Что-то ты совсем обносился, Волков!

– А, вернулся, наконец, бродяга! – воскликнул Вахонин с явным облегчением, встречая Максима в прихожей его квартиры. – Мы с ребятишками уже волноваться начали, куда это наш хозяин запропастился?

– Что-то я не помню, чтобы пускал тебя на постой, – с досадой воззрился на него Максим. – Ты теперь тоже у меня живешь?

– Ну, и видок у тебя! – пропустил сосед мимо ушей его колкость. – Не бритый, не чесаный, помятый весь какой-то, глаза красные, как у кролика, джинсы – на помойке можно приличнее найти, ей-богу! Ты себя в зеркало давно видел? У тебя есть приличная одежда или ты совсем обносился?

– Что ты ко мне пристал! – взорвался, наконец, Максим. – Ступай к себе, я не спал двое суток, а тут ты еще со своими нравоучениями! Хоть совсем домой не приходи!

– Нет, ты сначала отчитайся перед нами, где ты двое суток шатался? – не думал сдаваться Тихоня, зная, что его усилия хорошо оплачиваются. – Пусть отчитается, правда, ребятишки?

– Ладно вам, что пристали к человеку, – урезонил Вахонина Юра, – говорят же вам, – устал. Чаю хотите, Максим Сергеевич?

– Нет, спасибо, Юрик, душ приму и спать.

– И джинсы постирай, – опять ввернул Тихон Федорович, – а то на эти – смотреть страшно, в чем к студентам завтра пойдешь? Неужели в них же? Сменные-то есть у тебя или нет?

– Отвяжись, а, по-хорошему тебя прошу. Все у меня есть. В сумке где-то, надо поискать. Иди к себе, добром говорю!

– Нет, я хочу убедиться, что ты их, действительно, найдешь, а эти постираешь. С места не сойду, пока не увижу, что тебе есть во что переодеться!

– Хорошо! Только чтобы от тебя отвязаться! – в сердцах воскликнул Максим и пошел в свою комнату. – На, смотри, заботливый ты мой!

Он рывком открыл молнию, вытащил из сумки лежащие сверху джинсы и потряс ими перед лицом Вахонина.

– Убедился? Все, можешь отчаливать, няня. Что тебе еще показать, чтобы ты отстал, наконец? Может, устроить полную демонстрацию моделей моей одежды? Еще футболки есть, шорты, рубашки и костюм, трусы, майки. Хочешь лично удостовериться? Прошу! Вон, сумка, проверяй!

– Ты чего…, – оторопел от такого напора Вахонин, – я же забочусь о тебе…

– А я тебя просил? О себе бы лучше заботился…

Когда назойливый сосед, наконец, убрался восвояси, Максиму стало неловко за свой взрыв, он и сам не ожидал от себя такого грубого отпора. Лежа в ванной, и вспоминая подробности прошедших выходных, Максим озабоченно подсчитывал количество своих «грешников».

«Да, неплохо я потрудился, если такая гвардия выкатила наружу! – констатировал он с удовлетворением. – Наорал зачем-то на Тихоню…, он, конечно, липучка, но надо было как-то потактичнее…, а то, буквально, выгнал его взашей. Ладно, завтра извинюсь, только ему ведь не объяснишь, что, забравшись наверх, тянет плюнуть вниз, как метко подметил наш знаменитый сатирик. А что там за коробка деревянная под джинсами лежала? Что-то я не помню, чтобы брал ее с собой…, хотя сумку собирала Мири. Когда я вернулся от Шимона, ее и Таськиных вещей в доме уже не было, а мои она складывала без меня, я даже в сумку не заглядывал. В записке так и было написано: «Твои вещи я сложила, кажется, не забыла ничего…». Мне проверять и в голову не пришло. Да, и не до того как-то было…. Странно, что за футляр? Может, Сенька что-то засунул в качестве сюрприза. Он же и подумать не мог, что я не удосужусь сумку разобрать столько времени, ждет, наверное, моей реакции. Сейчас выйду из ванной и обязательно посмотрю, что там такое…, нет, завтра, успею еще, спать хочется дико! Никуда сумка не денется, столько времени не открывал, а уж до утра как-нибудь доживу без сюрпризов».

«Нет! Это же надо быть таким пентюхом! – возмущался в своей квартире Вахонин, наливая с досады рюмку коньяка, – Даже не взглянул на футляр! Мне его с порога видно было, а ему – хоть бы что! Одно хорошо, сумку он не закрыл, значит, есть вероятность, что заметит, в конце концов. Только как я об этом узнаю? Придется еще раз залезть в его комнату и посмотреть, достал или не достал. Ведь не оставит же он кинжал на прежнем месте! По идее, должен спрятать от чужих глаз. Значит, так: если в сумке его не окажется, то нашел и убрал подальше. Тогда будем ждать его реакции. Завтра попробую изловчиться и проверить, а то мой работодатель уже нервничает…, хорошо, что я снял слепок с Юриных ключей и заказал комплект, а то чего доброго, Волчара меня больше к себе в дом не пустит!».

Все утро Тихоня не отходил от дверного «глазка», дожидаясь, словно кот у мышиной норы, когда Максим отправится на работу, а ребятишки в Университет. Наконец, желанный миг настал, и все обитатели один за другим покинули квартиру. Тихон Федорович выждал приличествующее время, вынырнул из своих дверей, прислушался, и привычным жестом открыв замок, проник на чужую территорию.

«Нет! Вы только посмотрите на этого разгильдяя! – чуть не задохнулся от возмущения Вахонин, увидев за дверью открытую сумку, на которой валялись джинсы, буквально, силком стянутые с Волкова накануне вечером. – Ну, не знаю, как еще его вынудить найти футляр, ведь не известно, сколько времени они могут тут пролежать у такого грязнули! Что же делать? Соглядатая в доме у меня нет, вот, что плохо…, кого бы мне вербануть, Юру или Антона? Все никак не решу…, Юра, вроде, попроще, из Сибирской глубинки, родители не помогают почти. Антон, – тот с духовными запросами, к нему не сунешься просто так, подход особый нужен, аргументация…».

Едва Тихон Федорович покинул квартиру, как из лифта вышел Юра.

– Доброе утро! Чужой конспект забыл! – сообщил он, запыхавшись, соседу, – Пришлось вернуться с полдороги, теперь на первую пару уж точно не успею. Странно, а почему у нас дверь не заперта? Я выходил последним и точно помню, что закрывал…, ничего не понимаю…

Он подозрительно воззрился на Вахонина, и только сейчас увидел у него в руках ключ.

– А я, вот, вышел – смотрю, на полу возле вашей квартиры ключ валяется, – ни мало не смутившись, начал излагать тот свою легенду. – Ну, решил проверить…, представляешь, – подошел. Вечером, думаю, зайду и отдам…, а тут – такая удача, ты возвращаешься.

Юра пробуравил пожилого господина инквизиторским взглядом и грубовато произнес:

– Тихон Федорович, я вас, конечно, уважаю, но не могу понять, чего вы хотите от Максима Сергеевича? Думаете, не вижу, что вы за ним шпионите? Были бы вы помоложе…

– На дуэль бы вызвал? – цинично засмеялся Вахонин, – Потребовал сатисфакции? Ладно, давай поговорим откровенно. Пойдем ко мне.

Юра постоял несколько секунд в нерешительности, а потом махнул рукой и направился следом.

– Слушай сюда, пацан, денег хочешь заработать? – спросил без церемоний Вахонин. – Скрывать не стану, Волков у нас под подозрением. Объяснять я тебе ничего не намерен и не обязан, сопли еще не высохли. Мне нужен помощник, свой человек в доме.

– Стукач, то есть? – расставил все точки над «и» Юра.

– А хотя бы и стукач, – с вызовом произнес старший товарищ. – Я должен знать о Волкове все, каждый его шаг. Твои усилия будут хорошо оплачены.

– Значит, так: вы мне ничего не говорили, а я ничего не слышал, – побелев от возмущения, с твердостью произнес Юра. – Не бойтесь, я Максиму Сергеевичу ничего не скажу. Не хочу его расстраивать. Но при одном условии, что вы к нам больше приходить не будете.

– А если буду? Неужели ты думаешь, что он поверит в твой бред? Ты меня за кого держишь? Да, я тебе устрою небо в алмазах, щенок! Ты у меня получишь высшее образование! В армии не служил? Могу устроить! Не хочешь со мной работать – катись, а вот, пугать меня не советую. У тебя еще молоку на губах не обсохло. Все, пошел вон, проехали!

Вахонин открыл входную дверь и ударом в скулу вышиб Юру из прихожей.

– Попробуй только пожаловаться своему благодетелю, помни, что я тебе обещал! Нишкни!

Юра появился в Университете ко второй паре с кровоподтеком на скуле. Антон с удивлением взглянул на приятеля.

– Кто это тебя так отделал! Ты же за конспектом побежал…

– Тебе скажу, – едва двигая челюстью, шепотом произнес Юра. – Вахонин!

– Быть не может! За что? – Антон заметно побледнел.

Юра взволнованно пересказал все подробности утреннего пришествия у дверей квартиры и гневно добавил:

– Так что, стукач наш сосед. Шпионит он за Максимом Сергеевичем. У меня давно уже подозрения возникли, да фактов маловато было.

– Что будешь делать? Расскажешь Волкову?

– Нет, подожду пока, погляжу, как этот тип станет себя вести. Может, отвяжется, наконец…, ну, сам посуди, какой из Максима Сергеевича агент иностранной разведки! Он же весь, как на ладони! Я таких искренних и добрых людей вообще еще не встречал.

– Правильно, не говори ему ничего, зачем зря волновать человека, все же они старые приятели.

– А к тебе он, случаем, не приставал с таким предложением? – с подозрением спросил Юра.

– Пусть попробует только! Я его мигом отошью!

Вечером Антон позвонил в дверь квартиры Вахонина и, вежливо попросив разрешения войти, просто, без предисловий предложил ему свои услуги.

– Вы только точно проинструктируйте меня, что я должен делать, и еще: я хотел бы знать, сколько это будет стоить. Мне очень нужны деньги на новый ноутбук, самый дорогой, какой только можно у нас купить!

– Погодите, дети, дайте только срок. Будет вам и белка, будет и свисток! – Радостно продекламировал Тихон Федорович. – Куплю я тебе ноутбук. Значит, так, слушай меня внимательно, сынок…

«Одной проблемой меньше, – ликовал Тихон Федорович после ухода Антона, – правильно говорят, что необразованный человек на вопрос «Как найти площадь Ленина?» посоветует длину Ленина умножить на ширину Ленина, а образованный – взять интеграл по поверхности!».