Авантюристка
– Здравствуй, дорогой! – приветствовала Виктория Юрьевна Максима, – Я тебя еще в прошлые выходные поджидала, как твой полномочный представитель обещал.
– Простите, что не позвонил. Сосед скоропостижно скончался, закрутился, совсем забыл, что и кому обещал…. Скажите честно, я не помешал вашей работе? Творческого человека легко выбить из ритма.
– Как справедливо заметил Антон Павлович Чехов, русский писатель только мечтает, чтобы кто-нибудь пришел и помешал ему работать, – засмеялась хозяйка, а потом, я – жаворонок, встаю ни свет, ни заря и – принимаюсь за сочинительство. Чай? Кофе? Это хорошо, что ты сегодня без торта, я еще от того не опомнилась!
– Простите, что с пустыми руками, – смутился Максим, – какой-то я несобранный нынче…, забыл обо всем на свете! Хотите, в булочную сбегаю, куплю что-нибудь к чаю?
– Ни-ни! Мне вчера Ульянка пирогов принесла с черникой. У нее такая выпечка, – с пальцами съешь! Вот, рука легкая у девчонки на всякую стряпню!
– Я с ней знаком немного, – признался Максим, порадовавшись, что хозяйка вышла ставить чайник и не видела, что он покраснел, точно вареный рак. – Она…, мы каббалой вместе…, то есть…
– Да, я знаю, что она у нас каббалистка! Славная женщина. Мир тесен, я давно говорю, что все люди через руку знакомы. – прокричала Виктория Юрьевна из кухни.
– Вы ее давно знаете?
– Почитай, всю жизнь, ее, разумеется. – засмеялась хозяйка, возвращаясь в комнату. – Брат с моим сыном в Германии работает, отец – послом в Руанде.
– Значит, она одна живет? – невольно вырвалось у Максима, но, поймав лукавый взгляд Виктории Юрьевны, он добавил, – в смысле, своей семьей, без родителей.
– Было у девчонки несчастливое замужество, короткое совсем, буквально, несколько месяцев, или год, не помню уже точно. Муж был автогонщик, разбился насмерть на каких-то международных соревнованиях, ну, у нее выкидыш случился на почве стресса…. Операцию сложную перенесла, теперь детей иметь не может…. Что-то я разболталась, не за сплетнями же ты ко мне пришел…
– Конечно! – спохватился Максим, – это я так, для начала разговора…, не знаю, от какой печки танцевать, история сильно длинная…
– Как всегда: начни с самого начала! Или ты торопишься?
Максим вздохнул, пытаясь мысленно определить точку отсчета тех событий, о которых ему предстояло поведать Виктории Юрьевне, и начал свой рассказ.
– Вот, вкратце, и все мои приключения…
– Невероятно! Как бы я хотела пережить нечто подобное! – воскликнула немного грустно Виктория Юрьевна. – Твои похождения прямо просятся в роман, я бы его так и назвала: «Похождения русского физика в Цфате».
– Как это я забыл, с кем имею дело! – засмеялся Максим, – С писателями надо держать ухо востро, они и ближнего не пожалеют, лишь бы он мог послужить для них поводом к творчеству. Теперь – самое главное, – прибор. Понимаете, если бы это была груда металла, которая соответствовала техническим возможностям древних обитателей Ойкумены, я бы не гоношился, что называется, ну, интересно собрать некую архаическую конструкцию из запчастей, и только. Но когда мы с Сенькой получили ту справку! Вы только почитайте!
Максим попросил хозяйку принести пакет, доставленный ей Юрой две недели назад, и вынул из него красивый деревянный футляр.
– Вот, смотрите сами, я специально все положил в одно место, – он подал Виктории Юрьевне аннотированный отчет о физико-химическом исследовании свойств объекта.
– Поразительно! – сказала она, несколько раз внимательно прочитав документ. – Это настолько нереально, что напрашивается мысль, а не перепутали ли они образцы? Может быть, одновременно с вашим им на анализ поступил еще какой-нибудь современный сплав…, разве не могли они ошибиться…
– Это исключено. – Максим отрицательно покачал головой. – За подлинность анализа я ручаюсь. Семен сам разговаривал со специалистом, проводившим исследования сплава. Тот был очень удивлен тем, как он попал в наши руки, пришлось даже придумать правдоподобную версию…, что нас, мол, друзья попросили и все такое…. Однако это еще не все.
Максим извлек на свет кинжал, подобно фокуснику, достающему из шляпы зайца.
– А вот, и последнее звено в этой цепочке странных, я бы сказал, таинственных обстоятельств! Смотрите внимательно!
Ловко отделив лезвие от гарды, он сильно надавил пальцем на изумруд, находящийся в самом центре мальтийского креста, и рукоятка раскрылась.
– Что это? – спросила Виктория Юрьевна чуть дрожащим от волнения голосом, с большой осторожностью принимая из рук Максима небольшой свиток тончайшего пергамента.
– Инструкция по сборке! У вас есть сильная лупа? К сожалению, я не успел ее подробно изучить…, давайте, сделаем это вместе.
Хозяйка быстро убрала со стола все лишнее, затем, принесла мощное увеличительное стекло, и они углубились в исследование древнего документа.
– Я хорошо знаю санскрит, – сказала, наконец, Виктория Юрьевна, отрывая задумчивый взгляд от манускрипта, – и могу с уверенностью сказать, что это не он. На одно стороне пергамента изображен общий вид прибора и последовательность соединения деталей, думаю, что эти значки, которые сопровождают рисунок, означают его истинные размеры. На другой стороне, скорее всего, дается подробное описание приведения прибора в действие и его назначение. Знать бы, каков же он в натуральную величину! Я могу увеличить масштаб рисунка…, скажи, Макс, а у тебя есть какая-нибудь разумная гипотеза, для чего предназначен этот прибор?
– Разумной нет, к сожалению. Только самая невероятная! – воскликнул Максим, – Я даже не решаюсь озвучить ее в вашем присутствии, боюсь, вы поднимите меня на смех, как Сенька, когда я ему изложил свои соображения.
– Говори! – потребовала Виктория Юрьевна. – Не смущайся, у меня достаточно авантюризма, чтобы поверить в самую невероятную гипотезу, если в ней содержится хоть крупица научного смысла!
– Мне кажется…, – начал неуверенно Максим, – что тут есть связь с темной энергией…, я ведь вам еще не все рассказал. В одном из мешков вместе с деталями лежал небольшой осколок… того зеркала, которое упоминается в вашей легенде.
– Ах, вот, почему ты спросил о зеркале! – виктория Юрьевна даже побледнела. – Нет, я, пожалуй, приму капли Зеленина! Что-то сердце пошаливает…
– Вам плохо? – забеспокоился Максим, – Может, отложим все наши изыскания до другого раза?
– Ни в коем случае, – решительно возразила Виктория Юрьевна, – тогда я умру от любопытства! Выбирай! Давай-ка, лучше, выкладывай все до конца! Ты считаешь, что между тем зеркалом из легенды и твоим прибором существует связь?
– Интуиция мне подсказывает, что есть связь…, видели бы вы тот осколочек…, в нем такие глубины! Словно он из другой галактики…
– Что бы имеешь в виду?
– Гипотез о происхождении Вселенной множество, теория «Большого взрыва» не слишком популярна среди «квантовиков», – вздохнул Максим, – кое-какой народ в этом сильно сомневается, и требует предъявить им «наблюдателя»…, но она очень гармонично вписывается в каббалистический подход…. То, что в каббале называется понятием «свет», скорее всего, является некой энергией. Я думаю, темная энергия наиболее подходящий материал для моих догадок. Физика элементарных частиц и космология становятся сейчас единой наукой о фундаментальных свойствах окружающего нас мира. Я бы смело причислил сюда и каббалу. Различными методами они отвечают на одни и те же вопросы: какой материей наполнена Вселенная? Каков был ее генезис? И главное – какие процессы, происходившие между элементарными частицами в ранней Вселенной, привели, в конечном итоге, к ее современному состоянию? Я, в свое время, довольно плотно занимался изучением лептонов, которые ближе всего объясняют строение темной энергии. Ведь в целом Вселенная однородна, разумеется, это не относится к сравнительно небольшим областям. Есть области, где много звезд, это галактики, есть скопление галактик, но есть и гигантские пустоты. Принято считать, что Вселенная расширяется, и раньше она была гораздо плотнее, об этом свидетельствует «покраснение», света, испускаемого удаленными галактиками или яркими звездами. То есть, из-за общего растяжения пространства длина волны света увеличивается за то время, пока он летит к нам. Я не устраиваю вам ликбез, поэтому опустим научные рассуждения, которые вы знаете лучше меня. Говорю же об этом к тому, что с помощью этого прибора, как мне кажется, мы сможем добраться до истоков. Понять, так сказать, генезис Вселенной!
– Надо думать, надо думать, – бормотала Виктория Юрьевна, словно сама себе, – все это так неожиданно! Ладно, давай поступим таким образом: ты пойдешь отдыхать, и не смей мне перечить, вон, у тебя глаза совсем ввалились, а я, тем временем, попробую увеличить масштаб рисунка прибора, посмотрим, что это нам даст.
На том они и порешили.
Когда, спустя два часа, посвежевший и отдохнувший Максим вернулся к «совещательному столу», увеличенный чертеж прибора был уже готов. Он глядел на него несколько секунд в немом изумлении, потом перевернул лист ватмана на девяносто градусов и прошептал:
– Да, это же Менора! Подсвечник для семи свечей, символика каббалистического Древа Жизни! Кто бы мог нам помочь прочитать текст? Где взять такого специалиста? Может быть, Шимон…. Выход один: в конце января я планирую поехать в Израиль, там в начале февраля будет конгресс каббалистов. Надо отсканировать документ и показать его Учителю. Уверен, что он нам поможет его прочесть! Вполне возможно, что это – некий праязык, может быть, предшественник иврита, а то и шумерский…
Максим попрощался с хозяйкой, когда за окнами совсем стемнело, положив встретиться через неделю. Однако спустившись на лифте на первый этаж, он постоял немного в просторном холе, а потом помчался обратно, перешагивая через две ступеньки. Ноги сами привели его к дверям квартиры Ульяны. Она открыла дверь так быстро, словно стояла за ней и ждала, когда раздастся звонок.
Поздним вечером, минут за пять до отправления последнего автобуса, Максим позвонил Антону и, извинившись, сообщил, что задерживается.
– Вернусь утром, первой электричкой, – сказал он и тяжело вздохнул.