Йегуда Лейб Алеви Ашлаг (Бааль Сулам)

Любовь к Творцу и любовь к творениям

Возлюби ближнего, как самого себя.
Рабби Акива говорит: Это великое правило Торы.
(Берешит Раба, 24:8)

Общее и частное

Это изречение, хоть в наше время оно и является одним из самых знаменитых и цитируемых, вместе с тем, не является ясным для всех во всей его широте и охвате. Ведь слово «клаль» («правило», «общность») указывает нам на сумму элементов, относящихся ко всему объекту в общем, где каждый элемент содержит в себе часть, так, что при соединении всех этих элементов вместе образуется эта «общность».

А если мы говорим «великое правило Торы», имеется в виду, что все святые книги и 612 заповедей являются суммой элементов, относящихся к стиху: «Возлюби ближнего, как самого себя»¹. И, на первый взгляд, непонятно, как этот стих может быть «общностью» для всех заповедей Торы. В лучшем случае он может быть «общностью» для той части Торы и законов, которые касаются [работы] между человеком и его товарищем. Однако львиную долю Торы, которая занимается вопросами работы между человеком и Творцом, – как можно включить ее в рамки стиха: «Возлюби ближнего, как самого себя»?

Всё, что ненавистно тебе, не делай ближнему своему

И если с [большим] трудом [еще] можно разрешить противоречия вышеприведенного стиха, тут же появляется изречение Гиллеля о том чужеземце, который явился к нему и просил его обратить его в иудаизм, как приводится в Гмаре: «Обрати меня в иудаизм, чтобы обучить меня всей Торе, пока я стою на одной ноге… Отвечал он ему: Всё, что ненавистно тебе, не делай ближнему своему. В этом вся Тора, а остальное – комментарии, иди и учись!»²

Таким образом, мы ясно видим, что он сказал ему, что вся Тора есть комментарий к стиху: «Возлюби ближнего, как самого себя».

А теперь, в соответствии со словами Гиллеля, учителя всех мудрецов-танаев, слову которого следует закон, нам с полной достоверностью ясно, что главное желание нашей святой Торы – привести нас к самой вершине, чтобы мы смогли выполнить этот стих: «Возлюби ближнего, как самого себя», ибо он [то есть Гиллель] четко говорит: «А остальное – комментарии, иди и учись!» То есть нам объясняют, как дойти до этого правила.

И вот, удивительно, как это утверждение может быть правильным в отношении большей части глав Торы, определяющих законы между человеком и Творцом, в то время как любой ученик точно знает, что они являются основой Торы, а не комментариями, выясняющими стих «Возлюби ближнего, как самого себя».

Возлюби ближнего, как самого себя

Кроме этого, мы должны исследовать и понять, что собственно имеет в виду Писание, говоря: «Возлюби ближнего своего, как самого себя», что при простом толковании означает любить своего товарища в той же мере, в которой ты любишь самого себя. И мы видим, что люди никоим образом не способны исполнить это. А если бы было написано: «Возлюби ближнего своего, как он любит тебя», то тоже не нашлось бы много людей, которые могли бы исполнить это идеальным образом, но, как бы то ни было, это [выглядит] логично.

Однако любить ближнего своего, как человек любит себя, это, казалось бы, выходит за рамки возможного. И даже если бы в мире был, кроме него, один человек, это всё равно было бы невозможно – тем более, когда мир полон людей, и если он будет всех их любить, как себя, у него не останется времени на себя. Ведь нет сомнения, что свои нужды он будет наполнять, ничего не упуская, наполняя их с большим желанием и любовью к себе.

Иначе обстоит дело с потребностями общества. Ведь у него нет хорошей причины, которая пробудила бы у него желание действовать ради них, и даже если бы у него было желание – сможет ли он выполнить этот стих в его простом толковании? Будет ли у него достаточно сил? А в таком случае, как может Тора обязывать нас [выполнять] то, что никак невозможно выполнить?

Но совершенно невозможно подумать, что этот стих использует, страшно сказать, преувеличение, ведь мы предупреждены и придерживаемся принципа: «Не прибавь и не убавь»³. И потому все комментаторы согласились объяснять этот стих в его простом понимании. И более того, они сказали, что [человек] обязан наполнять нужды своего ближнего даже и в той ситуации, когда самому ему не хватает – даже и тогда ему заповедано, и он должен удовлетворять нужды товарища, оставляя себя в недостатке. Как объясняется в Тосафот, Кидушин, 20:1, со слов: «Тот, кто покупает еврейского раба, как будто купил себе господина»⁴. И объясняют там Тосафот, ссылаясь на Иерусалимский талмуд: «Ведь когда у него есть только одна подушка, и если он лежит на ней сам и не дает ее рабу, он не исполняет [стих] «Ибо хорошо ему у тебя», так как он лежит на подушке, а раб – на земле». А если он не лежит на ней и не передает ее своему рабу, это будет «свойством Сдома»⁵. Получается, что он волей-неволей должен передать ее рабу, то есть [он купил] себе господина»⁶.

Одна заповедь

И здесь возникает несколько вопросов. Согласно сказанному выше мы все относимся к нарушающим Тору, и, мало того, мы не исполняем главное в Торе, ибо мы соблюдаем частное, но не приходим к общему. Как сказано: «Когда вы исполняете волю Творца, нищие будут у других, а не у вас»⁷. Ибо как может быть, чтобы были нищие, когда всё общество исполняет волю Творца, любя ближнего, как самого себя?

А ситуация с еврейским рабом, приведенная в Иерусалимском талмуде, нуждается в изучении. Ведь смысл этого высказывания, что даже гера, который не является евреем, он обязан любить, как самого себя. И нельзя объяснить это тем, что закон относится к геру, как к еврею, поскольку: «Одна Тора и один закон будет для вас и для пришельца (гера), живущего с вами»⁸. Ведь «гер» означает также и пришельца-поселенца, который абсолютно не принимает Тору, а лишь отошел от язычества, и о нем сказано: «[Не ешьте никакой падали;] пришельцу, который во вратах твоих, отдай ее»⁹, и тут нечего добавить об этом.

И в этом смысл одной заповеди, о которой говорит мудрец (тана): «Совершивший одну заповедь счастлив, ибо склонил себя и весь мир на чашу заслуг»¹⁰. И это очень трудно понять, ибо какое отношение к этому имеет «весь мир»? И не нужно с большой натяжкой объяснять это так, что речь идет о том, что он сам «наполовину виноват, наполовину прав», и весь мир «наполовину виноват, наполовину прав», ибо, если мы скажем так, мы упустим главное; а кроме того, ведь весь мир полон другими народами и тиранами, и как же он может видеть, что они «наполовину виноваты, наполовину правы»? О себе он может видеть, что он «наполовину виноват, наполовину прав», но не обо всём мире. А, кроме того, в любом случае, следовало бы сказать: «Весь Исраэль» – причем же тут «мир», который включил сюда мудрец? Неужели мы находимся в поручительстве еще и за все народы мира, и мы должны включить их в баланс наших добрых дел?

Нужно понять, что наши мудрецы говорили только о практической части Торы, которая ведет к цели, желаемой от мира и от Торы. И потому, когда говорят «одна заповедь», без сомнения, имеется в виду практическая заповедь. И это, безусловно, как сказал Гиллель: «Возлюби ближнего своего, как самого себя», ибо только благодаря этой заповеди [человек] удостоится истинной цели, то есть слияния со своим Создателем. И вот ты видишь, что благодаря одной заповеди он удостаивается реализации всей цели и конечного предназначения.

И теперь нет никакой проблемы, связанной с заповедями [о работе] между человеком и Творцом, ибо их практическая часть имеет ту же цель очищения тела, последняя стадия которой – любить «товарища своего, как самого себя», а этап, моментально следующий за этим, есть слияние.

И, как выяснилось, тут есть общее и частное, ведь от частных элементов приходят к общему, ибо общее ведет к конечной цели. В таком случае, разумеется, нет разницы, с какой стороны начинать – с общего или с частного. Ибо главное – начать, а не идти посередине – пока не дойдем до [реализации] нашей цели.

И слиться с Ним

Однако у нас всё еще есть место для вопроса: если вся цель Торы и всего творения состоит в том, чтобы поднимать низменное человечество, пока оно не станет достойно этой чудесной высоты – «и слиться с Ним»¹¹, Он должен был создать нас на этой высоте, а не утруждать нас усилиями творения, Торой и заповедями?

И можно объяснить это согласно словам наших мудрецов: «Тот, кто ест принадлежащее ближнему, стыдится смотреть ему [также себе] в лицо»¹². Это означает, что тот, кто обеспечивает себя и питается от труда других, боится (стыдится) смотреть на свой образ, потому что он лишен человеческого облика… А поскольку, раз Творец совершенен, от Него не может произойти ущербное. Поэтому, чтобы мы могли насладиться плодами нашего труда, Он приготовил для нас эту работу и создал творение в его низменном виде, и работа состоит в том, чтобы с помощью Торы и заповедей поднять нас от низменности творения, и посредством этой работы мы постигли бы величие Творца путем собственного обретения. А во всём наслаждении и благе, поступающем к нам из Его широкой и полной руки, мы ощущаем себя как его хозяева, а не как получающие подарок.

Однако вместе с тем мы должны понять источник той низменности, которую мы ощущаем в момент получения подарка. И поймем это согласно закону, известному исследователям природы, [гласящему,] что «природа и закон всякой ветви такие же, как у ее корня». И всего того, что имеет место в корне, будет желать ветвь его, и будет любить это, и стремиться к этому, и извлекать из этого пользу. И в противоположность этому от всего того, что не имеет место в корне, ветвь тоже отдаляется, и не сможет выдержать это, и терпит от этого ущерб.

А поскольку корень наш есть Творец, а Он не получает, а лишь отдает, у нас возникает страдание и ощущение низменности при любом получении от ближнего.

Теперь мы выяснили конечную цель [слов] «и слейся с Ним», где возвышенность этого слияния есть всего лишь свойство уподобления ветви своему корню. И в противоположность этому, с другой стороны [говорится], что вся низменность является лишь свойством отдаления от своего корня, или, другими словами, всякое творение, пути которого более всего настроены на отдачу ближнему, поднимается более всего и способно слиться с Творцом более всего. А всякое творение, путь которого более всего [направлен] на получение и любовь к себе, находим, что оно более всего унижено и более всего отдалено от Творца.

И лекарство от этого приготовлено для нас в виде Торы и заповедей. Сначала [надо] исполнять в «ло лишма», то есть для получения вознаграждения, что происходит в период малого состояния (катнута), в виде воспитания. А когда он вырастает, его обучают заниматься Торой и заповедями «лишма», то есть для доставления наслаждения своему Создателю, а не для любви к себе.

И из сказанного мы можем понять слова наших мудрецов, которые спросили: «Какая разница Творцу забивает ли человек [скотину] со стороны горла или с задней стороны шеи? Ведь заповеди были даны только для того, чтобы очистить ими творения»¹³.

Однако мы все еще не знаем, что такое это «очищение». И из сказанного [это] совершенно ясно – ведь «диким осленком рождается человек»¹⁴, и совершенно погряз он в скверне и низости, в бесчисленных получениях только лишь для себя и эгоистической любви без каких-либо искр любви к ближнему и отдачи ближнему. В этом состоянии он находится в самой дальней точке от [своего] Корня.

А когда он растет и воспитывается в Торе и заповедях, что определяется как: лишь «с намерением доставить наслаждение своему Создателю, а совершенно не ради эгоистической любви», он доходит до уровня отдачи ближнему благодаря естественному свойству 'сгуле', заключенному в занятии Торой и заповедями лишма, которое было известно Дающему Тору, как сказали наши мудрецы: «Я создал злое начало и создал Тору в приправу к нему»¹⁵.

И таким образом творение постепенно развивается по уровням упомянутого величия, пока не доходит до ступени, на которой у него теряется всякая форма эгоистической любви и получения для себя, и все свойства его [направлены] лишь на отдачу или на получение ради отдачи. И об этом сказали наши мудрецы: «Заповеди были даны только для того, чтобы очистить ими творения»¹³. И тогда он сливается со своим Корнем в мере сказанного [в Писании]: «И слейся с Ним».

Две части Торы: между человеком и Творцом, и между человеком и его ближним

И хотя мы видим, что в Торе есть две части: первая – заповеди, [определяющие работу] между человеком и Творцом, вторая – заповеди, [определяющие работу] между человеком и его ближним, обе они есть одно и то же. Иными словами, их практическое выражение и цель, которой они добиваются и которая вытекает из них, есть одно – «лишма». И нет никакой разницы для творения, работает ли оно ради ближнего своего или ради Творца. Ибо так заложено в творении от рождения, что всё, исходящее от ближнего, как бы пустое и нереальное.

А в таком случае он, как бы то ни было, вынужден и обязан сначала начать с «ло лишма», как говорит Рамбам: «И сказали мудрецы: обязан человек всегда заниматься Торой даже в «ло лишма», ибо из «ло лишма» придет в «лишма». Поэтому, когда обучают малолетних, женщин, и всю неграмотную массу, их обучают только работать из страха и для получения вознаграждения, пока не умножится разум их, и не преисполнятся они большей мудростью, им приоткрывают тайну эту очень постепенно, приучая их к этому без давления, пока они не постигнут Его, и не познают Его, и не станут служить Ему из любви»¹⁶.

…таким образом, совершенствуясь в любви к ближнему и отдаче ближнему в конечной точке, человек вместе с этим достигнет совершенства в любви к Творцу и в доставлении Ему наслаждения. И нет разницы между тем и этим, так как всё, что находится вне тела, то есть вне собственной выгоды, рассматривается одинаково – будь это отдача товарищу или доставление наслаждения своему Создателю.

И потому р. Гиллель полагал, что именно «Возлюби ближнего как самого себя» является конечной целью практических заповедей. Ибо это стиль и форма, которые более ясны человеку. И нельзя ошибиться в практических действиях, ибо они предстают перед его взором, и он знает, что если он ставит потребности товарища перед своими потребностями, он находится в свойстве отдачи, и потому он не определяет цель: «Возлюби Творца Всесильного твоего всем сердцем своим, и всей душой, и всем существом»¹⁷. Ведь на самом деле это одно и то же, ибо и товарища он тоже должен любить всем сердцем своим, и всей душой, и всем существом. Так, как это выражено в словах «как самого себя», ведь себя самого он, разумеется, любит всем сердцем своим, и душой, и существом. И с Творцом он может обмануться, а с товарищем это всегда открыто перед его глазами.

Почему Тора не была дана праотцам

Таким образом, мы выяснили три первых вопроса, однако возникает вопрос, как можно исполнить это, ведь, казалось бы, это невозможно. Однако, знай, что потому Тора и была дана не праотцам, а сыновьям их сыновей – целой нации, которая насчитывала 600 000 человек старше двадцати лет, которые были спрошены, готов ли каждый из них принять на себя эту возвышенную работу и цель. И после того, как каждый сказал: «Сделаем и услышим», это стало возможным. Ведь, без всякого сомнения, ясно, что если у шестисот тысяч человек не будет никакого другого дела в жизни, кроме как стоять на страже, [следя,] чтобы у ближнего не было недостатка ни в чем, и, мало того, они будут заниматься этим в истинной любви всей душой своей и всем существом своим, тогда, без всякого сомнения, очевидно, что у человека из этого народа не будет никакой потребности заботиться о собственном существовании, ведь у него есть шестьсот тысяч человек, любящих и верных [ему], которые следят за тем, чтобы у него не было недостатка [в обеспечении] каких-либо потребностей.

И таким образом разрешается вопрос, почему Тора не была дана святым праотцам. Ведь в небольшом количестве народа Тора никак не может быть исполнена, потому что, как объясняется выше, [в этом состоянии] невозможно начать работу «лишма», и потому Тора не была дана им.

Весь Исраэль – поручители друг за друга

И из сказанного [выше] мы поймем удивительное изречение наших мудрецов, которые сказали: «Весь Исраэль – поручители друг за друга». И мало того, рабби Элазар сын рабби Шимона добавляет: «Ибо мир судят по большинству»¹⁸, и согласно этому мы являемся поручителями также и за все народы мира, что странно. Ведь, на первый взгляд, это совершенно нелогично, ибо, как можно поручиться за грехи человека, с которым ты совершенно не знаком? Ведь Писание объясняет: «Не будут преданы смерти отцы из-за сынов, а сыны не будут преданы смерти из-за отцов. Каждый за свой грех смерти предан будет»¹⁹.

Но из сказанного [выше] эти слова ясны в абсолютной простоте, ведь [уже] выяснилось, что совершенно невозможно, чтобы Тора и заповеди были хоть как-то исполнены без участия всего народа. Получается, что каждый автоматически становится поручителем за ближнего. Другими словами, отвергающие [Тору] вынуждают исполняющих Тору оставаться в своей нечистоте, ибо они не смогут достичь совершенства в любви к ближнему и в отдаче ближним без их помощи, как выяснилось выше. Получается, что если часть народа грешит, они заставляют остальную часть народа страдать из-за них.

И потому сказано в мидраше: «В Исраэле – когда один из них грешит, все чувствуют»²⁰. И Рашби привел об этом притчу: «Притча о людях, плывущих в лодке. Один из них взял сверло и начал сверлить под собой. Сказали ему товарищи: «Что ты сидишь и делаешь?» Отвечал он им: «Какая вам разница? Разве не под собой сверлю я?» Сказали они ему: «Вода поднимется и затопит нам лодку»»²¹. То есть, как мы выяснили выше, из-за того, что отвергающие [Тору] погрязли в эгоистической любви, они своими поступками создают железный барьер, не дающий соблюдающим Тору даже начать исполнение Торы и заповедей в их правильном виде.

А теперь объясним высказывание рабби Элазара сына рабби Шимона, который говорит: «Из-за того что мир судят по большинству и человека судят по большинству, исполнивший одну заповедь счастлив, поскольку склонил себя и весь мир на чашу заслуг. Совершивший одно прегрешение – горе ему, ибо он склонил себя и весь мир на чашу долга. Как сказано: «И один грешник погубит много хорошего»²²»²³.

Мы видим, что р. Элазар сын р. Шимона идет еще дальше в вопросе поручительства, ведь он говорит, «что мир судят по большинству». И это из-за того что, по его мнению, не достаточно одного народа для получения Торы и заповедей, и этому своему мнению он научился или из развернутой перед нами действительности, – ведь мы видим, что, в конечном счете, конец еще не наступил, – или получил это от своих учителей.

И, кроме того, ему помогает Писание, ведь оно обещает нам в период Избавления: «И наполнится земля знанием»²⁴ и т.д. а также: «И стекутся к ней [к горе дома Творца] все народы»²⁵. И еще много высказываний. И потому он связал поручительство со всем миром, говоря тебе, что и отдельному человеку невозможно прийти к желаемому от исполнения Торы и заповедей окончанию, иначе как при помощи всех живущих в мире, как выяснилось выше.

И потому всякая заповедь, совершаемая отдельным человеком, склоняет весь мир. И это подобно человеку, который взвешивает бобы, добиваясь определенного веса, и каждый боб, который он кладет на весы, ведет к желаемому окончательному перевесу. Аналогично, каждой заповедью, которую человек совершает, прежде чем «наполнится земля знанием», он способствует тому, чтобы [весь] мир развивался и все люди пришли к этому.

И он говорит: «И один грешник погубит много хорошего»²⁶, ибо грехом, который он совершает, он приводит к уменьшению веса, как будто [кто-то] другой встал и забирает обратно тот [единственный] боб, который он положил на весы. И получается, что он отбрасывает назад [весь] мир.

Почему Тора была дана Исраэлю

Таким образом, как следует прояснился вопрос, почему Тора была дана народу Израиля и в ней не приняли участие все народы мира. Ведь правда состоит в том, что конечная цель творения поставлена перед всем родом человеческим, перед всеми людьми без исключения. Однако из-за низости природы творения и силы ее [власти] над творениями не было никакой возможности, чтобы творения могли понять, принять решение и согласиться подняться над ней, и они не обнаружили желания выйти из рамок эгоистической любви и прийти к подобию по форме, то есть слиянию со свойствами Творца. Как сказали наши мудрецы: «Как Он милосерден, так и ты будь милосерден»²⁷. И благодаря заслугам праотцов Исраэлю сопутствовал успех, ибо в течение четырехсот лет они развились, и прошли подготовку, и склонили себя на чашу заслуг. И каждый из членов нации принял эту любовь к ближнему, поскольку они были единственным маленьким народом среди семидесяти больших народов, и каждому из Исраэля соответствует сто и более чужаков. А когда они приняли на себя любовь к ближнему, Тора была дана именно народу Израиля, чтобы он мог подготовить себя.

На самом деле, народ Израиля был установлен при этом как «переходное звено», и в той мере, в которой сам Исраэль очищается благодаря исполнению Торы, они передают свою силу остальным народам. А когда и остальные народы склонят себя на чашу заслуг, раскроется Машиах Творца, предназначение которого, кроме того, что он должен довести сынов Исраэля до конечной цели слияния с Творцом, научить путям Творца все остальные народы. Как сказано: «И стекутся к ней [то есть к горе Творца] все народы»²⁸.

---

1. Ваикра, 19:18.↩

2. Трактат Шаббат, 31:1.↩

3. Дварим, 13:1.↩

4. Трактат Кидушин, 20:1.↩

5. См. мишна Авот, 5:10. Говорящий: мое – мое, а твое – твое… это свойство Сдома. См также трактат Бава Батра, 12:2.↩

6. Тосафот на трактат Кидушин, 20:1.↩

7. Дварим, 15:4, комментарий Раши.↩

8. Бемидбар, 15:16.↩

9. Дварим, 14:21.↩

10. Трактат Кидушин, 40:2.↩

11. Дварим, 11:22.↩

12. Иерусалимский Талмуд, трактат Орла, 1:3.↩

13. См. мидраш Раба Берешит, 44:1, Ваикра, 13:3.↩

14. Иов, 11:12.↩

15. Трактат Кидушин, 30:2.↩

16. Рамбам, Мишне Тора, Законы возвращения, гл. 10, закон 5.↩

17. Дварим, 6:5.↩

18. Трактат Кидушин, 40:2.↩

19. Дварим, 24:16.↩

20. Ваикра Раба, 4:6.↩

21. Там же.↩

22. Коэлет, 9:18.↩

23. Трактат Кидушин, 40:2.↩

24. Йешая, 11:9.↩

25. Йешая, 2:2.↩

26. Коэлет, 9:18.↩

27. Иерусалимский талмуд, трактат Пеа, 3:1.↩

28. Йешая, 2:2.↩