Жирный шрифт: оригинальный текст изучаемой статьи
Обычный шрифт: слова преподавателя
Нужно понять, о чем идет речь в "Шулхан арух", когда говорится, что человек должен вернуться и читать молитвы этих страшных дней, поскольку, когда придет время молитвы, он уже будет стар и привычен к молитве.
И дело в том, что молитва - это ощущение, которое родилось в сердце как результат прежней работы сердца, то есть сердце должно согласиться с тем, что произносит человек устами (а иначе это называется мошенничеством, и молитва неискренна, ведь не то у него на языке, что на сердце). Поэтому в месяце Элуль человек должен приучить себя к огромной работе. Главное, чтобы он смог просить Творца: "Запиши нас к жизни", - и сердце при этом было согласно, чтобы сердце и слова были едины. Ведь человек видит то, что видят его глаза, а Творец видит то, что происходит в сердцах.
И в соответствии с этим в то время, когда человек просит, чтобы Творец присудил ему жизнь, а жизнь для него – слияние с Творцом, и он хочет достичь ее посредством того, что вся его работа только ради отдачи, чтобы у него совершенно не было мыслей о собственном наслаждении. И тогда, когда ощущает он то, о чем говорит, то сердце его может опасаться, что молитва его может быть принята, то есть чтобы не было у него никакого желания ради себя. И представляется ему, что он оставляет все наслаждения этого мира, а вместе с этим и всех друзей, и родственников, и все свое имущество, и уходит в пустыню, где нет ничего, кроме диких зверей, и никто ничего не узнает о нем и его судьбе. Ему кажется, что разом пропадает его мир, он ощущает, что теряет мир, полный радости жизни, что он умирает по отношению к нему. То есть, иногда Ситра Ахра помогает ему нарисовать его состояние черными красками, и тогда его тело бьет по этой молитве, и получается, что она не может быть принята, поскольку он сам не хочет, чтобы ее приняли.
Поэтому нужна подготовка к молитве. Человек должен приучить себя к такой молитве, чтобы сердце и слова его были едины, а сердце может согласиться, если привыкнет к пониманию, что получение – это отдаление от Творца, а жизнь – это слияние с Ним, отдача. И всегда должны прилагать усилия в работе Малхут, что называется "письмом", чернилами и предрассветными сумерками. То есть, человек не должен слышать Тору и заповеди только когда светло, он должен заниматься ими без всяких условий. И черное, и белое должны быть равны у него, чтобы всевозможными способами исполнял он требования Торы и заповедей.
Мы прочли статью: «Для понимания того, что разъясняется в книге Шульхан Арух ["Накрытый стол"]» – в связи с молитвой на «грозные дни» (ямим нораим) [Рош а-Шана – «Глава Года» и Йом Кипур – «Судный день»]. Грозными они называются потому, что человек действительно должен отдать себе здесь отчет: о чем он молится.
Мы учим, что всякое духовное действие начинается с поднятия МАНа. Действие Творца в творении сводится, в общей сложности, к тому, чтобы привести творение к состоянию, делающему возможным свободный выбор. Выбор в чем? – В каком желании пребывать.
Высший свет находится в абсолютном покое, а на человека возложен выбор правильного желания. Он раз за разом выбирает все более правильное желание. Что значит «все более правильное»? – Человек в предыдущем желании, которое развилось благодаря тому, что он выбрал его правильным образом, приходит к более точному пониманию и тогда снова совершает над собой суд и снова выбирает правильное желание. Так человек приходит к Его желанию приносить благо Своим созданиям – в полном виде.
Итак, в конечном итоге, молитва человека – это проверка текущего желания, которое он ощущает. Человеку надо проверить, понять, взвесить, находится ли это желание в соответствии с желанием Творца приносить благо Своим созданиям.
Что значит: «проверить желание»? Как человек проверяет? Мы учим, что это совершается в группе. Проверка невозможна в иной форме, потому что у нас нет возможности увидеть желание Творца. Если мы хотим уподобиться Творцу в том, как Он совершает отдачу творениям – нам тоже надо совершать отдачу творениям.
С нашей стороны, закон отдачи творениям выявляется согласно фразе: «люби ближнего своего как самого себя». Если мы будем таким образом выполнять желание – значит, мы в своем желании равны желанию Творца приносить благо Своим созданиям. Другого желания у Него нет.
Его желание выражается, реализовывается только в такой форме: «люби ближнего своего как самого себя» – и наше желание тоже реализовывается в соответствии с желанием Творца. В случае же если мы не уподобляемся желанию Творца – общий закон принесения блага Его созданиям, замысел творения, сразу же воздействует на нас, желая произвести исправление нашего желания. То есть, на нас немедленно начинают воздействовать силы, которые различными способами используют наше окружение, чтобы исправить нас и вернуть к соблюдению этого закона: «люби ближнего своего как самого себя», или: «приносить благо Его созданиям».
И так – на протяжении всей нашей жизни. Хотим мы того или нет, мы пребываем лишь в большей или меньшей мере соблюдения этого закона.
Когда человек начинает понимать это и проверять себя в соответствии с общим желанием Творца, когда он решает, что именно это, в конце концов, должно быть в его сердце, чтобы его «уста» и «сердце» были равнозначны – тогда он достигает статуса, называющегося «Главой Года» (Рош а-Шана). Тогда «грозные дни» действительно грозны, потому что человек начинает судить себя судом справедливости и истины [см. Пророки, Зехария, 8:16], видя, что ему некуда бежать, и что необходимо лишь соблюдать единственное условие, довлеющее над ним и кажущееся ему жутким и ужасающим, условие, которое невозможно соблюсти.
И так – пока человек не понимает, что жуть и ужас состоят в том, что если он не выполнит этого, то не достигнет какой-либо близости с Творцом. Тогда он решает проверить и подготовить себя к этому в течение всего того периода, который называется у нас месяцем Элуль: путем слихот [молитв о раскаянии перед Рош а-Шана] и проверок. Решение это, в конечном итоге, выявляется, зреет в нем вплоть до того, что он от всего сердца просит у Творца, чтобы свойство, относящееся к принципу «люби ближнего своего как самого себя», т.е. «приносить благо Его созданиям» – пребывало в его сердце так же, как оно существует в Творце.
Это единственная молитва, которая принимается Творцом. Как мы учим, это МАН, который принимается в ЗОН (Зеир Анпине и Нукве) мира Ацилут от разбитых душ, просящих исправления – причем исправления только на это и ни на что другое. Если человек достигает этого, значит он достиг «Главы Года».
Вопрос: Почему, как сказано в статье, человеку кажется при этом, что он теряет свой мир?
Именно. Человек действительно начинает понимать, что должен просить сил отдачи, свойства отдачи; и когда он проверяет, где находится он сам, то ему кажется, что при этом он полностью утрачивает всю свою жизнь. Он больше не будет думать о себе и товарищах так, как думал о них раньше, не будет заботиться о семье так, как раньше, не будет в чем-то тревожиться за личное имущество. Если он действительно приближается к свойству отдачи, то понимает, что в его разуме и сердце у него не остается никакого места для себя. Все тревоги переходят вовне его, и тогда ему кажется, что сам он полностью исчезает, теряет себя, свое «я».
Ощущение своего «я», точка «я» в нас – это самая сильная точка, это точка существования, точка «сущего из ничего» (еш ми-аин). И тогда у человека возникает ощущение, что он как будто возвращается в ничто. Где же здесь он сам? И так – пока не находит свое «сущее» не в себе, а в том, чтобы его «ничто» было соединено с Творцом, с сущим. То есть, человек готов преодолеть эту пропасть: он создан, как сущее из ничего, вне Творца, с другой стороны от Творца – и готов вернуть себя внутрь Творца, внутрь этого свойства отдачи, существовать в нем и найти в нем свое сущее.
Бааль Сулам также пишет, что речь идет и о психологической проблеме на человеческом уровне, и о более глубокой проблеме. Однако ощущение при этом действительно такое: поскольку человек еще не ухватился за сосуды отдачи, то, если он не думает о себе, не забоится о себе – в каких же сосудах он себя ощущает? Он как будто исчезает из мира. Иными словами, исчезает его мир.
Ведь весь мир человека сводится к тому, как он ощущает свое существование в сосудах получения. Представляя себе мир, я представляю картину того, в какой форме могу наслаждаться всем, что находится вокруг меня. Я ощущаю «воздух», т.е. ощущаю, в какой форме я могу насладиться чем-либо; или же, не приведи Боже, ощущаю, что страдаю от этого. Однако во мне нет ничего такого, благодаря чему я мог бы ощущать, измерять реальность иначе.
«Наслаждаюсь я этим или не наслаждаюсь?» – лишь так я измеряю все. Я наслаждаюсь или не наслаждаюсь в различных степенях и видах; и это составляет для меня картину мира. Я не фотографирую мир, как фотоаппарат, регистрирующий параметры света и тени; мои параметры – это большее или меньшее наслаждение. Лишь согласно этому во мне вырисовывается картина.
И вот, если я уже прекращаю проверять все относительно себя: большее или меньшее наслаждение я от этого получу – то какая же картина может у меня возникнуть? Выходит, что человек ощущает, как мир словно бы исчезает. Как замечаем в чем-то и мы, мир лишается некоего вкуса, а затем человек вообще теряет всякую чувствительность к нему, как будто его нет. Мы тоже что-то такое ощущаем. И так – пока действительно не приходим к состоянию, называемому «мнимым миром»: он лишь мнится в наших сосудах получения при измерении относительно наших наслаждений. Получается, что картина эта исчезает – потому она и называется «мнимым миром».
И мы начинаем взвешивать все уже согласно мере отдачи. Тогда, согласно мере отдачи, мы называем это «миром истины», а не «мнимым миром». Почему? Потому что если мы начинаем видеть детали реальности исходя из такого замера, то, прежде всего, видим совершенно иную картину, истинную картину, поскольку она не исчезает и не меняется. К ней только добавляются все новые детали в соответствии с развитием нашего свойства отдачи. В итоге, мы приходим к тому, что видим то, что называется Высшей силой.
Однако увидеть это можно не на своих сосудах получения, проверяя, насколько мне хорошо или плохо, как мы естественным образом взвешиваем всю реальность, которая потому и называется мнимой – а если мы начинаем взвешивать все в желании отдачи. Иными словами, наша фотобумага чувствительна уже не к получению и наслаждению, а к отдаче и наделению. Различие в том, что тогда бумага эта состоит, если так можно выразиться, из сердец, из желаний всех душ, кроме моей; и через них мы начинаем видеть реальность. Речь идет о совершенно ином снимке. И снимок этот называется Творцом. То, что таким образом вырисовывается из всех остальных душ – называется Творцом. В отличие от этого, то, что вырисовывается в частном желании, называется «мнимым миром».
Вопрос: Существует ли некий «склад» МАНа, которого нужно достичь, и который нужно поднять? Как это сделать?
Ты спрашиваешь: как достичь истинного МАНа?
У нас есть решимот. Это не желания. Решимот – это части экрана, которые принадлежали моей душе в то время, когда она была неотделимой и интегральной, т.е. соединенной со всеми остальными, частью души «Первого Человека» (Адам а-Ришон). Нельзя даже сказать: «соединенной частью», потому что тогда не было такого понятия, все было единством.
Так вот, этот экран, клей между частями, разбился; причем разбился поэтапно. Разбился именно экран, а не желание, которое осталось самим собою. Все этапы этого разбиения находятся сейчас во мне и, начиная с последнего этапа, с последнего самого маленького решимо разбитого экрана, начинают пробуждаться. Ощущая разбитое решимо, я ощущаю в разбитой форме то желание отдавать, то отношение, которое у меня было к другим, а с другими – к Творцу. И каждый раз я должен исправлять его.
Что значит «исправлять»? Мне нужно достичь такого состояния, когда мое намерение противоположно, когда оно должно быть намерением ради отдачи. Мне не нужно искать для себя какое-то желание и какое-то намерение – мне нужно искать правильное направление, правильную форму, т.е. [осознавать], в чем форма, имеющаяся во мне сейчас, противоположна истинной. Это называется работой по выяснению, исходя из которой мы приходим к молитве, к просьбе.
Таким образом, как только я вижу, в каком направлении могу правильно воспользоваться своим желанием – в тот же момент мое желание называется МАНом, молитвой, просьбой. И в тот момент, когда я действительно нахожу верное направление, верную форму – это воспринимается в Высшем; ибо мой Высший и пробудившееся во мне сейчас решимо соответствуют друг другу. Я только должен сформировать точку встречи, связи меж ними. Это называется: поднять МАН, включить МАН в Высшего.
Это совершается посредством моего постижения, понимания, ощущения того, что исправление обязано быть произведено правильным образом. Если я понял, какова правильная форма, которая должна иметь место – значит, я поднимаю МАН к Высшему. И каждый раз, когда я реализовываю эту свою молитву, мне раскрывается все более высокое разбитое решимо с тех уровней решимот, на которых разбился экран. Так я словно бы поднимаюсь назад к той точке, которая была до разбиения.
Как он пишет, душа должна вернуться в то состояние, в котором была слита, как точка с корнем. Моя работа состоит в том, что я ищу, в какой точно форме это должно быть, и исправляю разбиение экрана, т.е. вместо направления на себя [нахожу] направление к Творцу на фоне каждого раскрывающегося желания – ведь здесь и кроется сущность разбитого экрана. Тем самым я возвращаюсь в свое первоначальное состояние, однако уже именно я строю, познаю, желаю его; это происходит сознательно и становится моим обретением.
Вопрос: Сколько этапов разбиения нужно преодолеть на пути вверх?
Бааль Сулам говорит, что, в общей сложности, мы достигаем этого, пройдя 125 или 620 ступеней. Неважно, как считать. Речь идет о заданном числе критических разборов и просьб, т.е. поднятия МАНа, а не о бесконечном количестве решимот. Пускай на самом деле мы считаем иначе, но скажем так: у нас в общей сложности есть 5 миров по 5 парцуфим по 5 сфирот – всего 125 ступеней.
Вопрос: Можно ли уже сейчас ускорить будущие поднятия МАНа?
Ускорить поднятие МАНа человек может только посредством группы. Ведь, что такое, в итоге, поднятие МАНа? Это значит, что, вместо того, чтобы реализовывать имеющееся во мне сейчас решимо для себя – я должен проверить, понять, исследовать и решить, что я использую его ради отдачи. Вернее, хочу использовать его ради отдачи, но не в состоянии; и с этим я обращаюсь к Творцу.
Таким образом, я критически разбираю направление на себя по сравнению с направлением к Творцу. А направление к Творцу я могу по-настоящему проверить только относительно группы. Творец сокрыт, и только проверяя относительно группы, хочу я отдавать или нет, хочу взаимовключаться в товарищей или нет – я проверяю, действительно ли я хочу правильно использовать данное решимо. Никакой иной возможности для проверки у меня нет.
Поэтому, я должен правильно фиксировать вокруг себя группу, окружение, чтобы оно как можно точнее пробуждало во мне [желание понять], что такое отдача, чтобы как можно быстрее побуждало меня к этому, чтобы я смог увидеть и почувствовать в нем верную картину отдачи, смог измерить, правильно или неправильно мое намерение. Тогда сообразно этому я быстрее прихожу к молитве.
Итак, окружение должно быть таким, чтобы оно обязывало меня; чтобы, находясь в нем и мысля по направлению к себе, а не к нему, я чувствовал себя ужасно, чтобы это было позорно, презренно и т.д. В группе это поистине обязано гореть. И таким образом я, конечно же, буду быстро продвигаться, я не буду так уж мучиться, но быстро пройду страдание, связанное с тем, чтобы сломать себя и начать мыслить ради отдачи, решив, что намерение ради отдачи – это действительно верное направление.
Таким образом, все зависит от группы, от того, в какой мере она придаст мне осознание важности отдачи, уподобления Творцу и т.д. Если группа может провести для меня по-настоящему хорошую рекламную компанию, сообщив неподдельное ощущение того, что вещь эта жгучая и важная, и только она обязана иметь место – то мне не будет трудно пребывать в этом.
Мы видим, насколько человек вверен обществу во всем, что оно решает. Поэтому наш выбор заключается в том, чтобы найти такое общество. Я не должен удовлетворяться «кое-каким» обществом. Рабаш в одном из писем [«Шамати», «Послания», №2] приводит в пример портного, попавшего в среду не таких уж хороших портных. Если ты хочешь быть хорошим профессионалом, то обязан находиться среди лучших профессионалов.
Скажем, ты пошил какой-нибудь предмет одежды. Тогда, если ты сделал это хорошо – они так тебе и скажут; а если плохо – то объяснят тебе до последней детали, что здесь не так. Иными словами, они уважают совершенство. Среди таких людей и ты станешь специалистом, и ты захочешь делать так же, как они, и ты не потерпишь недоработок. Все зависит от общества.
Поэтому, если ты хочешь быть хорошим профессионалом, тебе нужно такое общество, которое все целиком просто-таки требует этого; и тогда тебе не будет трудно. Таким образом, все наши трудности, все проблемы, возникающие, когда мы не способны, когда сбиваемся с пути, когда сражаемся друг с другом и с собственным желанием получать – вызваны тем, что мы не строим общества. Мы не должны ощущать никаких усилий в нашей работе, если наше общество будет исправлено сообразно этому. Ведь я само собой, согласно своей природе буду хотеть выполнять то, что принято в обществе.
Поэтому когда каждый заботится о том, как он продвигается в духовном – это вздор, это просто глупость. Человек должен заботиться о том, чтобы мера понятия продвижения в группе была такой, которая требуется ему для реализации этого понятия – и тогда он его реализует. Мы есть прямое следствие всех желаний и мыслей, всего осознания Цели и важности, которое «бродит» в группе. Поэтому, если мы уже говорим об исправлении решимот, то оно производится лишь при помощи работы в группе.
И здесь мы видим, как верно расставлены все эти вещи в отношении того предмета, которым ты занимаешься. Ты занимаешься своим отношением к группе – а это, по сути, означает: к Творцу – а это оказывает на тебя воздействие, заново пробуждая тебя к той самой работе. Иными словами, ты видишь, что все начала, все силы, все предпосылки и все, что должно раскрыться в конце – заключается в одном предмете; и тебе не надо распыляться на множество факторов. У тебя есть только один фактор, на котором ты начинаешь и завершаешь всю работу, все усилия, все исправление и наполнение сосудов. Так это получается.
Вопрос: Как можно выстроить группу, которая обяжет меня продвигаться в нужном направлении?
Мы уже увидели, что нам не помогает разделение на пятерки и десятки, увидели, что все зависит от вложения усилий – не в то, что искусственным образом отражается на мне, а в то, во что я действительно включаюсь. Это верно, что иногда человеку помогает выбор нескольких людей, с которыми он может чуть поближе поговорить, установить, возможно, чуть более близкие отношения. Однако ты видишь, что в итоге, по мере своего продвижения, проходя различные состояния, мы не находим правильным замыкаться в каких-то малых пределах.
У моей группы нет четких границ, отделяющих то, что находится внутри нее. Группа – это духовное понятие; и, возможно, даже я не могу видеть и обрисовывать себе, что в точности оно собою представляет. В конечном итоге, все стремления, все желания, все наши понимания, связи с Высшей силой, все, что мы делаем, наши общие усилия – это, в общей сложности, и есть понятие группы. А недостает в этом понятии того, чтобы величие Творца, величие Цели горело и накладывало такие обязательства на каждого, чтобы для него не представляло никакой трудности вообще думать об этом и пребывать в этом все время.
А этап маленьких группок мы уже прошли. Есть еще люди – в том числе, несколько и у нас – которые ищут, как составить маленькие группки... Я смотрю на это, как на детскую игру в маленькую компашку... Это вытекает уже не из продвижения, а, я бы сказал, из отставания.
Вопрос: Вы сказали, что если я хочу быть хорошим профессионалом, то должен находиться среди лучших профессионалов, которые будут говорить мне, что не так. С другой стороны, мы говорим, что наша группа, в сущности, призвана не критиковать меня, а снабжать ощущением величия Цели. Получается расхождение. Как это сочетается?
Группа должна сообщать человеку осознание величия Цели. Чтобы человек находился в таком состоянии, когда он способен слышать о величии Цели, нужно утвердить его в этом состоянии. Это значит, что нужно поставить его перед необходимостью, обязать его пребывать в определенных рамках, что называется: «повернуть его уши в нужном направлении».
Таким образом, мы обязываем человека: если он хочет быть с нами, приходя сюда, сидя и читая, участвуя и прилагая усилия, пускай даже он не желает того – то благодаря всем этим стараниям, возможно, он будет готов прислушаться. Посредством внешних действий, внешних стараний, он, возможно, придет к более внутреннему усилию.
Ведь над самим внутренним желанием ни он, и ни мы не властны. Поэтому, с одной стороны, конечно же, мы обязаны критиковать человека, говорить с ним и обязывать его согласно нашему уставу. Однако устав этот обязан быть составлен таким образом, чтобы помогать человеку воспринимать то же осознание важности Цели и величия Творца, то же отношение к Цели, которое имеется у нас. Если же человек не соглашается с этим уставом, значит, он вообще не собирается слушать; и тогда ему нет места среди нас.
Сказано, что человек должен искать общество, изменять общество, приносить благо обществу. Так вот, после того как человек уже оказался внутри, включился в группу и действует в ней, принося пользу на пути и желая способствовать продвижению в том самом направлении, по тому самому пути – пожалуйста. Может быть, у него имеются такие предложения, которых мы сейчас еще не понимаем – хорошо, мы обсудим их.
Однако человек не может идти против правил группы. Если он хочет выстроить новую группу – пожалуйста. Но почему надо строить ее из нас? Откуда ему лучше и вернее нас знать, что группу надо изменить так-то и так-то? Мы должны принимать любой совет согласно правилам, которые дают нам наши учителя.
Вопрос: Что это за правила? Что должен включать в себя устав? Конкретные вещи или общие положения?
Устав – это живая вещь. Он придает каждому такие рамки, которые позволяют человеку быть более устремленным к тому, чтобы воспринимать от группы осознание величия Цели. Что такое устав? Я обязываю тебя сидеть за столом в удобной позе, не делать ничего постороннего: ни читать, ни слушать, ни говорить, вообще ничего – только отнестись сейчас с вниманием к тому, чем мы занимаемся. Это означает, что я ставлю тебе условия, ввожу тебя в некие рамки. Благодаря этому, есть надежда, что имеющееся здесь войдет в уши и, возможно, в сердце. Вот и все. Ты, как преподаватель, можешь это понять.
Так же происходит и в школе, и везде, где учатся. Так мы должны организовать себя, так мы хотим организовать каждого в группе. И только на это, по сути, должен быть направлен весь наш устав: придать каждому обязанность и возможность воспринимать от группы осознание важности Цели. А что же еще?
Вопрос: Как вообще группа, посредством того или иного устава, может заставить меня отказаться от самого себя? Максимум, меня можно усадить за стол…
Ты спрашиваешь: как группа может добраться до твоего сердца и изменить его с намерения ради получения на намерение ради отдачи, чтобы ты захотел любить товарищей? Этого мы не можем. Да и ты не можешь. Только Высший свет может послужить этому причиной, исправить тебя – если ты действительно пожелаешь исправиться. Однако вызвать причинно-следственную цепочку факторов, каким-то образом приводящих к этому, группа может; и это то, что она должна делать. В этом заключается твой свободный выбор.
Вопрос: В том, чтобы добавить к этому желание?
Да.
Вопрос: Как группа добавляем мне желание к такому?
Группа – хочешь ты того или нет – добавляет тебе желание вследствие того, что ты ее ценишь. Мнение общества правит тобой. Мы устроены так, что нам важно мнение общества. У человека в его сущем [сущее из ничего], в его эго, в его самоощущении нет ничего более, чем собственное «я» – нечто из ничего. И это «я» важнее жизни. Для того чтобы поддерживать существование этого «я», человек готов сделать все. Так он устроен.
И группа должна правильно использовать это. Например, в рекламных роликах нам говорят: тот настоящий мужчина, кто пьет кока-колу или какое-нибудь пиво. Тем самым они уже играют на том, что заложено в твоей природе. Так же должна быть выстроена и наша группа: использовать ту же силу собственного «я», имеющегося в каждом, однако внедрять в него наши ценности. Подход тот же самый. Бааль Сулам в статье «Свободный выбор» приводит очень простые жизненные примеры. Таким образом, эта система к нашим услугам.
Вопрос: Но как удостовериться, что это действительно проникло внутрь? Многие вешают лозунги на стены и машины. Как проверять, что у нас это вошло в желания, а не осталось висеть на стенах?
Как сделать так, чтобы лозунг действительно проник внутрь и стал обязательным для каждого? Это тоже зависит от отношения группы. Здесь нет никакой иной возможности что-то сделать. Короче говоря, если ты захочешь достичь «Главы Года», тебе придется пройти все это...
Вопрос: В статье говорится о переходном этапе: как только человеку раскрывается что-то, он отталкивает это, начинает раскаиваться в этом, и тогда его уста и сердце неравнозначны. Как группа может способствовать тому, чтобы человек не раскаялся, чтобы все-таки преодолел это?
Возможно ли, чтобы человек не раскаивался, не убегал, а шел навстречу Цели? У самого человека нет никаких сил, он лишь может повлиять на себя через группу. Вы не понимаете, что ответ здесь только один. В четырех параметрах, о которых он говорит (исходное состояние, развитие исходного состояния, группа, развитие группы), мы не обладаем возможностью изменить ничего кроме воздействия группы на себя. Это все.
Если я хочу что-то изменить в себе, то обязан найти другое место, которое повлияет на меня. Если захочу еще в чем-то измениться – нужно найти еще какое-то место, которое будет влиять на меня. Я должен выбирать: стоит мне с тобой говорить или нет, стоит мне его спрашивать или нет, стоит мне это слушать или нет. Я постоянно должен выбирать то, что будет воздействовать на меня. Это означает, что я произвожу на себя сокращение и теперь выбираю, посредством чего буду развиваться.
Иными словами, я выбираю цель, выбираю средство и понимаю, что только в такой форме я могу воздействовать на себя. Тем самым, я словно бы воздействую на себя так же, как воздействует на меня Творец, у меня имеется такой же сосуд, как у Творца, я смотрю на себя со стороны, как врач смотрит на больного, я отношусь к себе с позиций третьей стороны, как некий внешний фактор. И у меня есть возможность, есть способность сделать что-то с этим своим «я» по имени Михаэль.
Я знаю, что в определенной форме состою из различных желаний, страстей, мыслей – всего. Как же мне организовать каждую деталь таким образом, чтобы она была ближе к истине, к тому, что я сейчас понимаю как отдачу, Цель творения, соответствие Творцу? Как мне самому изменить эти свойства, эти ценности, чтобы они стали ближе [к истине]?
Так вот, сообразно этому, я должен проверить, с помощью каких приспособлений я это делаю. Но речь идет, разумеется, о внешних приспособлениях. Я делаю это посредством группы, посредством внешнего воздействия на себя. Нет никакой иной возможности. Однако если я знаю, каким я должен быть и что я представляю собой сейчас, то могу более-менее оценить, представить себе, какой внешний фактор необходим для того, чтобы привести меня из точки А в точку Б.
И тогда я ищу такой фактор, такую группу, такую силу, которая изменит мне направление, придаст значимость чему-то другому. Я могу более-менее представить себе: какой должна быть группа, нужны ли мне именно эти люди или немного другие, от чего я воодушевляюсь во всей этой группе и т.д. Я как будто выбираю – причем до того, как вступаю в группу; а по вступлении расчеты эти прекращаются.
Таким образом, у меня есть возможность произвести некое сокращение, «отрезать» и сказать: я сейчас думаю о том, что будет воздействовать на меня – и тогда принять решение и действительно зафиксировать это воздействие. Таким образом я как будто выбираю свою будущую форму, то есть я создаю себя, формирую себя. Тогда моя работа действительно состоит в том, что я использую силы творения. Моя работа – поистине как работа Творца; на основе этого я изучаю Его.
И у меня есть все данные. Нужно только каждый раз вносить в голову и сердце понимание того, что я не могу повлиять на себя каким-то внутренним судорожным усилием. Никакое внутреннее усилие не поможет, а поможет мне лишь усилие, приложенное через группу. Почему? Потому что тем самым я, ко всему прочему, приобретаю свойство отдачи. Я не просто хочу изменить себя и стать другим. Тот другой, на которого я изменяю себя через группу, безусловно, будет пребывать в форме отдачи.
Это не просто некто другой, которого я представляю себе, как более духовного, а на самом деле он вовсе не будет духовным, не будет более продвинутым в отдаче – он будет более продвинутым в чем-то там, уж не знаю, в чем; преимущественно, в получении. Что может быть кроме этого: или отдавать, или получать; вот и все.
Вопрос: К каким ресурсам может прибегать группа, чтобы исправлять себя, осуществлять самоконтроль?
Иными словами, ты хочешь спросить, согласно чему над собой группа может проверять себя?
Человек поверяет себя группой, которую считает больше, выше себя. Она обрисовывает ему будущее состояние.
Как же я произвожу проверку? – Лишь согласно тому, что понимаю из своего опыта и из книг. Больше у меня ничего нет. Я имею в виду, что есть Рав, есть книги, мое знакомство с этим – вот и... Перед тобой не обнаружится нечто такое, что ты, возможно, себе воображаешь. Раскрытия происходят внутри. В конечном итоге, в соответствии со своим пониманием ты и действуешь.
Вопрос: Но как группе знать, сохраняет ли она верное направление?
Только исходя из того, что она постигает, [получая это] от себя самой, от книг и от учителя.
Вопрос: Но постижение касается каждого в отдельности, а не группы в целом.
Каждый что-то понимает, и тогда мы вместе что-то решаем. Вот и все.
О чем ты думал, надеясь, что будет иначе? Скажи мне, о какой форме работы ты мечтаешь? Чего ты для себя ожидаешь? Чтобы Творец раскрылся тебе по радио? Через что? На стене проступит рисунок? Просто так внезапно возьмет и раскроется? Так глупые люди представляют себе раскрытие Божественного: в каких-то образах, в каких-то, не приведи Боже, картинах. Или как? Лишь то, что ты постигаешь изнутри, называется существующим. Вот и все. Иначе не бывает. У тебя есть сосуд. Что в нем раскрывается, то и есть. Не понимаю, чего еще можно ожидать?
Вопрос: Я знаю, что подвергаюсь влиянию группы. А сама группа?..
И ты действуешь, не зная, как; и группа, возможно, действует, не зная, как. Однако в том, что ты ищешь, не зная, как – и состоит твой свободный выбор. Ты разыскиваешь какой-то стандарт, который тебе все время станут спускать сверху – не будет такого. Ведь тем самым ты с человеческого уровня (адам) переходишь на животный (хай), лишаясь свободы выбора, сразу превращаешься в «животное» (беhема). Если этого ты ищешь – пожалуйста.
Вопрос: Вы говорили, что нам в нашей группе недостает осознания величия Творца, бьющего нам в сердце. Что это такое?
Что означает недостаток осознания величия Творца в группе? Очень просто. Величие Творца – это та сила, которую я получаю от придания значимости Высшему. Я ценю Его, то есть думаю, что быть как Он, быть вместо Него – стоит всего остального. Все, что у меня сейчас есть, т.е. все наслаждения, которые я сейчас могу получить, все усилия, которые я сейчас могу приложить, все, что имею, я готов отдать, чтобы быть вместо [на месте] Высшего.
Примеры тому мы находим и в этом мире. Человек смотрит на что-то: «Я это хочу. Никаких но. Скажи, сколько? Я готов». Это означает, что он ценит данную вещь. Это тебе и нужно получать от группы. Вот и все.
Построй искусственным образом какую-нибудь группу, которая будет делать для тебя это – и все; более тебе ничего не нужно. Группу, состоящую из таких же, как ты, людей, не обладающих никаким пониманием духовного, не знающих, что такое намерение ради отдачи, и вообще питающих к этому отвращение. Начинайте говорить об этом, начинайте каким-то образом, при помощи каких-то небольших усилий, проводить рекламную компанию отдачи друг по отношению к другу. И пусть каждый захочет в какой-то искусственной, прямо-таки игровой форме начать включаться в это. Мы играем в это, поистине играем.
Вся группа работает в отношении меня, вообще не понимая, что это значит. Да ей это и не важно. Однако мы искусственно выстраиваем окружение таким образом, чтобы оно воздействовало на нас. И неважно, что окружение само по себе искусственно. Его влияние на меня, на тебя и на каждого будет настоящим. Если бы это не было так, то как бы я, будучи сам неисправленным, мог выстроить исправленную группу, которая будет воздействовать на меня?
Дело в том, что я, неисправленный, пребывающий во лжи, лгун, основываю общество лгунов, которые только говорят о любви и отдаче. Все они лгуны, но когда эти лгуны оказывают на меня влияние, они так промывают мне мозги, что я воспринимаю это правильным образом. Я воспринимаю это как нечто важное, как истину. Так человек может за волосы вытянуть себя из болота. Вот и все. Это единственный имеющийся у нас способ.
Что делает ребенок, каким-то образом подражая в своих играх взрослым и стремясь быть, как они? Он делает то же самое.
Таким образом, расти мы можем, только как будто бы принимая более продвинутую, более взрослую форму. Как будто бы. Поэтому нам нечему возмущаться, заявляя, что у нас нет возможностей. У тебя есть все. Тебе дали знание и определенное число людей – начинай действовать. Верно, это детский сад, но большего и не нужно. Большего не нужно. Только организуй их так, чтобы они все время кричали: «Важность группы! Любовь к товарищам!» – но так, чтобы это оказывало влияние на всех. Вы можете.
Почему? Потому что таков закон свыше: если кричат много людей – я начинаю принимать это. Так я устроен. И из лжи, в которой ты идешь (ведь отдача для тебя сейчас означает ложь), это становится чем-то действительно важным.
То же касается и всех наших жизненных стереотипов. Мы живем лишь сообразно с такими внедренными в нас ценностями, в которых нет ничего настоящего. Это деньги, почести, знания – все, кроме потребностей тела: еды, семьи, детей – того, что хочет само тело. Все остальное составляет 99% процентов нашей жизни, которую мы прожигаем на те или иные разрекламированные нам обществом вещи.
Как будто мне важны почести, как будто мне важна мировая слава, как будто мне важны знания, деньги и т.д. Когда человек удерживает свое «я» от падения в обществе – ему нужно и то, и другое, и третье. А как же иначе? Нужно поддерживать и давать существование своему «я». Но если он переводит это свое «я» из ничего в сущее, то всякие проблемы отпадают.
Вопрос: Можно видеть, что наша группа придает значение отдаче, она прилагает большие усилия, люди работают 24 часа в сутки. Чего же все-таки недостает? Чего надо хотеть?
Ты говоришь, что мы прикладываем достаточно усилий, что у нас достаточно продвинутая группа, если судить по часам работы, по количеству стараний, по вложенным силам. Мы вкладываем огромные усилия. Чего же не хватает?
Не хватает главного, относительно чего все остальное менее важно. Нам не хватает программы: для чего я это делаю. В каждом состоянии, когда мы что-то делаем, мы не понимаем, что тем самым мы строим группу, которая будет воздействовать на каждого из нас с тем, чтобы он уважал свойство отдачи.
Таким образом, мы, как машины, производим большой объем работы, однако речь идет, скажем так, о высоком показателе мощности: ты на большой скорости, весь в поту, преодолеваешь стокилометровую дистанцию – а в голове пусто. Зачем ты это сделал? К чему ты хотел привести? Главного, что определяет, для чего ты это делаешь, нам и недостает. Оно присутствует, но пока в недостаточной мере.
Видишь, что постановили мудрецы? Перед каждым усилием, перед каждым действием произносят: «Благословен Ты, Господи Боже наш, Царь мира...» и т.д. Что это означает? Для чего я это делаю, что мне для этого нужно, как иметь это в виду, к Кому я обращаюсь, какой результат мне нужен – вот, что такое благословление: связь, направление, для чего я это делаю. Видишь, к каждой мелочи они определили некое отношение. Иначе само действие ничего не стоит. Это называется: «заповедь без намерения, как тело без души». Тогда твое тело производит множество действий, но в этом нет никакой души, никакой духовной силы, которую ты хочешь внести. Этого очень не хватает.
Поэтому я всегда говорю, в том числе и на праздники: покупать как можно больше машин, как можно меньше вкалывать, прилагать меньше [физических] усилий, дабы у человека в голове оставалось больше места на размышления о том, зачем он это делает. Ведь иногда мешает именно то, что нужно так много работать, столько всего наваливается в период праздников, что мы упускаем счастливую возможность. Поэтому стоит все старания прилагать перед праздниками, а затем, когда они спаиваются воедино, у каждого будет возможность каким-то образом оставить место для мысли, намерения. Я говорю об этом все время, на все праздники, и вообще каждый день. Этого не хватает. И это действительно камень преткновения.
Ты прав, мы делаем очень много. Мы выполняем заповедь – действие, от которого мы ждем каких-то результатов; однако выполняем без намерения. Это называется заповедью без намерения. Речь идет не о людях, которые там, снаружи, выполняют заповеди с лулавом (пальмовой ветвью) и этрогом (цитрусом). Они производят привычные действия; так их научили – так они и делают. Мы же посредством каждого действия хотим достичь чего-то.
Так где же то, чего ты хочешь достичь? Ясно ли это тебе? Если ясно – то в какой форме? Если ты обращаешься: «Благословен Ты, Господи Боже наш, Царь мира...», действительно желая, чтобы из этого проистекло твое сближение с Высшей силой, желая посредством этого уподобиться, приблизиться, проще говоря, произвести действие – тогда это действительно благословление, действительно связь. Тогда ты, безусловно, выполняешь заповедь с намерением.
Вопрос: Но ведь это сокрыто, мы этого не видим…
Разумеется, это сокрыто. Намерения зависят от сердца человека. Потому это и называется тайным, скрытым учением (торат а-нистар), учением о намерениях. Это то, что мы все время должны делать. О каббалистах всегда говорят: «Сидят себе в уголке и ничего не делают». Так вот, они делают намерения. Что еще ты должен делать в этой жизни? Бегать? Все человечество бежит – и какой от этого прок? Главное, что мы должны создавать – это намерения. Действий у нас хоть отбавляй, мы уже выстроили вокруг себя целую систему работы и распространения, но на это нам не хватает намерения.
Мы недостаточно понимаем, как выстраивать намерение, как насаживать его на действие. К тому же, мы бежим от самого намерения: я хочу посредством этого приблизиться к дающей силе, к Творцу, уподобиться Ему, т.е. знать, кто такой Дающий, что значит отдавать, в чем я должен изменить себя, чтобы это произошло, причем произошло благодаря действию, которое я сейчас произвожу. Если человек упражняется в этом, то так и происходит.
Вопрос: …Но опять же: это сокрыто, я этого не ощущаю.
Что сокрыто?
Вопрос: Намерение.
Это намерение всегда сокрыто. Не понимаю, чего ты хочешь. Намерение группы? Ты хочешь, чтобы все намерения группы были четко и буквально тебе разъяснены, так, чтобы ты о них услышал. Так вот, мы слышим об этих намерениях. Мы читаем статьи, письма, даже ТЭС, где Бааль Сулам всеми языками – или языком чувств в статьях и письмах, или языком терминов науки Каббала – объясняет тебе, что такое намерение.
Тебе не объясняют ничего другого кроме намерения. Ведь действие уже предопределено, действие – это реализация желания, оно непременно совершится. Ты же должен добавить к этому намерение, иными словами, то, что называется у нас экраном и отраженным светом. И, что бы мы ни изучали в наших книгах, мы изучаем только намерения. О желании я постоянно говорю, что над ним работать не надо.
Вопрос: Как подвергнуть себя влиянию именно намерения товарища, а не его действия?
Товарищу нельзя выказывать перед тобой этого, нельзя говорить тебе вслух: «Знаешь, я строю такое-то намерение. Проверь себя, можешь ли и ты сделать так же». Нет, это запрещено. Но есть общий устав, наше общее согласие: в общем смысле мы можем говорить о том, куда стремимся, что такое группа и т.д.; а в частности каждый обязан оставлять свое намерение при себе. Это и есть то «скрытое», что обязано быть скрыто ото всех.
А в действительности, человек и не сможет выразить своего намерения, если только не напишет об этом языком Учения о Десяти Сфирот. Что означает говорить о каком-либо действии словами ТЭС? – Я выражаю этим намерение желания, находящегося на некоем уровне, в некоем состоянии. В этом вся наука Каббала. Ведь от намерения зависит открытие желания: насколько оно растворится и наполнится? каким светом? какой связью с Творцом?
Вопрос: В нашей группе одним из важных показателей является количество действий, которые человек производит. Есть ли связь между этим количеством и намерением человека?
Мы испытываем уважение к людям сообразно внешним проявлениям, согласно тому, сколько человек сделал. Так это и должно быть. Мы говорим обо всех делах человека, ибо это и называется «явным учением» (торат а-ниглэ). Это то, что он совершил: действия с тем, чтобы продвинуться. Действия.
Намерения же – а, по сути, именно они называются истинными действиями в Каббале – мы не можем сосчитать, измерить. И говорить мы об этом не можем, так как тем самым возникает «зацепка для внешних». Каждый из нас пока что не защищен от другого, а также не защищен от нанесения вреда другому. Поэтому мы не говорим об этом.
Вопрос: Есть ли связь между количеством производимых мною внешних действий и улучшением моего намерения?
Связь между действиями и намерениями существует. Человек, вкладывающий усилия в действия, начинает задаваться вопросом о том, зачем он это делает. И мало-помалу, как говорится, вслед за действиями тянутся сердца. Связь здесь имеется, ведь мы все-таки существуем в одном теле: и наши намерения, и наши действия.
Делая что-то и не достигая желаемого, человек задается вопросами и тогда начинает понимать, что это вытекает из отсутствия намерения. Намерение – это суть действия, то, чего я тем самым хочу. Таким образом, если нет намерения, остается просто машина, которая производит действия и ничего не хочет от этого в направлении продвижения. А если ничего не хочет – то ничего и не получает.
Возможно, она имеет в виду что-то другое. Человек проработал пять лет, чтобы получить уважение от группы, а потом заявляет: «Почему я не получаю от вашей группы духовное?» Ты имел в намерении не духовное, а уважение – и действительно, у тебя теперь есть хорошая ставка, ты уважаем у нас, как сильная личность, как человек действия. Ты получил от нас уважение. Так почему же ты жалуешься насчет духовного? Ты действительно должен был требовать от группы духовного, но это уже твое личное внутреннее требование.
Вопрос: Как подвергаться влиянию группы не на словах, а на самом деле?
Если мы поведем игру серьезно... Знаешь, говорят, что игра – вещь серьезная. Это действительно очень серьезно, ведь вся наша жизнь игра. Сказано, что «Творец играет с китом» [см. Псалмы, 104:26]. Это очень-очень глубокие вещи. Почему игра? Ситуация, когда я еще не достиг чего-либо, но как будто бы хочу пребывать в этом – называется игрой. Если я не нахожусь в каком-то состоянии, но имитирую его, делаю нечто подобное – это, в сущности, игра.
И если мы будем играть серьезно – то каждый станет воодушевляться от этого, ни у кого не будет возможности избежать влияния группы на себя, и каждый действительно продвинется вперед. Это зависит только от решения группы и от серьезного отношения, которое группа в это внесет. Мы идем к этому, а если видим, что положение пока что неудовлетворительно – очень хорошо.
Вопрос: Если бы при каждом действии я думал о намерении, то был бы неспособен ни на одно действие. Я бы просто убежал, вырубил бы предохранитель и ушел домой. Как же мне действительно под влиянием группы увеличивать намерение и продолжать действовать?
Ты говоришь так: я чувствую, что, возможно, я слаб, возможно, я в опасности, так как буду способен прервать весь этот путь, если увижу реальную ситуацию, увижу, что такое отдача, где нахожусь я сам, и что я должен сделать, чтобы достичь ее. Если я увижу всю эту правду – то сбегу. «Прикрою лавочку», обращусь к простой жизни, приостановлю мыслительный анализ и буду жить как живется. Поведу какое-нибудь маленькое дело, все будет в порядке, и слава Богу. Лишь бы поменьше страдать; я опущу себя со ступени «большого» человека на такую вот ступень.
Утверждение справедливо. В нас имеется такой страх; и действительно, если что-то угрожает нам, мы всегда хотим убежать и стать вот такими. Однако мы на это неспособны. Бааль Сулам называет состояние, в котором мы находимся, пребыванием «под прессом развития». Поэтому я не в силах остановить себя. А сбегая, я, в итоге, понимаю из этого, что не могу убежать. Я не могу убежать. Мне будет еще хуже, и в результате я вернусь к тому же самому. Я просто продлю время и вернусь к этому через полгода, через год, через перевоплощение.
Жизнь учит меня тому, чтобы, я не убегал. Если я действительно достиг такой степени зрелости, что обязан сейчас развивать решимот, которые относятся уже к духовному, а не к предшествующим данному этапу желаниям – то мне некуда бежать. Просто – всё. Это от человека не зависит.
Можно испортить себе жизнь, например, наркотиками, однако... Я не хочу вдаваться здесь в разбор того, кто производит этот расчет: ты или Творец, как и почему это происходит. Это выше нашего нынешнего понимания. Это подлежит даже не управлению вознаграждением и наказанием, а вечному управлению...
Каббалисты всегда относились к ученикам в очень-очень неприятной, по-настоящему язвительной форме, потому что если человек действительно хочет и способен, то он остается. Ты не должен создавать для него никаких особых условий, никаких. Наоборот, создай для него очень жесткие условия, обрушивай на него удары в дополнение к тем, которые он получает. Он не убежит, у него не будет выбора. Таким образом ты поможешь ему и к тому же избавишься от «отходов». Это не «отходы», это люди, которые еще не созрели – так может быть, через несколько лет что-то изменится. Некуда бежать человеку, который уже созрел.
Это и говорит Бааль Сулам. Если у человека есть вопрос: «В чем смысл моей жизни?», вопрос поистине вопиющий, когда человек уже не может плыть в потоках жизни, как вчера – то что же ему делать? Делать нечего. Пускай идет даже ко всяким рабаним, гуру, в поисках своего пути, пускай идет. Ничего ему не поможет.
Вопрос: Вы говорите примерно так: «Продолжай требовать вознаграждения, несмотря на то что ты боишься получить его». Способна ли на это группа?
Все будет хорошо [смеется].
Вопрос: Мы состоим в такой группе, которая очень-очень ценит вкладываемые физические усилия…
Мы в нашей группе ценим физические усилия, поскольку не в наших возможностях оценить товарища по чему-то другому. Я подхожу к тебе со своей меркой: сколько сил ты отдал группе? Я не могу измерить, сколько намерений ты отдал группе, хотя именно намерения нужны от тебя нашей группе, а не силы.
Для физической работы я бы нанял какого-нибудь филиппинца, чтобы он делал то же самое. Мне ничего не надо. Так же, как везде, где работают филиппинцы, я мог бы взять их и сюда. И ты бы работал рядом с этим филиппинцем или даже просто сидел бы – лишь приводя в действие намерение. Не нужно потеть. Духовное – это вообще только намерения; ты не должен работать ни руками, ни ногами, ничего такого.
Однако у нас нет возможности для замера. Поэтому мы исходим из того допущения, что если человек много работает в группе, то он делает это с неким намерением. Ведь он чего-то хочет от этого. Чего же он хочет? Хочет быть большим человеком? – Ладно. Хочет быть умнее всех? – Ладно. Хочет, чтобы о нем говорили? – Ладно. Однако, в конечном итоге, все эти вещи постепенно приведут его к такому состоянию, когда он увидит, что не для того он сидит здесь. Ему нужно получить нечто более высокое.
Тогда человек начинает пренебрегать действиями, и здесь группа уже должна потребовать от него: нет дружище, не манкируй действиями, ты будешь присоединять к действиям намерение. И мы видим, что по прошествии определенного периода в год-два, на протяжении которого человек вовсю работает, прилагая все силы – хлоп, из него выходит воздух. Почему? Добавь намерение. Почему ты убавляешь в действиях? Это признак того, что прежде у тебя не было намерения. Ладно, так добавь. В этом, как правило, проблема.
Однако у нас нет возможности оценить человека иначе, как по действиям. В намерения мы никогда не вдаемся, не хотим и не проверяем этого. Не приведи Бог, говорить об этом друг другу. Человек обязан развиваться сам. Ты слышал, чтобы я когда-нибудь кому-нибудь говорил: «Где твои намерения?»
Если я кричу на какой-нибудь отдел или на кого-то – то кричу о том, что он неправильно работает. Не приведи Бог затронуть внутреннюю часть (пнимиют), намерение. Намерение – это человек и Творец. Как я могу в такое вдаваться? Я могу каким-то образом немного помочь ему, чтобы понял, чтобы больше думал об этом – как-то слегка, со стороны, но не входя внутрь. Речь идет о личной внутренней связи человека с Творцом.
Вопрос: Всегда есть какой-то фактор, который побуждает меня к данному действию. Но я должен делать это только потому, что хочу тем самым познать действия Творца, быть, как Он, дающим, ощутить Его намерение. Если это имеет важность в глазах группы, и я подвергаюсь ее воздействию – то иногда я буду вспоминать, что делаю это для Творца, однако преимущественно мое действие будет преследовать целью получение награды от группы. Выходит, что речь идет о неисправленности, которая стопорит меня. Как выстроить все так, чтобы именно от группы я получал осознание необходимости чего-то другого?..
Все придет по пути...