Воспитание малолетних преступников

– К нам поступает огромное количество запросов от организаций, которые занимаются детьми, имеющими отклонения в поведении, которые не смогли вписаться в структуру – например, малолетние преступники. Эти организации говорят: «Приходите, делайте, что хотите». Потому что у них окончательно опустились руки, они вообще не знают, что делать. Стоит ли начать с ними диалог?

– Эти организации, во-первых, открыты нам, и поэтому они хороши. Во-вторых, в них существует возможность содержать преподавателей и воспитателей. Значит, мы должны туда зайти, но в первую очередь, заниматься психологией.

Дети, находящиеся там, невосприимчивы ни к чему, замкнуты в себе. У них существует определенная норма поведения, которая жестко зафиксирована и не позволяет им ничего слышать. Но они готовы слушать о себе: «Что движет мной? Почему это движет мной или другим? Почему он такой?» – и так далее.

Подходить к ним надо с позиций общей психологии. Это интересно. Это раскрывает человеку себя и поведение остальных: «Почему он агрессивный? Почему дерется?». Заснимите их издали, начните показывать, кто они такие, это их уколет. Они увидят себя со стороны на прогулке, в драке, и начинайте объяснять, что движет каждым из них, – почему каждый из них так поступает.

Вы их заинтересуете. Они начнут видеть себя со стороны, слышать о мотивах своего поведения, о которых даже не догадывались. Это их раздразнит. Насторожит.

И тогда вы сможете начать с ними разговаривать: «Что за темные силы внутри человека вынуждают его так поступать. Это он сам? Или это природа нарочно с ним играет, как бы издевается над ним, вопреки всему делает из него урода? А он, как марионетка, должен двигаться под ее указкой».

Если мы это им покажем, то легко заденем каждого из них, потому что такой ребенок держится гусем перед остальными, да и перед самим собой. Потеря собственного достоинства – это самое ужасное, что может быть в такой среде. Значит, если мы сможем до них добраться этим первым уколом самолюбия, то завоюем их и сможем работать с ними. То есть надо привести их к такому состоянию, когда самолюбие будет на самом деле удовлетворено.

Мы должны раскрыть, что сейчас они подневольны, работают под влиянием инстинктов, практически играют роль, которая внутри них запрограммирована, и сами собой они ничего не представляют. А сыграть себя самого можно другим образом. И начать работать с изменением ролей: я вместо тебя, ты вместо него, и так далее.

Когда мы начинаем обучать их играть один другого, входить друг в друга, дети начинают друг друга лучше понимать. А отсюда и дальше прямой путь к тому, что они будут смотреть друг на друга, изучать, понимать, включаться один в другого. Когда ребенок играет роль другого, он внутри себя создает его модель, и тогда он сможет каким-то образом прийти к соединению, соприкосновению, пониманию с другим.

Я думаю, что колонии, исправительные учреждения (поскольку там дети находятся в закрытом пространстве) представляют собой идеальную возможность для воспитания. Только подход там нужен очень продуманный, необходимо терпение, особенно на первых порах. Но это будет работать быстро. Если мы используем видеосъемку и затем психологический анализ, – а проблемные дети к этому очень восприимчивы, потому что у них развитое самолюбие, – то сможем достичь там больших успехов.

– Я в восьмидесятые годы служил в советской армии, которая в то время была построена во многом, как уголовные структуры. Внешне – одно, а на деле – совсем другое… Днем – патриотические разговоры, а вечером – издевательства, крайне отвратительные формы взаимоотношений.

Дневные официальные разговоры раздражали еще сильнее, вызывали ярость, потому что был колоссальный разрыв между тем, что происходит ночью в тех же уголовных, практически, сообществах, и тем, о чем говорится днем.

Когда мы начнем применять нашу методику, что будет происходить с этим разрывом? Что делать с ночными зверствами?

– Когда человек начинает играть кроме своей роли еще и роль другого человека, то начинает видеть, что движет им, и у него уже пропадает мотивация поступать так, как он поступал раньше. Уже нет энергии для тех же действий. Потому что это – не он, это что-то в нем сидит и движет. Он уже раздражается на самого себя.

Я уверен, это сразу начнет сказываться на поведении ребенка и в замкнутых коллективах, и в открытых обществах.