Воспитание (окончание)
ОБЪЯСНЕНИЕ ПРИРОДЫ ЧЕЛОВЕКА
Михаил Санилевич: Как воспитывать ребенка, склонного к насилию? Кроме рекомендаций смотреть вместе с ним каббалистические программы, есть ли некие практические советы, как реагировать на его вспышки насилия относительно окружающих? Что делать, когда он бьет другого ребенка?
Михаэль Лайтман: Я думаю, что здесь могут помочь только пример и объяснение – ничего другого. Мы знаем, насколько попытки воздействовать на ребенка силой: закрыть, ограничить, обязать его, – не работают. Ведь он должен освободить, извлечь из себя это зло, а мы якобы действуем против его естества.
М. Санилевич: Но зло прорывается относительно других детей?
М. Лайтман: А сколько взрослые проявляют насилия? И если мы заключаем их в тюрьму, то разве получаем хороший результат? Согласно каббале, нет такого наказания. Есть убежище, но это нечто другое: если человек думает, что поступил правильно или неправильно, причинив ущерб другому, то может убежать, чтобы родственники того человека, которому он повредил, не мстили ему. То есть существуют другие способы воспитания и исправления человека. Тора принимает все существующее в человеке как начало его пути – отсюда и далее необходимо это исправлять.
Точно так мы должны относиться к ребенку: такова его душа, таковы его свойства, таково окружение, в котором он родился, такие у него родители, семья, мир. Все мы связаны друг с другом, и поэтому невозможно сетовать на то, что у меня родился такой ребенок. Он должен был родиться и пройти исправление в моей семье, и я должен относиться к нему так, что я исправляю душу. Это значит воспитывать в нем способность себя преодолеть. Буквально так, как я обучаю своих учеников и их детей, так я должен относиться к своему сыну.
М. Санилевич: Вы сказали: пример и объяснение. Какое объяснение Вы дали бы в этом конкретном случае ребенку, который бьет других детей?
М. Лайтман: Я объяснил бы ему, почему он такой, что им движет, почему он так относится к другим людям. И я бы повторял это объяснение в самых разных формах, добавляя, почему он должен делать наоборот.
М. Санилевич: Это ему не надоест?
М. Лайтман: Нет. А почему мы изучаем науку каббала десятки лет, и это нам не надоедает? Потому что каждый раз вместе с объяснением ты обнаруживаешь дополнительные новые понятия в себе и в мире. Ты постоянно раскрываешь мир и видишь, что вся красота исходит именно из соединения всего существующего, – и в этом ты раскрываешь Высший замысел.
М. Санилевич: Давайте проиграем эту ситуацию: я сын, Вы отец. Мы гуляем, и я бью другого ребенка. Что дальше?
М. Лайтман: Я приглашаю тебя на урок и начинаю объяснять, почему природой человека является желание насладиться. Это желание может быть и злом, и добром: зло – за счет другого, добро – в пользу другого. Я объясняю, что мы теряем и что приобретаем от природы, от Творца, если поступаем так или иначе; в чем состоит наше исправление. Когда мы поднимаемся над эгоизмом, то именно там начинаем формировать в себе духовного человека.
М. Санилевич: На следующий день мы опять гуляем, и ситуация повторяется.
М. Лайтман: И я опять все повторяю. Кроме того, я стараюсь найти интересные высказывания, даю ему их читать, а сам слушаю. Пусть он задает мне вопросы и т.д. У тебя нет иного средства для исправления человека.
М. Санилевич: Я должен его наказать?
М. Лайтман: Ни в коем случае! Наказанием ты вызываешь в нем ненависть к тебе и к тому ребенку, из-за которого он получил наказание. Теперь он будет бить его вдвое больше. Ты должен объяснить ему, почему он так делает, что это делает вообще не он, а некое животное, которое в нем находится.
Ребенок должен осознать себя и осознать в себе зло: что есть зло – змей, эгоизм, – которое вовсе не он. И ты должен показать, что любишь именно его, но не его эгоизм. Необходимо дать понять ребенку эту разницу: твое отношение к нему – и к его эгоизму, и чтобы он к себе тоже так относился.
Есть «Я» и нечто, постоянно заводящее меня относительно всех. Я ненавижу это нечто: оно мой враг! И тогда он увидит, что на самом деле должен справиться с чем-то внутренним. Тогда ты объяснишь ему, чего он, благодаря этому, добьется, к каким достижениям придет. Ты можешь привести ему примеры из своей жизни, что и у тебя это происходит. Ты не раздаешь тумаки на улице, но можешь плохо подумать, нарушить правила, разозлиться, забыть, что это животное постоянно терзает тебя. То есть в различных ситуациях ты показываешь ему, что тоже стараешься превозмочь это внутреннее зло.
М. Санилевич: Я могу показать ему и свою слабость, схожесть ситуации?
М. Лайтман: Безусловно! И тогда вы будете друзьями: он все от тебя примет и еще поделится тем, что с ним произошло, потому что увидит в тебе компаньона.
М. Санилевич: Следовательно, я могу с ним говорить совершенно свободно?
М. Лайтман: Написано: «Воспитывай отрока согласно пути его». Ты обязан опуститься на его уровень, показать методику и примеры.
М. Санилевич: Здесь важно давать ему истинную картину моего внутреннего мира или показывать себя наполовину ангелом?
М. Лайтман: Нет, ты не ангел, ты человек, и нельзя тебе ничего изображать. Это не вызывает доверия. Ты просто должен показать ему, что у тебя есть опыт и методика. И с помощью этой методики – науки каббала – ты знаешь, уже пробовал и уже способен противостоять некоторым вещам. Ты знаешь причины и следствия различных ситуаций и понимаешь, каким образом из них выходить. Повторяю: постоянно читай с ним первоисточники.
М. Санилевич: Вопрос: «Я слышала, что Вы рекомендуете обучать детей относиться ко всем с любовью. Таким образом они поднимаются над своими инстинктами и эгоизмом, и им раскрывается совершенный духовный мир. Имеете ли Вы в виду, что относиться ко всем с любовью означает быть со всеми милым и приятным? Я хочу понять, на какое поведение ориентировать детей?»
М. Лайтман: Прежде всего, если мы привьем человеку такую форму поведения – быть милым и приятным, – то это, наверняка, будет лучше, чем спорить со всеми, злиться или негодовать из-за того, что все его обманывают. Лучше противоположное: прощать других, – и пусть им будет хорошо. Безусловно, при этом человек проживет свою жизнь в большей уверенности и большем покое. Это касается обычной плоскости, что вовсе не отменяет более высокого уровня.
Если мы действительно говорим о любви и правильном отношении к ближнему, то человек, как бы выходя из себя и входя в ощущение ближнего, в той же мере входит в ощущение Творца: он начинает ощущать природу и воздействующие на него силы. И в соответствии с этим он начинает ощущать свою вечную жизнь, связь с Силой, действующей во всей реальности – с Творцом. Поскольку человек вышел из себя, оставил свой эгоизм, поднялся над ним, то ощущает себя вне него. И тогда, безусловно, он сможет устроить свою жизнь с полной уверенностью и в самой лучшей форме, поскольку вне эгоизма находится Творец – общая управляющая Сила.
М. Санилевич: Вы говорите здесь о двух уровня: земном и духовном. Как, относительно них, мы можем направить мать, желающую знать, что сегодня вечером сказать своему сыну?
М. Лайтман: Это зависит от того уровня, на котором мать способна преподнести детям эту мудрость – мудрость поведения в этом мире. Это также зависит от возраста ее детей.
М. Санилевич: Давайте возьмем общий случай: мать посмотрела нашу программу, получила впечатление от понравившейся ей идеи и хочет воспользоваться ею как методикой воспитания своих детей, находящихся в различных возрастах.
М. Лайтман: Нужно войти в детский раздел нашего сайта. Там находятся всевозможные рассказы, сказки, притчи, высказывания мудрецов, клипы, фильмы и даже театральные сценки. Весь этот материал объясняет, почему нам стоит хорошо относиться к окружающим.
М. Санилевич: Вы можете сказать для матери 2-3 фразы, с которыми она придет к детям в конце нашей программы?
М. Лайтман: Она должна обучать ребенка так, чтобы он наверняка преуспел в любом обществе, чтобы в любой ситуации, в любом окружении ему было хорошо. Это она хочет передать ребенку, а он хочет услышать, как вести себя, чтобы его принимали и уважали.
В обществе самых больших преступников и злодеев можно поладить со всеми при правильном поведении, когда человек поднимается над своим эгоизмом. Тем самым он обезоруживает всех и удерживает от плохого к себе отношения.
М. Санилевич: Я запутался. Что именно она должна сказать своему ребенку после нашей программы: «Будь милым с детьми в детском саду» или «Соединись с Творцом»?
М. Лайтман: Нет–нет! Нужно войти на наш сайт. Ей пока нечего сказать, ведь для того, чтобы что-то сказать, нужно много учиться. Но когда она войдет на сайт, то найдет там игры, примеры, сказки, программы для детей и попросит ребенка посмотреть их. Посмотрев все это, он начнет меняться. Эти программы будут воздействовать на него, объясняя, почему стоит так себя вести.
ИГРА, ПЕРЕВОРАЧИВАЮЩАЯ ПРИРОДУ ЧЕЛОВЕКА
М. Санилевич: Вопрос Светланы: «У меня двое детей. Когда они ссорятся, я говорю одному из них: «Уступи брату, дай ему». Но почему, собственно, ребенок должен это делать? Должны ли мы в соответствии с наукой каббала воспитывать детей, чтобы они уступали, или учить их увеличению эгоизма?»
М. Лайтман: В нашем центре есть около 200 детей, и они, как и дети в наших центрах изучения каббалы по всему миру, учатся в соответствии с методикой, адаптированной для детей. Мы объясняем им, что речь не идет об уступке: ты не должен уступать другому, – это против природы человека. И действительно, если мне что-то положено, я могу это взять или отобрать у другого силой, то почему я должен уступать?! Мы видим, что такова природа, и, фактически, дети естественным образом ею пользуются. Ребенок ведет себя согласно природе – что же тут можно сделать? Поэтому мы объясняем ребенку, почему наша природа такова и зачем мы должны ее изменить. Мы вводим ребенка в иные рамки, и он видит пример того, как это делают и большие, и маленькие. Мы объясняем ему, ради чего они это делают, что от этого выигрывают, и почему Высшая сила играет с нами в такую особую игру.
М. Санилевич: Что это за игра?
М. Лайтман: Мы переворачиваем свою природу: от себя – к ближнему. Вместо того чтобы желать использовать все, что я вижу в жизни, для собственного блага, я должен научиться делать так, чтобы я и ближний стали одним целым, ведь, в конечном итоге, мы одна душа. Это скрыто от нас, но мы на самом деле относимся к единому организму. И сегодня вся наша жизнь постепенно раскрывает нам это в процессе глобализации, во взаимосвязи, в отсутствии выхода.
М. Санилевич: Но прежде Вы сказали, что это не уступка?
М. Лайтман: Да, это не уступка.
Если я отношусь к ближнему так, как будто он является частью меня, то своей отдачей я присоединяю его к себе. Тем самым я раскрываю, что он относится ко мне, что я и он – одно и то же.
Получив такое объяснение, люди начинают это видеть, потому что это явление существует в природе. Благодаря этому видению, у них изменяется восприятие реальности: они начинают видеть реальность, в которой мы все «как один человек с одним сердцем». Они начинают понимать, что «возлюби ближнего своего, как самого себя», отдача и любовь – это не просто красивые лозунги, а истинная вещь, существующая в природе. Но поскольку мы этого не чувствуем, то поступаем противоположным образом и тем самым причиняем себе зло. Ведь если каждый из окружающих является частью моей души, частью меня, то своей отдачей я вовсе не уступаю ему, а даю своей собственной части. И этой отдачей я раскрываю, что это мое. Так это раскрывается в науке каббала и называется раскрытием Творца, высшего состояния, духовного Высшего мира.
М. Санилевич: Следовательно, то, что кажется мне потерей или уступкой, о которой я сожалею, оборачивается приобретением чего-то большего, о чем я даже не предполагаю?
М. Лайтман: Верно. Ты приобретаешь этим все души, которые становятся частью тебя, и начинаешь ощущать в них силу жизни, которая является вечной. Внутри себя самого ты ощущаешь лишь краткую, ничтожную физическую жизнь, полную всевозможных трудностей, и ничего более. Но если ты таким образом связываешься с другими, то в своей связи с ними, в них, ты раскрываешь свою вечную жизнь.
КОГДА ЧЕЛОВЕК ЧУВСТВУЕТ НЕ ТОЛЬКО СЕБЯ
М. Санилевич: Вопрос Эли: «Что происходит в нашей стране с детьми? Я плачу, слушая новости: родители убивают свих детей, дедушка убил внучку, мать утопила сына. Я содрогаюсь и не знаю, как относиться к этим ужасам?»
М. Лайтман: Я думаю, нам следует понять, что такие вещи время от времени случались и раньше.
М. Санилевич: Но не с такой частотой, как сейчас! Обилие такого рода происшествий приводит людей в замешательство. Это невозможно переварить!
М. Лайтман: Верно, но я все же хочу поставить все на свои места. У СМИ есть возможность информировать нас о событиях во всем мире. Вроде бы я нахожусь в одном месте, вокруг меня ничего не происходит, а где-то бушуют ураганы, происходят убийства, ведутся войны. В одном месте развалился мост, в другом разрушилось здание, произошла автокатастрофа, разбился самолет – короче, тысяча происшествий. И я удивляюсь: раньше такого не было! Раньше не было, потому что сейчас возросла скорость развития и усилилась частота происшествий. А также у СМИ есть возможность донести до меня информацию, превратив ее в сенсацию, – это, во-первых. Во-вторых, наше желание, наш эгоизм растет, а потому эти вещи становятся более распространенными. Есть несколько причин увеличения в нашем мире зла, но каждая из них действует сама по себе.
М. Санилевич: Мы сейчас говорим просто о семье: родителях и детях. Мне надоело ухаживать за ребенком – я его утоплю, он меня раздражает – я его выброшу. Такого никогда не было! Давайте не будем искать причины, приводящие к этому, а спросим: будет еще хуже?
М. Лайтман: Будет еще хуже, пока мы не исправим себя! Несомненно, будет хуже! Мы должны подняться из материального мира в духовный, используя наш огромный эгоизм, который постоянно растет и становится хуже. Это «помощь с другой стороны», а мы не делаем этого.
М. Санилевич: А если будем использовать, то отношения между родителями и детьми улучшатся, все станут терпеливее?
М. Лайтман: Когда мы достигаем уровня «возлюби ближнего своего, как самого себя», когда все становятся как братья, как любящие, то у человека нет плохих мыслей или желаний относительно другого. И это касается всех. Ты думаешь, что существует различие между чужими людьми и семьей? В человеке настолько выросло неприятие ближнего, что даже собственный ребенок стал чужим. Его эгоизм достиг такого уровня, что его не волнуют члены семьи, он никого не чувствует близким: чего вдруг я должен страдать, чего вдруг он ко мне относится? Как я его принял, так могу и выкинуть!
И это происходит как со стороны родителей, так и со стороны детей. Дети в раннем возрасте покидают дом, а родители этому противятся? – Нет! Они говорят, что это нормально, и им от этого не больно. Но ведь больно! Если птенцы покидают гнездо, то это понятно: молодое поколение всегда устремлено вперед. Но чтобы родители не хотели удержать их еще на какое-то время дома?! Когда-нибудь такое было?! У меня – нет, и до сих пор нет! Я в 17 лет уехал в другой город учиться, но дома беспокоились обо мне. А сегодня заботы нет ни со стороны детей, ни со стороны родителей.
М. Санилевич: Выходит, что с ростом эгоизма отношение к собственным детям становится подобным отношению к ближнему?
М. Лайтман: Растущий эгоизм не хочет признавать никого: я чувствую себя, а все остальные не существуют, включая детей.
По этой же причине люди разводятся.
М. Санилевич: К разводам мы привыкли, а дети – это нечто новое.
Но давайте от этой горькой реальности перенесемся в исправленный мир: опишите, пожалуйста, какие отношения тогда будут между родителями и детьми?
М. Лайтман: У человека и к родителям, и к детям, и к друзьям, и просто к ближнему будет то же самое отношение – любовь. Ты слышишь? То же самое отношение! Странно? Но будет именно так! Поэтому мы сейчас видим в нашем развивающемся эгоизме, что человек одинок – все вокруг чужие. Но когда он исправит эгоизм, все будут близкими.
М. Санилевич: Вы хотите сказать, что я буду относиться к своему сыну…
М. Лайтман: …и к моему – одинаково! К своему или моему сыну, ко мне или любому человеку ты будешь относиться одинаково – все равны.
М. Санилевич: Но как возможно, что я буду любить своего сына так, как люблю Вашего сына?
М. Лайтман: Ты будешь находиться выше животного уровня, и твоя духовная часть будет управлять материальной животной частью: инстинктивной любовью к своему потомству, присущей любому животному. Ты будешь относиться к людям на уровне «человек». Это значит, что духовное будет выше материального и сильнее его. Тогда я не почувствую и даже не замечу различия между своим ребенком, твоим или чужим.
М. Санилевич: Откуда же я возьму силу любить всех? Я с трудом обеспечиваю своих четверых детей, а Вы говорите, что весь мир – мои дети! Откуда у меня возьмутся силы, внимание, забота, любовь?
М. Лайтман: И все-таки мы видим, что нечто подобное написано в Библии: весь мир – твои товарищи, дети, родственники, ты должен любить всех! Причем любить не теоретически, издалека, а испытывать это внутреннее чувство. Именно оно обяжет тебя относиться так к другим.
М. Санилевич: Но откуда берется сила любить всех?
М. Лайтман: Свет Творца среди нас, и он дает нам и силу ненависти, и силу любви. И нет тут никакой проблемы. Напротив: ты расширяешься, плодишься, наполняешься! У тебя есть бесконечная энергия, и ты чувствуешь всех одновременно! Не то, что ты должен обо всех думать по очереди, нет: ты чувствуешь, будто все находятся в тебе – это и есть «Я». И это не трудно, потому что они становятся твоими частями. Я понимаю, что сегодня тебе трудно думать даже о твоих четверых детях: этому дать, другому приготовить, ой, забыл про третьего и т.д. Но в духовном это происходит естественно, поскольку система едина. Это прекрасно, и мы к этому придем. Программа ясна, и нам придется ее выполнить. Проблема в том, зачем задерживаться в пути и страдать от ударов, которые еще нам предстоят? Поэтому необходимо быстрее рассказать всем – возможно, они захотят! А новости, действительно, неприятные.
КОМПЬЮТЕР КАК УСКОРИТЕЛЬ ДУХОВНОГО РАЗВИТИЯ
М. Санилевич: Мой сын, второклассник, так увлечен компьютером, что забывает о еде. Проходит полдня, мать зовет его обедать, а он не слышит. Но когда компьютер выключают, то он жалуется: «У меня болит голова, болит тело, я не ел с утра!» Вы сейчас напомнили мне об этом: человеку, сидящему за компьютером, вроде бы ничего не надо!
М. Лайтман: Компьютер каждые два часа ему напомнит: «Встань, подпрыгни десять раз». И покажет, как прыгать! Он попрыгает перед компьютером и снова сядет. (Смеются). Поверь мне, это самое лучшее и самое полезное из всех других занятий, причем для всех людей! Было бы хорошо, если бы им занялось все человечество.
М. Санилевич: Как это связано с духовным развитием?
М. Лайтман: Это сеть, через которую духовность может достигнуть каждого с легкостью. Я уверен, что нам удастся создать машину, которая четко, точно и синхронно будет переводить информацию на все языки. Тогда все смогут общаться друг с другом, как письменно, так и устно. Следовательно, у меня нет проблемы связаться с семью миллиардами человек. Все, что я услышу и увижу, будет на понятном мне языке. Кроме того, я смогу быстро классифицировать все, что есть в мире. Я сразу же почувствую, что собой представляет эта сеть, как это чувствует твой сын. Он воспринимает мир как нечто находящееся перед ним, предназначенное и готовое для связи с ним. И тогда он быстро его отсортирует: это нужно, а это нет, для чего и почему – весь мир будто перед ним.
Человек, владеющий всеми возможностями, может очень быстро развиться, пропустив через себя различные картины развития. В течение десяти–двадцати лет поколение сделает много выяснений в жизни и в мире. И к чему придет? Придет к пониманию того, что все находящееся в компьютере ему не нужно и его можно выключить.
В этом же компьютере, в его большом мире придет к человеку наука исправления, подъема на другой уровень, отличный от того, который он видит на экране. Это ступень совершенного мира, где между людьми связь не виртуальная, а духовная: не через клавиатуру и экран, а через внутреннюю связь, с помощью которой человек оседлает эгоизм, поднимется над нашими огромными сосудами желаний и почувствует духовный мир. И это будет не наш мир, помещающийся на экране компьютера, а экран, о котором говорит наука каббала, и через который мы увидим мир Бесконечности, духовный, неограниченный мир. Человек поднимется выше нашего временного тела и его проблем.
Все это придет к человеку через компьютер. Тогда у него появится возможность рассортировать, упорядочить, выяснить и войти в духовный мир. Я вижу виртуальный мир, который сейчас развивается очень быстро, как материальное средство, от которого мы перейдем к средству духовному. Я думаю, что это произойдет уже в нашем поколении, максимум в следующем. Поживем – увидим. И даже если человек будет пользоваться Интернетом не ради подъема в духовный мир, а просто после работы, необходимой для поддержания существования, если он будет проводить больше времени у компьютера, меньше работать и меньше суетиться, то это только пойдет ему на пользу.
М. Санилевич: Это словно ZIP-архив для всего мира: собираем в один ZIP весь мир и помещаем у нас дома в компьютере.
М. Лайтман: Представь, что сегодня мы не должны перемещаться вокруг света: отмени самолеты, корабли, супермаркеты – отмени все. Оставь только то, что необходимо для поддержания жизни. Все внутреннее богатство человек получит через компьютер, наполнит себя всем. Все зависит от развития коммуникации между нами и всем миром, а это даст нам Интернет. Я вижу в этом инструменте материальное средство для достижения духовности – ускоритель. Кроме того, это ключ к чистому и здоровому миру, даже не принимая во внимание каббалу.
КОГДА РЕБЕНОК ОБМАНЫВАЕТ И ГРУБИТ
М. Санилевич: Вопрос Роберта: «Что делать с десятилетней девочкой, которая все время обманывает? Может ли это происходить от страха?»
М. Лайтман: Возможно, это природное свойство. Недавно исследователи обнаружили особый ген, вызывающий склонность обманывать.
М. Санилевич: Это связано со страхом?
М. Лайтман: Нет. Просто человек испытывает позыв обмануть. Он представляет себе ситуации, отличающиеся от действительности, и в них живет. Нам кажется, что он обманывает, но для него это его реальность.
М. Санилевич: Вопрос Эли: «Моя двенадцатилетняя дочь постоянно мне грубит. Я не знаю, как с этим справиться, ведь даже если я наказываю ее, она вновь и вновь ведет себя по-прежнему. Разве воспитание ребенка не проистекает из желания родителей властвовать над ним?»
М. Лайтман: Дочь учится у матери науке властвовать над людьми. Она видит, что мать властвует и тоже хочет властвовать в ответ – это реакция на поведение матери: одно против другого. Мы должны демонстрировать детям лишь примеры. Смотрите, отец берет молоток, гвоздь и выполняет какую-то работу в доме. Ребенок берет что-то, напоминающее молоток и гвоздь, и делает то же самое. Он не знает, что именно он делает, но природа обязывает его учиться на примере взрослого: ребенок подражает ему, как обезьянка.
Если так, давайте спроецируем это действие на более взрослых детей. Мы должны подавать пример – это единственное, благодаря чему человек учится. В противном случае далее учеба может происходить путем жестких ограничений, больших страданий, под нажимом, но все это не помогает. Разве те, кто выходит из тюрьмы, становятся лучше? Нет, они выходят оттуда еще больше испорченными, пройдя там определенную школу. Ограничения, давление, удары помогают лишь тогда, когда человек понимает, что они применяются ради его блага. Мы уже говорили о том, что когда-то, воспитывая детей, учитель бил их. Спроси своего дедушку, не так ли это происходило?
М. Санилевич: Именно так!
М. Лайтман: В России ребенок должен был целовать палку или линейку, которой его наказывали. Тем самым ему хотели объяснить, что, получив удар, он должен понять, что это для его же блага. Поэтому ребенок должен поцеловать палку. Ты понимаешь, какие чувства пробуждает в ребенке такое наказание. Тем самым объясняли ребенку, что наказание – для его же блага. Так воспитывали, объясняя, но при этом никогда не кричали на ребенка и не били его на месте!
М. Санилевич: Вы можете дать нашей зрительнице совет применительно к той ситуации, в которой она находится?
М. Лайтман: Нужно помочь человеку отделить себя от своей природы. Поэтому стоит сказать ребенку: «Ты видишь, насколько по своей природе ты нагл, горд, упрям и властолюбив? Но все это не ты! Все это существует внутри тебя. Хочешь попытаться выйти из этой плохой природы, находящейся внутри тебя, и изменить ее? Тогда ты будешь вести себя с окружающими иначе, и тебе при этом будет хорошо – ты выиграешь!» То есть нужно отделить ребенка от его природы. Такое обучение – спасение для ребенка, и это основа воспитания.
М. Санилевич: Возможно, матери стоит попытаться продемонстрировать дочери, что и она проходит тот же процесс, что и в ней есть такое же «животное», с которым она борется?
М. Лайтман: Безусловно. В соответствии с наукой каббала отцы должны воспитывать сыновей, находясь рядом с ними, как бы проходя те же ступени, те же состояния. И тогда ребенок учится у отца, а отец демонстрирует ребенку, что они проходят одни и те же состояния. Относительно Творца они оба равны, и взрослый лишь подает ребенку пример. Поэтому ребенок не чувствует, что кто-то принуждает его – ему лишь показывают пример, и он, видя это, ведет себя правильным образом.
СЫН ЧЕЛОВЕЧЕСТВА
М. Санилевич: Вопрос: «О чем говорит предложение: «В муках будешь рожать сыновей»?»
М. Лайтман: Об отдаче! Слово бэн (сын) происходит от слова мэвин (понимающий), и это следующая ступень, исходящая от отца. Родить свою следующую ступень действительно не просто, поэтому сказано, что «в муках будешь рожать сыновей». Но именно так мы продвигаемся.
М. Санилевич: Я не понял: говорится о мужчине? Объясните, пожалуйста!
М. Лайтман: В каждом из нас – и в мужчине, и в женщине – есть желание получать. Это желание в нас пустое, а потому называется нуква (нэкэв – отверстие, пустота). И написано, что в муках от этой пустоты «родишь сыновей». То есть от ощущения невозможности наполниться чем бы то ни было, ты начинаешь искать и продвигаться, пока не сможешь «родить сына»: понимание, будущее развитие.
М. Санилевич: И это, в принципе, моя следующая ступень?
М. Лайтман: Совершенно верно. Конечно, это происходит в муках, под давлением. Мы видим, в каком состоянии сегодня находится мир – это состояние можно назвать родовыми схватками.
М. Санилевич: И кто же родится у человечества?
М. Лайтман: Родится «сын» – понимание. У человечества должно родиться истинное, глубокое и всестороннее понимание того, в каком мире мы существуем, почему проходим такие встряски, что можем с этим сделать, в каком направлении развиваться.
М. Санилевич: Каким будет этот «сын»?
М. Лайтман: Он будет хорошим и умным.
М. Санилевич: Вы занимаетесь развитием этого хорошего «сына», который родится?
М. Лайтман: Именно того, который не знает, что спросить. Сказано: открой ему! Мы должны раскрыть в человечестве способность спрашивать.
М. Санилевич: Вы действительно видите, что «сын», который родится у человечества, будет хорошим?
М. Лайтман: Я уверен, что он будет хорошим, так как человечество начинает понимать, что наше сегодняшнее состояние особенное, и мы обязаны найти пути для спасения от страданий.
СОЗДАЙТЕ ХОРОШЕЕ ОКРУЖЕНИЕ ДЛЯ ВАШЕГО РЕБЕНКА
М. Санилевич: Вопрос: «Здравствуйте! Меня зовут Нина. Я из Киева. Мои знакомые воспитывают внука сами, потому что их дети сидят в тюрьме за воровство. Они переживают, что эта наследственность генетически может передаться ребенку. У них есть возможность определить ребенка в самую лучшую частную школу и нанять воспитателей. Скажите, пожалуйста, хорошее сообщество может повлиять на ребенка так, чтобы он стал другим человеком – не таким, как родители?»
М. Лайтман: Не знаю, насколько самая лучшая частная школа или самые лучшие частные воспитатели могут что-то сделать с ребенком.
Но хорошее, правильное окружение, которое благодатно влияет на ребенка, даст ему хорошие мысли, займет его хорошей игрой. Ребенку обязательно надо подобрать такое окружение. Отдать его в хорошие спортивные игровые секции, где во взаимодействии с остальными он увидел бы, что зависит от других, допустим, как в футболе или хоккее, в которых победа зависит от всех, или еще какие-то клубные, групповые игры. Надо обязательно его отдать в такие места, где он увидит, что зависит от других, и что другие зависят от него – это первое.
И второе, чтобы отношения между ним и его окружающими были добрыми, а не злыми, потому что действительно хорошие, чуткие и дружеские взаимоотношения могут быть и в воровской команде. А мы говорим о том, что связь между людьми в такой команде должна быть доброй не только между ними, но и на благо всем остальным. Вот этому его надо учить. И поэтому надо найти или создать такое окружение, которое бы его постоянно в этом держало. Привыкнув, он бы увидел, что так и надо существовать, и это воспитание стало бы его второй природой, второй натурой.
М. Санилевич: То есть общество сильнее, чем генетика?
М. Лайтман: Человек полностью, абсолютно зависит от общества! Родившись с определенными генетическими данными, под влиянием общества он может менять их применение. Даже если у него есть склонности, заранее заданные при рождении от родителей или от далеких предков, к каким-то особым действиям, эти задатки он может реализовать положительно или отрицательно. Он может быть как полицейским, так и вором. То есть он может использовать свои склонности или на пользу обществу, или во вред ему. Это зависит уже от окружения, от конкретного воспитания, которое ему дают. А воспитание зависит только от примера, который он видит вокруг себя.
КОГДА ВЫСШАЯ СИЛА ПОМОЖЕТ ВАШЕМУ РЕБЕНКУ
М. Санилевич: Вопрос Бернарда: «Если воспитывать ребенка только в любви к ближнему, сможет ли он устроиться в сегодняшнем эгоистическом мире?»
М. Лайтман: Да, причем увереннее, чем все жестокие эгоисты, воры и т.д. Он устроится гораздо лучше! Несомненно, это будет его оберегать, несомненно, он будет находиться в равновесии с духовностью, и духовная Высшая сила поможет ему.
М. Санилевич: Но на первый взгляд это звучит как противоречие! Если ты в эгоистическом мире живешь с любовью к ближнему, то все пользуются тобой!
М. Лайтман: А где те эгоисты, которые на самом деле наслаждаются в этом мире? Кто из них не пребывает в отчаянии, не употребляет наркотики, не погружен в различные проблемы и разочарования? Они разводятся, убивают себя и чего только не делают в своих аномалиях! О чем мы говорим?! Я не видел человека, который благодаря эгоизму стал бы веселым и по-настоящему счастливым! Конечно, он пытается себя ограничить, говоря: «Мне этого достаточно». Но он просто притворяется, будто счастлив, и все.
М. Санилевич: Но давайте представим себе такую ситуацию: ребенок учится в школе в обычном классе среди нормальных, здоровых эгоистов, а он воспитан в любви к ближнему. Как этот ребенок сможет существовать в обществе детей-эгоистов?
М. Лайтман: Если он не будет брать с них пример и будет самим собой, то его не тронут.
М. Санилевич: Что это – мистическая сила? Что значит «его не тронут»?
М. Лайтман: Это не мистическая сила. Просто они почувствуют, что он вне этого. Ведь я как эгоист хочу одолеть меньшего эгоиста. Тогда я ощущаю себя победителем. Но если я вижу кого-то, кто вообще вне этой игры агрессивных сил, то и не приближаюсь к нему. Это в природе человека! Я хочу победить именно другого эгоиста, показать себе и ему, что я главный. А когда кто-то этим вообще не занимается, я с ним не конфликтую, не получаю наслаждения от того, что нападаю на него – мне не над кем властвовать! Это очень специфическое явление, хорошо известное психологам. Но вместе с тем учи ребенка, как написано, искусству борьбы, чтобы не был простаком, если ему грозит убийство.
М. Санилевич: В школе еще не убивают, но если ему хотят навредить…
М. Лайтман: Это нечто другое. Он должен уметь за себя постоять, если люди просто так его оскорбляют. Это верно, но если речь не об этом, то надо пытаться ко всем относиться хорошо и с любовью. Именно этим он как раз подкупит всех.
ТАК КАК ЖЕ СОЗДАТЬ ПРАВИЛЬНОЕ ОКРУЖЕНИЕ ДЛЯ РЕБЕНКА?
М. Санилевич: Вопрос Германа: «За последнюю неделю мы слышим о подростках в возрасте 12-13 лет, которые замешаны в насильственных действия: поножовщине, воровстве. В Англии подросток тринадцати лет стал отцом, что вызвало бурю в обществе. Ситуация с подростками усугубляется, и родители не могут с ней совладать. Что можно сделать?»
М. Лайтман: Мы живем в такое время, когда эгоистическое желание в человеке растет гораздо быстрее, чем в предыдущих поколениях. Это видно на примере развития технологии: технологический прогресс, произошедший в 20-ом веке, превышает весь предыдущий период истории человечества. За это столетие произошли огромные изменения: революции в человеческом обществе и в технологии, выход в космос, использование ядерной энергии, создание Интернета, коммуникаций, глобализация. Соответственно этому мы должны понять, что все это является результатом эгоистического развития человека. Но правильно ли мы реагируем на это развитие?
М. Санилевич: Технологическое развитие можно определить как явление положительное и полезное. Здесь же мы говорим о подростках, которые становятся «маленькими чудовищами».
М. Лайтман: Верно, ведь мы неправильно к ним относимся. Растущий в человеке эгоизм должен получать методику исправления, методику правильного поведения, соответствующего его новому состоянию. Мы же этого не делаем. Мы не меняем программы образования и воспитания соответственно развитию человека.
Мы хотим наполнить его знанием, но не понимаем, в чем суть изменений нашего эго.
Мы должны дать человеку формы правильного и подходящего ему поведения, которые ребенок воспринял бы с пониманием. Вместе с тем, он должен почувствовать, что если будет так себя вести, то будет хорошим ребенком. Мы же даем ему такое образование и такие законы поведения в обществе, которые подходили прошлым поколениям. А они не воспринимаются и не прививаются новому поколению, а потому возникают проблемы в воспитании.
М. Санилевич: Но ведь в школе не обучают колоть ножом своих друзей!
М. Лайтман: Но также и не формируют человека за годы учебы. Окончив школу, я не изменился по сравнению с тем, каким был. Мне не объяснили, кто я, откуда появился и почему. Откуда мои устремления, желания и мысли? Как я должен себя вести, чтобы наполнить свои желания правильно, иначе ко мне придут с требованиями и побоями? Вроде бы я должен учиться этому, но где? Выходит, что наши дети растут без внутренней программы поведения.
М. Санилевич: Какую внутреннюю программу поведения Вы дали бы в школе? На прошлой неделе в школе двенадцатилетний ребенок ранил ножом товарища. Допустим, Вы сейчас входите в класс как воспитатель. Сможете ли Вы правильно среагировать на стремление подростка кого-нибудь ранить?
М. Лайтман: Ты обращаешься ко мне в разгар проблемы, говоря, что сейчас мы обнаружили тяжелую болезнь, которой необходимо заняться. Но мы говорим об этом уже годами. И если ты считаешь, что иного выхода нет, и следует бороться с этой «болезнью» немедленно, несмотря на то, что опоздали уже на много лет, то необходимо начать, а результаты появятся через несколько лет.
М. Санилевич: Хорошо, с чего начнем?
М. Лайтман: Прежде всего, мы должны понимать, что поведение человека зависит от общества, в котором он находится. Поэтому мы должны позаботиться о том, чтобы каждого ребенка окружало общество, которое обяжет его вести себя иначе.
М. Санилевич: Что значит «обяжет его»?
М. Лайтман: Это значит, что каждый из нас является продуктом влияния общества. У каждого общества есть свои ценности, мысли, правила поведения. И каждое общество обязывает ребенка, да и взрослых тоже, вести себя соответственно тому, как их сформировало. Ведь кроме врожденных свойств и наследия, полученного от родителей, все остальное я получаю от общества. И от общества зависит, как я использую свои свойства: в плохом направлении или в хорошем. Об этом даже написано в Пятикнижии: если у ребенка есть склонность к жестокости, упорности, сделай его резником – пусть режет скотину, а не людей. То есть, кроме всего прочего, необходимо воспитывать ребенка в соответствии с его характером, находя наиболее подходящие формы для его развития.
М. Санилевич: Вы считаете эту проблему преодолимой?
М. Лайтман: Мы не только можем – мы обязаны преодолеть эту проблему. В противном случае через одно, два поколения мы окажемся в Содоме. Это будет ужасно – страшно выйти из дома! Уже сейчас учителя боятся зайти в класс. Есть группы детей, которые притесняют тех, кто не груб и жесток.
М. Санилевич: Какой же силой мы это преодолеем?
М. Лайтман: Только формированием общества, окружения. Окружение обяжет всех вести себя соответственно – нет никакого различия между людьми.
М. Санилевич: Допустим, я ребенок с устремлениями, о которых мы говорили: хочу властвовать, быть в классе «королем». Этого я могу добиться в драке. Если бы я находился в более исправленном обществе, что бы Вы со мной делали?
М. Лайтман: Я бы ввел в каждый класс, насчитывающий 30 учеников, примерно 5 инструкторов.
М. Санилевич: Взрослых?
М. Лайтман: Взрослых людей в возрасте двадцати, тридцати лет. Важно, чтобы они не только были взрослыми, но и понимали, что должны делать в классе. Они опустились бы до уровня детей и подружились бы с ними как товарищи. В процессе общения они постепенно меняли бы форму поведения, беря в классе бразды правления в свои руки, хотя внешне вели бы себя словно дети. Эти подготовленные двадцатилетние инструкторы делают все как, скажем, 12-13 летние дети, но постепенно формируют новый стиль поведения.
М. Санилевич: Это очень интересно! Но для этого необходимо много рабочей силы.
М. Лайтман: У нас столько безработных, столько мы создали в этом мире специалистов без рабочих мест и лишних профессий, а в инструкторах нуждаемся. Позже мы увидим от каждого выросшего ребенка столько пользы, что все затраты окупятся.
О ТОМ, ЧЕГО РОДИТЕЛИ, ПРИ ВСЕМ СВОЕМ ЖЕЛАНИИ, НИКОГДА НЕ СМОГУТ СДЕЛАТЬ ДЛЯ СВОИХ ДЕТЕЙ
М. Санилевич: Вопрос Татьяны: «У нас с мужем четверо детей. Очень важным для нас является воспитать в детях любовь и уважение к родным и посторонним. Это мы стараемся делать личным примером, в основном, нашим отношением к родителям и людям, окружающим нас. И все же отношения между детьми и их поведение иногда совершенно нестерпимы. Это проявляется как в общении их между собой, так и в отношении к родителям и окружающим. Нам бы хотелось знать, каков правильный путь воспитания в них чувства уважения к людям?»
М. Лайтман: Связь между детьми в семье всегда является проблематичной, и ею следует заниматься независимо от духовного принципа «любви к ближнему, как к самому себе». Это не относится к отношениям с посторонними людьми, а является внутренней семейной связью. Здесь действуют инстинктивные, природные механизмы, а также ревность детей друг к другу по отношению к родителям.
Каббала говорит о любви к другим людям. Другие – это те, кто не входит в семью. Внутри семьи возникает инстинктивная естественная конструктивная связь, хорошая или плохая. Существует также противоборство, но этим уже надо заниматься особо. Не об этом говорится. Личный пример родителей это хорошо, и, разумеется, так дети учатся. Если же родители хотят и своим внукам что-то передать, то это произойдет в соответствии с их отношением к своим детям.
М. Санилевич: Личный пример это хорошо.
М. Лайтман: Я еще раз говорю, что личный пример действует только относительно семьи. Личный пример родителей действует только тогда, когда дети учатся у родителей, как быть родителями своих будущих детей.
М. Санилевич: Но речь идет о маленьких детях.
М. Лайтман: Неважно. В них это останется. Я вижу по себе. В жизни я учил много премудростей, но по тому примеру, как заботились обо мне и относились ко мне мои родители, я каким-то образом отношусь к своим детям. Иначе не получается у меня – я просто копирую поведение своих родителей. То, как дети ведут себя между собой и их отношение к окружающим, уже не зависит от поведения родителей, так как этому они не дают пример. Только отношение родителей к ребенку служит ему примером.
М. Санилевич: Это означает, что родители могут заложить в ребенке только хорошее отношение к их будущим детям? Что же делать с остальным: отношением между детьми и отношением к окружающим?
М. Лайтман: Родители не могут это воспитать.
М. Санилевич: Они не могут научить любви к ближнему?
М. Лайтман: Нет.
Только посторонние, только общество, люди, не входящие в семью, могут это сделать: воспитать ребенка в любви к ближнему. У родителей это не получится.
М. Санилевич: Если ребенок видит, что родители хорошо относятся к окружающим, то это не служит ему примером? У кого они могут учиться?
М. Лайтман: Только в чужом обществе. Ребенок должен войти в другое общество: кружок, например. Он должен оказаться в обществе детей или взрослых, не являющихся его родственниками. Потому что среди родственников и в рамках семьи мы действуем соответственно нашей инстинктивной программе.
М. Санилевич: Словно животные?
М. Лайтман: Словно животные