Надежность квантовой теории
Всякая теория может оказаться ошибочной. Вот и в квантовой механике, которая является исключительно теорией, могут выявиться принципиальные ошибки. Более того, даже сегодня многие ученые считают ее неверной и ищут адекватную замену. В научном мире, безусловно, возможно падение одной теории и замена ее на другую, однако здесь необходимо провести тонкое различие.
Чтобы объяснить это, я воспользуюсь сравнением ньютоновской теории с теорией относительности Эйнштейна. Представим себе палку, движущуюся в космосе. Что случится, если мы заставим ее двигаться с очень большой скоростью? Согласно Эйнштейну, палка начнет сжиматься. С другой стороны, согласно Ньютону, какой бы ни была ее скорость, палка не претерпит изменений. Перед нами две соперничающие теории. Некоторые скажут, что теория Ньютона совершенно ошибочна, потому что теория Эйнштейна верна. В буквальном смысле слова эти звучат правильно, однако на деле они неточны.
Две эти теории точно разграничиваются формулировкой, которая гласит, что теория Ньютона является предельным случаем теории Эйнштейна. Смысл этого в том, что бо2льшая часть известных нам обстоятельств не позволяет палкам двигаться с такой скоростью, благодаря которой мы увидим, как они сжимаются. А потому в большинстве случаев объяснение Ньютона верно, хотя в целом правильной является концепция Эйнштейна. Мало того, что она верна при доступных нам скоростях, она останется верной и том случае, если мы ускорим палки до скорости, позволяющей наблюдать их сжатие.
Возможно, наука откроет новую теорию, которая скажет, что реальность, описываемая известной нам сегодня квантовой механикой, представляет собой предельный случай. Однако и тогда все, что мы сказали до сих пор о квантовой теории, останется в силе. Ведь если ты провозглашаешь теорию неверной, тебе нужно показать, что она абсолютно ошибочна по существу. Хотя теоретически такая возможность всегда существует, но к настоящему времени квантовая механика доказала свою состоятельность как самая успешная теория в истории науки. Более любой другой теории она подвергалась взыскательным и исключительным по скрупулезности проверкам. А потому нет никакого основания полагать, что она будет опровергнута в своей сути.
***
Изначально наука основывалась на религиозном воззрении и смотрела на мир как на живой объект, в котором действуют различные «духовные» силы, духи, бесы и прочее, и прочее. Затем возникла современная механистическая наука и постановила, что это совершеннейшая ошибка. Мир поддается подлинному пониманию согласно механистическим принципам физики и химии, все механистично, не существует каких бы то ни было живых сил, нет духов или бесов, обитающих в материи и управляющих ею. Объекты движутся не под влиянием духов, а по законам физических действий и реакций на них. Химические процессы протекают не в соответствии с мистицизмом алхимии, а согласно законам химических реакций, поддающихся количественному подсчету и математическому контролю.
Такой механистический подход сделал возможным гигантский прогресс в нашей способности понимать образ действия материи. Это привело к многочисленным технологическим новациям, плодами которых мы пользуемся вот уже долгие годы. Как было сказано, современная медицина зиждется в своей основе именно на механистическом взгляде на вещи.
До 30-х годов ХХ столетия биология считала, что она отличается от всех остальных наук. Объяснения ее сводились к тому, что хотя живая материя и состоит из химикалий, однако управляются они живой субстанцией – чем-то таким, что не является одной лишь материей. Вместе с тем современное развитие биологии было бы невозможным, если бы не решение отказаться от идеи живой субстанции. Все профессора, упорствовавшие в своей приверженности старой догме, были выброшены из университетов. Безжизненный механистический подход провозгласил, что живые биологические системы – это всего лишь чуть более сложные машины. Как следствие, получила развитие современная генная инженерия, молекулярная биология и фармацевтика.
В связях физики с другими науками кроется очень интересный момент. Все науки от мала до велика, включая химию, биологию, зоологию, антропологию и социологию, сформировали свои модели в соответствии с механистической концепцией королевы наук – физики. Фактически процесс этот не прекращается вплоть до наших дней. В университетах мира различные науки еще не завершили своего согласования с физическими моделями XIX века, а тем временем физика сама уже отказалась от этих моделей. Даже в области молекулярной биологии, занимающейся микроскопическими объектами, еще не обратились к той колее, которую проложила квантовая революция.
Примерно год назад я преподавал на биохимическом факультете Тулузского университета во Франции (биохимия изучает молекулы чуть больше тех, которые являются предметом органической химии). Так вот, декан факультета не сознавал того факта, что для понимания процесса развития белка необходимо учитывать квантовые эффекты, а потому его невозможно понять в рамках терминов классической механики. Это пример того, что даже такая относительно фундаментальная наука, как биохимия, еще не уяснила для себя следствий квантовой механики.
Да и в самих физических кругах, как я уже упомянул, большая часть физиков еще не совладала со значением открытия, согласно которому явления, происходящие в физической вселенной, не полностью обусловлены предыдущими физическими событиями. Это все еще до основ сотрясает мировые научные воззрения.
Мы переживаем медленный процесс концептуальной революции. Все больше и больше физиков, биофизиков и специалистов в биомолекулярной области начинают осознавать влияние квантовой механики. Например, некоторые признают сегодня тот факт, что эволюция сопровождалась квантовыми эффектами в процессе формирования организмов. Однако таких людей все еще очень мало. Приступив к осмыслению ситуации, часть их поняла, что это ведет к далекоидущим последствиям: мировая механистическая точка зрения отпала, и вместо нее существует нечто иное. Полагаю, что такие люди смогут заинтересоваться тем, что находится за пределами физического мира.
Завершу свое выступление на личной ноте. Еще в молодости во мне теплилось чувство того, что секреты физического мира скрывают в своих недрах еще более глубокие таинства. Не успев понять, чем именно занимается квантовая физика, я уже предполагал, что должен быть подходящий путь глубокого проникновения в ее сердцевину – путь, который ведет в сторону духовного мира. Кроме того, меня всегда интуитивно привлекало изучение каббалы. Сталкиваясь с каббалой в ее подлинном формате, я каждый раз в самой простой и естественной форме чувствовал внутри себя, что это истина.