Передача 21 августа 2008 г.

Телепрограмма "Спроси Каббалиста"

Текст

Вопрос: Допустим, я и ближний представляем собой одно целое, и я хочу раскрыть, что я – это он. В таком случае, как относиться к ущербу, который он мне причиняет, к действиям, возможно даже разрушительным, которые он совершает относительно меня?

М. Лайтман: Это действительно проблема. Мы существуем в период развития наших отношений к ближнему. Написано: «Герой среди героев тот, кто умеет превратить своего врага в друга». И, безусловно, нужно пытаться делать это как дома, в семье, так и в окружающем обществе – в стране и во всем мире. Мы должны понять, что наш эгоизм стоит между нами, отдаляет нас друг от друга, разделяет нас настолько, что каждый ненавидит всех остальных.

Но я все-таки думаю, что можно прийти к состоянию, когда мы объясним себе и другим, что стоит нам, по большому счету, любить друг друга. Эта земная жизнь преходяща, а если мы можем достичь раскрытия души и жить в ней, то это дает нам ощущение вечной жизни. И это раскрывается здесь и сейчас. Нужно пытаться это реализовать.

Ведущий: Зрительница хочет раскрыть, что составляет с ближним одно целое. Но на своем нынешнем уровне она ощущает отрицательное отношение ближнего к себе и не знает, что с этим делать.

М. Лайтман: Необходимо разорвать отрицательные отношения и пытаться выстроить хорошую связь. По меньшей мере, разорвать плохие отношения, отдалиться, не дать злу расцвести – это, прежде всего. Желательно так действовать на всех уровнях: личном, общественном, государственном. А после разрыва можно выстраивать что-то новое.

Ведущий: Скажем, мы со зрительницей противостоим друг другу, и я причиняю ей вред. После того, как она отдалилась от меня физически, как она должна ко мне относиться? Она желает соединиться, но у нее сохранилось прежнее впечатление, что я могу ей навредить.

М. Лайтман: Необходимо представить, будто этого не происходило, и начать с нуля. Мы изучаем в науке каббала, что в духовных келим существует действие сокращения: я прекращаю прежнее эгоистическое отношение, мешающее мне и отделяющее меня. Я как бы воздвигаю стену между собой и прежним негативным состоянием и выстраиваю хорошее состояние. Без разрыва это сделать невозможно.

Вопрос: Я слышала, что за ходом олимпиады наблюдали около 4 миллиардов зрителей. Есть ли в этом акте объединяющая сила или, напротив, эта сила разъединяет, ведь каждый «болеет» за свою команду, за свою страну?

М. Лайтман: Это верно. К сожалению, каждый из 4 миллиардов, наблюдающих одновременно за этим событием, был соединен лишь с тем, что близко ему и противостоит другим. Существует общепринятое мнение, что спорт объединяет, однако это лишь красивые слова, и спортсмены приезжают, чтобы завоевать золото, серебро или бронзу. Безусловно, жаль, ведь если бы мы смогли организовать это событие так, чтобы вместе с соревнованиями в нем было нечто, находящееся выше спорта, якобы в соответствии с соединением и взаимностью, или хотя бы привнесли в них иной дух, всё человечество получило бы большой выигрыш.

Ведущий: Скажем, организаторы будущей олимпиады приходят к Вам и говорят: «Уважаемый рав Лайтман! Всё в ваших руках – организуйте будущую олимпиаду». Что бы Вы сделали?

М. Лайтман: Я организовал бы такие объединения, трапезы и мероприятия, в которых все участники чувствовали бы себя соединенными, любящими, обнимающимися. Такие соединения должны происходить как до спортивных состязаний, так и после них, чтобы продемонстрировать, что участники могут и не противостоять друг другу, и именно эта борьба может поднять человечество на иной уровень.

Мы видим, что на физическом уровне способны прийти к таким высоким достижениям, которые действительно выше нашей природы. Посмотрите, как человек способен бегать, прыгать, плавать! Но еще выше этого должен быть наш дух, который способен объединить нас. Ведь, в конечном счете, все эти игры – это соревнование. Давайте, организуем соревнование, кто больше любит другого!

Ведущий: Я согласен, и это звучит потрясающе! Но после того как спринтеры объединились во время трапезы «как один человек с единым сердцем», забег на сто метров проводится или нет?

М. Лайтман: Проводится, но тогда каждый использует соперника не ради собственной пользы, а чтобы использовать его тело.

Скажем, я сейчас участвую в забеге на сто метров. И я бегу эти сто метров не противоборствуя с другими, а лишь борясь против собственного тела. И остальные участники забега лишь помогают мне в соответствии с высказыванием: «Зависть писателей увеличивает мудрость». Я опираюсь на них, чтобы достичь лучшего результата: фактически я состязаюсь со временем, а не чтобы быть первым среди них.

Таким образом, мы помогаем друг другу бежать как можно быстрее – мы боремся лишь со временем. Я не испытываю к ним ненависти, не желаю быть выше их. Я хочу быть выше времени, высоты, расстояния – в зависимости от вида спорта. Соревнуясь в такой форме, мы помогаем друг другу подняться над обычной человеческой природой. Более того, в нашей любви мы поднимаемся над горой Синай (сина – ненависть), над взаимным отталкиванием. И это можно сделать, внеся духовность в соревнования.

Безусловно, это два разных мира: с одной стороны – греки, создавшие олимпиаду, с другой – евреи. Всегда у нас есть противостояние, конфликт между Иерусалимом и Римом, Иерусалимом и Афинами. Но я думаю, что пришло время соединить их вместе, потому что мир начинает объединяться, но не знает каким образом это сделать.

Мы несем миру методику связи – вместе со всем эгоизмом, который находится внутри него. Нужно соединить эти противоположности вместе, а не ощущать, что возможно или одно, или другое, как было до сих пор. И если прежде в народе Израиля была духовность, а у Рима или Афин была сила, то, соединив их, мы увидим, как вместе поднимаемся над природой. И тогда 4 миллиарда получающих удовольствие людей наслаждаются не тем, что выиграл я или он – ведь весь мир «круглый», и мы представляем собой одно целое, – а тем, насколько человек может быть силён, желая чего-то в своем материальном действии и также в существующей над ним духовной связи.

Вопрос: Говорят, что количество беженцев в результате конфликта в Грузии достигло огромных размеров. Я читал в газете, что тысячи беженцев нашли прибежище в монастыре. Настоятельница монастыря сказала в интервью журналистам: «Мы «тонем» в море беженцев, но труднее всего в этой ситуации ответить на вопрос: «Где же Бог?» Каково Ваше отношение к происходящему?

М. Лайтман: Бог пребывает во всём. Неважно, что это происходит в Грузии, в монастыре – неважно, где и почему.

Ведущий: Но там много страданий.

М. Лайтман: А в нашей истории страданий было меньше? Где же Бог!?

Мы находимся против природы Творца – любви и отдачи – в полной противоположности, ведь в нашей природе этих свойств нет. Мы должны приобрести эти свойства и излучать их на весь мир – каждый из нас. За счет этого страдания прекратятся, а иначе – нет.

Почему вообще человек в нашем мире постоянно жалуется на происходящее вокруг и спрашивает: «Где же Бог»? А где Творец, когда ты крадешь или хочешь использовать ближнего? Он вместе с тобой или нет?

Сделай расчет, где ты и где Он, и тогда спрашивай! Почему ты задаешь этот вопрос после того, как совершаешь все те ужасные вещи, которые существуют в мире? Безусловно, среди беженцев есть невиновные люди, дети, но существует общий счет – нет личного расчета с одним человеком.

Если мы, как шестеренки, связаны в одну систему, и каждый, вращаясь, вынуждает вращаться всех остальных, то неважно, кто начал конфликт и кто его закончил, кто виноват, а кто нет – мы все связаны. Например, если моя нога получила травму, то страдает всё тело: я ощущаю страдание не в ноге, а во всем теле. Так и мы соединены вместе, а потому проблема не в Грузии – их местный конфликт проецируется на все части мира.

Говорят, что это произошло из-за событий в Хорватии и политики стран Балтики – неважно. Мы видим, что всё связано между собой. Америка, находящаяся за тысячи километров от Грузии, тоже присутствует там.

Наш мир мал, и нельзя говорить о частном эпизоде, когда женщины и дети убегают от бомб. Мы все находимся вместе. Давайте, наконец, поймем это, и не будем задавать пустых вопросов – для них уже нет места в мире. Мы взаимосвязаны и должны быть ответственными за весь мир – каждый из нас. Получается, что в одних случаях мы уходим от ответа, говоря: «Я не имею к этому отношения», а в других считаем себя к этому явлению причастными.

Ведущий: Следовательно, каждый раз, испытывая страдания, вместо вопроса: «Где же Бог?», нужно задавать вопрос: «Где же мы сами?»

Видео