Все искусство состоит в умении справляться с раскрывающейся тьмой, которая становится все сильнее и сильнее. Из своего опыта человек уже понимает, что тьма приходит для того, чтобы правильно направить его.
Он любит темноту, ценит ее и старается быть в ней в совершенстве. Тьма должна ощущаться только для его эгоизма, а он сам выше эгоизма и выше тьмы может построить силу отдачи и в ней раскрыть свет.
Это очень многослойное состояние, словно сэндвич. Снизу раскрывается тьма, затем приходит правильное отношение к ней, понимание, что тьма – в помощь, что это раскрытие новой ступени, и нужно подняться над тьмой.
Сначала я пугаюсь ("Скрыл Ты лицо свое, и я испугался") и хочу сбежать от зла и угрозы, раскрывающихся во тьме. Но потом я останавливаю себя, осознавая, что тьма мне на пользу, и не нужно ее проклинать. Наоборот, она притягивает меня к Творцу, как маленького ребенка, который от испуга еще больше прижимается к матери. Так и я! И поэтому я вижу в тьме помощь свыше.
Я люблю эту темноту и даже хочу усилить ее, приблизить. Ведь я начинаю работать с ней осмысленно, активно, осознанно, с пониманием. Моя жизнь становится созидательной: темнота и свет превращаются в две силы, две линии, за счет которых я продвигаюсь. Так я превращаю тьму в помощь. Я сам жду темноты, изыскивая, как еще больше прилепиться к Творцу.
Поначалу я еще пугаюсь темноты, которая приносит неприятные переживания, страхи, тревогу, неуверенность. Но постепенно я понимаю, как полезна темнота, ведь преимущество света раскрывается только из тьмы. Поэтому свет и тьма становятся моими строительными кирпичиками.
Причем тьма оказывается в этом даже важнее света, ведь именно из тьмы я могу раскрыть, насколько хочу доставить наслаждение Творцу. Мое желание насладиться не вдохновляет тьма, зато желание отдавать она очень вдохновляет. Поэтому человек во мне радуется тьме и превращает ее в свет.
Свет не приходит к человеку – это человек изменяется внутри и тогда меняет свое мнение о том, что такое темнота и свет. Так он постепенно раскрывает, что творение всегда существовало в совершенном состоянии, и только он все время менялся, все больше понимая, что нет злодеев в царском дворце и никакой темноты.
* * *
Нужно продвигаться "от помех к подъемам", но помехи – не совсем точное название. Ведь если в реальности действует лишь одна сила, то любые положительные или отрицательные воздействия приходят от Творца, доброго и творящего добро.
И только относительно человека это воздействие разделяется надвое: на приятное и неприятное, что указывает на недостаток исправления в человеке, на его несоответствие Творцу.
Ведь все приходящее от Творца мы должны ощущать как доброе, а Творца как несущего абсолютное добро. Если же мы в каждый миг не чувствуем себя в океане счастья и добра, словно зародыш в материнском лоне, со всех сторон окутанный любовью и милосердием, значит наши желания не исправлены.
Проблема, что мы не чувствуем необходимости в исправлении, а потому не можем ничего исправить. Сначала надо ощутить острую потребность исправиться. Умом мы соглашаемся с тем, что нам плохо из-за нашей неисправности, но это не обязывает нас к немедленному действию.
Потребность в исправлении может прийти сверху, то есть путем страданий, а может прийти вследствие связи с правильным окружением, когда с помощью зависти, страсти и честолюбия мы вытаскиваем себя из этого мира в духовный мир. Это называется ускорением времени, как сказано: "Исраэль освящает времена". Тот, кто направлен "прямо на Творца" (яшар-кель) – сокращает время.
Все зависит от сокращения времени, ведь конечное исправленное состояние уже существует. Вопрос лишь в том, когда мы его достигнем: сейчас или после многих страданий, еще через много лет и круговоротов жизней. Главная война идет с равнодушием – эта пустыня поглощает нас.
* * *
Самое опасное состояние – это не подъем или падение, а равнодушие. Ведь у нас нет сил из него выйти: ни вверх, ни вниз. Это называется смертью. Внизу, в падении, человек переживает разные проблемы, негативные воздействия, посторонние мысли – но он живет, он не мертвый. Смерть – это равнодушие.
Творец говорит: "Пойдем к Фараону!", то есть Он приглашает нас выяснить, насколько мы противоположны высшей силе, духовному миру, отдаче и любви. И тогда у нас появятся инструменты для работы: свет раскроется на фоне темноты.
Иначе мы не сможем его различить и ощутить. Поэтому египетское изгнание было обязательным, ведь в нем раскрылась вся наша противоположность Творцу, поскольку Фараон – это обратная сторона Творца. И когда человек узнает всю эту противоположность, он уже готов выйти из Египта.
Однако, наша проблема не свет и тьма, а серые сумерки, равнодушие. Тут уже ничего не сделаешь. Если я сижу в тюрьме, но чувствую себя в заключении, то прикладываю все силы для того, чтобы сбежать. Если же я не чувствую себя в цепях, в тюрьме, отрезанным от настоящей жизни, и готов оставаться в этой камере навечно, то нет хуже состояния. Это и есть настоящая тюрьма, и тут только окружение может помочь человеку.
Плохие и хорошие состояния приводят к продвижению, но состояние равнодушия совершенно статично и занимает 90% всего времени. Оно проглатывает нашу жизнь, оставляя нас без всякой надежды достичь цели творения. Поэтому мы обязаны воевать против него – здесь и находится область нашей свободы воли.
Это средняя треть Тиферет, где на нас не действуют ни силы сверху, ни силы снизу – мы находимся посередине между ними и не можем никуда сбежать. Это и есть подлинная тюрьма.