Владыка вероятности
Долю секунды все стояли на своих местах в немом оцепенении, глядя на два, сползших на пол, недвижимых тела. Потом Юра, словно в беспамятстве, истошно закричал: «Максим Сергеевич! Что вы делаете!» и кинулся к ним.
– Стоять! Ни с места! – услышал он за спиной грозный окрик Виктории Юрьевны, которая, не утратив самообладания, быстро метнулась к рубильнику и отключила электричество.
Свет в помещении погас и лазер ослеп. В полумраке лаборатории они вдруг увидели, как прибор начал светиться, постепенно изменяя цвет от красного к оранжевому, потом, к желтому и так далее, по всему спектру. Затем, раздался мощный аккорд, словно невидимый органист заиграл на великолепно настроенном инструменте. Это была, действительно, мелодия! Звучала гармоничная, гениальная музыка сфер и мощность ее, постепенно нарастала. Казалось, еще немного и вся материя станет ей подвластна, распавшись на первоэлементы. Однако этого не случилось. Внезапно прибор сильно завибрировал и, буквально, рассыпался на запчасти, которые со звоном попадали на каменный пол. Все смолкло, и в лаборатории повисла оглушительная тишина.
– Как вы думаете, они живы? – Безнадежно спросил Юра и не услышал своего голоса.
– Сейчас проверим…, – Виктория Юрьевна решительно направилась к лежащим, встала перед ними на колени и пощупала пульс у Игоря Павловича. – Живы! Слава Богу!
В этот момент с пола раздался возмущенный, негодующий голос Максима:
– О, вонючий сын шакала и ослицы! Как ты посмел коснуться меня своими грязными лапами!
Он решительно выбрался из цепких объятий Игоря Павловича, еще не пришедшего в себя, нетвердо встал на ноги и пнул его под ребра.
– Поднимайся, ишак!
– Я не понял, что он сказал? На каком языке говорит Максим Сергеевич? – Оторопел Юра.
– Неужели, получилось!? – В восторге воскликнула Виктория Юрьевна, и ее лицо засияло удовлетворением, какое испытывает настоящий ученый, получивший в результате эксперимента ожидаемые результаты.
Наконец Игорь Павлович пошевелился и открыл глаза. Обведя присутствующих мутным взором и остановив полный ужаса взгляд на Максиме, не сводившем с него свирепо горящих глаз, он жалобно пролепетал:
– Прости, о, великий, я только хотел защитить тебя от этой горящей трубки.
– Юра, быстро звони, вот, по этому телефону! Скажи, что от меня. Попроси сюда срочно приехать Муххамеда Бактимировича. Это – известнейший в Москве специалист по семитским языкам.
Тем временем, оба пострадавших пришли в себя, и начали с любопытством разглядывать место, которого, казалось, никогда прежде не видели, и окруживших их людей.
Виктория Юрьевна храбро приблизилась к ним и сказала, тыча себя пальцем в грудь:
– Виктория.
– Эль-Магги. – С достоинством ответил Максим и приложил в свою очередь ладонь к груди. – Значит, мои расчеты подтвердились! Мы попали в будущее! Хотя мне казалось, что мы окажемся в другом месте, значительно выше, в чертогах Самого Всевышнего. И прибор переместился вместе с нами, но не уцелел! Я не ожидал этого…
При взгляде на беспорядочную груду металла, по его лицу промелькнула гримаса разочарования и боли.
– Опять все нужно начинать с самого начала, он не выдержал перехода через барьер времени, – горестно вздохнул Максим.
Виктория Юрьевна отрицательно покачала головой, давая понять, что язык, на котором он говорит, ей неизвестен.
– Ой-ей-ей! – Тихо причитал тем временем Игорь Павлович, – где мои одежды? Зачем вы украли их, и одели на меня эти жуткие узкие пятнистые тряпки? Женщина! Как ты смеешь говорить с Верховным Жрецом?
– Садитесь, пожалуйста, – не обращая внимания на его вопли, предложила Виктория Юрьевна, указав на стулья подле журнального столика, на котором они обычно пили чай, – вам надо немного отдохнуть после столь трудного путешествия.
«Гости» последовали за ней в дальний угол лаборатории, и Максим молча уселся на предложенное место. Казалось, он лучше хозяйки понимал, насколько бессмысленно вести беседу на разных языках, совершенно не понимая друг друга.
Виктория Юрьевна заварила свежий чай, разлила его по чашкам, гостеприимно пододвинув гостям вазочку с рафинадом и печенье.
Игорь Павлович с опаской взял предложенный напиток, несколько кусков сахара и удалился на почтительное расстояние от своего спутника. Он, кряхтя, уселся на пол у окна, с трудом скрестив ноги под толстым животом. Видимо, его невысокое социальное положение не позволяло вкушать что-либо в присутствии Верховного Жреца. Максим проводил своего непрошенного спутника равнодушным взглядом и с наслаждением сосредоточился на чаепитии. Поставив пустую чашку на стол, он устало прикрыл глаза и погрузился в глубокие раздумья.
Виктория Юрьевна тихо, чтобы не нарушать размышления «гостя», вышла из лаборатории, и отправилась встречать знаменитого языковеда. Ей было необходимо дать ему кое-какие инструкции.
Наконец, появился Юра в сопровождении щуплого всклокоченного человечка, на орлином носу которого поблескивало старомодное пенсне.
– Я немного ввел господина Алиева в курс дела, – тихо доложил Юра. – Как они?
– Чай пили. Сидят, думают…, в шоке, наверное, по крайней мере, Игорь Павлович. Не знаю, долго ли они пробудут в таком состоянии…, может, всю оставшуюся жизнь…
Светило лингвистики решительно подошел к Максиму и протянул ему руку. Максим царственным жестом подал ему свою, видимо ожидая церемониальных почестей.
– Силим… сум! – Приветствовал его языковед на шумерском языке.
– А, так, ты толмач! Я – Верховный Жрец. Объясни этим людям, что я прибыл к ним из другого времени. Там я сделал прибор, который назвал «Владыка вероятности», – быстро заговорил Максим, – испытания прошли успешно, хотя я и ошибся несколько в расчетах. Со мной случайно увязался этот осел. В какое время я попал?
Светило усиленно вслушивался в незнакомую речь, он, казалось, еще уменьшился в размерах, и, выдержав небольшую паузу, обескуражено пролепетал:
– Видите ли, в чем дело, я не могу с точностью классифицировать этот язык. Мои знания не безграничны! Скорее всего, это «лишана аттика» – эдесский диалект, близкий по корневому составу к ивриту. Одно могу с уверенностью констатировать, что это не ассирийский, фонетика которого мягче и красивее. Из-за рассеяния редкие евреи смогли сохранить истинную фонетику иврита, они утратили гортанные звуки, долготу, закрытость гласных. В частности, букву «тав» этот господин выговаривает иначе, чем теперь принято, и это придает его речи мягкое звучание, но с другой стороны, дорсальные и билабиальные звуки он произносит…. В шумерском языке слова состоят из цепочки отдельных суффиксов и морфем. Это агглютинативный язык и эргативным синтаксисом! Его не удается отождествить ни с одной из ныне известных языковых групп.
– Насколько я вижу из вашего научного экскурса, вы не поняли ни одного слова? – Надменно спросила Виктория Юрьевна. – Зачем же было морочить нам голову этими, хотя и очень любопытными, лингвистическими подробностями? Так бы и сказали…
– Нет, я понял несколько слов…, – обиженно оправдывался опозоренный лингвист, плачущим голосом. – В частности, мне удалось идентифицировать слово «ансе», которое означает «осел» и «патеси», то есть, «Верховный Жрец». Ведь это мертвый язык…
Произнеся эту оправдательную речь, он решительно откланялся и с достоинством ретировался.
– У этих гумашек, вечно каша в голове, ничего толком объяснить не могут, – возмущенно фыркнула представительница точных наук, дернув худеньким плечиком.
– Ну, и что мы будем с ними делать? – Расстроено спросил Юра. – Прямо руки опускаются…, хоть плачь!
– Да, незадача…, – согласилась Виктория Юрьевна, не испытывавшая, казалось, ни малейшего раскаяния, – и домой его не заберешь. Придется обращаться к специалистам по психиатрии, может, им удастся как-то вывести их из этого состояния. Везем наших бедолаг в клинику.
Максим внимательно вслушивался в разговор и, наконец, произнес:
– Кажется, контакт установить не удалось?Не смущайтесь, делайте все, что считаете нужным. Я был готов ко всему, когда отправлялся в путешествие во времени, даже к самому худшему – быть испепеленным Божественным Огнем, как пугал меня мой друг и учитель, постигший тайную силу единого истинного Творца.
Он с достоинством поклонился, словно давая понять тем самым, что добровольно отдает себя в руки своих хозяев.
Виктория Юрьевна достала из сумочки мобильный телефон и позвонила своему знакомому психиатру, чтобы договориться относительно консультации. «Гости» смотрели на нее во все глаза, – один со священным ужасом, а другой с нескрываемым любопытством.
– Удалось договориться только на завтра…, у них, видишь ли, все мазурки расписаны! Болваны, знали бы они, с чем им предстоит иметь дело, все бы тотчас же побросали! Этот случай попахивает не одной докторской диссертацией, а уж роман получится – закачаешься! Найди машину, пожалуйста, Юра, – распорядилась, затем, она.
Паренек испуганно кивнул и помчался вперед ловить такси.