Жирный шрифт: оригинальный текст изучаемой статьи
Обычный шрифт: слова преподавателя
"Власть Фараона – в работе лишь для собственной выгоды".
Откуда это следует? Кто не действует в собственных интересах? Бааль Сулам пишет, что совершать поступки без пользы для себя могут только маленькие дети, которыми движет природа, развивающая их таким образом, и сумасшедшие, которые действуют без предварительного расчета. Потому мы и называем их ненормальными.
Нормальный человек просчитывает, чтó пойдет ему на пользу. Мы называем таких людей рассудительными, умными. "Ум" – это умение делать расчет на максимальную выгоду из всех возможных вариантов. К примеру, все видят возможность заработать три, пять, десять, пятьдесят, восемьдесят условных единиц – а я всё как следует рассчитал и сумел заработать двести. "Ух ты! Да он умный!" – говорят люди, в смысле: расчетливый, благоразумный, действующий только по здравому рассуждению, согласно верному расчету.
Мы уважаем людей, которые производят грамотные расчеты и умеют извлекать максимальную прибыль из своих действий. Таких людей мы хотим принимать на работу, чтобы они наилучшим образом исполняли свои обязанности.
Выходит, что власть Фараона, собственная выгода – очень уважаемая среди нас вещь. Весь мир стоит на этом. Чем больше человек зарабатывает, тем больше мы его ценим. Причем заработок может быть самым разным – в зависимости от того, чтó доставляет человеку удовольствие. Один наслаждается музыкой, другой – богатством, третий – властью, а четвертый – интересной книгой в библиотеке. Неважно, мы судим по способности человека наполнить себя, сделав правильный расчет.
Так что в этом плохого? Почему это называется "властью Фараона"? Неужели мне не следует производить расчеты? Неужели я должен действовать неразумно, бесприбыльно? Разве духовный мир, ради которого я вкалываю, – это не прибыль? Разве встреча с Творцом – это не выигрыш? Могу ли я уподобиться сумасшедшему или младенцу и отказаться от расчетов? Выходит, духовный мир предназначен для невменяемых?
"…А духовный разум означает, что надо работать ради небес, т.е. ради отдачи".
Иными словами, существует совершенно иной расчет: не в моих желаниях, а в желаниях ближнего, который полностью оторван, отрезан от меня. Как же мне произвести расчет в отрыве от себя? Когда человек как-то связан со мной, я могу вычислить свою доброту: одному дам два доллара, а другому – все десять, потому что он мне ближе. С одной стороны, это другой человек, а с другой, – близкий, ближний, и потому я проявляю щедрость.
На самом деле, ничего я ему не даю, а просто "покрываю" свою близость к нему. Ведь чем он ближе, тем нераздельнее мы становимся в моих глазах, превращаясь в одно целое – в меня.
А вот если бы между нами был разрыв, я ничего не смог бы ему дать. Я просто был бы неспособен на это. Давать что-то кому-то я могу лишь при условии, если чувствую его частью себя. Я словно кладу свой дар в собственный карман.
Иногда я отдаю что-то, а потом сожалею: "Наверное, хватило бы и меньшего. А может быть, вообще не стоило ничего давать". Говоря иначе, связь с этим человеком у меня непостоянная, неустойчивая. С другой стороны, детям мы готовы дать всё, хотя и здесь есть свои расчеты.
Так или иначе, всё обусловлено ощущением, что это "мое". Я никому ничего не даю, кроме себя. Это и есть египетское изгнание, власть Фараона.