологический, семейный, личный и т.д.
А сейчас переход от системы, развивавшейся под давлением эгоистических сил, начинается скольжением вниз, то есть эгоистические силы сдают свои позиции. Мы видим, что ни на предприятиях, ни в армии, ни в государственных учреждениях, ни в школах, ни в семье управление не работает.
Где тот ремень, которым можно было бы поставить на место ребенка? Где муж, которого слушает жена? Где начальник, которому беспрекословно подчиняется работник? Где власть: парламент, председатель, государственный руководитель? Где это всё? Их нет. Власти "пищат" с телевизионного экрана, но на их писк мало кто обращает внимания. Конечно, средства массовой информации пытаются им подыгрывать, создавая им имидж больших лидеров, но на самом деле, никто их не слушает.
Руководители предприятий постоянно жалуются, что у людей нет мотивации к работе, они не могут себя заставить, и не хотят трудиться. Ведь когда эгоизм идет на снижение, он не видит перспектив. Как можно заставить машину работать без электричества, энергии, бензина и пр.? Никак!
Мы сейчас находимся в таком свободном падении, когда пока еще не видим других сил, которые могу заменить нам эгоизм, как силу развития. Но он уже отмирает. Это и есть скольжение вниз. Эгоизм постепенно уменьшается, теряя привлекательность в наших глазах. Сколько можно бегать по магазинам?! Сколько можно ездить по миру?! Сколько можно сидеть в барах и ресторанах?!
Это происходит не потому, что человек перенасыщен, а потому что у него пропадает само желание к этому, оно куда-то исчезает. Вроде бы перед тобой огромный мир, а молодежь замкнута на мобильных телефонах, sms, пустых и глупых разговорах. Где идеалы? Где искусство? Где наука? Где покорение вселенной? Где грезы об открытии новых земель? Ничего этого нет.
Реплика: Такой энтузиазм царил в обществе в шестидесятые годы.
М. Лайтман: А что такое энтузиазм? – Эгоизм, который работал в нас. Он толкал нас на великие свершения. Но сегодня этого уже нет, и мы ничего не можем сделать. Требуется совершенно новая сила, которая вела бы нас вперед.