И пришли мужья с женами – каждый, щедрый сердцем, принес браслеты, и кольца, и перстни, и нательные украшения…
[Тора, "Шмот", "Ваякель", 35:22]
Пожертвование означает, что мы отрываем от себя то, что ценно для нашего эгоизма. Именно этими "драгоценностями" мы и должны пожертвовать, чтобы сделать из них общую часть души, в которую может войти свет.
"Жертва" (ивр. "курб́ан") происходит от слова "каров" – сближение. То есть, с одной стороны, мы отрываемся от своего эгоизма, а с другой стороны, приближаемся к Творцу.
Наша задача – создать такое условие, чтобы свет проявился между нами именно в центральной части, где все мы соединены вместе. Отталкивая эгоизм, мы сближаемся только нашими альтруистическими частями, щедростью сердца, т.е. лишь той его частью, которая может войти в контакт с остальными.
Поскольку центральная часть – надэгоистическая, получается, что у нас есть разрозненные эгоистические части и общая альтруистическая, в которой мы сливаемся вместе. На седьмой день исправления она становится единым общим целым, и этим исправление заканчивается.
Вопрос: Что Вы имеете в виду, когда говорите: "Подумайте о центре группы, соединитесь в центре группы"?
М. Лайтман: Это значит, отдайте от себя самое ценное и переложите в центр группы.
Ведь человеку не жалко потратиться на что угодно. Но когда ему надо вложить свою лепту в "общий котел", чтобы это стало всеобщим достоянием, он словно теряет что-то. Он не может этого перенести! К примеру, он может с легкостью потратить в ресторане большие деньги, но когда ему надо отдать хотя бы мизерную часть от этой суммы на общее дело, у него дрожит рука.
Здесь включаются совершенно другие силы. Речь не идет о жадности человека, просто он не может так поступить, потому что отдача другим противоречит его исконной природе! Только воздействие света постепенно изменяет его. Но, в принципе, это очень тяжело! Я вижу это по своим ученикам, и в свое время прочувствовал это на себе.
И чем больше поднимаешься, тем та десятина, которую ты должен отдать как свою часть, которая должна раствориться в остальных, становится все более тяжелой. С одной стороны, ты вроде бы больше понимаешь, осознаешь, у тебя уже есть какая-то подпитка, уверенность, а с другой стороны, становится все тяжелее. Ведь эгоизм никуда не исчезает. Ты все время находишься в работе над ним, а он все растет и растет.
Так постепенно мы достигаем свойства коэна, когда у нас ничего не остается. То есть у нас есть весь мир, и весь его мы должны отдать! Это очень большие ступени.
Вопрос: Что значит седьмое тысячелетие по отношению к соединению в центре группы?
М. Лайтман: Седьмое тысячелетие – это всеобщее объединение, когда все сливаются вместе, как золотые украшения, расплавленные в сосуде. Они бурлят и переливаются, превращаясь в однородную массу. А потом над ней начинается постижение Творца – восьмое, девятое, десятое тысячелетие.