В потайной пещере
Все было, как в том загадочном сне. Максим тотчас узнал зал, в котором очутился. По всей его окружности располагались странные возвышения, напоминающие надгробья. На них горели свечи, свидетельствуя о том, что кто-то совсем недавно был тут, и, возможно, еще полагал вернуться. В промежутках между плитами прямо в каменных стенах пещеры были выдолблены неглубокие ниши, которые Максим принял тогда за ответвляющиеся коридоры, где на полках стояли старинные книги и лежали груды свитков из пергамента и телячьей кожи. Некоторые из них были закопченными, словно их лизало пламя своим хищным языком.
В центре зала находился круглый колодец около двух метров в диаметре, окруженный каменным бортиком, возвышавшимся над полом пещеры, примерно, сантиметров на двадцать. Максим приблизился к самому его краю и заглянул внутрь, вытянув шею, но ничего не смог рассмотреть в робком, неверном свете свечей, хотя ему почему-то показалось, что воды там нет. Разве что, она была глубоко, на самом дне, но даже глубину колодца определить было невозможно.
Максим начал внимательно оглядывать помещение пещеры, прикидывая, куда можно было бы спрятать кинжал. Исследуя с этой целью нишу за нишей, он почувствовал странное, безотчетное ощущение, словно сами книги и свитки, бережно рассортированные по полкам, излучали некую мощную энергию. Может быть, оттого, что их много веков брали в руки с большой любовью, осторожностью, даже с трепетом и исходила от них та потрясающая сила, которую он теперь уловил. В то же время Максиму казалось, что он не имеет права находиться здесь без приглашения хозяина, и уже тем более прятать оружие, скорее всего запятнанное кровью, среди святых раритетов, и ему захотелось поскорее покинуть это потайное книгохранилище.
Не обнаружив ничего более подходящего для своего тайника, он решил остановить свой выбор на колодце.
К счастью, готовясь совершить свою тайную эскападу, Максим предусмотрительно запасся скотчем, перочинным ножом и мотком прочной капроновой нити из бабкиных загашников. Он обмотал одним ее концом кинжал, завязал несколько прочных узлов и начал осторожно опускать его в колодец. Он оказался не слишком глубоким, и вскоре Максим уловил, как металл слабо звякнул о каменный пол.
«Это хорошо, – с облегчением подумал он, – значит, колодец пуст и в нем нет воды!».Собираясь обрезать требуемую длину, чтобы прикрепить скотчем другой конец нити к краю колодца, Максим услышал голоса, доносящиеся из прохода. В пещеру кто-то шел.
«Должно быть, Шимон возвращается! И не один».
Похолодев от мысли быть застуканным на столь низменном поступке, Максим не раздумывая, спрыгнул в колодец вслед за кинжалом, не успев даже зафиксировать его, как хотел, но приземляясь, ударился коленом о каменное дно. Издав тихий стон, он зажал рот рукой и постарался подавить боль усилием воли.
Два человека, не предполагавшие, что могут быть услышанными, разговаривали в полный голос.
– Мы знакомы уже не один кругооборот, – услышал Максим голос Шимона, – каждый раз нам выпадало счастье родиться в великую эпоху и находиться рядом с выдающимися мудрецами, но ты продвинулся выше меня. Хотя и я кое-чего добился на пути, но мое возвышение ничтожно по сравнению с твоим.
– Не забывай, – ответил незнакомец, – все заработанные ступени остаются с тобой, и ты идешь только вперед. Если человек перешел махсом, то уже навсегда в этой жизни, ибо поднимают, но не опускают в духовном…
– Я жил в эпоху великого Рашби, – продолжил Шимон, словно не обратив внимания на слова своего собеседника, – но, возможно, невольно послужил тому, что Книга Зоар раскрылась раньше положенного времени, и развитие цивилизации искривилось, пошло по ложному пути. Ведь до конца двадцатого века каббала должна была оставаться тайной наукой! Человечество, не развившее в полной мере свой эгоизм, не имело права с ней соприкасаться!
– Разве в нашей власти проникнуть до конца в Замысел Творения!? Пути Творца неисповедимы…
– Потом мне посчастливилось находиться рядом с мудрейшим Ари, и даже спасти некоторые бумаги, написанные его рукой, а не воспроизведенные потом Хаимом Виталем.
Однако и тут страстное желание получить для себя погубило меня. Я подсмотрел, как Исаак Лурия повел своего любимого ученика к колодцу Мирьям и запомнил это священное место. Более того, однажды я не выдержал, и воспользовался им! О, я не могу описать, что испытал в этот миг, что постиг! Разве можно постижение передать словами! Но это длилось всего одно мгновение! Божественное, но короткое. Потом Небеса закрылись передо мной, и надолго. Я думал одно время, что навсегда… Тогда я начал трудиться. Терпеливо, кропотливо, шаг за шагом шел я к намеченной цели.
– Ты вовсе не обязан исповедоваться передо мной, Шимон, – собеседник его, казалось, был смущен всем услышанным. – Мне бы не хотелось отвечать тебе откровенностью на откровенность…, я тоже всего лишь человек…. Лучше скажи, зачем ты пригласил меня сюда?