Когда я чувствую, что мне недостает верного желания, надо попросить его. Это называется "молитва перед молитвой": я молюсь о том, чтобы у меня появилась просьба к Творцу, правильная потребность, которой сейчас нет.
Сейчас я, наоборот, хочу поесть и вздремнуть – но я прошу пробуждения, я хочу ощутить пустоту своих нынешних помыслов, пробудиться над ними к отдаче, к единству – и от этого ощутить наполнение. Сама просьба, обращение к Творцу – и есть моя "пища", наполняющая меня жизнью. Ведь тем самым я связан с Ним, и большего мне не надо. Какой же тут сон?
Вопрос: Но если мне больше не хочется спать, значит, я аннулировал в себе это желание, а не поднялся над ним?
Мне теперь нужно другое наполнение. Я люблю ближнего и хочу дать ему что-то. Мое прежнее желание никуда не делось, оно всё так же горит внутри, но в данный момент я занимаюсь отдачей.
Никуда не денешься, в духовном у меня всегда есть два желания, два ощущения. С одной стороны, себя я ощущаю в виде внутренней пустоты, которую не хочу наполнять обычным образом, а с другой стороны, я хочу оставаться над ней – в дающем желании. Мне необходима в "теле" желания эта пустота, на которую я наложил сокращение (цимцум). Без нее я не смогу идти вперед.
Казалось бы, как можно испытывать два желания одновременно? Для этого и предназначено сокращение: я лишаю власти свое желание, несмотря на всю его силу, и над ним устанавливаю экран (масах) с намерением на отдачу, горячо устремляясь к ней.
Вот такой дуализм проявляется в духовном, и уже сейчас мы должны привыкать к нему. Один из ярких его примеров описывает Тора: "В Ицхаке наречется тебе потомство", – сказал Творец Аврааму, после чего велел принести Ицхака в жертву в земле Мориа. Как сочетаются два этих взаимоисключающих условия?
"Трудно для человека духовное постижение, поистине как две противоположности, которые не могут облачиться в одно", – пишет Бааль Сулам в письме 51. И все же мы должны усвоить этот принцип, поймать его "за кончик", поскольку иначе просто не выживем.
И если сегодня мне плохо, если, устав от опостылевших стараний, я теряю направление и предпочитаю вздремнуть, если меня одолевает пустота, отчаяние, бессилие, а жизнь начинает "баловать" неприятными сюрпризами, то, с другой стороны, я должен приподняться над посланными мне невзгодами, увидеть в них не преграды, а спасение. Ведь без них я не испытываю нужду в Творце, в Его помощи.
А потому надо удерживать обе точки вместе, одновременно находиться в Бине и в Малхут – и так двигаться вперед. Человек должен быть "поделен надвое": на тело (получающее желание) и душу (намерение на отдачу). Ему необходимо это расщепление.
При этом желание не исчезает, не аннулируется, и я должен буду постоянно работать поверх него. Внутри зияет его пустота, а наверху сияет цель, которой я хочу достичь. Так голова парцуфа делает верный расчет, несмотря на "бурчание в животе".
"Обе противоположности, как они есть, – продолжает Бааль Сулам, – должны в постижении человека свестись к радости". Именно между двумя этими полярными точками и раскрывается радость. Обсуждая сегодня их неразрывное противостояние, мы закладываем основу будущего экрана.