А огонь жертвенника должен постоянно гореть и не гаснуть, и коэну следует каждое утро подкладывать в него дрова, и возлагать на него жертву всесожжения.
[Тора, "Ваикра", "Цав", 6:5]
В действительности не было нужды в дровах для поддержания огня, ибо на жертвеннике все время пребывал Небесный огонь. В Первом Храме его очертания напоминали льва, во Втором Храме — собаку.
["Мидраш рассказывает", глава "Цав"]
Духовный огонь не нуждается в топливе, поскольку горит сам по себе и на него ничего не действует: ни дождь, ни ветер.
Лев олицетворяет полное очищение всех десяти сфирот, а собака – лишь частичное исправление трех верхних сфирот – Гальгальта Эйнаим.
Дело в том, что когда мы не используем АХАП, он остается снаружи и называется "злые собаки", которые лают, не давая нам правильно работать. Но одновременно с этим они побуждают нас к тому, чтобы мы начинали что-то делать.
Без отрицательного нет ничего положительного. Поэтому то, что во время Второго Храма можно было использовать для очищения не все желания, а только их самую легкую часть, способствовало устремлению людей к уровню Первого Храма.
Но поскольку существует общий план развития, согласно которому оба Храма должны были пройти разрушение, у них ничего не получилось, и не должно было получиться. В итоге, сегодня мы стоим у начала возведения Третьего Храма.
Третий Храм – это исправление всего человечества, когда оно вознесет на жертвенник весь свой эгоизм, сожжет его и объединится вокруг Скинии Завета.
В этом объединении существуют различные круги: самый центральный круг – коэны, более внешний – левиты, потом – народ Израиля, и затем – народы мира. Но все это определяется не происхождением, а устремлением человека к центру объединения после полного разбиения и смешения общей души. Тот, у кого самое сильное устремление к единству, называется коэном, у кого меньше – левитом и т.д.