"Подняться над беспричинной ненавистью" – "Новая жизнь" №558
Мост над ненавистью
Особенности израильского дисбаланса
Вопрос: С момента возникновения еврейского народа его сопровождает беспричинная ненависть. Она вспыхнула между Йосефом и братьями, она поражала нас везде и всегда. Где два еврея, там три мнения, конфликты и раскол на почве целого спектра разногласий.
Сегодня, глядя на современный Израиль, мы обнаруживаем то же самое. Всё как заведено: наше общество иссечено непреодолимыми пропастями, мы рассорены, разобщены, мы ненавидим любого, кто думает иначе. Почему так?
М. Лайтман: Прежде всего, с психологической точки зрения это вполне ясно. Когда ты спокоен, умиротворен, когда чувства твои сбалансированы, а обозримый мир, включая личный круг общения, понятен, – тогда в тебе нет ненависти и острых претензий к другим. Внутренний покой – это "отлаженный" эгоизм, равновесие между чувством и разумом.
С другой стороны, обычный среднестатистический израильтянин чрезвычайно разбалансирован. Он подвержен тяжелейшему прессингу, осознанному и безотчетному. Он и сам не знает, откуда в нем дисбаланс и беспокойство. И пускай он делает вид, что всё у него в порядке, тем не менее, где-то там, внутри, пылает геенна огненная.
Как же справляться с ней? Для этого ему необходимо демонстрировать себе, что он подавляет ближних. Ведь субъективно он чувствует, как его подавляют другие: народы мира, соседи по региону, правительство, коллеги и начальство, соседи…
У него тысяча источников тревог и трений, конфликтов и противостояний. И компенсирует он их "вспышками", желая показать себе, что он стоит наравне с окружающими, а то и выше их, – и тем самым обрести покой.
К примеру, он снует из ряда в ряд на дороге, чтобы опередить прочих. Чуть позже он припаркуется и пойдет домой, как ни в чем не бывало. Но это потом, а сейчас, в окружении других водителей, он просто обязан быть первым. И так – повсюду.
Мы уже привыкли к этому и отчаялись найти решение, хотя подобное соперничество стоит нам нервов, денег и даже жизней. И всё затем, чтобы компенсировать свой внутренний дисбаланс.
Сила в равновесии
Дисбаланс этот проистекает из того, что, в противоположность любому другому народу, мы обязаны достичь равновесия. А для этого необходимо достичь любви, единства между нами. Необходимо раскрыть ту жизненно важную позитивную силу природы, которая нас уравновесит.
Ведь изначально еврейский народ возник из сплочения совершенно чужих друг другу людей, жителей Древнего Вавилона, присоединившихся к Аврааму, к его школе, методике. Он обучал их объединению над всеми различиями, и на этой основе был создан народ Израиля.
А потому надо понимать: достичь покоя и благополучия мы сможем, только если приподнимемся над будничными отношениями, над взаимным отторжением и ненавистью. Ясно сознавая, что все мы очень разные и в материальной плоскости антагонистичны друг другу, над этим мы должны строить "мост", создавать "зонтик", который объединит нас в одно. Внутри по-прежнему будет гореть огонь гордыни, ненависти и взаимных претензий – а поверх него нас свяжет любовь.
Причем она обретет реальную силу. На фоне растущих противоречий нам придется постоянно заботиться о ней и усиливать ее, как сказано: "Все преступления покроет любовь".
Таким образом, разобщение будет проявляться в народе Израиля постоянно, и повлиять на это мы не можем. Надо лишь возвышать любовь над рознью. Таков закон нашего существования, который мы просто обязаны изучить, чтобы научить молодое поколение жить согласно ему.
Тогда мы станем сильным народом, который непрерывно продолжает свое развитие – иными словами, над разгорающимся пламенем внутренних страстей взращивает любовь, еще и еще.
Ненавижу – следовательно, существую?
Вопрос: Иногда кажется, что ненависть объединяет нас сильнее чего бы то ни было. Почему еврейский народ так любит ненавидеть?
М. Лайтман: Именно попытавшись подключиться к кому-либо, я внезапно обнаруживаю, что ненавижу его просто так. Реальных причин нет.
Возможно, он смуглее или светлее меня. Возможно, он привык к фаршированной рыбе, а я – к шуарме. Однако выясняется, что на самом деле ненависть между нами не имеет отношения к чему-либо из этого мира.
Ее источник лежит в духовном: когда-то единый парцуф Адам, единая душа разделилась на множество частей, и с тех пор все мы противостоим друг другу. Говоря иными словами, во времена крушения Второго храма мы упали из братской любви в беспричинную ненависть, и этот переворот послужил истоком дальнейшей конфронтации.
Вот почему сегодня, стремясь водворить единство и любовь, я обнаруживаю, что в основе моей заложена всё та же беспричинная ненависть (синá), возвышающаяся на высоту горы Синай. Когда-то над ней, на ее вершине я создавал место встречи с собратьями, а теперь оно утрачено.
Так, постепенно, между нами будет проявляться всё большая беспричинная ненависть – в мере нашей способности "покрывать" ее любовью. И снова мы будем расти в качестве народа Израиля, пока не достигнем абсолютной любви.
О пользе ненависти
Зачем одному еврею две синагоги?
Вопрос: Есть такой анекдот: человек попадает на затерянный остров и обнаруживает там одинокого еврея. Еврей показывает ему свои "владения" и в том числе – две синагоги, которые он построил.
"Зачем тебе две синагоги?" – спрашивает гость. "Как зачем, – отвечает еврей. – В этой я молюсь, а в этой ноги моей не будет!"
Беспричинная ненависть сопровождает евреев на протяжении всей истории. Откуда она взялась?
М. Лайтман: Речь идет о духовном отторжении, о духовном разобщении. В действительности, мы еще не ощутили его в полной мере. Евреи по всему миру помогают друг другу, переживают друг за друга. Но когда мы начнем соединяться друг с другом по-настоящему, между нами проявится беспричинная ненависть.
Нынешние наши конфликты и противоречия в Израиле – лишь "скромное начало". Жизнь здесь понуждает нас к определенному сплочению "материального" характера, и потому мы обнаруживаем эту "каплю яда".
В действительности же, беспричинная ненависть (синá) залегает отсюда и далее в нижних, внутренних пластах, и глубина ее соответствует высоте горы Синай. Однако, по мере "раскопок", у нас будут силы, чтобы преодолевать ее по принципу: "Все преступления покроет любовь".
Фундамент любви
Вопрос: И все-таки, почему ненависть является неотъемлемой частью еврейской специфики?
М. Лайтман: Потому что наше предназначение – единство. Цель нашего народа, нашей страны, нашей жизни в этом мире – объединиться и показать всем, как это делается. Так вот, ненависть играет роль фундамента. Без нее мы бы не объединялись.
Два близких друг другу объекта достаточно связать тонкой нитью. Но если между ними пролегает ненависть, неприятие, то для связки требуется железная скрепа. Если это лютая ненависть, непримиримая вражда, то нужны железные цепи. А если ненависть между ними еще сильнее, то необходима целая система, которая со всех сторон будет удерживать их вместе.
Иными словами, чем сильнее ненависть, тем сильнее любовь над ней. Они не могут друг без друга. Именно так растет любовь, "покрывая все преступления".
Это относится именно к еврейскому народу, но еще не проявилось среди нас. Лишь поднимаясь по ступеням единства, мы поймем, каким образом 24 тысячи учеников рабби Акивы, которых он обучал братской любви, пали в беспричинную ненависть. Да еще в какую – в яростное пламя, испепелившее Иерусалим и повлекшее за собой двухтысячелетнее изгнание. Сегодня мы не понимаем всей глубины этого явления.
Два ингредиента совершенства
Мы созданы из "материала" под названием "желание наслаждаться". А наслаждение ощущается, исходя из потребности, нехватки, когда мне его недостает. К примеру, промучившись полдня от жажды, я испытываю блаженство, добравшись, наконец, до воды. И наоборот, когда стакан с водой весь день стоит на моем столе, я смачиваю горло без всякого удовольствия.
Любовь – тоже наслаждение, только наибольшее. И ощутить ее можно лишь тогда, когда она предварена ощущением недостачи. Эта недостача – и есть ненависть. Соответственно, если мы хотим достичь абсолютной, безграничной любви без всяких расчетов, наполняющей разум и чувство, весь мир, – то ее должна предвосхитить максимальная, беспричинная ненависть.
Я постепенно проявляю в себе ужаснейшее отвращение ко всем, я не могу и не желаю поддерживать с ними связь, если только она не позволяет подавлять их и предельно эгоистически наслаждаться этим. Однако затем над пропастью антагонизма воцаряется любовь, и тогда мир становится для меня единым целым.
Так мы и идем вперед. Невозможно создать единство, не проявив сперва свойства, которые ему противопоставлены. Эти свойства набирают во мне силу, разгораются. Я ненавижу других, ни в чем не согласен с ними, не могу смотреть на них…
Но если я превозмогаю себя и прошу позитивную силу всеобщей любви, которая заложена в Природе, но скрыта от глаз, если извлекаю ее наружу и уравновешиваю силу своей ненависти, то "все преступления покрывает любовь".
Так я и прихожу к внутреннему равновесию – именно между ненавистью и любовью, когда обе они равно действуют во мне. Только "покрывая" беспричинную ненависть, я смогу достичь абсолютной любви.
Вопрос: Что это дает человеку?
М. Лайтман: Он выходит на ступень Высшей силы, раскрывает весь огромный негатив и весь огромный позитив Природы. И тогда обретает мощь, вечную жизнь, в полном равновесии совершенства. Ведь совершенство не может состоять из одного позитива, из одной лишь силы любви без ненависти. Обе они одинаково необходимы.
На чем стоит любовь?
Разность потенциалов
Вопрос: Что мне делать если я переполнен ненавистью, если хочу, чтобы другие люди исчезли из мира? Что в этом состоянии подвигнет меня на поиски позитивной силы?
М. Лайтман: Во-первых, подобное ощущение несет мне дискомфорт – я ем себя поедом.
Во-вторых, я вижу, что жить так невозможно. Сколько я могу ненавидеть? Сколько я проигрываю из-за этого?
В-третьих, я задаюсь вопросом о смысле: для чего я живу? Неужели для того, чтобы кто-то постоянно занимал мой разум и мои чувства, вызывая на себя худшее, что во мне есть? Неужели я так и буду вращаться вокруг своей ненависти к нему?
Выходит, тот, кого я ненавижу, заполняет собой всю мою жизнь! Он теперь хозяйствует в ней! Я вынужден все время думать о нем, и выхода нет, я не могу от этого избавиться. Моя ненависть непреодолима, она заставляет меня круглый день изобретать способы расправы с ним. И в этом смысл моей жизни!?
Так вот, существует методика, которая поднимет меня на более высокую ступень бытия – именно благодаря раскрывшейся во мне ненависти. А значит, я сейчас должен выполнить "упражнение", которое мне по силам, – так чтобы из ненависти перейти в любовь. И тогда жизнь моя станет счастливой.
Возьмем, к примеру, ссоры с женой. Бывает так, что после напряженного выяснения отношений мы вдруг приходим к согласию, словно восполняем друг друга. Еще мгновение назад всё было сложно, а сейчас наступил покой.
Перепад разительный – и он вызывает во мне всплеск радости. Эта радость возникла не на пустом месте, она стала следствием острого конфликта и сменившей его любви, единения. Всё дело в разности потенциалов и их взаимном уравновешивании.
Как же сохранить это прекрасное чувство и сделать его своим постоянным спутником? Казалось бы, невозможно "остановить мгновение", прервать динамику нашей жизни. Поэтому, когда Творец, или Природа (что по гематрии одно и то же), вновь усиливает во мне ненависть, я снова должен "покрыть" ее любовью. И это доставляет мне в итоге еще большее наслаждение.
Лишь так я и могу двигаться вперед: новая ступень ненависти – новая ступень любви, еще и еще, от минуса к плюсу. Ненависть в этой цепочке всегда первична – а затем приходит любовь.
Аппетит приходит перед едой
Вопрос: Значит, вспышки ненависти в нас не случайны, чем бы они ни были вызваны?
М. Лайтман: Разумеется. Назавтра я и сам не помню, с чего всё началось. И разумеется, очень непросто отреагировать на происходящее в нужном ключе. Ведь я упрям, я не готов первым предложить перемирие.
Суть здесь в том, чтобы не просто нивелировать ненависть, – ведь в таком случае мы просто ходим по кругу. Надо научиться тому, как правильно входить в это состояние и выходить из него. Тогда, вместо кружения на месте, мы будем совершать витки по раскручивающейся спирали, в которой каждая новая вспышка подросшей ненависти вызывает еще больший прилив любви.
Такова жизнь, и я буду получать от нее удовольствие – так же, как наслаждаюсь сегодня чувством голода, зная, что скоро сытно поем. Я даже готов пройтись перед едой, чтобы нагулять аппетит.
Итак, ненависть призвана усиливать и утверждать любовь. Тем самым ненависть становится равноценна любви, – ведь лишь для этого она и проявляется.
Все наши "преступления", день за днем раскрывающиеся в мире и в личной жизни, надо рассматривать исключительно в качестве средств, позволяющих нам над этими изъянами учиться тому, как налаживать между собой добрую взаимосвязь. В этом – причина и "мандат" зла в мире.