Десять казней египетских
Максим с удивлением обнаружил, что дверь в квартиру не заперта. Он осторожно вошел в прихожую, куда из кухни отчетливо доносились патетические речи Тихона Федоровича о современном социальном неравенстве и устрашающем расслоении народонаселения.
– Нет! Вы только посмотрите в наш двор! Вам сразу все станет ясно! Говорят, народ у нас бедно живет, а машину поставить, решительно, некуда! Я потому свою дорогую старушку и продал.
«Точнее, пропил, – уточнил про себя Максим, тихонько разуваясь, не имея ни малейшего желания провести вечер в компании Тихони, – сначала машину, а потом гараж».
– А наш Спаситель, замечу, въехал в Ирушелаим на осле!
– На ослице, – поправил педантичный Антон старшего товарища.
– Тем более! – согласился Тихон Федорович.
Максим осторожно, чтобы не выдать себя скрипом половиц, прокрался в свою комнату и лег на диван, не зажигая света. Кухонный диалог напомнил ему кое-что из прежней жизни. Он осторожно потянул за эту спасительную ниточку и отчетливо вспомнил слова из лекции Учителя.
«Если человек не отрывает себя от животного начала, то это не человек. Человек – «адам» – это точка в сердце, от слова «эдаме» – «уподоблюсь», а все остальные животные желания – это «осел». Если ты не отрываешься от него и не отождествляешься с точкой в сердце, хоть изредка, значит, не работаешь со своей человеческой сутью, а находишься внутри «осла» и оттуда выбираешь, что тебе выгоднее. Стало быть, ты все еще находишься на стороне «Фараона» и говоришь: «Пусть Творец мне послужит. Наполнит меня, принесет дополнительное наслаждение, новые постижения. Устроит все так, чтобы я жил в мире Бесконечности со всеми благами…».
«Разве я сейчас не на стороне «Фараона»? – продолжал Максим тянуть ниточку мысли, – Ведь я спустился в свой внутренний Египет, и тону в море эгоизма, полностью изолировав себя от духовного. Естественно, мой «осел» рад стараться! Для того и посылаются человеку «казни египетские», чтобы продемонстрировать, что для «Фараона» не существует духовного наполнения, чтобы доказать желанию получать, его истинным десяти сфирот, что наполнение невозможно. То есть, получается, что я готов овладеть каким-либо из свойств Творца, но ради собственного наполнения.
В группе так и не появился…, все гадаю, как мне получше устроиться в этом мире, прикрываясь при этом желанием новых постижений. Как же это трудно – совершенно отделиться от своих внутренних «египтян»! Пережить все эти «казни» и оторвать точку в сердце от сердца, зная, что через нее оно на самом деле не может получить наполнение. А ведь мы с Шимоном разбирали этот процесс! Да, да, да, он мне подробно все объяснял про «нисхождение в Египет»! Надо только вспомнить..., сейчас, сейчас…».
Максиму вдруг, совсем рядом, послышался знакомый, неторопливый говорок старца и незаметно для себя он уснул.
«Человек спускается в Египет с точкой в сердце, которая раскрылась в результате развития кли во всех предыдущих воплощениях, на ступенях «неживое», «растительное», «животное», «человек». И теперь он должен начать сознательно искать дорогу к своей духовной цели. Когда только начинаешь учить каббалу – тебе кажется, что ты уже взлетел до небес, и весь мир перед тобой открыт…, но проходит время, и ты вдруг чувствуешь, что идешь вниз – «спускаешься в Египет». Вспомни Пятикнижие, сначала был голод, и сыны Яакова, то есть, люди не могли наполнить себя, им не хватало духовного. Оттого они и отправились в Египет – раздобыть немного хлеба.
Поначалу им было хорошо там, они заняли высокое положение, были у власти – как человек, начинающий изучать каббалу, они не понимали, что для достижения цели необходимы совершенно противоположные желания! Однако совсем не просто выйти из-под власти «Фараона», своими силами сделать это просто невозможно. А духовные миры достигаются трудно, и кто вообще знает, где они находятся! Красное море и пустыня отделяет человека от духовного…. В «Египте» же, под властью «Фараона», «есть и мясо, и чеснок, и лук, и рыба», что из того, если из духовного сюда не проникает ни один луч света…
Для того чтобы даже захотеть «выйти из Египта», необходима вытаскивающая сила, то есть, «Моисей», которого вырастила «дочь Фараона». Не существует как будто никакой связи между желанием, с которым ты входишь в «Египет» и выходишь из него.
«Египетские казни» вынуждают человека покинуть эту страну. До тех пор, пока ты не выйдешь под власть духовного света – не научишься разделять свои келим на «отдающие» и «получающие». Вытолкнуть тебя из «Египта» можно только с помощью ожесточения сердца, как сказано: «Творец ужесточил Паро». Иначе говоря, к твоей точке в сердце постоянно добавляются желания, усиливающие стремление к наполнению».
Голос Шимона во сне вдруг сменился противным баритоном Тихони, и Максим с сожалением понял, что проснулся.
– Оказывается, он уже появился и сразу грюкнулся спать! Не пожелал с нами разговаривать даже! Сноб этакий!
– Тише, пусть спит, – урезонил его Юра, – не надо его будить.
– Тоже мне, заступничек, выискался, – громко прошипел Тихоня, – ладно, удаляюсь смиренно, завтра с ним поговорю.
«Духовные миры достигаются трудно, и кто вообще знает, где они находятся! Красное море и пустыня отделяет человека от духовного…», – повторил про себя Максим слова Шимона, и, повернувшись на другой бок, снова уснул.
Вернувшись домой, Тихон Федорович тоже предался размышлениям.
«Как же мне узнать, когда Волчара найдет этот злополучный кинжал? Одно можно сказать точно: мне он об этом докладывать не побежит. Не могу же я постоянно ошиваться в его доме, он может что-то заподозрить. Турнет меня, в конце концов. Я бы тоже так поступил. Значит, надо завести в его квартирке своего человечка. Прикормить кого-нибудь из этих мальчишек. Скорее всего, мне подойдет Юрка, он смышленый, из бедной семьи, попробую его завербовать. Антон больно уж правильный, рафинированный весь какой-то, все духовный путь ищет, хотя с деньгами у него тоже не густо, иначе бы снял себе жилье, а не ютился из милости у Волкова. Нет, для моих целей лучше сгодится Юра, надо к нему присмотреться и найти самое уязвимое место».