Ловцы саранчи
1
«Изучать историю абсолютно бесполезно. Эта наука еще никого не сделала осторожнее. Говорю вам как доктор истории», – заявил профессор Маркус. Затем улыбнулся и продолжил. «Тем не менее, следующим семестром будет семестр истории».
Так было принято в школе, которую учредили на Заячьем Острове. Каждой науке отводилось не больше полугода. Но весь этот срок в школе изучали только ее. Это было одно из семи Главных Правил, принятых на общем собрании учеников и преподавателей. Теперь этот документ, написанный беглым почерком на тетрадном листе, в простой раме и под стеклом, висел при входе в школу [2].
Открывать семестр должен был сам Главный Министр. И не просто открывать, а выступить с речью. Более того, эту речь заранее объявили исторической. «Урок Истории на уроке истории», как писали газеты.
На Заячьем Острове готовились принять лавину гостей. Расчищали тропинки, подстригали кусты.
Именно тогда с Вуди случилось что-то куда более важное, чем все эти войны и споры царей, о которых ему предстояло узнать. Он впервые увидел девочек.
Нет, конечно, он их видел каждый день в классе, но как-то не замечал. И уж точно, за предыдущие одиннадцать лет жизни ему никогда не случалось с ними разговаривать. Самое большое, что ему доводилось – это отвечать на вопрос: «У тебя найдется точилка для карандаша?». Или:«Ты не мог бы жевать немного потише?». Но это трудно назвать настоящим разговором. А в этот раз.
Дело было так.
Он шел в столярную мастерскую, размышляя, как ему покрепче насадить лопату на черенок. Вдруг голос, тихий, но такой, который сразу услышишь, окликнул его:
– Вуди!
Вуди оглянулся.
Сестры близнецы Роуз стояли на клумбе, украшенной оранжевыми герберами – в цвет национального флага.
Одна из сестер держала в руке линейку. Вторая – садовый совок. Ветерок трепал их белокурые волосы.
– Ты не мог бы нам помочь немного? – сказала вторая из сестер.
– А то мы не успеваем к приезду министра, – добавила первая.
– Мы могли бы высаживать цветы, а ты подносил бы воду, – уточнила вторая.
– Лейка в кладовке, – показала первая.
– Спасибо, – кивнули обе. Две улыбки. Четыре ямочки на щеках.
Черенок в голове Вуди так никогда и не воссоединился с лопатой.
Он стоял и соображал в смятении, как сейчас он развернется, пойдет в направлении кладовки. А они будут стоять на клумбе, смотреть ему в спину и, может быть, даже скажут о нем.
– А он ничего. Даже симпатичный, – вдруг произнес смешливый звонкий голос.
И Вуди вдруг увидел, что рядом с сестрами Роуз стоит – и все это время стояла – третья девочка из их группы, Юта Томас.
Ее руки и одежда были выпачканы в земле. На голове красовалась прическа из тысячи косичек, таких же оранжевых, как герберы на клумбе.
– Так ты пойдешь за лейкой? Или нам даже не надеяться? – сказала Юта с улыбкой. Улыбка была от уха до уха.
Вуди даже не мог бы вспомнить, как лейка с водой оказалась в его руке.
«Что это за существа? – думал Вуди. – И почему их просьбы звучат, как приказы?»
И еще он знал, что если бы ему сказали в этот миг: «Вуди Фитч, выбирай: стать профессором и совершить сто открытий, или всю свою жизнь таскать для них лейку с водой?» – он бы не колебался, и еще сказал бы спасибо. Лишь бы эти голоса, от которых подгибаются ноги, говорили: «Поставь лейку сюда, Вуди. Полей вот этот росток».
Понятно, что два часа спустя, сидя в классе между Лео и Джонни, он не слушал речь Теккерея.
Не видел кинокамеры.
Не замечал, что с каждой минутой все тише становится в классе.
Голова его словно осталась там, на клумбе.
А между тем, Главного Министра стоило послушать.
– …Эта Южная страна, наши соседи. Я вовсе не хочу сказать, что они чем-то хуже нас. Вовсе нет, – говорил он, и лицо его привычно становилось бордовым. – У них, как и у нас, великая история. Высокая наука. Богатая культура. Так почему бы им самим не позаботиться о собственных детях, так же, как мы заботимся о своих?
Защелкали вспышки. Министр сделал паузу.
– …Простите мою прямоту, – продолжал он. – Не наша вина, что мы оказались немного удачливей их. Может быть, чуть-чуть умнее. Наверняка, намного трудолюбивей. Этого можно не замечать.
Министр оторвался от написанной речи и улыбнулся камерам.
Именно так мы и поступали раньше. Но теперь времена изменились. Кто-то называет это «кризисом», а я говорю «новый мир – новые правила». И я спрашиваю себя…
Министр Теккерей поднял голову, словно заглядывал в будущее.
– …я спрашиваю вас: «А стоит ли нам делиться с бестолковыми, ленивыми соседями плодами своего труда? И принимать их оголодавших беженцев? Или лучше отгородиться от них высокой кирпичной стеной?»…
…В последующие дни об этой речи говорили повсюду – от высоких кабинетов до подворотен. Министр раздавал интервью. Южан высмеивали в карикатурах. Буквально за несколько дней возникла новая мода – рубашки, словно перемазанные строительным раствором, и панамы в виде кирпича. А одну новорожденную девочку родители назвали просто – Кирпичная Стена. Патриотично и в духе дня.
Но никто – ни газетчики, ни граждане страны, ни даже члены парламента не узнали, что произошло на Заячьем Острове примерно через месяц после прославленной речи.
2
Главный Министр вновь появился на Заячьем Острове. На этот раз он был без журналистов и свиты.
Теккерей сам сидел за рулем маленького автомобиля. Высоко поднятый воротник пальто скрывал его лицо.
Профессоров и учащихся немедленно собрали в зале заседаний.
– Наши дела очень плохи, – сказал Министр. – Ветер с юга несет на нас саранчу. Через неделю от нашего урожая останется только…
Он замялся, подбирая нужное слово. И не подобрал. Сейчас это был не тот человек, которому еще недавно рукоплескала страна. Этот Теккерей был хмур и отрывист.
– У нас вообще не останется урожая, – закончил он фразу. И, не раздумывая, добавил. – Нас ждет голод.
Стало так тихо, что Вуди услышал, как голуби ходят по крыше.
– Недавно Академия Наук представила мне великолепный отчет в семи томах, – продолжал Министр. – Там подробно рассказано, как эти
бездельники с юга нарушили экологический баланс в нашем районе. Я не помню деталей. Однако там есть все доказательства. Это безголовая политика соседей – причина нашествия саранчи. Ненавидьте Юг. Презирайте его. Жгите их флаги. Все это я скажу нации. Но это я сделаю и без вас.
– Я приехал сюда, – промолвил Министр устало, – чтобы мне помогли понять истину.
Министр Теккерей обвел глазами сидящих.
– Вы, ваши способности… должны принести мне ответ. Какова причина нашествия саранчи? И как сделать так, чтобы это нашествие больше не повторялось?
Вуди посмотрел на Маркуса. Тот стоял рядом с Теккереем. Лицо его было задумчиво.
А Министр между тем говорил:
– Здесь, в Школе, четыре группы. Каждая – особенная и не похожа на другие. Я хочу услышать, кто из вас чувствует, что это задача ему близка? Ответьте мне прямо сейчас.
Министр умолк.
Вуди снова взглянул на Маркуса. Тот стоял, покусывая губу.
Лео сидел, закрыв глаза. Его рука лежала на плече Джонни. Он повернул голову к Вуди и шепнул беззвучно: «Не мы».
Молчали все. Желающих браться за безнадежную миссию не наблюдалось.
Министр Теккерей усмехнулся с тоской ивстал.
И тогда раздался голос, который Вуди меньше всего ожидал услышать:
– Мне кажется, что если нет других желающих… сказала Юлия.
– Да, тогда мы готовы попробовать, – продолжила ее Анна. – Конечно, если Юта не против.
– Не против. Если только не нужно менять прическу, – зевнула Юта.
– Нет, не нужно, – быстро ответил Министр Теккерей. – Зато необходимо соблюдать абсолютную секретность. Всё, что вы узнали о саранче и грядущем голоде – это государственная тайна. И о не ней не должен знать никто.
– Не понимаю! Убейте меня, не понимаю! – всплеснула руками женщина, похожая на огромного ребенка, одетая в платье из бантиков и пелеринок. Она стояла рядом с Маркусом. – Простите, напомню Вам, я профессор Марта Грант, руководитель группы девочек. – Зачем такая таинственность, если о саранче и так все узнают?
Министр Теккерей перевел на нее взгляд.
– «Сейчас будет взрыв!» – промелькнуло в голове Вуди.
Но Министр ответил спокойно:
– Я вас помню, профессор Марта. Отвечаю на ваш вопрос. Причина секретности – тоже секрет.
3
Получив задание, группа Марты Грант отбыла на юг в своем лимузине ярко зеленого радостного цвета.
В следующие три дня они поддерживали с Заячьим Островом оживленную телефонную связь. Последний звонок был из городка Адеса, самой южной точки страны.
А на четвертый день связь с группой Марты Грант прервалась.
Канцелярия правительства не отвечала.
Маркус позвонил по телефону прямой связи Министру Теккерею. Министр ответил, что в курсе дела, что поиски ведутся, и вот-вот вся группа будет доставлена на Заячий Остров живой и невредимой.
Вечером пятого дня на общем собрании профессоров и учеников Школы на Заячьем Острове было принято единогласное решение:
– Не паниковать.
– Не бросаться всеми силами на поиски исчезнувшей группы.
– Выделить для этой цели группу профессора Маркуса.
– Остающимся двум группам быть наготове.
– Группе Маркуса отбыть в Адесу незамедлительно.
Сборы заняли меньше четверти часа.
– Все, что вам требуется знать о саранче, я расскажу вам за пять минут, – сообщил Маркус, садясь за руль, – а потом – устраивайтесь спать. В Адесе мы будем не раньше семи утра.
Лимузин тронулся и мягко выкатился на мост, соединяющий Заячий Остров с материком. Гладь воды под мостом отражала закатное небо.
Одна саранча, – начал Маркус, – это то же самое, что мирный кузнечик. Симпатичное насекомое размером с канцелярскую скрепку. Поет себе в траве, покуда его не заметит ворона.
На экране телевизора возникла картинка.
– Но вот этих скрепок отчего-то становится больше. И еще больше. И еще. И в какой-то момент, когда их становится, допустим… 50 на один квадратный метр, они внезапно преображаются.
Рисунок на экране сменился:
– …Из зеленых они становятся рыжевато-коричневыми, – продолжал Маркус. – Их действия становятся настолько согласованными, кажется, будто нам противостоит единый организм. Их численность растет стремительно. И тогда…
Маркус вывернул на скоростную трассу, прямую, как стрела, и пустую, как лук, который она оставила.
– …и тогда они, что называется, «встают накрыло».
Лимузин мчал на юг, а справа красовался закат, цвета клубничного компота. Слева созревали обильные, не знающие о грозящей беде, сады.
–…Они летят тучей, через которую не пробивается солнце. Их миллиарды. Если взять и взвесить одну только стаю, то получится цифра, большая, чем вес всей меди и олова, и свинца, и всех остальных цветных металлов, которое добыло человечество со времен пирамид по 19-й век.
Возникла новая картинка:
– ...Нет в мире твари прожорливее. За день стая съедает столько, что пищи хватило бы, чтоб прокормить небольшую страну. После них на земле не остается ничего, ни одной травинки. Древние ставили статуи богам, только чтобы избавиться от саранчи!!!
А мы послали против нее трех девчонок и одну не очень взрослую леди, – брякнул Вуди. Неожиданно для самого себя.
В машине воцарилось молчание.
Солнце уже зашло. Машина летела в кромешной тьме, преодолевая нарастающий встречный ветер.
– Что можно сделать против саранчи? – спросил Джонни.
– Ничего, – ответил Маркус. – Абсолютно ничего.
«А я ничего и не хочу делать», – подумал Вуди и хотел что-то еще добавить, но не успел.
Потому что Маркус сделал это за него:
– Но мы и не собираемся ничего делать. Кроме одного – спасать друзей.
– Я могу что-то спросить? – подал голос Лео. Что-то из истории?
– Ну, спрашивай уже скорей!
– Эти соседи, о которых говорил наш Главный Министр... мы когда-то были с ними одной страной?
– Никогда, – сказал Маркус. – Мы воевали 400 лет. А теперь хотим отгородиться кирпичной стеной.
Лео просветлел.
– Значит, это в будущем! Никакой стены не будет. Наоборот. Мы с ними объединимся. И еще…
Лео положил голову на плечо Вуди и приготовился спать:
– …Не будет никакого голода.
4
Слово «адеса» в переводе с местного диалекта означает «черепаха».
И в самом деле, Адеса располагалась на холме, похожем на черепаший панцирь, заблудившийся среди пышных полей.
Мэра городка нашли быстро. Он стоял возле вертолета, запаркованного посреди круглой площади.
Площадь была единственной и, следовательно, – главной.
Мэр был конопатый и коренастый, как пони.
– Мне ничего не известно ни о какой группе никакой профессорши, – ответил он на вопрос Маркуса. – Простите, мне некогда. Главный Министр срочно вызывает меня в столицу. Даже вертолет прислал.
Он отвернулся и стал руководить погрузкой чемоданов на борт.
– Они были на лимузине ярко-зеленого цвета, – сделал еще одну попытку Маркус.
Но Пони его не слушал. Он подсаживал в кабину карапуза, такого же конопатого, как и он сам. За карапузом проследовала дама надменного вида.
Маркус взглянул на Джонни. Джонни кивнули неспешно отправился в путешествие вокруг вертолета, словно осматривая его. Минуты через две он появился из-за хвостовой части. В руке он держал «Арамис».
– Старая модель, – сообщил он Маркусу. Просто корыто.
Мэр запрыгнул на борт. Задраили двери. Вертолет вздрогнул. Двигатель взревел, но сразу замолк.
Южный ветер гнал пыль. Маркус стоял, прикрывая лицо рукой.
Вуди услышал сдавленный шепот Лео: «Посмотри назад».
Он оглянулся. Вся площадь за его спиной была затянута гигантским полотнищем с изображением кирпичной стены. Полотнище раздувалось, как парус, и расползалось по швам.
Наконец дверь вертолета открылась. Пони соскочил вниз. После приземления он подпрыгнул еще пару раз, как и полагалось его породе.
– Двигатель барахлит, – сообщил он Маркусу. Через пять минут все наладят.
– Не думаю, – ответил Маркус. – Это мы его отключили. Вы не сдвинетесь с места, пока мы этого не захотим.
Пони задумался. И как видно, переварив сказанное, потянул из кармана телефон.
– Канцелярия правительства? Секретариат Главного Министра попрошу… совершенно верно… да, мэр Адесы... – залопотал он в трубку. Потом сделал несколько шагов в сторону и перешел на шепот.
Из вертолета появилась дама с Пони младшим за ручку. Излучая недовольство, прошла мимо.
Маркус ждал.
Наконец, нашептавшись, Пони приблизился к Маркусу и протянул ему трубку.
– Дружище, ты слишком быстро ездишь. Я попрошу полицию лишить тебя прав, – сказал Министр Теккерей и рассмеялся вполне дружелюбно. – Пожалуйста, возвращайся домой. И не гони, веди машину осторожно.
Где Марта и девочки, Уильям?
– Завтра вечером они будут дома, целые и невредимые. Я о них забочусь не меньше, чем ты, поверь.
–Я верю. Но хотелось бы убедиться, – сказал Маркус сухо.
– Послушай, дружище, я Главный Министр Правительства Республики, прости, что напоминаю, – ответил Теккерей ласково, чтобы не взорваться. – И у меня есть свои расчеты, что государству хорошо, а что плохо. И хорошо – это если твой Джонни починит вертолет – раз. А два – если Марта и девочки появятся в столице завтра. ЗАВТРА, А НЕ СЕГОДНЯ. Я понятно говорю, дружище?
– Не совсем, дружище. Поэтому я размышляю, не развернуть ли мне спутниковую антенну спецсвязи? И не задать ли в прямом телевизионном эфире вопрос: «Куда подевались четыре человека, которых лично ты посылал на юг?» Ты слышал, что в наших лимузинах есть такое устройство, дружище?
Министр Теккерей молчал полминуты. Потом сказал:
– Передай-ка трубку мэру. Запомни, Маркус, ты сам напросился.
О чем говорили Министр с мэром, Вуди не слышал. Вернее сказать, мэр ничего и не говорил. Он только тряс челкой и шевелил свободным от телефона ухом.
Когда разговор закончился, мэр как-то странно ухмыляясь, осмотрел Маркуса, его группу. Затем тряхнул головой: «Идемте за мной».
Ветер гнал тучи пыли. То, наклоняясь вперед, то пятясь, они пересекли пустынную площадь.
–В Адесе нет отеля. Мы разместили их в музее, – сообщил Пони мрачно и показал на здание старинной постройки, похожее на руины.
Они прошли во двор. На скамье возле массивной железной двери сидели четверо оболтусов, одинаково стриженые под биллиардный шар. Завидев мэра, один из них встал:
– Босс, они заперлись изнутри, эти-то… девчонки со старухой…
Он замолк, перехватив взгляд Маркуса, такой опасный. Трое его приятелей поднялись со
скамьи, неохотно, словно подчиняясь приказу… «Четверо их и четверо нас, – мелькнуло в голове Вуди. – Трое из нас – дети. И за них еще мэр».
До чего же все интересно. Плохие девчонки, не хотят дружить, – протянул Маркус и легко тронул дверь. – Открой, Марта, это я.
Марта Грант ответила сразу:
– Маркус, если это ты, скажи еще что-нибудь для верности.
– На Заячьем Острове в этом году будет полно малины, – сказал Маркус.
Звякнула щеколда. Дверь распахнулась.
– Ты врешь и знаешь это, Маркус. Не будет ни малины, ни хлеба, – профессор Марта стояла в проеме. – Но все равно – как я рада вас видеть!
Лицо у Марты было измученное, но держалась она бодро.
Маркус обернулся к Пони:
– Вы не входите пока. Подождите снаружи.
И шагнул в комнату. Лео и Вуди вошли вслед за ним. Джонни остался возле открытой двери.
Комната была темная, как трюм.
Сестры Роуз стояли у огромного, от пола до потолка, забитого книгами шкафа. Они слабо улыбнулись входящим.
– Располагайтесь на кроватях. В этом отеле нет… – «стульев», хотела продолжить Марта Грант. Но ноги ее подкосились. Она оперлась на край стола, ища опоры.
– Маркус, прости мой вопрос, – выговорила она. – Вы привезли нам еды?
– В машине есть шоколад и бульонные кубики, – быстро ответил Маркус. – Вас разве здесь не кормили?
– Что с тобой? Мы сами объявили голодовку. Неужели Юта не рассказала вам? – удивилась Марта.
И только в этот момент Вуди осознал, что Юты Томас нет в комнате.
– Юта не сумела до вас добраться? Ваш приезд – это ваша собственная инициатива? Она не позвонила? Не отослала письма? Вам ничего неизвестно о ней?!!! – спрашивала Марта со всё нарастающим ужасом.
Опешивший Маркус не находил, что ответить.
– Эти мерзавцы перехватили ее, мою Юту, мою девочку! – воскликнула Марта Грант. И, совершенно не стесняясь детей, разрыдалась.
Вуди подумал, что сейчас Маркус бросится ее утешать. Но этого не произошло. Профессор обернулся к сестрам Роуз:
– Мне нужно знать всё, что произошло. Всё по порядку. Рассказывайте только главное.
Сестры Роуз так и стояли, не двигаясь, у книжного шкафа. В руках у каждой было по швабре.
– Юлия прочитала в этих книгах обо всем, что касается катастроф здесь, на юге, и обнаружила интересные вещи, – сказала Анна.
В 1700 году наша страна воевала с Югом. А здесь бушевали смерчи, – подхватила Юлия. Через три года война возобновилась, и почти сразу началась эпидемия чумы по обе стороны границы. В начале 19-го века разразился очередной конфликт и... случился повальный падеж скота. В это время в земледельческих районах.
В этот момент Джонни кашлянул и кивком головы показал на двор. Там, шагах в двадцати от двери, мэр яростным шепотом что-то втолковывал бритоголовым.
– Я понял, не нужно подробностей, – сказал Маркус Анне. – Только суть.
– Это и есть суть, – ответила Анна.
– И так было всегда. Природные катастрофы происходили именно в то время, – продолжила сестру Юлия, – когда наши две страны воевали. И еще, самое главное.
– …Да. Направление ветра, – сказала Анна. Это самое главное. Никогда еще в истории в этом месяце, в эти дни, ветер не дул на нас с юга!
– Не понял, причем здесь ветер? – спросил Маркус.
– Притом, – ответила за близнецов Марта.
– Это совпало с нашествием саранчи, – она вытерла слезы. – Мы пришли к выводу, Маркус, что причина нынешнего нашествия – это Стена, которую мы так торопимся возвести. И это мы написали в отчете Министру Теккерею. После чего нас посадили под замок.
С улицы до них долетел взрыв хохота. Бритоголовые явно до чего-то договорились. А потом в комнату залетел камень. Совсем маленький камушек. Он ударился о ботинок Маркуса и остался лежать на полу.
– Понятно, – сказал Маркус так, словно ничего не происходило.
– Вас посадили под замок. И вы послали Юту, чтобы известить нас об этом. Все понятно, – повторил он, – кроме одного. Как она выбралась отсюда?
– Через окно, – ответила Марта Грант и показала на отдушину под потолком, размером с крысиную щель. – Какая удача, что мы оставили наш лимузин внизу, в лощине.
Она замолчала, потому увидела, что Пони и бритоголовые направляются к ним.
Вуди не смотрел на Джонни и Лео. Этого не требовалось. Он и так знал, что означает их тихий вид и смирные позы. Так прижимаются к земле большие кошки, прежде чем прыгнуть. И Вуди тоже чувствовал себя частью той кошки.
– А теперь слушайте меня, – заговорил Маркус стремительной скороговоркой. – Я против драк. Но сегодня нет выхода. Поэтому я беру на себя всю эту шайку. А ты, Джонни, ты, Лео и ты, Вуди, быстро уходите с поля боя.
И не оставляя паузы для раздумий и возражений, он продолжил:
– Мало того. Мне всё равно – как, и всё равно – где, и безразлично – каким образом, но вы находите нам Юту! А теперь приготовились.
Мэр был уже в двух шагах от двери.
– Вы только позвольте им войти в комнату, – сказала Юлия и уперлась шваброй в верхнюю часть книжного шкафа.
– И сами отойдите в сторону, – сказала Анна, повторяя движенья сестры. – Мы у шкафа ножки подпилили.
«Что это за существа? Как их понять?» – еще успел подумать Вуди. Но уже в следующую секунду Пони стукнул костяшками в дверь. И еще больше наглея от собственной наглости, переступил порог.
– Я очень сожалею, – вымолвил он. – Но в нашем городке существует одно золотое правило.
Вслед за ним в комнату зашли сразу все четверо его компаньонов и остановились у входа. Поэтому никто так и не узнал, о каком «золотом правиле» говорил мэр городка Адеса.
Сестры Роуз толкнули швабрами тяжеленный шкаф. Он накренился, роняя тома, как бомбы. Издал чудовищный скрежет – это лопнули старинные доски. И рухнул. Книги и бритые головы впервые нашли друг друга.
– Джонни! Лео! И ты, Фитч! Не стойте, как истуканы! Делайте все, как я сказал! – прокричал Маркус, перекрывая грохот и крики.
Кто-то, это был Лео, толкнул Вуди в плечо.
Кто-то, это был Джонни, заорал ему в ухо:«Делаем ноги!»
И Вуди, спотыкаясь о груды книг, сломанных полок и скученных тел, стал продираться за своими друзьями к двери. И дальше на улицу. И дальше…
5
Дальше все произошло необыкновенно просто.
Безжизненный вертолет, забытый всеми, оставленный на центральной площади городка.
…Джонни останавливается на бегу, припадает на одно колено, достает «Арамис».
…Умные пальцы набирают тайный код.
…Вертолет вздрагивает, словно очнувшись от сна.
...Все трое ныряют в открытую дверь, Джонни занимает место пилота.
…Уже через минуту, с ревом, от которого звенит в голове, начинают вращаться лопасти. Они разгоняются, сметая с площади мусор...
…Вуди слышит, как Лео кричит ему что-то и показывает пальцем в иллюминатор. Но из-за рева мотора Вуди не может разобрать, ни слова. Похоже, Лео спрашивает что-то.
Вертолет отрывается от земли. Грохот такой, словно они находятся внутри работающей кофемолки.
– В какую сторону лететь, Фитч? – догадывается Вуди по движению губ.
– Откуда мне знать? – так же одними губами спрашивает Вуди. – Разве это должен решать я?
– А кто же еще, кроме тебя? – пожимает плечами Лео.
Вертолет висит в воздухе, а внизу – только пустая площадь, тучи пыли и огромная рваная тряпка с нарисованной кирпичной стеной, которой играет ветер.
Две мысли борются в голове Вуди – «Почему снова я?» и «Мне нужно принимать решение».
В зеркале над штурвалом Вуди видел отражение Джонни. Джонни рисует ему пальцем в воздухе: «50%».
«У нас горючего только половина бака» – догадывается Вуди. Это означает, что Джонни тоже торопит его.
Он попытался представить Юту Томас.
Это оказалось непросто.
Цвет ее волос менялся каждую неделю, а настоящего не знал никто.
Ее одежда, ее манера двигаться, даже ее голос ни к чему нельзя было привыкнуть.
Всё тасовалось, как в карточной колоде. Сегодня она была чернявой цыганкой. Назавтра – рыжеголовой сорвиголовой. И, как однажды заметил Лео: «Если завтра я увижу в классе двухметровую старуху, я могу подумать, что это – Юта».
Воображению Вуди просто не за что было зацепиться.
И тогда он вспомнил, как в день приезда Министра она стояла на клумбе. Одежда, выпачканная в земле. Мальчишеская поза. Смелый взгляд. И этот смешливый голос, сказавший о нем: «А он ничего. Симпатичный…»
И тут Вуди увидел Юту… … … … … … … … … …
– Очнись, Фитч!
Вуди открыл глаза и увидел прямо перед собой лицо Лео. Вертолет все так же висел над площадью.
– Как дела, продавец укропа? Ты ОК?
– Мы летим на юг, – с трудом вымолвил Вуди. Лео обернулся в сторону кабины пилота и встретился взглядом с Джонни. «На юг» – махнул он рукой. Джонни улыбнулся в зеркало, кивнул головой.
Вертолет, набирая высоту, сразу пошел на вираж. Мотор загрохотал так, словно пытался пробить обшивку.
– Все эти дни Юта снимала репортаж, – сказал Вуди.
– Какой еще репортаж, Фитч? – прокричал Лео в ответ. – Я не расслышал. Ты сказал «репортаж»?
– Да. Репортаж для телевидения. Про саранчу.
– Там на юге?!! Одна?!! – Лео даже присвистнул. – Фитч, мы ей все в подметки не годимся. Только боюсь, что не нужно было ехать так далеко. Посмотри сюда, – Лео взял руками голову Вуди и повернул к иллюминатору:
– Саранча уже здесь!
Черное облако от края до края неба надвигалось на них. И вместе с ним нарастал гул миллионов маленьких крыльев, который не заглушал даже рев мотора.
Вуди почувствовал, как Джонни резко, даже слишком резко, послал машину вверх, но синяя полоса над их головой таяла слишком стремительно. И чересчур быстро, пожирая пространство, наступала туча.
Они не успели. Чернота вдруг изменилась и превратилась в грязно-серую, плотную, как песок, массу. Вертолет уже не летел в свободном пространстве. Он, словно землеройная машина, меся и круша, прокладывал себе путь в кромешной тьме и оглушительном треске.
Замерев, Вуди ждал. Он просто ждал, когда это кончится, как кончается любая ночь…
6
Маркус на месте водителя и расположившиеся на заднем сидении Марта Грант и сестры Роуз внимательно смотрели на экран бортового телевизора. Показывали вечерние новости.
– Видеорепортаж, который вы… который мы только что видели, получен по спецканалу связи от некоей Юты Томас… – сказала ведущая и от волнения смолкла.
На заднем сидении раздались аплодисменты и восторженные возгласы. Хлопали все: Марта, Анна и Юлия.
Ведущая искала, как продолжить фразу. Наконец, решилась.
– Правительство подтверждает, что к концу недели саранча, вероятно, достигнет пригородов столицы.
На экране появился Главный Министр Правительства.
– Братья и сестры! – сказал Теккерей. – В этот грозный для нашей родины час.
Маркус щелкнул пультом и выключил телевизор.
Значит, Юта сейчас где-то в районе бедствия, – произнес он и задумался.
Лимузин стоял на развилке при выезде из Адесы. За его окнами расстилалась равнина. Онашевелилась, как шерсть. До самого края, насколько хватало глаз, ее покрывали насекомые, похожие на бурый сухой стручок. И не было видно ни зелени, ни птиц – ничего, кроме этого океана саранчи, затопившего сушу. Солнце шло на закат.
– Профессор, а правду ли говорят, – спросила Юлия, – что Вы и Главный Министр вместе служили в армии?
– В парашютных войсках? – уточнила Анна.
– Никакие это были не войска, – бросил Маркус, – просто отдельная рота.
– Это там ты научился так драться? – поинтересовалась Марта Грант.
Маркус взъярился:
– Если нам не о чем больше говорить, кроме этой злосчастной драки…
– Есть, – спокойно ответила Марта. – И не кипятись. Я хочу, чтобы ты спокойно выслушал девочек, прежде чем скажешь: «Нет».
– Нет, – ответил Маркус. – Если мне предложат сломя голову мчаться на юг. И искать наших людей наобум, не имея ни плана, ни направления. С тремя голодными женщинами вдобавок, две из которых школьницы. Нет!
Юлия Роуз поправила волосы.
Анна Роуз повторила ее движение.
– У вас в машине оказались чудесные бульонные кубики, – волнуясь, начала Юлия.
– Да, и шоколад прекрасный, – продолжила Анна. – И нам совершенно не придется, как вы выразились, «мчаться наобум»…
– Потому что нам кажется, что мы сможем показать это место, – сказала Юлия.
– Это место, откуда Юта передавала свой репортаж, – добавила Анна.
Маркус провел на Заячьем Острове много недель. И он привык к своим особенным ученикам. Но этого было слишком даже для него.
– Прямо так? Среди этой пустыни? Ночью? – спросил он, ухмыляясь, зло.
– Именно ночью, – оживилась Юлия. – Это должно быть не так уж далеко отсюда.
– …По ту сторону границы, конечно…
– …Там в кадре было явственно видно поле подсолнечников…
– …А у южан совсем немного полей подсолнечников. И все они рядом с границей, – говорили сестры Роуз, не перебивая друг друга и не повторяясь.
– …А самое главное, что их фермеры всегда разделяют поля кипарисами.
– …Точно такая же полоса кипарисов есть в репортаже у Юты. В последнем кадре…
– …Да. Пятый кипарис сломан.
Сестры смолкли.
У Марты Грант был такой вид, будто бы она только что заново открыла закон Архимеда. Забытый всеми.
Последний кадр из репортажа Юты Томас
Все уже было решено и подписано. Оставалось только сдаться и исполнять. И Маркус спросил просто для того, чтобы хоть что-то спросить:
– Значит, вы собираетесь искать сломанный кипарис, в степи, в незнакомой стране и непременно ночью? Еще раз, почему ночью?
– Можно пойти и днем, – ответила Юлия, но Юта наша подруга…
– И мы не хотим, чтобы несколько лишних часов она волновалась за нас. А мы за нее, – добавила Анна.
– Мы пойдем по звездам, – закончила Юлия.
Оставалось только выбросить белый флаг.
– А чем вам компас не подходит?
– Мы не умеем обращаться с компасом, – сказала Анна.
«Господи, что это за существа! – подумал Маркус в точности так же, как до него думал Вуди. – Как их понять?! Не проще ли просто подчиняться приказам?»
Он повернул ключ зажигания и, рванув с места, тысячами давя саранчу, направил лимузин на юг по кочковатой земле…
…Они ехали часа три. Они даже не заметили, когда пересекли границу. «Должно быть, саранча сожрала и ее» – пошутила Марта.
Ночь была прохладной. Светила луна.
Наконец, сестры Роуз сказали, что теперь уже близко и надо замедлить скорость. Они вышли из машины и пошли пешком.
Маркус сдался без сопротивления. Теперь он уже не торопился вперед, пожирая мили, а тихо тащился по кочкам, словно их тянул не двигатель в 200 лошадиных сил, а верблюд. С баюкающей скоростью, в усыпляющем ритме. Вслед за парой белокурых близняшек, которые, держась за руки, ступали по мертвой земле, глядя на звезды.
В машине что-то долго, надрываясь, звенело, прежде чем Маркус понял, что это – телефон.
– Ты сейчас где находишься? – спросил, не здороваясь, Теккерей.
– Зачем тебе? Хочешь прислать бомбардировщик? – ответил Маркус.
Министр вздохнул:
– Нет, не могу с тобой говорить. Ты меня бесишь. Дайка мне лучше Марту Грант. Она рядом?
Маркус перевел телефон на громкую связь:
– А ты как думаешь?
– Профессор Марта, простите меня, ради бога. Все так ужасно получилось, – выпалил Теккерей. – Вы меня слышите?
– Слышу, – ответила Марта.
– Поверьте мне, я не просил этого придурка, мэра, держать вас взаперти. Просто попросил немного придержать. До сегодняшнего вечера – только и всего. Вы понимаете меня?
– Абсолютно нет. Ведь это вы, лично вы отправили нас в экспедицию! – ответила резко Марта.
– Поймите, отчет, который вы мне передали... Конфликты между нашими странами, природные бедствия… А тут еще, так некстати, ветер поменял направление и понес на нас саранчу… Это все так недоказуемо… Марта, я не мог допустить, чтобы парламент узнал о вашем отчете до того, как мы получим деньги на Стену. Простите меня. Простите.
Министр замолчал. Маркусу показалось, что он плачет.
Сестры Роуз все так же шли в шагах десяти впереди лимузина. Они ступали так, словно идут не по искореженной земле, а по паркету танцевального зала. И держались за руки.
– Похоже, что Стены не будет? – с улыбкой сказала Марта Грант.
– Нет, не будет. Я о ней даже не заикнулся, ответил Теккерей. – Вы слышали мою речь в парламенте?
– Нет, – ответила Марта.
Слышали, – вставил слово Маркус. – Мы рыдали. «Братья и сестры! В этот грозный для родины час…»
– Профессор Марта, объясните этому паяцу, что нас ждет голод.
– Нам с девочками не привыкать, – ответила Марта министру. – Кроме того, теперь, когда Стены не будет, я совсем не уверена в вашем прогнозе. Вы, очевидно, невнимательно читали наш отчет.
– Почему же ? Вы пишете, что каждый раз, когда у нас с Югом возникает какой-то конфликт, в природе, как по заказу, возникает какая-то катастрофа. Верно?
– Да, – согласилась Марта. – Верно.
– И из этого вы делаете вывод, – продолжал Теккерей, – что Стена, которую мы планировали построить – и есть настоящая причина нашествия саранчи. Марта, можно я скажу правду?
– Мне это кажется полным бредом, – отрезал Министр, не дожидаясь разрешения.
– Господин министр, – сказала Марта Грант. Я профессор географии. Человек, который изучает законы Земли. Этих законов немного. А по сути всего один. Это закон сотрудничества. Или дружбы. Или единства. Все равно, как это назвать. Но если мы нарушаем его – Природа нам подает сигналы. Она говорит с нами. Иногда это язык катастроф. Но мы всегда в диалоге с ней.
– А теперь угадай, дружище, как называется этот наш диалог с Природой? – вмешался Маркус. – У тебя всего одна попытка.
– Понятия не имею, – ответил Теккерей.
– Он называется «история», невежа.
Сестры Роуз наклонились к окну лимузина, они улыбались. Юлия легко постучала в стекло.
– Прости, дружище, меня зовут, – сказал Маркус Министру и остановил машину.
Впереди, черными изъеденными силуэтами на фоне слабо озаренного неба, стояла аллея кипарисов. Пятый был сломан.
Но и без этого, по складкам рельефа, было понятно, что это – именно то место, откуда Юта Томас вела репортаж.
Марта Грант тронула его за рукав. Слева, шагах в ста от них, за небольшим косогором, похожим на автомобиль, стоял вертолет. Он очень походил на гигантский вентилятор, упавший навзничь.
Маркус побежал. Он даже сам не осознал, как это случилось. Он просто рванулся вперед.
А дальше, передвигаясь гигантскими скачками по бугристой земле, достиг косогора. Обогнул его. Не примеряясь, сходу распахнул люк. Шумно запрыгнул внутрь вертолета.
– Профессор, это вы? – шепнули ему из темноты. – Тсс. Вы всех перебудите.
– Кто это? – прошептал в ответ Маркус, напрягая глаза.
Щелкнул выключатель. Загорелся дежурный свет, слабый, как ночник.
– Это я, Вуди Фитч.
Рядом на скамье сопели в унисон Джонни и Лео.
– Они только недавно заснули, – улыбнулся Вуди. – Допоздна готовили ужин. Хотите попробовать?
Он протянул Маркусу миску, полную чего-то, похожего на сухую фасоль.
– Что это? – спросил Маркус одними губами, беря одну наугад. Оказалось – вкусно.
– Жареная саранча, – ответил едва слышно Вуди. – Ешьте. У нас ее сколько влезет.
– Это точно, – хмыкнул Маркус, хрустя саранчой. – С голоду мы точно не умрем. А где Юта?
– В лимузине, – Вуди показал в иллюминатор на то, что Маркус принял за косогор. – Вы разве его не заметили? Наверное, потому, что он весь выпачкан саранчой...
Дверь «косогора» открылась.
На землю ступила девочка в белокурых кудельках и в нелепом платье.
Маркус оторопел:
– Ничего не понимаю. Кто это?
– Мы тоже растерялись, когда увидели ее в первый раз, – ответил Вуди. – Юта объяснила, что в их лимузине полно косметики. А времени у нее было навалом. Вот она и использовала косметику по назначению.
На востоке появился краешек солнца. Самый край, просто точка.
– …И еще – она очень скучала по подругам, добавил Вуди.
В иллюминатор он видел, как две девочки и одна смешная леди подбегают к Юте. Обнимаются, а потом умудряются одновременно хохотать и обливаться слезами. И тогда он еще раз подумал: «Что это за существа. Им тяжело принести лейку с водой. Но они забывают про усталость, когда надо сделать что-то действительно важное. Например, совершить подвиг или изменить прическу».
К утру южный ветер стих. По всей стране прошли ливни и грозы. А к вечеру поднялся западный ветер, который остановил нашествие саранчи и утопил его в море.
Ущерб посевам оказался значительным. Но вследствие начавшегося экономического сотрудничества с соседями, голода удалось избежать.
[2] см. приложение №2