Здесь Рабаш описывает первые шаги, которые должен пройти человек на пути к цели творения. Тот, кто задается вопросами: "Какой смысл в моей жизни? Зачем я живу? Что со мной произойдет в будущем?" – желая проникнуть в самую суть жизни, начинает первый этап своего внутреннего развития – период самопознания, изучения самого себя: своего желания получить, своих качеств – постижения того, кто он и что он.
Творец, в плане которого заложена конечная цель сотворения – как мы изучаем: "конец действия – в изначальном замысле", – произвел единственное деяние, создав творение во всем его великолепии, в состоянии абсолютного совершенства; и относительно Творца, никакого иного, кроме этого состояния, не существует вообще. Почему же человек обязан проходить все остальные состояния, воплощаясь в различные формы, противоположные совершенству?
Рабаш объясняет, что так происходит, потому что человек обязан самостоятельно создать кли, т.е. дойти до состояния нехватки, недостатка ("хисарон") – внутренней потребности во всех раскрытиях, всех наполнениях, которые он, согласно замыслу творения, должен получить, ощутить. Поэтому первый этап духовного развития заключается в том, чтобы создать "хисарон" (недостаток, потребность) в наименьшем духовном состоянии, и такой этап называется "этот мир".
На протяжении всевозможных кругооборотов, которые человек проходит, проживая каждое из них, в самом деле, как животное, в нем накапливаются разного рода желания: к деньгам, почестям, власти, образованию и научным знаниям. Такое накопление продолжается до тех пор, пока человек не удостаивается пробуждения в нем "точки в сердце" – еще большего желания, более возвышенного, наполнение которого находится вне этого мира.
На самом деле это очень маленькое духовное желание, и человеку должны дать это желание сверху, иначе ему нечего будет развивать, и он никогда не узнает, что есть нечто выше этого мира, подобно тому, как все животные, домашний скот, и вообще, каждый, кто живет в этом мире, не ощущает, что помимо этого мира еще что-то есть.
Таким образом, "точку в сердце" дают свыше, однако все остальное, кроме "точки в сердце", человек обязан достичь сам.
Как же это сделать? «Точка в сердце» – свыше, но как расширить ее, как сделать из нее большое кли, в котором можно ощутить духовный мир, природу, что вне этого мира? Из точки человек формирует большое кли тем, что берет весь свой эгоизм и использует его для "точки в сердце", вследствие чего эта точка растет. В этом смысл сказанного: "Пойдем к Фараону".
Моше – очень маленькая точка – из всего еврейского народа один какой-то маленький человек, который, будучи "егуди", родился и вырос в доме Фараона, и буквально, как "точка", вышедшая из эгоизма и начавшая расти только за счет своего противостояния, с этим эгоизмом, Моше вырос в противостоянии с народом Израиля, с Фараоном.
И такие состояния повторяются, возвращаются на "круги своя" с ударами и страданиями до тех пор, пока человек не выявит, не прояснит для себя эту точку, сказав: " Все то замечательное, что есть у меня в Египте, не стоит ничего, лишь бы сбежать из Египта, неважно куда – в пустыню – не имеет значения", – и это для него уже называется духовным миром, Землей Израиля.
Если, пройдя через все эти подготовительные этапы, человек, наконец, доходит до такого состояния, когда желает лишь духовного, и в материальном никакие наслаждения больше не светят ему, не притягивают его, тогда он удостаивается того, чтобы войти в духовный мир, т.е. начать ощущать духовный мир.
И говорит Рабаш, что человек не способен, даже, во время подготовки, находясь в этом мире в состоянии двойного и простого сокрытия, самостоятельно пройти все этапы на пути к духовному. И мало того, каждый раз, когда он старается, хоть, как-то приблизиться к духовному с помощью учебы, работая в группе, застревает на том, что тут же падает.
Написано, будто человек должен соединиться с товарищами, будто только вместе с ними он сможет достичь духовного, лишь от общения с ними может получить впечатления, лишь у них может приобрести дополнительные желания, дополнительные силы для войны со своим Фараоном, чтобы укрепить "точку в сердце", придать ей силы, расширить ее посредством своего эгоизма. А получается наоборот: человек падает, сталкиваясь с тем, что у него нет сил, нет желания, он ослабевает, становится беспомощным.
Почему так происходит? Почему человек, который приходит сюда, открывает книгу и начинает учиться, не продвигается таким же образом, как по нашему разумению, обычно продвигается человек? Скажем, как спортсмен: больше вкладывает сил – получает лучшие результаты; так же в работе или обычной учебе: сколько позанимался дополнительно – таковы твои достижения.
Здесь же человек вкладывает больше сил, берет на себя дополнительные обязанности, заботы, и чувствует, что становится более слабым, более отдаленным от духовного, у него пропадает вкус к тому, что раньше так будоражило, так манило его, за чем он так гнался – все ослабевает. Говорят, что это верный путь к духовному продвижению, и человек обязан распознать его, правильно понять и, несмотря на ощущаемые трудности, идти вперед.
Главное именно то, как человек в период, когда силы его ослабли, сознательно подготавливает себя к тем состояниям, когда он вновь упадет и вновь станет слабым. Что делать именно в таких состояниях? Ведь человек строит группу, формирует свое отношение к учебе, ставит себя в определенные рамки, и все-таки теряет силы и, не ощущая вкуса к духовному, падает.
И поскольку силы для достижения духовного исчерпываются, и во время падения у человека якобы забирают вкус к духовному, он остается в пустоте – ни здесь, ни там: и этот мир уже ничего не стоит, так как духовное оставило в нем отпечаток, определив тем самым свою ценность, но сейчас и духовное для него мало чего стоит – и тогда человеку нечем жить.
Такие удары – удары настоящие, и Творец посылает их человеку, чтобы показать ему, что, используя свой эгоизм обычным способом, т.е. посредством зависти, власти, самовозвеличивания, путем приобретения чего-либо в обычные келим, человек не способен двигаться вперед, это не продвижение. Настоящее продвижение должно происходить в абсолютно других условиях, оно должно определяться тем, насколько сквозь горечь падений я достигаю связи с Творцом.
Выходит, из-за того, что человек весь полностью находится в своем желании получить – погружен в свой эгоизм, связь с Творцом у него может появиться лишь только, если само желание получить заставит его обратиться к Творцу.
Как же быть в таком состоянии? Очень просто: когда человек в отчаянии от того, что трудится и устает, вновь прикладывает колоссальные усилия – и опять выбивается из сил, и уже нет у него никакого выбора, тогда он вспоминает, что кроме него и некой скрытой от него цели, представляемой им, как наполнение светом, которую он хочет достичь, занимаясь поиском путей самонаполнения, – есть Творец, и необходимо установить с Ним связь, возможно, именно обращение к нему станет выходом из сложившейся ситуации.
Поэтому все неудачи, поражения в постижении духовного мира обыкновенной работой с помощью своего эго, в действительности, являются тем ключом, тем кодом, который открывает врата в духовный мир, тропой, ведущей нас к Творцу. Человек, стремящийся достичь обычным путем цели творения, считая, что просто достичь духовного – это и есть цель, доходит до отчаяния и тогда поворачивает себя к Творцу; это обращение, в сущности, причина всех предыдущих состояний, пройденных человеком.
И так повторяется раз за разом до того момента, когда в человеке зарождается кли уже не для получения некого духовного наполнения, а кли для связи с Творцом, и человек начинает понимать, что связь с Творцом, в сущности, именно это – цель творения, а не какое-либо иное наполнение: знанием, удовольствиями или некой абстрактной бесконечностью. И тогда человек доходит до такого состояния, что не может заснуть – так сильно желает духовного, желает связи с Творцом, и ничего более.
Желание это настолько велико, что плохо ли, хорошо ли, человеку в его животных ощущениях – ему неважно, главное – что они приводят к связи с Творцом. Это как в любви: человек готов страдать, поскольку связь с любимым для него важнее тех неприятностей, ударов, которые, возможно, повлечет за собой эта связь.
Если человек достигает состояния, когда Творец открывает пред ним врата, и он входит в духовный мир, тогда его стремление к связи с Творцом, его животная эгоистическая любовь к Творцу, вследствие вхождения в духовный мир, под воздействием уже светящего ему света, превращается в альтруистическую любовь к Творцу – "аль менат леашпиа".
Но до этого момента весь путь человека состоит из разочарований, исходящих из желания получить, поскольку не получено ожидаемое наполнение, о котором думалось раньше. И когда на пути человека постигает разочарование за разочарованием, только за счет предварительной подготовки, за счет того, что буквально силой ставит себя в жесткие рамки, он способен, когда в очередной раз впадает в отчаяние, довольно быстро вспомнить, что Творец намеренно посылает ему такие состояния для того, чтобы из глубины отчаяния человек обратился к Нему.
Если человек не заключит себя в настоящие рамки, то разочарования и отчаяние могут увести его в сторону, полностью отстранив от дальнейшего продвижения по духовному пути, и тогда человек вновь начнет метаться в поиске какого-то места или вообще затеряется в этом мире. Поэтому самое главное в то время, пока человек еще не впал в отчаяние, в состояние слабости, пока силы не покинули его, как можно больше вкладывать эти силы в построение связи между товарищами в группе, в учебу, чтобы в период падения эти установленные самим собой рамки, удерживая человека, дали ему возможность быстро выйти из падения.
Вопрос: Чтобы получить силы для духовного продвижения я обращаюсь к Творцу – это моя внутренняя работа. Для чего тогда мне нужна группа?
Система эта более совершенна. Группа нужна человеку для того, чтобы ему стало ясно, от чего он падает. Группа, как индикатор, как измерительный прибор, показывает тебе, насколько ты не способен быть связанным вообще ни с кем вне себя, и, даже, с Творцом. Группа, Творец – неважно кто – ни с чем, что находится вне меня, я никак не могу быть связанным, ведь я думаю только о себе, впитываю все в себя и забочусь лишь по поводу самого себя; а быть связанным с кем-то, значит заботиться о наполнении кого-то, находящегося снаружи, вне меня.
Если бы существовали только я и Творец – друг напротив друга, то я все равно строил бы свое отношение к Нему, исходя из своего желания получать, подобно тому, как происходит в этом мире: ты мне нужен – я считаюсь с тобой, как только ты перестаешь быть полезным для меня – в то же мгновение мое желание получить вообще стирает тебя с моего поля зрения, я абсолютно забываю о тебе, во мне, даже, не остается твоего образа – так мы построены.
Если у человека отношение к Творцу основывается на таком принципе, он ничего не сможет постичь в духовном, он лишь постигнет то, что мы постигаем сейчас – материальный мир. Материальное также исходит от Творца, однако только лишь этот уровень можно постичь в своих эгоистических келим, все, что выше материального, постигается только в отраженном свете ("ор хозер") – в "аль менат леашпиа" в (намерении насладить Творца).
Выходит, что напрямую своим эгоистическим желанием связаться с Творцом ничего более, чем этот мир постичь нельзя (как мы видим, так и происходит), как же вывести тебя на такой виток, чтобы ты, в конце концов, пожелал насладиться Творцом ради Него самого ("аль менат леашпиа")?
Для этого необходимо построить в тебе одновременно две системы: "аль менат лекабель" (эгоистическую) и "аль менат леашпиа" (альтруистическую), чтобы они работали одна в противовес другой, и чтобы, метясь между ними, ты понял, как несовершенна твоя система по сравнению с Его, и тогда, пользуясь системой правой линии, называемой "аль менат леашпиа", от которой в тебе есть лишь "точка в сердце", самостоятельно увеличил ее с помощью левой линии – "аль менат лекабель" (желания получить ради себя) – абсолютного эгоизма.
В итоге, нет в нас от Творца ничего, кроме "точки в сердце", и ничего более от Него мы не получаем.
Мы говорим, что Творец создал нечто из ничего ("еш ми-аин") – желание получить; и эта черная точка, помещенная внутри света, – черная точка желания получить – под воздействием света начинает расти и вырастает до кли, называемого "малхут мира бесконечности". Затем эта "малхут мира бесконечности" сокращается, и от нее остается весь ее эгоизм, скрытый от нас в этом мире; и в нас, внутри этого эгоизма имеется всего лишь маленькая точка, тоже черная, в которую Творец добавляет крупицу света, называемую "точкой в сердце". А мы начинаем увеличивать это кли – точку света – до размеров "малхут" мира бесконечности, которая называется "кли де-аль менат леашпиа".
Получается, что есть две точки: точка "ешь ми-аин" (нечто из ничего) и точка в сердце – точка желания получить и точка желания отдавать, и обе они даны творению. А творение из двух этих точек обязано создать то же кли, ту же большую "малхут" мира бесконечности во всем ее величии, абсолютно наполненную светом. Достижение этого человеком – знак того, что он совершил такое же действие, как Творец, т.е. достиг уровня Творца.
Таким образом, мы не можем работать только со свойствами Творца или со свойствами творения, мы обязаны работать и с теми, и с другими свойствами одновременно. Поэтому наши метания, кажущиеся нам падения и подъемы – это метания между двумя точками: точкой света и точкой тьмы.
Вопрос: Познание того, как не разбить свое кли, как сохранить его и улучшить, является ли это продвижением?
В своем продвижении мы не сохраняем никаких келим; наше кли разбито.
Что значит разбито? Это означает, что существует смешение желания получить со светом. Мы ничего не сохраняем, мы лишь находимся под властью кли – желания получить или под властью "точки в сердце" – точки света, в зависимости от того, какой власти мы подчинены. И всякий раз, переходя из одного состояния в другое, мы захватываем с собой часть предыдущего и перетягиваем его в последующее, что позволяет нам работать с двумя этими состояниями вместе; это называется, что человек поднимается на новую ступень.
Я восторгался, наслаждаясь духовным, допустим, в 10 килограмм, затем упал в желание получить 15 килограмм, и теперь нахожусь под его властью. Я потому и упал, что желание получить превышало мое предыдущее наполнение, а иначе, если бы желание получить также соответствовало 10-ти килограммам, тогда бы я находился посередине между предыдущим и последующим состояниями.
По истечении времени, после неких усилий, влияния группы и т.п. воздействующих на меня факторов, я вновь прихожу к состоянию пробуждения. И поскольку пробуждение на 15 килограмм должно быть более 15-ти, тогда я опять достигаю света, воздействие которого вызывает у меня желание к духовному, скажем, на 20 килограмм, и т.д.
Т.е. я постоянно тяну себя вперед посредством противодействующей силы; и даже, когда мне кажется, что я падаю, на самом деле, я не падаю, я приобретаю кли, которое еще не исправлено. Человек, впадая в отчаяние, теряя в дороге силы, доходя, буквально, до беспомощности (однако он находится в пути, и такие состояния настигают его вследствие того, что он учится), по сути, должен радоваться, поскольку он точно приобретает большее кли.
"Тысячи раз падает праведник и поднимается". "Только из Циона выйдет Тора", ("Цион – от слова "яциа – "выход"), т.е. вследствие выхода из святости, из желания отдавать, пробуждений и подъемов, человек приобретает келим для получения света.
Вопрос: От чего зависит разность между подъемом и падением?
Разность между подъемом и падением может быть очень велика, чем выше человек, чем он величественней, чем выше его духовный уровень, тем большие у него падения. Рабе Шимон, как написано в "Зоар" и в других источниках, перед тем, как достичь конца исправления, т.е., если исходить из расчета, что существует 620 ступеней, прежде, чем, находясь на одну ступень ниже "гмар а-тикун" – на 619-ой ступени, подняться на 620-ю, он упал на ступень, называемую "Шимон с базара".
Представь, ты идешь на рынок, видишь там какого-то Шимона, торгующего овощами. Что для него в жизни существует, кроме овощей, которыми он торгует, телевизора по вечерам и футбола по субботам...? Больше ничего. На такую ступень, как написано в "Зоар", упал рабе Шимон, и тогда, находясь в таком падении, он понял, что именно сейчас достиг самой высокой ступени (очевидно, уровня ниже, чем "Шимон с рынка", не существует).
Таким образом, падение говорит о приближающемся подъеме, это раскрытие кли.
Пока мы еще не способны пользоваться ни падениями, ни подъемами контролируемо, словно двумя вожжами, поэтому нам тяжело, и это действительно проблема. Но потом, когда человек продвигается, для него два этих состояния, буквально, благословенны, и он также умеет использовать падения.
Падение, в сущности, не является падением. Это состояние, когда ты пребываешь не под властью света, ты находишься в своих свойствах, в своих келим – это время проверки, осознания своего кли, и период этот не прост. Если есть немного сил, пребывая в таком состоянии, как ученый изучать самого себя, тогда падение – вещь особая, становится чрезвычайно полезным.
Вопрос: Нет такой опасности, что человек может стать душевно неустойчивым из-за того, что разница между подъемами и падениями будет слишком велика?
У меня это происходило так: когда я писал книги, обучал, учился с Ребе, зарабатывал, чтобы обеспечить семью и т.д., прежде всего, старался, насколько возможно, сохранять эти вещи. Иногда бывали состояния, словно ты мертв, и тогда вместо основной работы, можно сделать перевод или выполнить какую-нибудь более техническую работу, не требующую творческого подхода.
Если ты не можешь обучать тому, что говорит о пробуждении, подъеме, тогда ты сам изучаешь вещи более технические и преподаешь вещи более технические. Главное не выходить из рамок, поддерживать их осуществлением всего, что входит в эти рамки, однако каждый из видов деятельности выполнять в подходящей для тебя форме; получается хорошее, оптимальное использование своих сил.
Вопрос: Человек, находящийся на последней ступени перед "Гмар Тикун" (Концом исправления) должен быть в состоянии абсолютного владения своей жизнью, но если он не способен управлять своими падениями и подъемами, в чем же выражается его власть?
Не стоит говорить о таких высоких ступенях, ничего из этого не выйдет. Мы не можем рассуждать о состояниях выше "махсома", о том, что выше "махсома", мы можем разговаривать в рамках изучаемого в "Талмуд Эсер Сфирот": парцуфы опускаются, поднимаются... Однако говорить о внутренних душевных ощущениях, будто мы сами их проходим, мы не можем, у нас с этим нет никакой связи, мы, даже, не способны себя представить в таких состояниях; эти вещи относятся к другой природе.
Вопрос: Мы говорим о том, что надо проводить соревнование в группе в отношении духовного, что влечет за собой возникновение зависти, а в худшем случае, и ненависти, как все-таки это обратить в любовь к товарищам?
Ты говоришь: "Человеку, идущему по духовному пути, для продвижения нужна именно группа, где проводятся соревнования между товарищами, между подгруппами, как в этих условиях предостеречь себя от того, чтобы зависть не перешла в ненависть?"
Зависть – это вещь хорошая, завидуя кому-то, этим я приобретаю новое кли, новое дополнительное желание. Если у него есть то, чего нет у меня, тогда, либо я хочу быть таким как он, либо – чтобы у него не было того, что имеется; вопрос в том – чего, в конце концов, я хочу. Если моя цель – достичь нечто очень высокое, тогда я благодарен тому человеку, который, провоцируя свойственную мне зависть, пробудил во мне еще большее желание.
А какой прок в том, что у него чего-то не будет, ведь тогда и я не смогу этого достичь. Очень важно, как все это истолковывают в группе. Но когда моя зависть состоит в том, что я хочу, чтобы у моего товарища чего-нибудь не было, тогда она может перерасти в ненависть; между такой завистью и ненавистью очень тонкая грань.
Если каждое свое мгновение я не связываю с Творцом и не понимаю, что на самом деле, мне нужен только Он, а все, что у меня есть: группа, учеба, рав, книги – это лишь средства, тогда мой подход ко всем этим средствам – животный.
Зачем нужны мне товарищи, только лишь чтобы стать выше их? "Стать выше и больше товарищей" – это животное чувство. Если с их помощью я постигаю Божественное, тогда я благословляю их, пусть будут какие угодно, лишь бы приносили мне пользу, и не важно какой ценой: я готов страдать от них как можно больше, но если этим я достигаю цели – очень хорошо. Т.е. подход всегда должен быть целенаправленным.
Сказано: "Муж и жена – Шхина между ними". Что этим хочет сказать нам Тора? Даже, связь между супругами не может быть правильной, если не проходит через Творца, Творец должен находиться посередине между ними. ("Шхина" – это раскрытие Творца) т.е. если в твоей связи с каждым из товарищей нет между вами Творца, тогда эта связь животная, непригодная для духовного развития, и ни к чему хорошему она не приведет. Такая связь может быть полезной только, если под воздействием ударов ты начнешь понимать причину проблем в отношениях между вами, станешь изменять их, улучшать, пока не внесешь в ваши отношения Творца.
Что дает тебе присутствие Творца во всех твоих связях, буквально, с каждым человеком? Это указывает тебе цель, правильное направление, приводит тебя уже к уровню "человек"; но если в твоих отношениях с товарищами нет Творца, значит, ты двигаешься в обратном направлении. А там, где между товарищами Творец – там нет места ненависти. Зависть существует в таких отношениях, ненависть – нет.
Вопрос: А если кто-то, идущий к духовному, вызывает в тебе своего рода отвращение?
Попробуй сделать так, чтобы все время цель, Творец были пред тобой, и тогда, чтобы ты ни вносил в эту картину, поймешь, насколько готов оправдать абсолютно все, что бы с тобой ни случилось, поскольку все это исходит от Творца. Вспоминая всяких злодеев, подлецов, каждого, кто хочет убить тебя, ты поймешь, что как бы сам производишь их, и они существуют не сами по себе, ведь они лишь куклы, представляющие Творца.
Не следует относиться к другому человеку, как к нечто большему, чем ангел; ангел – лишь посланник Творца. И как Творцу не важна форма, в которую облачен человек, и в творении для Него нет ничего презренного и отвратительного, так же и ты должен относиться ко всему, что тебя окружает.
Вопрос: Возможно ли внести Творца в любые отношения между людьми?
Тора разделяет отношение человека ко всему: к себе самому и окружающему миру, на две части. Одна из них не подлежит исправлению – это отношение к, так называемым, запретным вещам, внутрь которых ты не можешь поместить Творца, для тебя эти вещи с Ним не совместимы, несмотря на то, что тебе кажется, будто ты в состоянии их соединить, ведь ты находишься во лжи.
А есть вещи, внутрь которых тебе позволено, ты можешь, и, даже, обязан поместить Творца; это вещи разрешенные. Такое разделение справедливо, как во время подготовки в этом мире, так и после – за "махсомом", в духовном мире. Когда, находясь уже за махсомом, ты исправляешь с помощью "масаха" (экрана) свое желание получить, т.е. своим желанием связываешься с божественным, используя это желание для того, чтобы насладить Творца – "аль менат леашпиа", это называется выполнением заповеди, а получаемое тобой наполнение называется Торой.
Сейчас, находясь перед махсомом, мы можем выполнять любые кашерные действия, связанные с заповедями, написанными в Торе, и не связанные с заповедями – чисто человеческие вещи, которые не противоречат тому, что делать запрещено. Ты не можешь есть свинину, желая этим насладить Творца, потому как написано, что корень и ветвь такого действия не совместимы. Ты не можешь убить кого-то "аль менат леашпиа" (ради Творца), если он не относится к Амалеку и т.п. роду, или ты не выполняешь заповедь "Пришедшего убить тебя – опереди и убей".
В духовном ты все это видишь, анализируешь, строишь на свои желания экраны, чем уподобляешь свой образ образу Творца на все 100%, удостаиваясь тем самым вечности и совершенства. Но в этом мире, до махсома ты не знаешь, как действовать, и не можешь в каждую из ситуаций внести Божественное начало, поэтому даны тебе некие обозначения в виде письменной Торы: эти действия ты можешь выполнять, а эти – нет.
Иначе не было бы смысла давать все эти указания к действиям, если не для того, чтобы выделить среди них те действия, выполняя которые, ты можешь думать о Творце, которые ты можешь присоединить к божественному, а которые нет.
Ребе приводит такой пример материального плана на животном уровне: муж и жена, вступая в интимные отношения, выполняют заповедь, и в момент соития они могут думать о Божественном. Но если в контакт вступают мужчина и женщина, не являющиеся мужем и женой, они об этом думать не могут. Вещи эти животные, однако существует четкое разделение даже в вещах такого рода.
Таким образом, в нашем деле Бааль Сулам рекомендует, как им написано в предисловии к ТЭС, чтобы во время учебы (особенно во время учебы) Творец был целью того, что ты изучаешь, чего желаешь достичь и того, что желаешь постичь. В этом основные усилия – "егия", в этом качество усилий – когда ты помещаешь Творца в то, что изучаешь. Поэтому мы и учим Каббалу, чтобы нам было легче присоединить ко всему, что мы изучаем, Творца.
Перевод: Е. Агафонова