Ежедневный урок

Кроме света, у нас нет никакой другой возможности, никакого средства, которое вызовет перемены. Этот свет действует постоянно, в изначально запрограммированном темпе, и постоянно формирует для нас всевозможные внутренние и внешние условия – с общей тенденцией на ухудшение. Если мы сумеем вызвать на себя этот свет, чтобы он исправил нас, тогда не понадобится драматических конфликтов между его природой и нашим естеством...

Как принять лечение, если не чувствуешь себя больным?

Вопрос: Бааль Сулам пишет в статье "Любовь к Творцу и любовь к творениям": "Главное – начать и не сойти на полпути". Что это значит?

Сбиться с пути можно и в материальной плоскости, если рассматривать заповеди как обычаи. Человека просто приучают к ним, вместо того чтобы он сам раскрывал их внутри, как исправление собственных свойств.

Исправляясь, человек имеет дело с Творцом, он хочет привлекать свет, уподобляться Ему и приближаться к слиянию с Ним. Однако если заповеди становятся привычными "телодвижениями" – человек не идет по духовному пути, а просто учится "житейским обрядам", перенимая их от окружения.

Мы не отрицаем этого, но указываем, что это не ведет к исправлению души. Не ради этого мы существуем в мире. Речь идет лишь о внешнем условии, которое, возможно, позволит нам облегчить подлинное, внутреннее исправление. В идеале, внешнее и внутреннее должны служить опорой друг другу, но, к сожалению, на деле так не происходит.

Кроме того, на духовном пути нельзя останавливаться. Приступая к исправлениям, человек обнаруживает, насколько он дурен. Это разбивает ему сердце, и он уже не в состоянии двигаться дальше. Ведь выясняется, что он вовсе никакой не герой, исправляющий себя и зарабатывающий на этом дивиденды.

В обычной жизни подобная схема срабатывает, потому что человек эгоистически работает над чем-то внешним. Здесь же, наоборот, ему нужно использовать нечто внешнее, чтобы работать над своим эгоизмом. Это совершенно противоположная, непривычная нам работа. Мы не свыклись с мыслью о том, что должны измениться сами – причем измениться в корне, в самой своей сути. Теперь не я работаю над чем-то, а нечто работает надо мной. Мало того, я не должен пассивно ждать, как пациент на процедуре, – я все время прошу: "Измени меня! Исправь меня!"

Как же это осуществить? Было бы у меня больше чувства и разумения – другое дело. Но как требовать того, чего я вовсе не желаю? Как просить о том, что противоположно моему естеству? "Дай мне полюбить ближнего, объединиться с ним…" – это все равно что навлекать на свою голову худшую из бед. Естественным образом желая использовать весь мир себе на благо, я должен просить, чтобы Творец сменил мне программу: "Поменяйте мне голову и сердце. Неважно, как было раньше. Главное – чтобы я заботился о других".

Причем тут мало одного всплеска альтруистических эмоций, которые человек, возможно, сумеет собрать на мгновение, отчаявшись во всем прочем. Нет, одним криком не отделаешься, его надо поддерживать постоянно, со всех сторон оберегая чистоту это чуждого, парадоксального желания.

Такое напряжение сил представляется невозможным. Потому и сказано: "Тысяча начинает учиться – один выходит к свету". Все остальные тоже проделывают огромную работу и в чем-то исправляют себя, но, по тем или иным причинам, сейчас не их черед.

Итак, проблема в том, что заповедь о любви к ближнему противоположна нашей природе.

Падение вверх

Вопрос: Тестируя себя на внутреннюю прямоту, я вижу, что неспособен постоянно удерживать тревогу о поручительстве. Мне легче найти какое-то конкретное внешнее дело и проставить "галочку" в блокноте…

Это тоже хорошо. "Галочки" тоже нужны. Весь наш путь представляет собой осознание зла. И проблема здесь в том, что мы почти не видим продвижения.

Я чувствую себя дурным, но все-таки хожу на учебу и участвую в жизни группы. Внутри у меня – отчаяние, бессилие и отсутствие всякого настроя, и все же я продолжаю путь. При этом я не понимаю, что это свет так воздействует на меня. Если бы не он, я не смог бы сдвинуться с места, испытывая полный упадок сил…

Вот и выходит, что ты одновременно переживаешь подъемы и падения. Отчаявшись, ты все-таки двигаешься дальше. Кривясь и сокрушаясь внутри, ты все-таки обнимаешься и поешь с товарищами. Ты постоянно идешь вперед, падая и в то же время взмывая вверх. Это уже не четко выраженные периоды уныния и воодушевления, которые сменяют друг друга, – теперь они превращаются в две противостоящие линии, между которыми вибрирует амплитуда твоих состояний. Это уже признак продвижения.

Нужно понимать: если сегодня я еще более четко распознаю в себе зло – это большой шаг вперед. Ведь именно свет раскрывает во мне то, чего я не видел раньше. Еще вчера мне казалось, что я ничем не врежу тебе, а сегодня я с удивлением замечаю, как плохо я к тебе отношусь. Назавтра я уже ем себя поедом за то, что не могу измениться.

С одной стороны, это всё глубже ввергает меня в отчаяние, а с другой стороны, я должен сказать себе: "Секундочку, откуда это идет? Я чувствую себя более скверным потому, что на меня проливается больше света. Выходит, я в выигрыше, я расту, и злое начало растет вместе со мной – на опережение".

Это и есть признак движения вперед – качество раскрывающегося во мне зла. Непросто этого добиться, и такое открытие дорогого стоит. Ведь я обретаю целое сокровище – наконец-то раскрываю разбиение на пути к его исправлению.

Не надейся на слоганы

Вопрос: Как удерживать перед внутренним взором общую картину, какой бы ее фрагмент мы ни изучали?

Эту картину даст тебе только свет, возвращающий к Источнику. Можешь написать большими буквами: "НАША ЦЕЛЬ – СЛИЯНИЕ С ТВОРЦОМ". Проблема в том, что лозунги сами по себе ничего не объясняют, и более того, напускают туман на многие детали. Тебе хотелось бы зашорить себя на одну-единственную фразу и не отводить от нее внутреннего взора. Но ведь ее надо еще реализовать.

Кроме света, у нас нет никакой другой возможности, никакого средства, которое вызовет перемены. Этот свет действует постоянно, в изначально запрограммированном темпе, и постоянно формирует для нас всевозможные внутренние и внешние условия – с общей тенденцией на ухудшение. Если мы сумеем вызвать на себя этот свет, чтобы он исправил нас, тогда не понадобится драматических конфликтов между его природой и нашим естеством. Ну а в противном случае всё пойдет наоборот.

Так или иначе, нет ничего, кроме света, сосуда и текущего статуса между ними. Именно свет демонстрирует тебе сегодня обостряющиеся проблемы и угрозы – и он же исправит тебя без этих ужасных антагонизмов, если ты его попросишь.

Причем исправит он тебя посредством окружения. Другого пути нет. Миру уже пора осознать то, что понимают многие специалисты: между нами четко обрисовывается неразрывная взаимосвязь. А потому спасти нас от массового уничтожения и наладить нашу жизнь способна только любовь к ближнему. Пускай для начала не любовь, а участие, поручительство…

Не все пока что замечают связующие нас нити. Но когда каждый прочувствует до мозга костей, что он зависит от остальных, причем зависит тотально, во всем, – тогда людям понадобится эта методика.

Энциклопедия стыда

Бааль Сулам, "Любовь к Творцу и любовь к творениям": Каждый, кто живет и питается плодами труда других, боится взглянуть на себя, поскольку у него нет человеческого облика.

В нас заложено свойство стыда, очень глубокое и пронзительное. Мы отчаянно боимся раскрыть его, потому что стыд перечеркивает наше Я, превращает нас в ничто.

Если я испытываю стыд, возвышающийся во весь мой рост, – как следствие, я аннулирую себя. Это проистекает из высшего корня, из моего противостояния Творцу, из получающего желания, противопоставленного свету. Почувствовав, насколько оно противоположно свету по свойствам, по высоте, желание ощущает этот разрыв как стыд.

И тогда оно готово аннулировать себя, прекратить существование – лишь бы не ощущать больше эту пропасть. Вот что заставляет его произвести сокращение, т.е. отмену себя. Чтобы избавиться от стыда, я готов вернуться в небытие, в ничто, из которого произошел. Иногда в нас проявляется крупица этого духовного чувства.

Зачем же нужен стыд? Он помогает нам достичь слияния, полного соответствия Творцу. Стыд проистекает из выявленной противоположности между нами и помогает преодолеть эту пропасть.

А значит, если я хочу продвигаться, то должен постоянно усиливать чувство стыда, т.е. разрыва между мною и Творцом, чтобы благодаря этому безошибочно двигаться вперед. Скажем, сейчас я стыжусь, как будто украл у Него один доллар. Завтра это будут уже два доллара, послезавтра – три… Выделяя, акцентируя свою противоположность, я исправляю ее и продвигаюсь.

Таким образом, стыд – самое острое ощущение, буквально "закорачивающее" меня на Творца. Если я действительно исправляю стыд отдачей и постоянно поднимаюсь над ним, то прихожу к слиянию. Вот почему именно "слиянием" определяется наше финальное состояние.

Стыд – это отдельное творение. Мало двух желаний: получающего и дающего. Ведь тогда достаточно было бы прямого наполнения: один дает, другой получает – и никаких проблем. Однако Творец хочет, чтобы творение уподобилось Ему, и потому Он создал в творении это особое чувство под названием "стыд", которое постоянно подзуживает, будоражит нас.

Когда собаке бросают кость, она радостно и без всякого стеснения принимается глодать ее. Но человек, если только он не доведен до животной крайности, все время подстегивается стыдом. Что заставляет тебя жить именно в таком доме, носить именно такую одежду, ходить на работу, заводить семью, "культурно развлекаться" и так далее? Стыд. А иначе что скажут другие?

Есть стыд, который препятствует моему продвижению: "Мало ли как это воспримут окружающие?" И есть другой стыд – по отношению к Творцу. Если я усиливаю его, то смущение перед остальными отступает на задний план: "Пускай себе говорят, пускай думают что хотят". Я готов стыдиться собственной детской неловкости перед окружающими – лишь бы это помогло мне ощутить подлинный стыд перед Творцом и устремиться в верном направлении.

Стыд – это точка моего Я, его индикация. Во взаимоотношениях с окружением ущерб может быть нанесен моему эгоизму, а во взаимоотношениях с Творцом речь идет о глубинной, исконной противоположности свойств.

Стыд создан отдельно, его нет в неживой, растительной и животной природе, он присущ только человеческому роду и подразделяется в нем сообразно с уровнями желания.

Стыд – причина Первого сокращения, причина всего развития. В мире Бесконечности Малхут была наполнена светом и слита с Творцом. И недоставало ей лишь одного – избавиться от противоположности Ему. Это и есть точка стыда.

Казалось бы, какая разница? Перед тобой стол, накрытый царскими яствами, и Хозяин предоставляет тебе в распоряжение весь свой дворец, все блага:

– Всё, что у Меня есть, – твое. Чего тебе недостает? Не хочешь быть гостем в хозяйском доме? Пожалуйста, Я больше не хозяин.

Но гость все равно не удовлетворен:

– Не я всё это сделал, а Ты. Я пришел на всё готовое.

– Значит, ты хочешь стать как Я – сущим из сущего??

Здесь мы затрагиваем очень тонкий момент – точку, столь высокую, что неизвестно, куда она ведет там, за десятым тысячелетием, после окончательного исправления…

Конгресс – это прорыв

Вопрос: На днях мы провели замечательную раздачу газет. Люди сразу же начинали увлеченно, с искренним интересом читать их. Это переполнило нас радостью. Как сохранить ее и принести на декабрьский Конгресс?

Мы живем в большом мире, который устремляется к новому состоянию. Люди начинают понимать: что-то разладилось – хотя и неясно, что именно. Каждый кричит о чем-то своем, и это естественно. Так мы устроены – с младенческих лет сами не догадываемся, о чем на самом деле плачем. Раздаются призывы к равенству, социальной справедливости – проблема только в том, что справедливость у каждого своя.

Однако давление будет расти и шириться. Мы увидим, как взаимоотношения между народами и цивилизациями добавят масла в огонь и он станет еще жарче.

Для нас это – совершенно ясный знак к началу действия. Со временем люди будут не просто ждать от нас новых материалов – они почувствуют, что здесь льется свет, что здесь теплится жизнь. Сейчас их воодушевляют живые, теплые, умные слова, которые помогают разобраться в происходящем и хоть немного понять, чего же они хотят, о чем кричат. Читая, они внутри расставляют всё по местам. Человеку было плохо – а теперь стало ясно, чтó именно не так, к чему стоит стремиться, а чего – остерегаться.

По сути, мы "форматируем", выстраиваем людей изнутри. Но это хорошо только для начала. В свое время тебя тоже привело к каббале некое неизъяснимое желание. Но затем наступает период, когда должен появиться свет. Он-то и принесет перемены. Нам нельзя затягивать дело, иначе свет раскроется в противоположной форме, в виде бедствий, эпидемий и других катастроф мирового масштаба. Об опасности этого пути писали еще пророки.

И потому мы должны позаботиться о свете, возвращающем к Источнику. Этот свет проистекает только из единства, в нашем мире его нет. Ведь мы – животные, но если мы объединяемся точками в наших сердцах, не телами, а именно этими частичками Творца, духовными устремлениями, если стараемся спаять их в одно, то вызываем свет, возвращающий к Источнику. Он заложен в этом единстве, скрыт в нем.

Проявившись, этот свет объединит нас. И тогда наше распространение перейдет на новый уровень. Это будут уже не газеты и сайты – мы проявимся в людях изнутри. Сами не зная почему, они начнут задаваться вопросами о поручительстве и каббале, начнут искать нас под направляющим воздействием света. Ты пришел в группу как будто бы случайно – вот так же и они развернутся не именно в нашу сторону, но в верном направлении.

Мир всё быстрее идет вперед. А ведь это огромная масса людей. С одной стороны, им всё хуже, а с другой стороны, перед ними начинает обрисовываться доброе решение. А потому ближайший Конгресс должен объединить наши точки и раскрыть свет, чтобы, вытекая из нас родником живой воды, он напоил весь мир. Именно этого мы должны достичь.

Надо подготовиться так, чтобы Конгресс стал вспышкой света, прорывом духовной силы, которая одним ударом устремит мир к добру. Тогда мы сразу почувствуем, как он меняется – прямо в дни Конгресса и далее.

Вор, не соблазнившийся на одну монету

То, что наши желания разбиты и отделены друг от друга – это большая помощь. Благодаря этому мы попадаем в такую же ситуацию, как в притче о царе, который хотел перевезти свою казну в другое место и боялся кому-то ее поручить, ведь все воры…

И потому он раздал свое богатство, дав каждому по монете, чтобы они могли устоять перед таким небольшим соблазном и не украсть, а донести ее до сокровищницы. Таким способом, царь перевез всю свою казну на новое место.

И с нами происходит то же самое. Наши сосуды-желания разбиты, и потому у каждого есть его маленькое желание. Но за счет того, что он соединяется с остальными, он не берет у них плохие, разбитые желания – он берет у них силы для преодоления своего собственного желания!

И таким образом, мы получаем несколько преимуществ. Во–первых, все, что мне надо сократить – это свое маленькое эгоистическое желание. Во-вторых, вокруг меня есть большое общество, с огромными силами, которое может на меня повлиять своими ценностями.

Ведь несмотря на то, что наши желания разбиты, но они связаны в одну систему. То есть мы не связаны по своему желанию, но связаны по необходимости – не со своей собственной стороны, а со стороны природы. И если я нахожусь под воздействием таких удаленных от меня желаний, то могу пользоваться ими, как чужим инструментом, посторонней помощью, вместо Творца.

Выходит, что за счет разбиения, у меня появилась "помощь напротив Него", и благодаря этому я могу использовать свою часть желания, которая отделена от меня моим эгоизмом. Мне кажется, что эти желания противоположны мне, далеки, ненавистны, отторгаемы, и потому я могу пользоваться ими, как силами, которые мне помогают.

То есть мы получаем большой выигрыш от разбиения. С одной стороны, от меня не требуется в один прием исправить все огромное желание и выстоять перед всем царским сокровищем – достаточно преодолеть соблазн перед одной монетой, которая лежит передо мной.

Но силы, позволяющие не стать вором, я получаю от всех! Все внушают мне величие царя. Если я смогу хоть как-то соединиться с ними со своим разбитым желанием, немного им поступившись, и даже эгоистически, ради своей пользы, что называется "ло лишма" – это тоже уже хорошо, и через них я получу свет, возвращающий к источнику.

Ведь внутренний свет не может во мне светить, но окружающий может!

Невероятное искусство системы исправления

Так много приготовлений сделано нашим разбиением и так много возможностей благодаря ему открылось для нашей пользы, что это было просто божественным действием. Это такое гениальное изобретение, которое мы даже не способны по-настоящему оценить.

И особенно это проявляется в материальных облачениях, в которых мы можем существовать эгоистически, а тем временем продвигаться к отдаче. Невозможно даже представить себе, как возможно такое чудо! Я нахожусь в минусе, во зле, в ненависти к ближнему и Творцу, в полной им противоположности, и вместе с тем, использую их, чтобы еще на них выиграть – как мне кажется. И когда я использую их, как бы ради своего выигрыша, я продвигаюсь как раз в обратном направлении – то есть к отдаче им.

Получается, что за счет разбиения возникают два отдельных закона творения, связанные так, что мы можем ими пользоваться, даже находясь в эгоизме.

После разбиения, все действия нам нами производит мир Ацилут. И потому в нем существует такой сложный, комплексный, совершенный механизм. Ведь он должен над нами работать и из высшего пространства, из мира отдачи, связываться с нами эгоистами.

И хотя мы желаем обратных вещей, но система мира Ацилут, согласно своей природе устроена так, что поступает с нами правильно. Пусть мы просим ради себя, эгоистически, но за счет того, что наши внешние действия как бы отдающие – ведь мы пытаемся соединиться в группу, работаем для распространения – этого достаточно, чтобы на нас светил окружающий свет.

Свет никогда не сможет стать внутренним и войти в эти эгоистические сосуды – но он подсвечивает нам издали, даже в эти противоположные ему, неподходящие желания. У нас абсолютно обратные намерения, а он нам все же светит.

Это очень непростой механизм.

Откройте кран с высшим светом!

Неважно, какой пункт и какую часть мы изучаем в книге Зоар. Рабаш делал так: закрывал глаза, открывал книгу на какой-то странице и начинал читать посреди строчки. Читал несколько строк – этого было ему достаточно, и продолжал думать.

Это связывает человека с источником, который объясняет ему будущее доброе, правильное состояние. Ведь ты не знаешь, что представляет собой источник. Ты только знаешь, что тем самым открываешь некий кран, несущий тебе силу, и эта сила должна воздействовать на тебя – будто открываешь водопроводный кран, и на тебя льется вода.

Так мы должны относиться к книге Зоар. Эта "вода" льется при условии, что мы "стоим под краном". "Стоять под краном" – это значит быть вместе, насколько возможно стремиться к единству, ведь это природа тех же высших вод, изливающихся из одного единого сосуда. И потому, по мере того, как мы объединяемся вместе, желаем соединиться, стать как один человек с одним сердцем, - к нам приходит свет Торы, и мы удостаиваемся получения Торы, получения света.

Подарок на день духовного рождения

Вопрос: Как нужно подготовить себя, чтобы притянуть свет, возвращающий к источнику?

Нужно чувствовать, насколько мне необходим этот свет, чтобы достичь чего-то в духовном. То есть развивать свое стремление к духовному и не давать ему угаснуть.

А главное – это действовать через окружение. В одиночку человек не способен выстроить в себе всю цепочку исправления, потому что она не естественная. Сам по себе я знаю лишь один принцип из своей жизни, из своей природы, из своего воспитания: если мне нужно что-то получить, то я должен это либо украсть, либо заработать.

И то, и другое – это усилие, и находится напрямую в моих руках. Если передо мной есть какое-то желанное наполнение, то я либо просто его хватаю, либо плачу за него и беру. Но это явная и простая зависимость: передо мной наслаждение, во мне желание к нему, и есть усилие, которое нужно приложить, чтобы его получить. Либо это усилие, чтобы украсть – ведь это тоже порой не просто. Либо усилие в том, что я меняю эту работу на наполнение.

Но духовное работает по другим принципам. Во-первых, я не знаю, что за наполнение находится передо мной! Оно не кажется мне наслаждением. Ведь в духовном мире я должен наслаждаться от отдачи, а как я могу от этого насладиться?

Это возможно лишь при условии, что я кого-то люблю, тогда я могу получить удовольствие от отдачи ему. Я уже сейчас могу мечтать о том, как через месяц принесу ему подарок на день рождения. В мере своей любви, я готов на это.

Получается, что если я хочу быть в духовном мире и наслаждаться от отдачи, то я просто должен всех полюбить? Но нет! Если я буду любить всех и наслаждаться от того, что им отдаю, то это будет эгоистической отдачей! Облачение будет как бы правильным, но наслаждение ложным. Я буду отдавать всему миру, но лишь потому, что получаю от этого наполнение.

То есть в итоге, это наполнение будет обязывать меня к отдаче. А если отключить меня от этого наполнения, то у меня не останется никакой мотивации, чтобы отдавать другим. И что же делать?

Здесь ничего нельзя сделать, мы натыкаемся просто на стену. И тут нам нужно вспомнить о том, что есть такое искусственное средство, которое называется "свет, возвращающий к источнику".

Мы не способны его попросить, ведь не чувствуем к нему желания, потребности, необходимости в нем. Во мне не существует этой цепочки, чтобы я мог его попросить, и он пришел. Ведь если бы я просил о том, чтобы мне что-то дали – я бы умел попросить. Тут еще вмешивается стыд, всякие расчеты, но я умею так просить.

Однако, если мне надо попросить, чтобы свет дал мне такое исправление: наслаждаться не от получения, а от отдачи, которая никаким образом не вернется ко мне обратно, ни малейшей наградой, и наслаждение от отдачи не послужит мне эгоистическим удовольствием, а лишь знаком того, что я действительно отдаю, средством почувствовать, что другой наслаждается – то это же совершенно отделенные от меня вещи, которые я не способен попросить.

Поэтому мы просим этого эгоистически, что называется "ло лишма", и при условии, что окружение поддерживает эту просьбу. Если окружение надавит на меня, что я обязан это попросить, внушив мне, что это так важно, и я столько теряю, не имея этого даже совершенно неестественного наполнения, противного всей моей природе – то я попрошу.

Потому так необходимо организовать себе окружение, которое внушит нам такие ценности и приведет нас к такой сумасшедшей просьбе. В этом и состоит вся наша работа – в выборе окружения, в его построении. И сегодня нам нужно сделать это и для себя, и для всего мира, чтобы построить окружение, обеспечивающее успех духовного продвижения.