После ночи всегда наступает рассвет
– Что-то я спать захотел смертельно, – сказал Максим, зевая, и взглянув на циферблат мобильника, воскликнул, – ого, уже два часа ночи! Хоть какой-то прок от этого электронного ошейника – время можно узнать, и то, пока не сел.
Он поплотнее завернулся в свои мешки, придвинулся к боку старца и пробормотал:
– Знаешь, Шимон, привык к тебе за этот год, как к родному отцу. Меня ведь бабка воспитывала, она, конечно, была – пассионарий, и не сюсюкала со мной. Даже драться учила, чтобы я умел постоять за себя во дворе, где было полно шпаны, но я и не представлял, что так хорошо иметь рядом взрослого, мудрого наставника. Хоть ты и шпыняешь меня постоянно, каббалой своей пичкаешь, мордой об забор норовишь провезти, а я тебя все больше люблю. Ты тоже спи…, не молоденький ведь уже…
Только, почувствовав, что он дышит мерно и ровно, старец тихо ответил:
– И я к тебе привязался, мальчик, потому что вижу корень твоей души. Спи. Ты сейчас чувствуешь себя, словно голеньким посреди огромного поля, крохотным, беззащитным, растерянным. Но ты не одинок. Я с тобой. Стремление все познать уже рождается в тебе.
На его морщинистом загорелом лице, словно луч солнца среди туч, промелькнуло выражение напоминающее нежность. Промелькнуло и снова скрылось. Шимон погрузился в глубокие раздумья.
«После ночи всегда наступает рассвет. И каждая новая ступень духовного роста начинается и непроглядной тьмы, с отрицания предыдущей. Только отказываясь от своего незавидного положения, человек может получить новую духовную природу, и необязательно идти к этому дорогой страданий. Есть другой путь, более короткий и гармоничный. Все мироздание – это первичная душа, и когда ее частички исправятся в соответствии с Высшим Замыслом, изменится весь мир вокруг. Тьма обязана рассеяться, едва в ее недрах зародится свет. Ночной мрак всегда сгущается перед рассветом, но именно в это время и проявляется противоположность между светом и тьмой».
Постепенно мысли Шимона приняли иное направление.
«Я уже не думал, что у меня будут еще ученики, что я открою над кем-то свой защитный «зонт». Ученику надо верить, что, настраиваясь на волну Учителя, он, тем самым, настраивается на Творца. Каждый раз я убеждаюсь, как тяжело осуществить такую настройку напрямую, без посредника. Все могут сказать, что любят Творца, а проверить это можно только на Учителе или на товарищах. Ученику позволяет продвигаться вопрос: для чего я это делаю? Только после такого вопроса можно проверять свое отношение к Творцу.
Человек продвигается в духовном снизу вверх, и ему на этом пути подается помощь свыше, от Творца. Это уже потом он видит, что Учитель и его товарищи подобны Ему.
Помню, как мой Учитель говорил мне, что я обязан исполнять все его требования, сделав это, буквально, своей потребностью. Ведь когда движешься к Цели, сколько сомнений и колебаний приходится преодолевать! Но именно так ты растешь. У меня постоянно было полным-полно всяческих сомнений. Я то и дело спрашивал Учителя, правда ли, что он большой каббалист, и не поискать ли мне кого-то позначительнее него. А он, вероятно, именно в этом видел признак продвижения. Просто мой тип души требовал ответов на такие вопросы!
Никогда не следует опасаться мыслей, которые возникают против Учителя, еще и потому я так терпелив с ним…, конечно, время для серьезных, регулярных занятий для него пока не пришло, но он уже близок к тому, чтобы назвать меня своим Учителем. А ведь Учитель – это, по сути, как мать для маленького ребенка, который не может себе представить, что существует что-то, кроме нее. Для новорожденного она – весь его мир. Он желает только одного: прилепиться к своей матери. Вот, такой становится связь с Учителем. Однако задача в том, чтобы эта связь прошла правильный путь развития. Человек должен все равно оставаться самостоятельным, формироваться, и Учитель не имеет права замыкать его на себя. Потому что, когда Учителя не станет, ученик должен будет продолжать развиваться так, чтобы связь между ними не прерывалась. Общение на физическом уровне, личный контакт уже не будет играть значимой роли. Как и обучение…
На самом деле, знания, как таковые, совершенно не важны! Как было бы хорошо отказаться от этой глупости, что через разум можно чего-то достичь. Ведь Книгу Зоар можно изучать на любом языке, но при одном условии: «Вот, сейчас, именно через эти строки ко мне придет связь с Творцом, вот, тут я приближусь к Его раскрытию». Если бы научиться постоянно удерживать себя на такой мысли, то этот текст можно было бы использовать самым мощным образом!
Да, и вообще, всю каббалу можно переписать на любой язык. Каждая буква в ней выражает только то, насколько свойства Творца отличаются от свойств творения. Его свойства – абсолютно белые, они не воспринимаются нами. Свойства же творения мы градуируем и отображаем в соответствии с тем, как ощущаем Его. Из этого, собственно, и состоят буквы, из этого складывается наше понимание. Только так мы можем почувствовать себя, свою связь с окружающими и отличие от них. Если присмотреться, то все наши чувства построены на контрасте. Поэтому наши состояния, подъемы, спуски можно описывать на любом языке. Ведь мы все равно не способны ощутить только черное или только белое, то есть, испытать состояние, когда видишь только себя или только Творца…».
Шимон тихонько выбрался из-под плеча Максима, заботливо уложил его на коробки и подоткнул со всех сторон мешки. Потом постоял некоторое время, пристально с едва заметной улыбкой вглядываясь в его лицо. Затем, вздохнув, он направился к шкафу, достал оттуда свою книгу, сел поближе свету и углубился в чтение.