Балак
Г. Копач: Здравствуйте, уважаемые телезрители. Мы рады, что вы сегодня с нами. Вы не поверите, но мне выпала большая честь изучать Тору вместе с д-ром Лайтманом.
М. Лайтман: Но и с тобой в Израиле связывают все то, что имеет отношение к Торе. Я слышал, что ты уже давно выступал на радио и телевидении с комментариями на Тору.
Г. Копач: Да.
М. Лайтман: А я об этом не знал.
Г. Копач: А еще я иногда преподаю. Правда, внутренней части Торы я не касаюсь, – я не имею об этом никакого представления.
М. Лайтман: Но видно, что тебе это очень нравится. Каким образом у тебя, современного израильского молодого парня, возник такой интерес к Торе? Такое редко бывает.
Г. Копач: В моей черепной коробке таится Тора, Мишна, Гмара, мне нужно извлечь это наружу.
М. Лайтман: (Смеется). Понятно. Но откуда такое уважительное отношение, такая любовь, нежность?
Г. Копач: Как объяснить эту любовь?
М. Лайтман: Ведь обычно в этих вещах люди не видят ничего особенного.
Г. Копач: Так, к сожалению, люди просто не умеют этого читать! А ведь речь идет о текстах, наполненных глубочайшей мудростью. Да и так называемая "еврейская философия" – это такой кладезь мудрости, что я буду просто счастлив, если мне дадут хоть немного к этому прикоснуться. А тот, кто это отрицает, – просто не понимает, о чем говорит, не имеет представления! Жаль.
М. Лайтман: Да. Ведь даже на уровне "пшат" (простое толкование Торы) заложены мораль, законы, методы воспитания, – оттуда можно извлечь все.
Г. Копач: Абсолютно все, – целый мир...
М. Лайтман: И это то, что тебя подкупает?
Г. Копач: Да. Только дайте мне целыми днями этим заниматься, и я буду счастлив.
М. Лайтман: Ты чувствуешь в этом некое умиротворение, ты ощущаешь, что погружаешься во что-то очень великое, необъятное...
Г. Копач: Абсолютно! Когда я изучаю эти тексты, я чувствую, что становлюсь как-то восприимчивее, спокойнее, чуть-чуть более внутренне тонким и даже более мудрым, что всегда хорошо, – это помогает в жизни.
М. Лайтман: Я вот что тебе скажу. Я никогда не воспринимал Тору таким образом, у меня к ней было совершено другое отношение.
Я ведь начал изучать Тору, когда был уже взрослым, потому что родился и рос в России, и там у меня вообще не было возможности достать эту книгу. Так вот, когда я начал ее читать, то не мог понять, что в ней святого, и не верил, что внутри нее что-то заключено. Для меня это был просто исторический роман. Поэтому я никогда не видел в ней ничего возвышенного. Да, я признавал, что это древняя, мудрая, особенная книга, произведение, но...
Г. Копач: Но Вы говорите, что в ней присутствует еще элемент, еще глубина.
М. Лайтман: Я сразу же так это и воспринял: или я проникаю вглубь, или для меня это просто остается часть культуры моего народа и не более. И наверное, такой прагматичный подход и подтолкнул меня заглянуть глубже в эту книгу.
То есть с самого начала я не испытывал к ней никаких сантиментов. А ведь есть люди, на которых производит впечатление ее литературный язык, ее законы. Они находят там множество советов, и т.п., но я смотрел на все это совершенно иначе.
Г. Копач: Таково было Ваше восприятие. Ведь у каждого оно свое.
М. Лайтман: Да, мне, действительно, было необходимо увидеть, что такого особенного заключено там внутри, что делает ее святой, возвышенной.
Г. Копач: Но сегодня мы изучаем главу, которая называется "Балак", и в ней, как раз таки, речь не идет о святости.
И ОТПРАВИЛ ОН ПОСЛОВ К БИЛЬАМУ, СЫНУ БЕОРА (Книга Бемидбар, 22:5)
В ней говорится о Бильаме, сыне Беора, который, как рассказывается, был большим пророком, таким же как Моше, но со стороны нечистых сил. О чем это нам говорит?
М. Лайтман: Написано, что среди всех народов мира не было такого пророка, как он, – в противопоставлении Моше.
Все очень просто. И мы снова начинаем с начала, с того, что материалом творения является... желание.
Г. Копач: А я хотел сказать – "свет".
М. Лайтман: Нет. (Смеется) Свет – это не материя, свет – это то, что воздействует, это сила, создавшая желание наслаждаться.
Г. Копач: Материал творения, как мы его называем, – малхут – это и есть желание.
М. Лайтман: Желание наслаждаться, желание наполнить себя, – так это у нас называется. Это желание – материал, и с ним ничего не сделаешь.
Г. Копач: Оно исходит свыше и проецируется как материя: в виде стакана, стола...
М. Лайтман: В виде неживой, растительной, животной, говорящей материи, – неважно какой, но это материал, он желает, и в этом управляем светом: в нем нет ничего самостоятельного. Это желание может приобрести от света два противоположных свойства. Либо он будет желать...
Г. Копач: Наполнить себя, либо отдавать другим...
М. Лайтман: Если наполнить себя, то это будет "Бильам", а если – других, – "Моше".
Г. Копач: Прекрасно, Вы уже объяснили всю главу, и можно заканчивать передачу.
М. Лайтман: Так вот, сейчас можно понять, почему Бильам, вместо того, чтобы проклинать народ Израиля, благословляет его.
Г. Копач: Давайте же объясним нашим зрителям, все, о чем там рассказывается. Итак, речь идет о Бильаме, сыне Ципора, царя Моава.
/2/ И УВИДЕЛ БАЛАК, СЫН ЦИПОРА, ВСЕ, ЧТО СДЕЛАЛ ИЗРАИЛЬ С ЭМОРЕЯМИ. /3/ И ИСПУГАЛСЯ МОАВ НАРОДА ЭТОГО ВЕСЬМА, ИБО ОН МНОГОЧИСЛЕН, И ОПОСТЫЛЕЛА МОАВУ ЖИЗНЬ ИЗ-ЗА СЫНОВ ИЗРАИЛЯ. /4/ И СКАЗАЛ МОАВ СТАРЕЙШИНАМ МИДЬЯНА: "ТЕПЕРЬ ОБГЛОЖЕТ СОБРАНИЕ ЭТО ВСЕ, ЧТО ВОКРУГ НАС, КАК ОБГЛАДЫВАЕТ БЫК ЗЕЛЕНЬ ПОЛЕВУЮ". А БАЛАК, СЫН ЦИПОРА, В ТО ВРЕМЯ БЫЛ ЦАРЕМ МОАВА. /5/ И ОТПРАВИЛ ОН ПОСЛОВ К БИЛЬАМУ, ...
Итак, Балак нанимает Бильама, который славился своим умением проклинать. Это все равно, что сегодня политик нанимает людей для того, чтобы очернить своего соперника.
М. Лайтман: Да.
Г. Копач: Балак предлагает Бильаму огромную сумму денег, чтобы он проклял народ Израиля... Ну и пусть себе проклинает. Почему это должно нам мешать? В чем сила этого проклятья?
М. Лайтман: О-о! Здесь ты уже выходишь на совершенно иной уровень связи между нами – связи между человеком и миром. Потому что мысли человека – это самое важное оружие. Мы ведь связаны друг с другом своими желаниями и мыслями, а желание – это весь материал творения. То есть речь идет не о связи, осуществляемой через только кажущиеся нам объекты материального мира, который так и называется иллюзорным, а об истинной связи, которая, кстати говоря, раскрывается в наши дни, проявляясь в глобализации мира.
И в чем же состоит эта связь? В том что ты даешь мне, а я – тебе? Нет, это связь между нашими душами, нашими желаниями. И если это хорошая связь, то хорошо всем, а если плохая, то плохо. Хорошая связь, это когда я думаю о том, чтобы быть с тобой правильно связанным, как это свойственно всей интегральной природе, где один отдает другому. И, значит, мы вынуждены находиться в доброй связи, а иначе и тебе, и мне будет плохо. Ведь мы поневоле находимся "в одной тарелке".
Г. Копач: То есть для того, чтобы осуществить такую связь, нужны хорошие мысли и слова?
М. Лайтман: Нет, эта связь уже существует. Ты ведь знаешь, что еще год назад мы не знали о том, что между нами есть связь. И вдруг все стали трубить о глобализации. А что такое глобализация? – Взаимная связь. Неожиданно, на нас свалилась сеть и связала нас между собой, причем так, что никто не может сдвинуться с места, чтобы это не повлияло на остальных.
Г. Копач: Все мы находимся в глобальной "деревне"...
М. Лайтман: Да. Так вот, поскольку мы соединены между собой такими "каналами", то если эта связь добрая, то это называется "благословением", а если "злая" – то это называется "проклятием". Вот и все.
Поэтому, желая того или нет, я своими мыслями и желаниями влияю на весь мир. И это беда всего мира. Ведь почему мы находимся в кризисе? Потому что не знаем, как обуздать свое эго, не проклинать других и весь мир. А если бы знали, то относились бы друг к другу по-доброму, мир бы расцвел, наступил бы рай.
