Ваэтханан
Г. Копач: Приветствую всех, кто присоединился к нам, чтобы в очередной раз поговорить о внутреннем смысле Торы. С нами в студии, вы не поверите, рав Лайтман!
М. Лайтман: Каждую неделю ты волнуешься и удивлен, как в первый раз. Это потому, что ты сам изменяешься. В конце концов, ты начнешь понимать и разъяснять не хуже, чем я. Мне приятно это видеть.
Г. Копач: Что-то все-таки входит в мою голову. Сегодня мы читаем главу Ваэтханан (Книга Дварим, главы 3-6). Закончился т.н. период "бейн амэцарим", предваряющий 9 ава. Мы говорили, что он символизирует ограниченное видение мира – как у муравья, замечающего лишь то, что попадается ему на глаза. Но именно после этого состояния человек может раздвинуть свое восприятие и увидеть изобилие.
М. Лайтман: Да, именно так, потому что только из страданий, раскрытия зла, понимания, что наш эгоизм душит нас, не давая дышать, человек приходит к свету, добру. Конечно, страдания и раскрытие зла – не самые приятные впечатления. Человек раскрывает в себе Египет, пустыню, различные проблемы, но именно "Из Сиона выйдет Тора" – из этих падений и страданий приходят к свету.
Г. Копач: После этого периода наступает "суббота утешения" (шабат нехама) – успокоение после трагических событий, приведших к разрушению Храма. Каково ваше мнение о Иешайя?
М. Лайтман: Ты спрашиваешь, что я думаю о знаменитом пророке?!
Г. Копач: Да, ведь мы знаем его предвидение.
М. Лайтман: Все пророки говорили о времени Машиаха и видели всю перспективу от начала мира и до конца.
Г. Копач: Но во время их жизни им пришлось вытерпеть немало унижений и страданий. Иермияу бросили в яму, Иешайя тоже натерпелся немало. Почему власть не готова прислушаться к пророку, к человеку, который видит глубже, чем обычный узкий взгляд?
М. Лайтман: Это мешает. Кто захочет слушать человека, который, находясь на духовном уровне, говорит о разбиении, падении, в том числе и власти? Кому хочется слушать о необходимости исправления, об отставании, которое неизбежно влечет к новым страданиям? Какая власть захочет слушать о том, что все ее планы заранее обречены на неудачу, что причина кризиса – в отсутствии духовного правительства, которое должно осуществлять духовное воспитание народа?
На самом деле пророк обращается не к власти, а к народу, и не обвиняет власть напрямую. Но то, что он говорит, противоречит и власти, и религии. Ведь возникает вопрос: почему не воспитывают народ, не формируют Человека в людях? Почему религия, которая должна быть для каждого как отец и мать, защищать его перед властью, не делает этого? Получается, что народ поставлен в беззащитное положение и угнетаем со всех сторон. Поэтому когда приходит пророк и начинает говорить правду, власть не готова его слушать, а народ не способен понять.
Г. Копач: Вернемся к субботе утешения. По вашему ощущению, есть субботы большей и меньшей степени святости?
М. Лайтман: Суббота наступает, чтобы подытожить неделю или целый период. Поэтому действительно есть особые субботы, как, например, перед выходом из Египта. Суббота, о которой мы говорим, конечно, особенная. Наконец, мы достигли осознания, что находимся в серьезном кризисе – это символизирует 9 Ава. Человек дошел до состояния полного разбиения и не знает, что делать дальше. Именно из такого крайнего состояния он начнет строить новое здание святости.
И МОЛИЛСЯ Я БОГУ В ТО ВРЕМЯ (Дварим, 3:23).
Г. Копач: Глава, о которой мы говорим, это, в сущности, молитва, а точнее – мольба Моше к Творцу, чтобы дал возможность войти в Землю Израиля.
М. Лайтман: Да, ведь главная цель – приобрести желание отдачи и возможность отдавать Творцу. Земля Израиля – это такое состояние, когда человек ощущает, что получает от Творца только добро и способен это добро Ему вернуть. Такое взаимодействие называется слиянием с Творцом.
Г. Копач: Значит, Моше удручен тем, что не в состоянии отдавать Творцу?
М. Лайтман: Он не может. Нужно понять, на каком уровне он находится. Хотя и говорится в науке каббала, что Моше поднялся на 120 ступеней и является величайшим пророком, но он просит достижения самым больших, последних ступеней, которые пока невозможно достичь.
Г. Копач: Выходит, что сила его молитвы не поможет?
М. Лайтман: У каждой души есть своя роль. И рабби Шимон, и Моше, и Адам, и Авраам выполняли свою функцию.
Г. Копач: Как я могу знать, поможет ли мне моя молитва?
М. Лайтман: Ты просто должен делать все возможное для духовного продвижения: "Не тебе закончить эту работу, и не волен ты отказаться от нее". Поэтому делай все возможное до конца, а насколько преуспеешь – это будет твоя ступень.
Г. Копач: Что же такое молитва?
М. Лайтман: Молитва – это просьба об исправлении.
Г. Копач: О собственном исправлении?
М. Лайтман: Да. Если ты просишь у Творца: «Дай мне», – в ответ ничего не получишь. Если же в твоем сердце есть истинная потребность исправиться с получения на отдачу, с эгоизма на любовь, то это и есть та единственная молитва, которая принимается и приносит исправление.
Г. Копач: Выходит, это процесс, выражаемый словами…
М. Лайтман: Это потребность сердца человека – ничего кроме этого. Только если сердце захочет стать отдающим как сам Творец, то это будет истинная молитва.
Г. Копач: Можно сказать, что желание к определенной метаморфозе, изменению, которое исходит из сердца человека – это молитва?
М. Лайтман: Да. Человек хочет перевернуть себя.
Г. Копач: Когда вы молитесь, вы читаете из молитвенника?
М. Лайтман: Да, ведь молитвенник написан не простыми людьми, а каббалистами, членами Великого Собрания (Санедрина). Они знали, что, пройдя изгнания, мы не будем знать, что просить у Творца, как к Нему обращаться, в каком порядке просить исправление. Поэтому они упорядочили для нас молитву. Когда я молюсь, то не пребываю именно в том состоянии, которое они имели в виду. Но из текста молитвы я изучаю правильный порядок своих действий, подход, помогающий правильно выстроить желание к духовному.
Настоящая молитва исходит из глубины сердца: потребность, существующая в сердце, называется молитвой. Она приходит только тогда, когда человек хочет силой любви и отдачи соединиться со своим окружением. Как Творец относится к миру, так и я хочу относиться к миру. И хотя я вижу, что окружающие мне безразличны, что я отторгаю и презираю других, но сами попытки совершать действия отдачи показывают, что это хорошо. Я как бы получаю своеобразный сигнал обратной связи.
Когда это ощущение в человеке проявляется и крепнет, оно становится его молитвой. Совершенно необязательно обращаться к кому-то – самое внутреннее желание сердца называется молитвой. И над ним у нас нет никакой власти – оно рождается в результате работы человека со своим окружением. Если он впечатляется от товарищей, то это ощущение в сердце является молитвой.
Г. Копач: Молитва не обязательно должна произноситься в синагоге, в присутствии миньяна (как минимум 10 молящихся) и при соблюдении прочих условностей?
М. Лайтман: Вовсе не обязательно.
Г. Копач: Случались ли у вас особые молитвы, после которых вы испытывали какое-то особенное чувство?
М. Лайтман: Можно испытывать всевозможные чувства, но все они остаются в плоскости психологии. Истинная молитва раскрывает человеку ворота, ведущие к новому мироощущению, к отдаче. Тогда он действительно получает силу, с помощью которой начинает воспринимать реальность, находящуюся вне нас. Эта реальность раскрывается только при условии, что ты относишься к ней с любовью, в отдаче. Это можно сравнить с включением фонаря, который вдруг освещает темноту.
Г. Копач: Следовательно, молитва – это настройка моего кли?
