Жирный шрифт: оригинальный текст изучаемой статьи
Обычный шрифт: слова преподавателя
Бааль Сулам, "Предисловие к Книге Зоар", п.67:
Когда человек из народа Исраэля предпочитает свою внутреннюю часть, "Исраэль", внешней, "народам мира", тогда действия его приводят к тому, что народ Исраэля поднимается в своем совершенстве выше и выше, а народы мира – внешняя часть в целом – признают и ценят роль народа Исраэля.
Вопрос: Есть внутреннее, и есть внешнее – это мне понятно. Но что значит "предпочесть" одно другому?
Есть тело и душа. "Телом" – не в физиологическом смысле, а на ступени человека, – называется получающее желание. Однако, в сущности, что такое человек?
Опять-таки, суть здесь не в физическом теле. Руки есть и у обезьяны, ноги есть и у петуха. Человек возвышается над животным своей способностью пробудиться к постижению Творца. Находясь поначалу на уровне животного мира, он обладает добавочным потенциалом – желанием, которое может воспрять к поиску Источника.
Такая вот странная "обезьяна" с открытыми горизонтами развития.
– Что ты ищешь в нашем лесу? – спрашивают ее другие обезьяны. – Потеряла что-то?
– Братьев своих я ищу, – отвечает она. – Хочу найти Отца.
– Да вот же твой отец!
– Нет, я ищу свой Источник. Мне чего-то недостает в жизни, я хочу знать, почему и для чего живу на свете. Ограничивается ли дело бананами, или существует нечто еще? Мне трудно без этого.
– Без чего?
– Сам не знаю. Мне нужен смысл. Моя жизнь пресна, безвкусна.
– Попробуй какие вкусные бананы и побеги!
– Нет, у меня есть еще одно желание, помимо хлеба насущного.
Вот такое "добавочное" желание мы и зовем "Человеком" (Адам). Ведь эта внутренняя потребность обращена на то, чтобы стать подобным (домэ) Творцу, Его свойствам, Его природе.
И обезьяна начинает искать. Она еще ничего не знает и не понимает, ее поиск облачается пока что в эгоистическое развитие.
Развитие это устремлено к тому, чтобы больше заработать, больше преуспеть, больше отстроить. Сотни тысяч лет занимает этот процесс: возникает сельское хозяйство, потом промышленность, усложняются социальные связи, достижений не счесть – и все равно обезьяна никогда не остается вполне довольной, удовлетворенной.
Ведь в клубке ее желаний, там, внутри, таится порыв ощутить Творца. Но порыв пока что невнятный, неявный, словно скрытый под несколькими слоями одеяний – других желаний. Ей кажется, что ее влекут новые земли и материки, что ее интересуют знания о мире и его законах: "Что там в небесах? Что под землей? Что там на сердце у друга?" Она развивает науку и технику, но и это – лишь вехи на ее пути, язык эволюции, как она его понимает.
А в глубине, за всеми ее потугами, за наукой и философией, за новейшими технологиями, по сути, она желает раскрыть Источник действительности.
Так, со временем, обезьяна становится всё более странной, называя себя уже "человеком". Пока однажды доселе скрытое в нем желание не начинает проявляться более отчетливо. Тогда он ищет некие властные силы в природе, пускается в мистику, в астрологию, в таинства, выискивает знаки вокруг и в себе, приписывает чудесные свойства тем или иным предметам или явлениям, создает всевозможные теории на этот счет – а в результате и здесь не находит ничего.
Но его глубинное желание тем временем понемногу выходит наружу, проступает всё больше. И внезапно среди тысяч развитых обезьян обнаруживается одна по имени Адам. Родители, как будто случайно, дали ему такое имя. И он в своем утвердившемся, большом желании раскрывает, наконец, Высшую силу, которая порождает всю реальность и всё, что в ней есть.
Этот человек зовется "первым" (Адам Ришон) – поскольку он первым обрел Человеческое обличье, подобие Высшей силе и благодаря этому подобию раскрыл Творца.
За ним в том же направлении пошли и другие. На протяжении двадцати поколений до Авраама некоторым удалось взойти на Человеческую ступень…
Итак, в этом виде обезьян заложена тяга к раскрытию Высшей силы. В сущности, эгоизм пока что сопровождает их к ней. Они ищут лучшей жизни и перебирают для этого различные средства, поскольку внутренний позыв еще скрыт.
Так же мы обманом заставляем детей заниматься полезным делом, облачая его в привлекательные формы, чтобы чада понемногу двигались в нужном направлении. Вот и обезьяны, посредством развивающегося в них эгоизма, мало-помалу подступают к вопросу о смысле жизни, побуждаемые проблемами, понукаемые разочарованиями и т.д. Так и идет продвижение.
Во времена Древнего Вавилона между ними начались большие раздоры, и они не знали, как быть. Ситуация обострилась настолько, что все возопили: "Хотим познать нашего Царя!" Это уже – очень развитые обезьяны, которым потребовались сотни тысяч лет развития, пока они не вскричали о своем желании познакомиться с Высшей силой. Они больше не были примитивными идолопоклонниками, выстроившими себе зиккурат. Их башня тянулась к небесам, и по сути, они производили уже духовные действия – работали с силами Природы, хотя и эгоистически.
Одним словом, в те времена обезьяны захотели раскрыть Высшую силу, только не знали, как это сделать. Исходя из многотысячелетней тенденции технического и социального развития, они хотели продолжать путь, но столкнулись с кризисом. Ведь таким образом невозможно достичь Творца.
Здесь надо понимать: они жили довольно скромно, у них было достаточно пропитания, а усилия они направляли к тому, чтобы постичь Высшую силу, овладеть ею.
И можно сказать, что, начиная с Вавилона, обезьяны в чем-то приблизились к Человеческому обличью. Что-то в них изменилось, устремилось по направлению к Источнику, к Высшей силе.
С тех пор началась разработка методики этого постижения. Ведь оно позволит нам узнать истину. И неважно, приятна она или нет, удобна или неудобна. Я ищу не удобства, я хочу знать.
Но продолжать этот путь к постижению можно только посредством еще большего эгоизма. А значит, нужно перейти к следующему этапу.
Вавилонская "добавка" эгоизма позволила малой части (примерно пяти тысячам из трех миллионов) возобладать, приподняться над ним, стать Гальгальтой вэ-Эйнаим и присоединиться к Аврааму. А бóльшая часть не смогла справиться со своим эгоизмом, забыла о цели жизни, о "башне до небес", т.е. о поисках Высшей силы, пала под пятой себялюбия и начала рассеиваться по миру, чтобы налаживать материальное существование.
Так возросший эгоизм разделил их на две части: внутреннюю и внешнюю. И до сих пор продолжается этот процесс: малая часть, "дом Авраама", "Исраэль" развивается и исправляет себя, а большая часть, АХАП, должна лишь обрести готовность к исправлению, но неспособна на него своими силами и реализует его только через исправленную Гальгальту вэ-Эйнаим. А потому миру тоже надо проходить через большие кризисы и разочарования – чтобы в итоге подключиться к Гальгальте вэ-Эйнаим и быть готовым поддерживать ее.
Тогда, как сказано у пророка Йешайау, "народы" возьмут "сыновей Исраэля" на плечи и принесут к Храму. На это они способны, а на реализацию – нет. Именно Гальгальта вэ-Эйнаим является переходным звеном между АХАПом, "народами мира", и Высшей силой.
Так, вместе, две эти части и достигнут полного исправления.
Как же обезьяна предпочитает внутреннее внешнему? Она задается вопросом о цели и смысле жизни: "Для чего я делаю что-то? Для чего живу? Для чего развиваю промышленность, науку, культуру, образование, политические системы? Для чего открываю новые земли? Для чего лечу в космос?"
Сегодня, по крайней мере, половина мира испытывает ту или иную степень отчаяния. Огромное количество людей принимают лекарства от депрессии, либо легкие наркотики, алкоголь и пр. Всё это – признаки бессилия, беспомощности. В конечном счете, у человека нет ответа на глубинный вопрос: "Для чего я живу?"
Люди не сознают этого, они просто чувствуют опустошение. Лиши их телевидения, отгороди от СМИ, которые морочат им голову, освободи от всего того, чем их насильно пичкают, заполняя свободное от сна время, – и что останется?
Людей принуждают много работать, хотя в действительности это никому не нужно, – и тем самым намеренно отвлекают от главного вопроса, пробуждаемого самой природой. Ведь вопрос этот очень опасен: сегодня он, как спичка, способен зажечь всемирный пожар.
Просто никому не хочется расслышать его – люди боятся боли, которую он несет. Задайся им – и вся жизнь станет одним болевым спазмом. Кому же это надо? Хорошо если тут и там я могу находить хоть какую-то отраду, но зачем мне тотальное отчаяние?
За такое будут готовы убить – ведь разбередив вопрос о смысле, ты обнажишь в людях такую боль, от которой нет никакого лекарства.
Чего только ни делает человечество, чтобы избежать этой боли. Туризм, мода, кино и телевидение, развлечения – несть числа "альтернативам". Делай что душе угодно, только не прикасайся к этой боли, на которую нет ответа.
И тем не менее, вопрос о смысле пробуждается, несмотря на работу лучших политтехнологов и прочих специалистов по его подавлению. Их усилия не увенчаются успехом, поскольку идут вразрез с целью творения.
Однако людям еще надо "повариться", "созреть" внутри. И конечно же, это зависит от широкого доступа к методике исправления. Методики, которая несет миру не сам недуг бессмысленности бытия, а готовое лекарство от него, замечательную жизнь, проникнутую ощущением вечности и совершенства, безграничное восхождение.
С одной стороны, она предоставляет четкое объяснение нынешней ситуации: почему это происходит и как, в принципе, исправить положение; а с другой стороны, обеспечивает ясную методологию практического исправления, которая тотчас дает ощутимые положительные результаты.