Великие каббалисты: РАБАШ
Вопрос: Почему каббалисты отмечают годовщину смерти человека, а не день его рождения?
День рождения человека означает, что его душа еще не закончила свое исправление и потому оказалась в этом мире, облаченная в тело. Поэтому здесь нечего праздновать. Даже в Торе этот день упоминается всего один раз, и то в связи с фараоном: "И был сегодня день рождения фараона".
А под смертью подразумевается, что человек умертвил свой эгоизм, закончил определенный этап своего исправления. Поэтому евреи читают поминальную молитву (кадиш), как благословление Творцу: Благодарю Тебя, Господи, за то, что Ты такой любящий. И это говорят ближайшие родственники покойного, воздавая хвалу Творцу.
Великий каббалист Рабаш родился в 1906 году в семье большого знатока Торы. Его отец, Бааль Сулам, еще в молодом возрасте стал известным в Польше, которая в то время была самым значимым центром иудаизма.
Подрастая, Рабаш наблюдал за отцом и очень хотел у него учиться, но отец не позволял ему. Он сам находился в поиске.
Однажды Бааль Сулам нашел у своего учителя из Пурсова, маленького городка под Варшавой, книгу Ари "Эц Хаим" ("Древо Жизни"), и понял из нее, что хочет изучать именно каббалу. Он стал заниматься каббалой и иногда брал с собой в Пурсов сына.
Позже Рабаш рассказывал, что однажды отец вернулся домой после очень тяжелой поездки в Пурсов, упал на диван прямо в сапогах и сказал: "Всё. Надо уезжать, больше мне учиться не у кого". И начал настраивать себя на поездку в землю Израиля.
Бааль Сулам стал агитировать евреев Варшавы уехать в Палестину. Но все раввины восстали против него, прокляли, отлучили от его деятельности, и он был вынужден уехать вместе со старшим сыном, а вся семья присоединилась к ним позже.
Рабаш с отцом приплыли на корабле в Александрию, а через Александрию, Египет уже добирались в Палестину и поселились в Иерусалиме. Люди быстро распознали, что Бааль Сулам – великий знаток из Польши, поэтому ему пришлось вновь стать раввином и обслуживать верующих, хотя он этого очень не хотел.
Рабаш все время находился рядом с отцом. Он рано стал интересоваться каббалой. Хотя и тогда с этим были проблемы, но все же не так как в наше время. Ведь тогда еще было некое ощущение света, а сегодня мы находимся в полной тьме.
Когда Рабаш стал совершеннолетним, отец с матерью нашли ему невесту. Женившись, он переехал жить к родителям жены, которые считались очень богатыми людьми, ведь у них было целых две комнаты. Одну они сдавали, а в другой жили все вместе. В то время это считалось нормальным.
Мы говорим об очень далеком времени. И хотя с тех пор прошло всего 90 лет, но за этот период произошли огромные перемены в мире, в обществе, в сознании людей, в их отношении к жизни.
Самое главное, чему Рабаш посвятил свою жизнь, – это полная отдача изучению мудрости каббалы, несмотря на то, что он тяжело работал и на строительстве дорог, и разнорабочим, и сапожником. То, что он впоследствии рассказывал мне, напоминало фильм Чарли Чаплина, в котором тот бегал устраиваться на работу. Есть работа – есть кусок хлеба, нет работы – нечего кушать.
Рабаш пережил тяжелые времена, но главным для него были занятия каббалой. По ночам он ходил на уроки к своему отцу из одного конца Иерусалима в другой. А тогда это было очень опасно: банды, нападения, дикие животные, волки, койоты, даже тигры, ведь Иерусалим расположен на границе с Иудейской пустыней.
Бааль Сулам обучал его каббале, подталкивал к преподаванию. Рабаш организовал свою группу и стал искать по всему Иерусалиму желающих заниматься. Так, будучи сам молодым, он собрал себе группу учеников.
Иногда Бааль Сулам приглашал их к себе на праздники, но, в основном, Рабаш приходил к нему только на правах сына или на правах ученика. Он всю жизнь просуществовал в тени отца и был очень доволен этим, потому что отличался нелюдимым характером. Он буквально заставлял себя находиться в обществе, улыбаться, общаться с другими людьми. Мы с ним очень похожи и могли бы всю жизнь прожить в Тверии, не выходя из дома.
Вопрос: Какие отношения были у Рабаша с Бааль Суламом?
Рабаш преклонялся перед отцом. Это было что-то невероятное, хотя ему стоило огромного труда отменить себя перед ним.
Ведь к отцу ты относишься как к родному человеку, который все простит: "Он мне должен, он мне обязан!" Такое отношение к родителям изначально заложено в детях. Они считают, что родители им обязаны, а они им – нет, Так устроена природа, и поэтому Рабашу было очень сложно себя преодолеть. Он должен был все изменить: он обязан, а не ему. Это против природы.
Вопрос: Они много времени проводили вместе?
Не думаю. Во-первых, они жили отдельно, потому что когда Рабаш женился, он жил у родителей жены. Во-вторых, Рабаш иногда целыми неделями работал на строительстве дорог и приезжал домой только на субботу. Поэтому у них не было много времени общаться.
В принципе, в те времена учились по-другому. Не было ни "Зоар с комментарием Сулам", ни "Учения Десяти Сфирот", ни статей. Бааль Сулам написал их потом, ближе к сороковым годам.
Поэтому они изучали комментарий Бааль Сулама к книге "Древо Жизни" Ари. Рабаш рассказывал, как он сам и все остальные ученики собирали этот текст по буквам, чтобы отпечатать книгу, потому что заказывать это в типографии стоило больших денег.
Они думали, что как только выйдет эта книга, весь мир "перевернется", все ринутся изучать каббалу, ведь теперь есть такой комментарий на самую главную книгу по каббале – "Древо Жизни"! Но ничего подобного не случилось. Все продолжалось по-старому.
Поэтому их жизнь была очень трудна также с точки зрения распространения каббалы, хотя они пытались это делать всеми силами. Все было очень тяжело: и обучение, и распространение, и сама жизнь. Но сколько Рабаш сделал! Всю работу – в себе! Это даже трудно представить… Рабаш очень многое пережил в своей жизни.
Вопрос: Каким было Ваше первое восприятие Рабаша? Вы – человек с академическим образованием, начинающий ученый, – приходите к нему, и что происходит?
Я не оценивал его по образовательному цензу. Когда я впервые попал к Рабашу, я увидел в нем и в его пожилых учениках очень мудрых людей.
Ведь дело не в образовании, а в их внутреннем содержании. И хотя разглядеть это было невозможно, но то, как они точно, остро, пронзительно отвечали на вопросы, поражало. От них исходила "нечеловеческая" мудрость.
Они рассуждали на такие космические темы, что мне нечем было бить. На все, что я спрашивал, я получал четкий, конкретный ответ налету. Они спокойно объясняли, что не существует ни пространства, ни времени, ни движения, да и нас не существует. И это говорили старые евреи из Бней-Брака в засаленных лапсердаках.
Вопрос: То есть от других вы такого не слышали, хотя и много лет искали?
Нигде и никогда. Причем у них это было настолько внутренне отработано, что не оставляло сомнений: они живут в том мире, о котором говорят.
Вопрос: Что еще могло поразить Вас, чего вы до этого не знали и вдруг услышали?
Во-первых, их общие рассуждения об эволюции, о мироздании, о Творце.
В моем представлении это ничему не противоречило, ведь к тому времени я уже разочаровался и в науке, и во всем прочем. А здесь я увидел стариков, которые говорят о таких вещах, о которых ни один человек, "зашоренный" в своих материалистических знаниях, даже помыслить не может.
Когда я пришел к Рабашу, первым моим учителем стал Илель Гельбштен. Сначала он занимался со мной раз в неделю, потом – каждый день.
Меня удовлетворяли эти занятия, поскольку он вел их, можно сказать, академически. Рабаш давал духовный подход к занятиям, а Илель просто объяснял. Мы проходили с ним "Введение в науку каббала", и он объяснял все очень четко, просто потрясающе! Никакие профессора не могут с этим сравниться: строчка – пару слов – и всё понятно.
Преподавание Рабаша отличалось тем, что он не давал хороших пояснений, а хотел, чтобы я сам себя выжимал. Такой была его методика. Поэтому через полгода он забрал меня у Илеля и был очень недоволен, если видел, как в свободное время я что-то спрашиваю у него. Он не хотел этого.
Как-то, когда я еще учился у Илеля, Рабаш позвал меня к себе, чтобы позаниматься. Он открыл книгу и предложил вместе почитать "Предисловие к Книге Зоар". Что интересно, я до этого читал его, и мне казалось, что я что-то улавливаю, а тут – ничего, ни одного слова! Я смотрю на него, как маленький ребенок на взрослого человека, и согласно киваю. Он спрашивает: "Тебе понятно?" Отвечаю: "Да, понятно". Но сам даже ничего не слышу. Это было удивительно.
Пару раз он со мной так позанимался и прекратил. Я обиделся. Как это так: начал и бросил. Но было еще рано. Он хотел проверить, прощупать меня. Сегодня я это понимаю, а тогда мне было очень тяжело, я был оскорблен.
Вопрос: Как произошло, что вы перешли от Илеля к Рабашу?
Однажды мы сидели с Илелем на скамейке и занимались. Рабаш подошел, встал за спиной Илеля, похлопал его по плечу и сказал: "Я думаю, что ему надо переходить заниматься ко мне по утрам". И спросил меня: "Приезжать сможешь?" Я ответил: "Конечно, смогу!".
Я часто возил Рабаша к врачам. Однажды, когда мы возвращались домой, и я стал задавать ему серьезные вопросы, он пригласил меня к себе и дал тетрадь с записями статей книги "Шамати" с условием, что через пару дней я ее верну.
Конечно, он знал, что я немедленно сфотографирую ее. Как может быть иначе, если тебе в руки попадает такая находка! Я сразу же сделал копию и буквально на следующий день вернул ему тетрадь. Естественно, он все понял.
Как-то раз, когда я читал эти статьи, меня увидел Илель и попросил показать, что я читаю. В это время мимо приходил Рабаш, собиравшийся ехать в синагогу. Он поспешно сказал: "Быстро забери тетрадь, едем!" Когда мы подошли к машине, он запретил мне показывать кому-либо "Шамати", потому что нельзя давать ее людям, у которых нет левой линии.
Когда Рабаш скончался, я понял, что не могу держать это в себе, и решил все-таки выпустить книгу "Шамати".
Я никогда не спрашивал Рабаша об этом, но он знал, что я так поступлю, потому что видел, что ради распространения я иду на все. Я не был ограничен условностями, как он, меня не сдерживали тысячи родственников. Поэтому он знал, что все так и произойдет. И я нисколько не жалею об этом.
Кроме того, ко мне перешел весь его архив, ведь я был его секретарем, свободно входил в его дом. И когда мне это досталось, я решил, что не могу оставлять все у себя. Я дал оригиналы оставшимся ученикам Рабаша, чтобы они сделали себе копии.
Рабаш – первый человек, который систематизировал духовный путь человека и изложил его более-менее в системном виде.
К примеру, Тора рассказывает обо всем пути человека от Адама и до полного исправления, и ничего не говорит о нашем мире, – надо просто понимать ее внутренний смысл. Но кто в нем разбирается? Ведь комментарии, которые дают на нее, тоже носят поэтический, отрывочный характер.
Поэтому я как-то сказал Рабашу: "Вы сделали то, чего до этого не было у человечества: систематизировали состояния духовного возвышения". Он тогда понял, что я уловил смысл его работ.
Вопрос: Насколько я знаю, это Вы подтолкнули его к написанию статей?
Да. Могу признаться, что это моя заслуга. Дело в том, что я должен был проводить занятия с людьми, которых привел к нему учиться. Рабаш попросил меня рассказать им, что такое группа, товарищество. А я об этом не знал ни слова.
Тогда он взял и написал на обрывке бумаги первую статью, через неделю снова, затем еще. Потом я купил ему пишущую машинку, и он начал печатать. И так до конца жизни каждую неделю ко вторнику он писал по статье. Во вторник вечером собирались наши жены, и читали свежую статью, а мы читали ее через два дня в четверг.
