Царь взял своего сына и поставил посреди огромного красивого сада…
До сотворения мира души были совершенно полностью слиты с Творцом, и дал Он им короны и великолепие, даже больше чем желали, потому что Он знает их желания лучше их самих. А потому нет возможности назвать имя Его, ведь имя возникает в состоянии возбуждения человека к постижению какого-то явления. А поскольку здесь еще проявляется только простой свет, то невозможно в таком свете определение познания, т.е. обретение мудрости.
Поэтому мудрецы называют такое свет – «простой» (пшат), поскольку он корень всего, и о нем не говорят в книгах. Он не составной и постигаем, как единый и простой. И хотя в низшем мире в решимо этого простого света различаются две части, он – простой, не составной, это сердце разделяет его.
А в месте, о котором мы говорим, нет совершенно никаких изменений.
Это подобно царю, который вдруг взял своего сына и поставил посреди огромного красивого сада (пардес), и когда открыл царский сын глаза, он не посмотрел, на каком месте стоит, потому что от большого света всего сада потянулся его взгляд вдаль, на самые дальние здания и дворцы в западной стороне, и пошел в ту сторону, и шел много дней, все более поражаясь великолепию западной стороны.
По прошествии нескольких месяцев, когда поутих его пыл и возросло желание, наполнил свое зрение видами западной стороны, успокоилась его мысль, и начал думать, что же находится на всем его пути, который перед ним? Направил он взгляд свой в восточную сторону, в сторону, откуда вошел в сад, и поразился! Ведь весь восток с его красотой был так близок ему, и не понимает он, как он мог не почувствовать все это вначале, а смотрел только в западную сторону. И конечно, с тех пор только к сиянию восточной стороны устремился, пока не вернулся к воротам, в которые когда-то вошел.
Какое же отличие есть между днями входа и днями выхода, ведь все, что видел в последние месяцы, видел тоже впервые, но не осознавал и не мог оценить, потому что сердце и глаза ощущали только свет, исходящий с запада. И только после того, как насытился им, обратил лицо, сердце и глаза свои на восток, и начало сердце впитывать свет, идущий с востока.
Йегуда Ашлаг (Бааль Сулам), Письмо 3, 1920 г., стр. 37