Кризис глобализирующегося мира и переход к планетарной культуре

В мире растет осознание того, что необходим новый путь развития, который дал бы человечеству перспективу существования, стабильность, мир, интегральность и безопасность. Модель такого мира в последние годы все четче прорисовывается благодаря последним исследованиям философов, социологов, психологов, политологов. Этот мир будет основываться на альтруизме, взаимопонимании, взаимном поручительстве всех стран и народов.

Мы являемся свидетелями конца цивилизации эгоцентризма, цивилизации «массы как толпы». Эта цивилизация, уходящая корнями в древний Вавилон, проросшая в древнем Израиле, обосновавшаяся в Древней Греции, прошедшая через Европу средних веков и расцветшая в эпоху Просвещения, давшая обильные плоды во время НТР, сегодня заканчивает свое существование. Симптомы ее болезни очевидны: неспособность отдельных государств решить свои ми силами глобальные проблемы, столкновение народов в бесконечных войнах массового уничтожения, кризис во всех областях: наука, культура, семья и т.д. Если человечество не перейдет во взрослую фазу своего осмысленного существования, когда каждый становится ответственным за всех и все за одного, то ему грозит гибель, как гигантскому организму, пораженному раковой опухолью.

Человечеству необходимо выработать всеобщие базовые ценности, достигнуть внутреннего единства, нравственного консенсуса. По строение транснационального сообщества – это не утопия, а необходимость. И сегодня такая перспектива становится все более реальной.

Конец цивилизации эгоцентризма

Термин «цивилизация» был введен в обществознание для обозначения некоторой качественной характеристики общества, уровня его развития. Такая трактовка цивилизации не утратила своего значения и продолжает сохраняться в современном обществознании. Отечественный историк Ю.Н. Яковец определяет цивилизацию как «качественный этап в истории общества, характеризующийся определенным уровнем развития самого человека, технологической и экономической базы общества, социальнополитических отношений и духовного мира» [1].

Цивилизации – это крупные целостные социокультурные системы со своими закономерностями, которые не сводятся к закономерностям функционирования государств, наций, социальных групп. Цивилизация – это создаваемая обществом в ходе культурного процесса система средств его функционирования и совершенствования. Цивилизация есть реализация определенного типа общества [2].

В течение тысячелетий мы считали, что человек хорош, он – венец природы, являющийся вершиной всего развития. Человек обладает умом и способен изменять природу. В нем – оправдание всего существующего, так как он берет данное ему, обрабатывает и использует в правильной форме. Он раскрывает законы природы, применяя их для развития общества. Долгие века существовала уверенность, что человечество достигнет благоденствия и научится правильно использовать свои желания при всей их отрицательной сути.

Наука и культура, воспитание и медицина – вся деятельность человека на Земле должна была привести общество к состоянию, когда человек смог бы насладиться плодами прогресса. Тысячелетия человечество вкладывало силы в это развитие и вдруг обнаружило, что плод гнилой, горький, и в результате развития вместо наслаждения приходят смерть, бездна и темнота.

Человечеству известно о том, что оно находится в чрезвычайно опасном состоянии, но об этом перестали говорить. Если год или два назад много говорили и писали об экологии, ядерной угрозе, то сейчас словно начинают забывать о том, что эти проблемы никуда не исчезли. Люди живут так, будто бы все нормально, потому что нет выбора. Если нет лекарства, для чего кричать о болезни?

На наших глазах разрушается природа: происходят такие экологические катастрофы, что неизвестно, что случится через месяц. Речь идет не только об ураганах и цунами, а об уничтожении человечества посредством природных катаклизмов – холодом или зноем, наводнением или засухой.

В результате непосредственного хозяйственного использования, сознательного переселения или непредвиденных последствий деятельности человека меняется животный и растительный мир целых континентов и географических районов. Кролики в Австралии, воробьи в Северной Америке, элодея в водоемах Европы и Азии, ондатра в Северной Евразии, не говоря уже о большом количестве более мелких и не так бросающихся в глаза неспециалистам форм, сделались фоновыми (определяющими) видами в течение нескольких десятков лет.

Сельскохозяйственное освоение больших территорий с широким распространением монокультур привело к уничтожению целых природных комплексов, с одной стороны, и массовому, невиданному размножению многих видов животных и растений, которые принято называть «сорняками» и «вредителями», с другой.

Резко нарушаются природные комплексы как за счет изъятия одних групп видов, так и за счет неожиданного размножения других; в биосферу попадают вещества и соединения, к которым в живой природе нет выработанных эволюцией защитных приспособлений.

Неумеренное использование ядохимикатов приводит не только к появлению устойчивых рас-вредителей и гибели нейтральных и полезных для человека видов, к накоплению ядохимикатов в различных организмах, но и к изменению всего сообщества, выводу его из равновесного состояния, к изменению давления отбора и темпов эволюции тех видов, которые лежали вне сферы интересов узких практиков, применявших ядохимикаты в данном сообществе. Изменение равновесного состояния в любых развивающихся сообществах живых организмов является существенной и специфической эволюционной проблемой. Проблема заключается даже не в том, что человечеству необходимо отказываться от потребительского отношения к природе.

Суть системного кризиса, который разворачивается перед нашими глазами, заключается именно в неправильном представлении людей о мире, в котором они живут, а не в экологии или демографии, равно как и других внешних опасностях, которые имели место и сотни и тысячи лет назад.

Мы начинаем осознавать, что в мире, где человечество связано в один узел посредством развития экономики, нефти, потребления, любая мелочь может вызвать изменение всей системы. Наиболее наглядно это отражается на экономических процессах: изменения котировок, колебание цен, государственные или экологические проблемы в одной части света мгновенно отражаются на жизни людей во всем мире. Экологи прослеживают связь между, казалось бы, не зависящими друг от друга событиями. Например, уничтожение лесов в одном месте может вызвать ураган, холод или жару в другом.

Люди подсознательно чувствуют необходимость изменений в жизни, но не всегда могут сами найти причины страданий и ответ на вопрос: «Для чего мы живем?» Проблема терроризма, так остро стоящая в последнее время, по сути, тоже кроется в поиске ответов на этот вопрос. Люди ставят перед собой какие-то цели и внутренне уверены, что достижение этих целей отвечает на вопрос о смысле их жизни. Они готовы покончить с собой, жить в тяжелых условиях, но когда цели достигнуты, им становится ясно, что ответ, который казался им верным, не дает выхода из сложившейся ситуации. Отсюда появляется другая проблема – наркотики.

Сегодня волна наркомании захлестнула молодежь. Зачем же человеку в таком возрасте необходимо употреблять наркотики и отключать себя от жизни? Ведь у него все впереди, перед ним распахнут весь мир, полный интересных занятий, возможностей, удачных обстоятельств. Но мы видим, что существуют миллионы людей, готовых отключиться от этой жизни и вовсе не потому, что им плохо. Швейцария занимает второе место в мире по числу самоубийств. При этом нельзя сказать, что Швейцария относится к странам, не достигшим достаточного развития, не позволяющим человеку совершенствоваться, не дающим шансов реализовать себя. То есть мы сталкиваемся с явлением, когда человек хочет уйти из жизни прежде, чем открывает ее для себя. Это еще и еще раз подтверждает, что вопрос, для чего мы живем, необходимо решать с раннего возраста. Ведь в изменившихся обстоятельствах, когда кризис института семьи очевиден, мы не имеем понятия, как воспитывать подрастающее поколение.

И последний фактор, добавляющийся ко всем этим разочарованиям в деятельности человека на Земле, – это кризис в науке. Человечество всегда верило в пользу открытий и возлагало надежды на ученых. Однако за последние 50 лет научно-технический прогресс стал ослабевать. Углубляясь в уже познанное, ученые обнаруживают, что не знают еще многого. Все это приводит человечество к более глубокому ощущению бессилия, пустоте, отчаянию. «Отчуждение превращается из преимущественно внутринациональной в транснациональную проблему» [3].

Человечество переживает период, подобного которому никогда не было. Все яснее ощущение, что мы буквально зависим друг от друга в промышленном и сельскохозяйственном производстве, распределении занятости, добыче нефти, производстве энергии и т. д. И эта связь до такой степени всеобъемлюща, что любое изменение в какой-то точке тотчас может вызвать огромное потрясение во всем мире. И как же уберечься от этих маленьких потрясений, чтобы не вызвать общую цепную реакцию?

«Что же именно мешает нам обратить во благо феноменально возросшие возможности техники и экономические активы?» – спрашивает А. Этциони. Главным здесь являются два фактора. Во-первых, это общечеловеческие ценности, задающие цели, которым должны служить имеющиеся у нас средства. Во-вторых, политические институты, призванные держать ситуацию под контролем» [4].

Все эти явления указывают на два аспекта. «Эго», желание человека получать наслаждения, все возрастает, но самостоятельно не находит ответа на вопрос: зачем необходимо это развитие. Сегодня вопрос – для чего мы живем, в чем суть нашей жизни – является вопросом не отдельного человека, а всего человечества. Перенимая его от окружающего общества, человек чувствует, что он – один из многих. С одной стороны, если страдают все, то это уже дает некое психологическое облегчение: не я один такой, что поделаешь, как-нибудь протянем. С другой стороны, именно всеобщее отчаяние, охватившее мир, бессилие, – это то, что должно заставить нас повернуться лицом к этому вечному вопросу.

Ответ должен исходить именно из этих двух условий: с одной стороны, мы разочарованы отсутствием смысла и обязаны его найти, а с другой – благодаря деятельности в этом мире мы пришли к состоянию некоторого понимания природы и видим, что из всей природы по-настоящему развивается только человек. Причина его развития определяется целью, окончательным состоянием, которое находится в ней изначально.

Всеобщие базовые ценности

Западному миру свойственно рассматривать индивидуалистические ценности как универсальные. По сути дела, Запад все время занимается экспортом своей модели с присущей ей дефицитом социальной общности. Но мы видим, что страны, отказавшиеся от своих этнических ценностей и взявшие курс на индивидуализм, переживают резкий всплеск антиобщественного поведения. Это мы находим в Африке, в бывших коммунистических странах, где наблюдается взрыв опустошенности, агрессии и болезней.

Э. Ласло справедливо замечает, что «доминирование иностранной культуры переживает агонию и в умонастроениях образованных арабов, воспринимающих западную традицию как элемент гегемонии Запада над их странами. Арабы сознают себя пассивной стороной интеркультурного диалога, связывающего их почти исключительно с Западной Европой и Северной Америкой» [5] .

Быть частью общины – центральная идея исламских проповедей: «Всякий мусульманин должен чувствовать и признавать ответственность за тех, кто пребывает с ним рядом». В мягком исламе соединяется общественный и нравственный порядок с уважением к свободе человека. Джихад, как он и подразумевался пророками, станет не внешней войной, а борьбой по очищению души [6].

Если мусульманская культура способна принять участие в образовании интегрального сообщества, то это возможно и для других культур. «Ясно, что каждой культуре нужно самостоятельно развиваться, уважая свои корни и традиции, но в то же время эволюционируя к ценностям и взглядам, которые позволяют ее приверженцам жить в гармонии с другими культурами и природой. Таково основное требование. Столкновение между культурами чревато для мира в глобальном сообществе более серьезной угрозой, чем вооруженный конфликт между какими-нибудь нациями-государствами» [7].

С одной стороны, человечество прогрессирует к техническому и информационному единству. В последней четверти ХХ в. наметилась тенденция к формированию единой протоцивилизации, когда институты и в некоторой мере ценности западного мира становятся референтными для значительной части незападного человечества. Мы являемся свидетелями и участниками глобализации, когда частное, локальное начинает уходить на периферию истории, выполняя компенсаторную, дополнительную роль. Процесс глобализации ведет к формированию планетарной общности людей, человечества как целого, когда любое значимое событие в любой точке Земли становится достоянием единого информационного пространства, предполагая если не реакцию, то хотя бы формирование определенного общественного мнения. Уже в течение нескольких столетий западная цивилизация является локомотивом мирового развития, источником ускорения социокультурной динамики в планетарном масштабе.

С другой стороны, становится очевидным тот факт, что формирующаяся глобальная социокультурная среда сегодня не только не способна поддерживать дальнейшее развитие человечества, но и обеспечить простое биологическое выживание, устойчивое воспроизводство жизни на планете Земля. Господство эгопарадигмы развития приводит к ускоряющейся турбулентной гонке общества потребления, когда скорость социокультурных изменений достигает критической отметки. В частности, мы приближаемся к пороговым значениям в отношении адаптационных возможностей человеческой психики. Медицинская статистика сообщает о значительном росте психических отклонений и заболеваний человек просто не успевает адаптироваться к потоку социокультурных изменений, когда нет ничего постоянного, когда риск приобретает системный характер – «в наши дни рискованность не является делом выбора; это сама судьба» [8].

Мы видим, что современному человеку все труднее поддерживать в себе оптимистичное, жизнеутверждающее восприятие мира, он все более дезадаптивен, ему все сложнее справляться с многочисленными жизненными проблемами. Маниакально-депрессивные психозы стали сегодня одной из серьезных глобальных проблем западного мира. Депрессия расползается по современному секулярному миру, порождая массовые эскейпистские настроения.

Модным становится бегство в иллюзорные миры виртуальной реальности, порождаемой как новыми техническими средствами, так и старыми, как мир, «средствами забвения» – природными и искусственными наркотиками, крепким алкоголем. Желание эмигрировать в иную «реальность» вызвано стремлением уйти от скучной реальности повседневной потребительской жизни, ее исчерпанностью, неспособностью дать ответы на ключевые вопросы бытия, наполнить себя смыслом. Но человек, живущий без высшего смысла, не только не может быть счастлив, но и не в состоянии удовлетворительно контролировать собственную жизнь, все чаще становясь объектом манипуляции, заложником западной по своей генеалогии картины мира. Особенно это заметно в развитых странах, где несмотря на достигнутый материальный достаток люди не стали более счастливыми.

Заметим, что кризисные явления проявились не только в жизни и самоощущении человека. Окружающий человека вещный, предметный мир постепенно теряет свою определенность, длительность существования, ускоряется изменение моды, практически каждый год обновляется модельный ряд используемых человеком технических устройств.

Идеалом капиталистической экономики стала «одноразовая вещь», которую после непродолжительного использования можно и даже нужно просто выбросить. Выбросить во имя перманентного экономического роста, выбросить и купить новую вещь. Дальней шее следование парадигме перманентного развития потребительского общества требует все большего количества сырья и материалов, что приводит к истощению всех видов природных ресурсов, загрязнению и уничтожению окружающей среды. Наблюдаемые климатические изменения также являются следствием постоянного роста производства и потребления. В соответствии с нашим воспитанием мы верим в технический прогресс и эксплуатацию природы, мы стараемся все больше потреблять и производить. Мы воспитаны на культуре потребления, мало заботясь об окружающих и о плане те в целом. «Эгоцивилизация» находится на пороге системного кризиса, обусловленного нашим неверным отношением к миру, нацеленностью на возрастающее избыточное потребление, потребление без возмещения ущерба окружающей среде и обществу.

Сегодня не нужно быть пророком, чтобы говорить о возможности или даже неизбежности жесткого кризиса подобной системы. Развитие в ее рамках вступает во все большее противоречие с ресурсными, экологическими, социальными ограничениями, вызывает общее истощение, деградацию природных систем. Как следствие, под вопрос ставится не только достигнутый качественный уровень жизни, но и физическое выживание значительной части человечества. Духовные лидеры, ответственные политики и ученые говорят в связи с этим о необходимости замедления темпов экономического роста, перехода от экспансии расширенного воспроизводства человечества к простому воспроизводству, сбалансированному с возможностями биогеоценоза, ресурсного потенциала планеты Земля.

Так, по мнению организатора Римского клуба А. Печчеи, основные проблемы, стоящие перед человечеством, определяются «внешними пределами» планеты, «внутренними пределами» самого человека, полученным им культурным наследием, которое он обязан передать тем, кто придет после него, мировым сообществом, которое он должен построить, экосредой, которую он должен защитить любой ценой, и, наконец, сложной и комплексной производственной системой, к реорганизации которой ему пора приступить». Если суммировать сказанное, то, по мысли А. Печчеи, окажется, что «проблема пределов человеческого роста и человеческого развития является, по сути своей, проблемой главным образом культурной» [9].

Но в основе культуры любой локальной цивилизации лежит основной мета-принцип, ее главная ценность. Мы знаем, что мета-принципом западной модернистской культуры является эгоцентризм, ведь «история Европы и Америки с конца средних веков – это история полного обособления индивида. Этот процесс начался в Италии в эпоху Возрождения и, по-видимому, достиг своей наивысшей точки только сейчас» [10]. А современник и коллега К.Г. Юнга, психолог и психотерапевт доктор Э. Нойманн утверждает, что «анализ обнаруживает западную личность в постоянном движении как вперед, так и назад, но с устойчивым продвижением в направлении, определенном в самом начале: к освобождению человека от природы и сознания от бессознательного» [11]. Иными словами, происходит движение в направлении все большей индивидуализации [12], эгоизм становится системным явлением, пронизывающим различные аспекты человеческой жизни – отношение с природой, обществом, семейные отношения. Эгоцентризма становится слишком много, возрастает количество глобальных угроз, среди которых и угроза простому биологическому воспроизводству человека и человечества.

Эгоизм можно определить как искаженное восприятие действительности, основанное на оценке событий и отношений только со своей личной точки зрения, без учета мира природы, который внутри и вовне человека, точек зрения и интересов других людей. Эгоизм – это философия «Я для себя», не учитывающая интересов других людей. Говоря о системе эгоистических приоритетов, уместно вспомнить знаменитую сентенцию, в которой герой Ф.М. Достоевского выразил квинтэссенцию подобного отношения к жизни: «Свету ли провалиться, или вот мне чаю не пить?» [13]

Человек в процессе истории часто выбирал и выбирает эгоистические интересы, причем сегодня этот процесс приобретает экспоненциальный характер – кризис нарастает.

Согласно социобиологическим представлениям неальтруистичные человеческие группы, состоящие из одних эгоистов, длительное время существовать не могут, они погибают. Преимущества получают человеческие сообщества, в которых представлено необходимое для существования и воспроизводства популяции количество альтруистов. Иными словами, альтруистическое поведение поддерживается эволюционно, в процессе естественного отбора, поскольку делает человеческую общность более устойчивой к различным испытаниям, давая ей тем самым эволюционное преимущество перед теми человеческими группами, где альтруистическое поведение отсутствует.

Инстинкт самосохранения у «альтруистов« часто принимает форму не страха за себя, а страха за «другого», будь то отдельный человек, социальная группа и, в предельном случае, все человечество. В социобиологии есть специальный термин, определяющий аналогичное поведение, – непотизм. Человек как природное существо генетически предрасположен к родственному отбору, ориентируется на кровнородственную группу, а не на собственную личность.

Объяснение подобного альтруистического поведения заключается в следующем: человек может принести себя в жертву для защиты группы, с членами которой он осознает свою общность, при этом альтруист теряет возможность передать свои гены следующему поколению «напрямую», но резко возрастает возможность косвенной передачи генов, через спасенных, защищенных членов группы. Именно из этого «первобытного», первоначального непотизма в процессе исторического развития человечества возникли его более сложные формы, в том числе гуманизм, распространяющийся сегодня на биосферу планеты, стремящийся взять под свою защиту не только человека, но и различные виды живых существ.

Итак, для отдельных человеческих сообществ, как и для человечества в целом, альтруизм предпочтительней эгоизма.

Но что мы можем сделать для преодоления эгоизма?

Этциони подчеркивает важность нормативного синтеза, при котором страны придерживаются подхода, который можно назвать взаимообучением. Мы идем еще дальше и утверждаем, что для мирового общественного синтеза требуется культура, основанная на ценностях взаимного поручительства и альтруизма. Такой подход можно назвать интегральным, так как он объединяет весь положительный багаж норм, приоритетов и ценностей, накопленных со времен Адама до наших дней.

Здесь мы утверждаем жизненно важную необходимость перехода на культуру альтруистического мышления. Альтруистический стиль мышления – это форма общественного сознания, которая совпадает с основным законом мироздания, законом отдачи. Альтруистическое мышление есть проявление деятельности, направленной на отдачу другим, продуктом которой выступают взаимное поручительство и безопасность, необходимые для создания и функционирования новой цивилизации.

Вне культуры альтруизма эгоистическая деятельность оборачивается эгоцентризмом, деградацией человеческой мысли, формализмом и пренебрежением человеческими ценностями. Но культура мышления, как и культура в целом, формируется в социальной среде и не в последнюю очередь благодаря освоению опыта прежних поколений. В этом смысле изучение истории народов и интегральной науки каббала, в которой заложена программа спасения человечества, – эффективное средство формирования культуры новой цивилизации и подготовки детей и подростков к деятельности на благо общества. Новое поколение осознает в себе большую степень эгоизма, большее отличие от первопричины. И чем больший эгоизм оно увидит в себе, тем с большей силой оттолкнет его от себя, ощутит его как зло для себя.

Процесс развития общества представляет собой ступени все большего освоения альтруистических свойств. Единение, подъем по духовным ступеням означает единение человека с общим мирозданием. Каждое из внутренних состояний складывается из падений, осознания зла эгоизма, стремления исправить намерение своих желаний с получения на отдачу.

Концепция планетарной культуры

Мы предлагаем поразмышлять о концепции интегральной планетарной культуры, в которой бы учитывались глобальные тенденции мирового развития, формирование взаимозависимого мира и нарастание тревожных, кризисных тенденций. Нам нужна не культура насилия, разъединения и эгоизма, жесткой конкуренции между отдельными людьми и целыми народами, но культура ненасилия, альтруизма, диалога, солидарности и участия. Только такая культура способна обеспечить переход человечества к новой парадигме развития, механизму эффективного взаимодействия и здорового роста. Мы ориентируемся на выявление того, что объединяет народы и культуры, а не того, что их разъединяет. Нас интересуют общие культурные основания для взаимодействия народов и цивилизаций, возможность духовного развития человечества, движение культуры от изначального, архетипического единства [14] к многообразию, а затем опять к единству.

Мы полагаем, что будущая планетарная культура может основываться на следующих принципах: этика любви и уважения к ближнему, взаимовыручка и поручительство, толерантность и уважение к религии и обычаям другого, равноправие и партнерство, альтруизм и стремление к духовному росту как высшей общей ценности.

Отличительной характеристикой проективной планетарной культуры может стать ее альтруистическое начало, способное формировать ответственного индивида и ответственное общество, интегрированную систему, отдельные части которой будут существовать не сами по себе, но в системе соподчинения и взаимодействия. Нам всем жизненно необходимо выработать прочную платформу планетарной альтруистической культуры, той силы, которая может противостоять модернистской культуре эгоизма, сформировать и распространить в массе людей мировоззрение, способное вывести человека и мир из состояния свободного падения. «Чтобы государства хотели обходиться без насилия в своих взаимоотношениях, что бы они были готовы к компромиссам, чтобы им удавалось договариваться между собой, а также терпимо относиться к людям, молящимся иным богам и относящимся к иной субкультуре, исключительно важна приверженность идеям общего блага» [15].

Человек, изменив свое отношение к миру с эгоистического на альтруистическое, ощутит себя в системе иных отношений, совершенно в другом мире. Мир интегральной культуры очень близок, но увидеть и воспринять его нам мешает наше ограниченное эгоистическое представление. Изменение, которое человек должен произвести над собой, психологическое. Но благодаря этой коррекции, объединившись вокруг общих ценностей планетарной альтруистической культуры, человечество сможет выжить и встать на путь устойчивого развития.

Ашер Таль – социальный психолог, ведущий научный сотрудник Международной академии каббалы.

Гавров Сергей Назипович – доктор философских наук, ведущий научный сотрудник Российского института культурологии.

*****

[1] Яковец Ю. В. Ритм смены цивилизаций и исторические судьбы России. М., 1999.

[2] Пархоменко И.Т., Радугин А.А. Культурология в вопросах и ответах. М., 2001.

[3] Этциони А. От империи к сообществу: новый подход к международным отношениям. М., 2004

[4] Этциони А. От империи к сообществу: новый подход к международным отношениям. М., 2004.

[5] Ласло Э. Жить при многообразии культур // Экология и жизнь. 1999. № 4.

[6] Nasr S.H. The Heart of Islam. N.Y., 2002.

[7] Ласло Э. Указ. Соч.

[8] Бауман З. Индивидуализированное общество: Пер. с англ. / Под ред. В.Л. Иноземцева. М., 2002

[9] Печчеи А. Человеческие качества. М., 1985.

[10] Фромм Э. Бегство от свободы // Догмат о Христе / Сост. и авт. предисл. П.С. Гуревич. М., 1998

[11] Нойманн Э. Происхождение и развитие сознания: Пер. с англ. А.П. Хомик. М., К., 1998

[12] Приведем отношение к современному образованию, порождающему эгоизм, выдающегося мыслителя ХХ в. Симоны Вейль: «Как же ребенок, видящий, что на уроках истории прославляется жестокость и заносчивость, на уроках литературы – эгоизм, гордость, тщеславие, жажда наделать шуму, на уроках естественных наук – все перевернувшие жизнь людей открытия, причем не учитывается ни то, каким образом они были сделаны, ни то, к каким последствиям это потрясение привело, – как может он научиться восхищаться добром?» См.: Крогман А. Симона Вейль, свидетельствующая о себе: Пер. с нем. М. Бента. Челябинск., 2003

[13] Достоевский Ф.М. Собр. соч.: В 10 т. М., 1957

[14] «Кросскультурная рациональность отталкивается от факта некой изначальной близости культур, наличия в них некоторых пересекающихся совокупностей представлений, что можно объяснить глубинной архетипичностью родового сознания человечества». См.: Колесников А.С. Кросскультурное взаимодействие в современном мире и диалог // URL: http://anthropology.ru/ru/texts/kolesnikov/russia_01.html

[15] Этциони А. От империи к сообществу: новый подход к международным отношениям. М., 2004